Голубка

Встреча двух правителей была назначена на середине поля, один на один, поэтому Филипп остановил свои войска на расстоянии около пятисот метров от границы Болот и дальше двинулся один, чтобы встретить Аврору на полпути. Как они и договаривались, он был один и без оружия. Одетый в белоснежный плащ, расшитый золотой нитью, словно он уже был победителем, Филипп остановился напротив Авроры с самодовольной ухмылкой на губах. Однако его покрасневшие глаза с полопавшимися сосудами доказывали, что его бравада не более, чем маскарад. — Здравствуй, Филипп, — с холодным достоинством сказала Аврора. — Я рада, что ты согласился на встречу. — О чем ты хотела мне сообщить? — скучающе спросил Филипп. — В записке шла речь о некой важной информации. Так вперед, выкладывай. — Я здесь, чтобы убедить тебя остановиться прежде, чем ты совершишь огромную ошибку. — О, ради всего святого, — скривился он, поворачиваясь к Авроре спиной и собираясь уходить. — Я знаю, где та тварь, которую ты ищешь! — сделав пару шагов, Филипп резко остановился и вновь повернулся к жене. — О, хочешь выдать мне свою зверушку? Как мило, — с сарказмом произнес он. — Вот только я никогда не поверю, что она там такая одна. И не собираюсь сидеть и ждать, когда эти твари расплодятся, чтобы вырезать все королевство. — В твоих словах есть логика, вот только правды в них нет, — спокойно парировала Аврора. — И если эта тварь где и расплодится, то точно не на Болотах. Ее здесь никогда и не было. Ты имеешь дело в оборотнем, Филипп. Диаваль выследил его. Это твой советник, господин Слоттер. Это он растерзал всех этих людей. — Ты правда думаешь, что я поверю в подобную чушь? Да ты не в своем уме! — Я говорю правду, которую ты можешь легко проверить, — не давая Филиппу сбить себя с толку обидными словами, продолжала Аврора. — Используй красный порошок. Я знаю, что он у тебя есть. Для обычных людей, как ты и я, он не опасен, а вот оборотню причинит серьезный вред, если вовсе не убьет. Что ты теряешь, попробовав? Спокойный, уверенный тон Авроры, казалось, подействовал на Филиппа, заставив его задуматься. — Ты просто тянешь время… — покачал он головой, хотя в его голосе уже не было прежней уверенности. — А тебе так нетерпится погубить своих людей? — нажала Аврора, раздраженная его упрямством. — Ты же понимаешь, что, если нападешь на Болота, то все те, кого ты так хочешь защитить от твари, погибнут, только на сей раз по твоей вине? При чем погибнут напрасно, потому что ни твари, ни Болот тебе не получить. А Слоттер так и останется безнаказанным и продолжит убивать дальше. Я даю тебе шанс отступить с честью и без потерь. — Это все полный бред. Ты так уверена, что победишь? Ты просто выдумала эту чушь, чтобы отсрочить смерть своих драгоценных болотных питомцев, — презрительно хмыкнул Филипп. — Понятный, но бессмысленный шаг. — И снова ты заблуждаешься, — не удержалась от смешка Аврора и, повернувшись все также сидящему на ее плече ворону, попросила: — Диаваль, покажи ему, пожалуйста. — Что… что именно показать? — Филипп нервно отшатнулся от взмывшей в небо черной птицы, а затем его взгляд остановился на том, что стало происходить за спиной Авроры. Из-за границы Болот выступила целая армия, над которой грозовым облаком возвышались десятки черных фей. — Малефисента, я так понимаю… — Да, она тоже здесь, разве тебе не доложили? — подтвердила Аврора, немного забавляясь страхом, мелькнувшим в глазах Филиппа. — И в отличие от меня, крестной нет никакого дела, сколько твоих солдат здесь погибнет. А уж твоей смерти она даже жаждет после того, как ты бросил меня в темницу. Так что, как видишь, не ты оказываешь мне услугу этой встречей, а я тебе. Хочешь устроить резню — вперед, мы ответим тем же. Но если ты действительно хочешь справедливости, то для этого еще не поздно. Проверь Слоттера и убедишься, что он не тот, за кого себя выдает. — Что ж, хорошо, — нехотя выдавил Филипп, чувствуя себя загнанным в угол, и взмахом руки подозвал одного из своих солдат подойти. При приближении к месту встречи третьего человека, Диаваль тут же вновь опустился на плечо Авроры, готовый охранять ее от любой возможной угрозы. — Возьмите господина Слоттера под стражу и приведите сюда, — распорядился Филипп, и Аврора была рада, что он решил провести очную ставку в ее присутствии, хотя и не была уверена по какой причине. Повисло напряженное ожидание. Как только двое стражников и Слоттер, идущий между ними, отделились от общей массы людей и двинулись к Филиппу и Авроре, за ее спиной тут же приземлились Малефисента и Борра, уравнивая количество присутствующих на встрече. Но вместо того, чтобы почувствовать себя спокойнее с дополнительной охраной, Аврора наоборот встревожилась — если Малефисента вмешается в переговоры, тот хрупкий лед, на котором они с Филиппом пока удерживались, может разом провалиться, сводя на нет все усилия Авроры предотвратить войну. Она бросила на крестную короткий предупреждающий взгляд через плечо, и Малефисента молча кивнула в знак понимания. — Ваше Величество, чем обязан подобным эскортом? — недоуменно поинтересовался Слоттер, останавливаясь возле Филиппа. Его желтовато-коричневые глаза оценивающе пробежались по лицам Авроры, Малефисенты и Борры, а затем вновь скользнули на Филиппа. — У королевы Авроры есть основания полагать, что ты был нечестен со мной, Слоттер. У тебя есть что ответить на ее обвинения? В чем-то признаться? — с холодной доброжелательностью спросил Филипп, внимательно глядя на своего советника. Аврора молча наблюдала за разворачивающейся перед ней сценой, готовая вмешаться, если Слоттер попытается пустить Филиппу пыль в глаза. — Мне?! Нет, — презрительно покосившись на Аврору, ответил он. — И мне странно, Ваше Величество, что мнение преступницы, которая предала свой народ, повинна в убийстве человека и укрывает на своих землях опасное чудовище, имеет для вас хоть какое-то значение. Вы снизошли до этой встречи, только чтобы принять от нее капитуляцию взамен на жизнь, а что же в итоге? Во всем оказался виноват я? Любопытно… — Ох, и договоришься ты у меня… — тихим угрожающим тоном пропела Малефисента, плотоядно улыбаясь Слоттеру. Аврора послала ей хмурый взгляд и повернулась к Филиппу, в глазах которого появилось сомнение. Вкрадчивые интонации Слоттера действовали на него, как гипноз, и Авроре стало очевидно, кто именно вкладывал в голову короля все эти безумные идеи и мысли, из-за которых они все и оказались в таком опасном положении. Вот только зачем Слоттер это делал? — Мы сейчас обсуждаем не меня, господин Слоттер, а вас, — сухо ответила ему Аврора. — Если вы ни в чем не виновны, как утверждаете, то для вас не составит труда сделать одну крошечную вещь, совсем пустяковую, чтобы доказать это. Просто возьмите в руку красный порошок, которым ваши солдаты так щедро смазывают стрелы. — Зачем? О чем вообще идет речь? В чем вы меня обвиняете? — напрягся Слоттер, и в его безупречной маске появилась первая трещина, когда он понял, что влиять на мысли и поступки Филиппа способен не он один. — В том, что вы — оборотень и убили целую дюжину людей за последние месяцы, обманывая своего короля и разжигая войну между нашими народами, — без запинки отчеканила Аврора, наблюдая за реакцией Слоттера. Но тот был крепким орешком и умел контролировать свои эмоции. — Я не намерен выслушивать этот вздор. — спокойно ответил он, демонстративно поворачиваясь к Филиппу: — Ваше Величество, пока вы стоите тут и тратите время на небылицы королевы Авроры, тварь успеет сбежать. Нужно немедленно атаковать, все готово, солдаты ждут только вашего приказа. — Я хочу, чтобы ты выполнил ее просьбу, и покончим с этим, — вдруг твердо сказал Филипп, доставая из-за пазухи маленький мешочек с красным порошком. Слоттер инстинктивно сделал шаг назад. — Мне оскорбительно ваше недоверие. Королева сплетет любую байку, лишь бы потянуть время, а вы ей в этом помогаете. — Единственный, кто сейчас тянет время — это ты, Слоттер, — напомнил ему Филипп, зачерпывая щепотку кончиками пальцев. Чем больше упрямился Слоттер, тем крепче становилась уверенность Филиппа, что Аврора говорила правду. — Взять его! — обратился он к стражникам, которые тут же крепко схватили Слоттера за руки, обездвиживая его. Филипп коснулся испачканными в прошке пальцами щеки советника, и его глаза в ужасе распахнулись, когда тело Слоттера дернулось, словно от соприкосновения с раскаленным железом. Слоттер истошно закричал и его лицо исказилось, став одновременно и человеческим, и звериным. Глухо зарычав, он обнажил длинные острые клыки, и стражники от неожиданности ослабили хватку. Но прежде чем Слоттер успел сделать хотя бы шаг, Малефисента обездвижила его своей магией. — А я тебя помню… — задумчиво сказала она, обходя Слоттера кругом. — Точнее твое семейство. — Значит ты помнишь и как уничтожила их всех? — злобно прорычал он в ответ. — Потому что они охотились на мирных существ, вырезая их за ночь десятками. Называли это «своей природой». Кровожадные и неуправляемые чудовища. Я ничуть не жалею, что избавилась от них, хотя, видимо, одного все-таки упустила… Ты долго скрывался, волчонок… — Я научился жить среди людей. Они не так уж отличаются от оборотней, если разобраться. Такие же двуличные, также знают толк в кровопролитии, — он послал Авроре ухмылку, от которой у нее мороз пробежал по позвоночнику. Сколько раз она сидела с этим существом за одним столом, даже не подозревая, что он такое. — Так все дело было в этом? — все еще не до конца отошедший от потрясения, спросил Филипп. — Ты толкнул целое королевство поднять оружие и пойти войной на Болота, чтобы отомстить? — Я сделал это, чтобы она поплатилась, за то, что сотворила с моей семьей, — прорычал он, ненавидяще глядя на Малефисенту. — Болота были нашим домом в течение поколений, а потом эта ведьма возомнила себя королевой и решила чинить свои порядки. Кто дал ей право решать, кому жить, а кому нет? Она даже не дала нам возможности уйти. Просто разорвала всех своей магией на куски! Я был тогда ребенком. Я спрятался и видел, как она делала это… Ты называешь чудовищами нас, о Малефисента, но чем ты лучше? Однажды придет и твой час расплаты, когда другие решат жить тебе или умереть. — Но ты при этом часе уж точно не будешь присутствовать, — безразлично покачала головой Малефисента и одним взмахом руки превратила его в пепел. Филипп тупо смотрел на то место, где только что стоял Слоттер, и молчал. Он выглядел потрясенным, опустошенным, и Аврора нерешительно коснулась его рукава. — Филипп… Все кончено. Тварь больше никого не тронет. — Что я теперь скажу своим людям? — прошептал он так тихо, что Аврора едва расслышала его слова. — Правду. Расскажи им все, как есть. — И что за король я тогда буду в их глазах? — Филипп с отчаянием посмотрел на Аврору. — Дурак, который пригрел на груди змею, подверг опасности свой народ, едва не отправил на смерть солдат… Что я за король, если допустил все это? — Ты не только король, но и человек. Ты можешь ошибаться, и никто не вправе осуждать тебя за это. Слоттер — вот, кто виноват во всем, — сочувствующе нахмурилась Аврора. — Люди не отвернутся от тебя, если ты расскажешь им правду. — Я так понимаю, война больше не ожидается? — резко спросила Малефисента, выразительно глядя на Филиппа. — О… Конечно! Конечно нет, — спохватился он, растерянно оглядываясь на стражей, стоящих позади него. — Передайте мой приказ — мы отступаем. Тварь уничтожена. Никакой угрозы со стороны Болот нет. — Да, Ваше Величество! — одновременно произнесли стражники и едва ли не бегом бросились выполнять поручение, спеша поскорее поделиться с товарищами новостью о советнике короля, который оказался настоящим чудовищем. В ближайшее время эта история облетит все королевство и станет главной сенсацией во всех его уголках. Аврора знала, как люди умеют искажать правду до такой степени, что ее становится сложно отличить от вымысла, как когда-то сложилась легенда о злой колдунье Малефисенте, проклявшей невинное дитя. Люди передадут и эту историю из уст в уста, упрощая и перевирая факты так, чтобы было интереснее и проще. И она надеялась, что Филипп не предстанет в народном сознании ни глупцом, ни злодеем, потому что он вовсе не был ни тем, ни другим, несмотря на совершенные ошибки. — Что ж, хорошо, — удовлетворенно кивнула Малефисента и, переведя взгляд на Аврору, со значением произнесла: — Думаю, вам двоим надо поговорить наедине, а я пока слетаю, сообщу последние новости на Болота. Они с Борра одновременно взмахнули крыльями, отрываясь от земли, и улетели прочь, и Диаваль, дождавшись кивка Авроры, нехотя последовал за ними. Первые капли дождя упали с неба, благославляя землю долгожданной влагой, и Аврора подумала, что это должно быть добрым знаком. — Я так виноват перед тобой, Аврора. И к тому же в неоплатном долгу за то, что ты сделала сегодня для меня, для всего королевства… — искренне сказал Филипп после нескольких секунд неловкого молчания. Корона многое изменила в нем, сделав его жестче, черствее, беспринципнее во всем, что не касалось монаршего долга, но где-то в глубине души все еще жил тот мальчишка, за которого Аврора вышла замуж, казалось, вечность назад. — Если я могу хоть что-то сделать для тебя… Как-то возместить… — Можешь, — Аврора твердо встретила его взгляд. Ее ответ был готов уже давно. Единственное, чего она хотела эти долгие месяцы, и особенно последние несколько дней: — Отпусти меня. — Уходишь от меня? — понимающе кивнул он. — Да, так будет лучше для нас обоих. Ты найдешь себе хорошую жену, которая подарит тебе детей и станет «правильной» королевой. А я найду свое счастье. — Знаешь, Аврора… То, что я сказал тебе в темнице… Это правда, что я женился на тебе ради твоих земель, но ты должна также знать, что я никогда не хотел сделать тебя несчастной. Ты замечательная, и мне действительно жаль, что у нас все вот так заканчивается… — Все не так уж и плохо. Поженились на войне, хоть расстанемся в мире, — оба рассмеялись этой иронии судьбы, и на короткий миг Аврора и Филипп вдруг стали друг другу ближе, чем за последние два года. — Что ж, думаю, нам обоим пора. — Да, конечно, не буду тебя задерживать, — Филипп отступил на шаг. — Будь счастлива, Аврора! — И ты, Филипп. Когда решишь снова жениться, сперва проверь невесту, не оборотень ли она. Не хотелось бы вновь встречаться здесь при таких обстоятельтвах. — Обещаю, больше я такой ошибки не совершу, — со смешком пообещал Филипп, приложив руку к сердцу. В этой шутке было слишком много правды. Аврора с улыбкой кивнула ему на прощание и медленно пошла в сторону Болот, ощущая спиной его взгляд. Обернувшись у самой границы, она увидела Филиппа все еще стоящим на том же месте. Он помахал ей рукой, и она ответила тем же, исчезая в густых зарослях. * * * Болота встретили Аврору тишиной. Еще чуть больше часа назад, когда они с Малефисентой шли к границе, здесь кипела жизнь, все готовились к войне, и воздух вибрировал от напряжения. Сейчас же ей не встретились даже древесные стражи, которые обыкновенно свой пост не покидали. Она прошла вглубь Болот в сторону поляны, и чем ближе подходила, тем отчетливее различала голоса, сливающиеся в один монотонный гул, словно все говорили одновременно, перебивая друг друга. Аврора прислушалась, но не смогла различить ни слова, пока над этим шумом не раздался властный голос Малефисенты. — Молчать! Следующий, кто пожелает высказаться на эту тему… — Высказаться о чем? — Аврора выступила вперед, заинтригованная угрожающим тоном крестной. Заметив ее, собравшаяся на поляне толпа из самых разных обитателей Болот, немного стушевалась, с опаской поглядывая на Малефисенту, которая лучезарно улыбнулась, показывая клыки, и с неестественной беззаботностью ответила: — Не обращай внимания, дорогая, сущие пустяки. — Вообще-то… — раздался возмущенный голос одной из друид, которая тут же осеклась, когда на ладони Малефисенты появился ярко-зеленый сгусток магии, вспыхивающий всполохами молний. Аврора поспешно накрыла руку крестной своей, останавливая ее. — Что ты делаешь? — удивленно прошептала она и, обернувшись к толпе, громко сказала: — Каждый имеет право высказаться и быть услышанным. Вам нечего бояться. О чем здесь шла речь? — О войне с людьми, — выступил вперед один из кентавров с буйной рыжей шевелюрой и серыми глазами. Аврора видела его во время подготовки к обороне. Он мастерски стрелял из лука и обучал других своему мастерству. Его звали Аркон. — Войны не будет, — с мягкой улыбкой ответила ему Аврора. — Мы смогли решить все разногласия с королем Филиппом без крови. — В том-то и проблема, — убедившись, что Малефисента не собирается испепелить его на месте, Аркон набрал полную грудь воздуха и сделал еще несколько шагов вперед. Толпа тут же расступилась, пропуская его ближе к Авроре. — Сегодня впервые за долгие годы, мы действительно могли победить людей. Отомстить им за все зло, что они причинили нам. Раз и навсегда показать, на что мы способны, чтобы впредь у них поджилки тряслись при одной только мысли о нападении на Болота. Нам не нужны ни человеческая милость, ни защита. — Вы хотели войны? — Аврора растерянно переводила взгляд по лицам собравшихся за спиной Аркона и чувствовала, как внутри нее поднимается гнев. — Хотели мести и крови… Что ж, вперед. Я — тоже человек. И это я виновата, что все остались живы. Так давайте. Начните с меня. Вновь поднялся шум, сквозь который она смогла разобрать лишь высокий детский голосок феи, зависшей в воздухе рядом с ней: — Но вы — совсем другое дело! Вы не такая, как все люди! — Да нет никаких «всех»! — Внезапно Авроре вспомнились недавние слова Филиппа, которые только теперь обрели для нее смысл, и она повторила их: — Не могут все люди быть злыми, как не могут и все жители Болот быть добрыми. Мы все разные. Вы считаете, что я заступилась за вас? Уговорила Филиппа отступить? Это вас оскорбило? Но вы ошибаетесь. Он хотел завоевать Болота. И тот факт, что мы нашли и уничтожили ту тварь, не остановил бы его сам по себе. Но он увидел вас. Увидел вашу мощь, вашу решительность, ваше единство, и понял, что проиграет. Я видела страх в его глазах. Лишь поэтому он отступил. Так что дело вовсе не в моем заступничестве или чьей-то милости. Дело только в вас. Не обязательно проливать чужую кровь и умирать самим, чтобы что-то кому-то доказать. — Короли не прощают унижений и своего страха, — рядом с Арконом встала одна из друид, отбрасывая свои темные заплетенные в множество косичек волосы с лица. Она казалась молодой, но глаза выдавали ее истинный возраст. — Спроси хотя бы свою крестную, Аврора. Уж она-то знает. Это лишь вопрос времени, прежде чем солдаты вернутся. И как бы ты ни стремилась к миру, этой войны не миновать. И лучше бы она произошла здесь и сейчас, когда мы были готовы. — Я в это не верю, — упрямо покачала головой Аврора, беспомощно оглядываясь по сторонам. — Да что с вами такое? Вы, как никто, умеете жить в мире. На Болотах сотни разнообразных существ каждый день находят способ жить друг с другом в согласии. Неужели нельзя включить в этот список и людей тоже? — Хотелось бы, но это невозможно, — мрачно сказал Аркон. — Мы уже пытались бесчетное количество раз, и никогда это ничем хорошим не заканчивалось. — Но почему?! — воскликнула Аврора в смятении. Как она мечтала раз и навсегда покончить с этой враждой. — Почему все должно быть именно так? — Потому что их подавлящее большинство, — резко отозвался Борра. Малефисента смерила его предупреждающим взглядом, но промолчала, предоставляя ему возможность высказаться: — Люди расплодились и захватили все, что только можно. Нет такого места в мире, куда не ступала нога человека, кроме таких вот отчаянно сопротивляющихся натиску клочков земли, вроде Болот или Убежища Темный фей, которых осталось так мало, что по пальцам одной руки пересчитаешь. И на этих клочках ютятся сотни и тысячи волшебных существ. Ты восхищаешься нашей уживчивостью, принцесса, но дело в том, что у нас просто не остается иного выхода. Если мы не будем держаться вместе, то очень скоро погибнем. — Люди всегда будут считать нас монстрами, — добавил Аркон. — Чего бы ужасного или необъяснимого ни произошло с ними, виноваты всегда будем только мы. Просто потому что мы другие. Вы — человек, вам не понять, каково это — отличаться. Для людей существует всего два вида живущих на земле — люди и нелюди, и не важно, оборотень перед ними или фея. Мы все — нелюди. Ошибки природы, которые люди считают своим долгом стереть с лица земли. — Ты не предотвратила войну, принцесса, а лишь получила отсрочку в очередной битве, которых было и будет еще немало… Все сказанное Арконом и Борра не было таким уж откровением для Авроры, просто эта жестокая правда никогда не была брошена ей в лицо с такой прямотой. Никогда она не видела жителей Болот такими воинственными и полными горечи. С юных лет Аврора привыкла думать о Болотах, как о волшебном месте, словно сошедшем со страниц ее детских сказок, где не существует зла и жестокости, где царит гармония и любовь. И даже став взрослой, она цеплялась за этот образ, когда жизнь в замке среди интриг и подлости становилась совсем невыносимой, и мечтала о своем маленьком рае, где можно ничего не бояться. Но время для иллюзий прошло. — Хорошо, раз все так, то почему никто не подошел ко мне и не сказал об этом до того, как я встретилась в Филиппом? — Малефисента сказала, что… — Что? Что она вам сказала? — требовательно повторила Аврора. — Что у вас все равно ничего не выйдет… — пристыженным голосом ответил Аркон. — Что люди все равно не откажутся от войны. — Вот как… — она обернулась к крестной с разочарованием в глазах. — Ты и правда так считала? — Да, но я знала, что ты не простишь себе, если хотя бы не попытаешься. — Конечно, нет, ведь любая жизнь важна. Даже человеческая… — тихо отозвалась Аврора, внезапно ощутив всю накопившуюся усталость последних дней. У нее больше не было сил бороться за мир, которого никто, как оказалось, и не жаждал. Войны никогда не заканчиваются миром, они заканчиваются чьей-то победой, и, после всего сказанного, Аврора была убеждена, что даже миролюбивые жители Болот уже не согласятся на ничью. — Так, достаточно этого балагана! Все, вон отсюда! Расходитесь! — раздраженно повысила голос Малефисента, угрожающе уставившись на толпу: — Войны нет. Все живы. На сегодняшний день это более чем хорошие новости. А кто продолжит жаловаться о несостоявшейся битве, может сейчас же смело отправляться за армией Филиппа в погоню. В одиночку.