Всё не так

Ночь не для людей, как бы те ни старались доказать обратное, и Шарлотта быстро задремала, убаюканная бездействием и тишиной. Майерлинг устроил её у себя на коленях и продолжал вглядываться в темноту. Ощущение чужого присутствия продолжало сквозить по краю восприятия призрачным холодом; при этом определить, кто именно скрывается в темноте, да даже — где именно он стоит, не представлялось возможным. Кто бы это ни был — он умел прятаться и ауру свою держал на замке. Наконец Майерлинг не выдержал: — Кто ты? — тихо, тише плеска воды и шелеста листвы на ветру спросил он у пустоты, что взирала на него неподвижно и безмолвно и едва ли была человеком, неспособным расслышать вопрос. — Кто ты и что тебе нужно? Мгновение спустя ветер принёс ответ: — Ди. Не то имя, не то кличка, но это действительно было ответом — причём на оба вопроса Майерлинга. Стало быть, они с Шарлоттой удостоились сомнительной чести оказаться объектами интереса прославленного охотника на вампиров… Наслышанный о нём от обеих сторон извечного конфликта живых и немёртвых, при иных обстоятельствах Майерлинг дал бы волю своему любопытству, но сейчас, когда речь шла не только о его собственных жизни и благополучии, приходилось проявлять большую серьёзность, чем всегда. — Тебя тоже нанял отец этой девушки? — спросил Майерлинг, машинально опуская ладонь на плечо спящей Шарлотты, забыв, что на нём сейчас нет плаща, чтобы прикрыть её от чужих глаз. — Нет. — В таком случае нет нужды глазеть на нас, точно мы на витрине, — раздражение в голосе молодого аристократа смешалось с, возможно, преждевременным облегчением. — Ступай своей дорогой, охотник. Здесь для тебя нет работы. — Неужели, — совершенно безучастно. Казалось, будто это говорит сама ночь, взирая бесстрастными глазами-звёздами. — Ужели, — хмуро ответил Майерлинг. — Девушка со мной по своей воле. — Это ничего не доказывает. Майерлинг стиснул зубы, переживая вспышку раздражения — адресованного, впрочем, не столько охотнику, сколько сородичам. Будь те чуть более благоразумны (для чего любить людей было совершенно необязательно, хватило бы наличия головы на плечах и желания ею пользоваться!), не пришлось бы сейчас оправдываться ни за что! — Хорошо, — наконец сказал он. — Какие тебе нужны доказательства? Исключая немедленный допрос Шарлотты — прояви милосердие, она не спала больше суток. — Причина? — Ты всегда такой лаконичный?.. За нами гнались твои коллеги. Она перенервничала и просто не могла заснуть. — Если она с тобой добровольно — с чего её отцу понадобилось нанимать охотников? Майерлинг скривился. — Представь себе родителя, который просто смирится с тем, что дочь предпочла отчему дому бегство с вампиром. Повисла тишина — должно быть, охотник обдумывал следующий вопрос. — Что заставило её бежать? — наконец прозвучало из темноты. Майерлинг вздохнул: это был именно тот вопрос, на который он предпочёл бы не отвечать без разрешения Шарлотты выносить сор из дома. Но, в самом деле, не будить же её ради этого, напугается пуще прежнего… — С ней дурно обращались. Позволь мне обойтись без подробностей, они неприятны, поверь. — Пусть так. Но зачем тебе понадобилось забирать её? Майерлинг пожал плечами. — Ты ведь не поверишь, если я скажу, что руководствовался состраданием. И снова повисла тишина. Охотник не поверит — Майерлинг не сомневался в этом. В конце концов, даже Шарлотта, непосредственный объект приложения этого не слишком-то свойственного аристократам чувства, домашняя девочка с добрым сердцем, готовым прощать и оправдывать до последнего… Даже она, соглашаясь на этот побег в неизвестность, скорее сделала выбор из двух зол, чем сразу прониклась доверием к едва знакомому вампиру. Чего же стоило ожидать от того, кто веками имеет дело лишь с худшими представителями их вида? На это даже обижаться было бесполезно. Таков наш мир, он нас такими сделал*. И, всё же… Всё же Майерлингу было обидно. Глупо. По-детски. Недостойно лорда. Но было. Вдребезги разбивая тишину, из глубин леса в ясное ночное небо взвился пронзительный и жуткий волчий вой. Ощущение взгляда из пустоты пропало. Шарлотта вскинулась, испуганно оглядываясь по сторонам. — Майер, что такое?.. — Тише, — Майерлинг прижал её к себе, пригладил встрёпанные кудри, — это Машира. Думаю, тебе лучше вернуться в карету. С какими бы вестями ни возвращался вервольф, Майерлинг предпочитал услышать их первым. И, заодно, уберечь Шарлотту от знания о ещё одном охотнике. Ох… Уже глядя вслед сонно бредущей к карете девушке, Майерлинг осознал, что вышеупомянутый охотник имеет все шансы оказаться на пути Маширы. А тот не станет спрашивать, что здесь забыл подозрительный полукровка! Этого только не хватало... Вой раздался ближе — и на сей раз, без сомнений, звучал как предупреждение. Затрещал под тяжёлыми лапами лесной опад, сотрясло почву низкое рычание… И свистнул клинок. Помянув чёрта и подхватив плащ, Майерлинг бросился на звук. — Машира! — воззвал он во всю мощь лёгких. — Отставить!!!