Тропы пещеры Озис

В путь! В путь! Золотое время Алюриса, - каникулы. Все хлеба уже в амбарах и собран урожай золотых яблок. Виноградные гроздья отпрессованы, и их солнечный сок залит в емкости для брожения. Когда студенты вернутся с каникул, виноделы уже поставят вино урожая этого года. Вот только, кажется, горьким оно получается в этом году. Юрис сидел среди травы, смотрел на далекие снежные вершины горной страны Ольдига, и невольно подслушивал, как разговаривают через дорогу два винодела. - Да у тебя ничуть не слаще, Хабус, - зычно кричал один винодел. – В этом-то году, я пробовал, даже на Солнечном склоне ягода горчит, будто ее 5-ти процентным шкрапом поливали. - Ну, уж как у тебя горчит, так ни у кого, - кричал в ответ сосед Хабус. – Ты признайся честно, Гиви, ты, наверное, тоже пользовался модными рекомендациями этого шарлатана мастера Васиздаса? - А чем тебе не нравится мастер Васиздас? Скажи-ка, что плохие помидоры у тебя растут, да и вишня, смотри какая. - Ну, вообще-то да, - сдал чуть назад сосед Хабус, - есть у него рецепты хоть куда. Но, вот что касается винограда, можешь мне верить, Гиви, а можешь нет, но я со времен Университета отлично помню, что даже Алконост Великая не смогла толком применить чудотворство к виноградной лозе. - Ну ты и вспомнил, - захохотал Гиви, - она же этим занималась только на третьем курсе! Хотя, наверное, ты прав, настоящий виноград растет только сам по себе, как у него в лозе заложено. Как заложено, так и растет. - Точно, Гиви, - сосед Хабус огляделся по сторонам, и заговорил потише. – Вот что я тебе скажу, Гиви, чего мы как два дурака орем на всю улицу? Давай, заходи ко мне, пока наши женушки не вернулись, у меня есть кувшин дивного вина, такого дивного, что того гляди и сам выпью!… Юрис с интересом обернулся и посмотрел, как винодел Гиви, прихватив с собой головку сыра перебрался через дорогу в гости к соседу виноделу Хабусу. Голоса смолкли. Но через некоторое время, из сада Хабуса донеслась раздольная походная песня. С ней каждый год уходили в дальние походы двадцать семь самых молодых виноделов, по одному от каждого города, в поисках новых сортов лозы, и примерно раз в пятьдесят лет им улыбалась удача. Толк от походов был, конечно, небольшой, зато все поколения виноделов Алюриса знали друг друга, как свою лозу. Юрис снова углубился в свои мысли. Он не понимал, что с ним происходит. Внезапные провалы в памяти, - а потом друзья рассказывают жутковатые небылицы. То он исчез, а потом все утверждают, что он превратился в змею… Хорошо хоть, что это. Если бы не думали, что он был змеей, то думали бы, что это он поджег библиотеку. Мастер Юстас настоятельно рекомендовал ему посетить отшельника Знамса Ку, который медитировал где-то на берегу великого озера Кимглон. Мастер Васиздас – рекомендовал ему найти легендарного морского дракона, которого, может и нет вовсе. Одна радость за последние дни – Донта Арте сказала, что его занесли в официальные анналы истории Алюриса, как второго человека, который смог обрезать луч Живого Посоха, но самое главное – как спасителя этого самого Живого Посоха от чудища с головой козла. Теперь его будут проходить в школе, но чуть позже, когда он уйдет на покой и не будет смущать своей славой юных алюрисов. Донта Арте просила его хоть приблизительно описать что и как он делал, когда совершал свои подвиги, но Юрис так и не смог толком ничего вспомнить. Он закатал штанину и посмотрел на свою рану. Укус змеи почти зажил, но сильно чесался. Лаура намекала, что это была совсем не обычная змея, и все дело в ней, да и мастер Юстас говорил примерно то же. Лаура рассказала ему многое, и дала почитать беспокойный Свиток, но легче от этого не стало. Что ни говори, а чувства в нем обострились. Вряд ли он обратил бы на это внимание раньше, но сейчас, в нем будто пропел сигнал тревоги, или это внезапно смолкли все кузнечики? Нет! Как тогда, в состязании за Эликсир Смысла Жизни, серебро горна прозвучало в его сердце, и сердце почувствовало холод. Прямо на его глазах медленно погасла негасимая лампада Коривана, которая зажглась, было, после Совета магистров. Юрис скосил глаза, и едва не закричал. Это был он! В мареве от жаркого солнца, по пояс в высокой траве, к городу размеренно плыл ТОТ САМЫЙ Козёл! Бордовая мантия, и черная козлиная голова. Настолько черная, что невозможно было увидеть ее очертания, будто плыл кусок черной тени, внутри которого светились безумные шары глаз, да торчали рога. Юрис вспомнил как Лаура рассказала ему теорию Лорка о раздвоении личности, будто козел, это порождение его собственных противоречий, и сейчас, на свежую голову ясно понял, что чушь все это – это была проекция неведомого и могущественного врага, совершенно постороннего. Чудище, не скрываясь, ступило на мощеную дорогу и направилось к центру города. Юрис, стараясь не дышать, двинулся следом за ним. Он сам не понял, как оказался в стенах родного общежития, только успел заметить, что Козел просочился через дверь Груниной комнаты. Его собственная комната была рядом, и он не раздумывая скользнул туда. Там ему представилась убедиться в том, что уже первые строители Алюриса знали свое дело превосходно, - стены, построенные почти три тысячи лет назад, не пропускали звуков. Никаких. И как Юрис не старался, он не мог уловить ни шороха. Надо было что-то делать. Он боялся спугнуть Козла, и чудотворство не шло на ум. Надо, надо было узнать, что там происходит! И призрак не пошлешь, Козел увидит! Решение пришло в голову внезапно. Юрис снова поразился тому, насколько свободно он стал владеть искусством управления лучами. Надо было только подойти к окну, и попросить все отраженные лучи света, которые выходили из Груниного окна, развернуться и падать на него. И Юрис, стоя у своего подоконника, без труда увидел, что происходило в соседней комнате, будто смотрел туда в окно. Там собрались Груня, Клавдий, Миус и Лаура, которые склонились над копией какой-то старой и уже никуда не годной карты. Понятно, что они обсуждали детали предстоящего путешествия. Но самым странным в этой компании был Козел, невидимый для его друзей. Он как будто участвовал в обсуждении. Он оказывался то у Лауры, то у Миус, и что-то шептал им на ухо. Спор разгорался. Клавдий поднял с пола какой-то ящик и поставил его на стол, кажется, это было его изобретение. Клавдий был большой знаток механики, и все время пытался изготовить прибор искусственной генерации наглости. Неужели ему удалось?! Юрис настолько засмотрелся на Клавдийа, и на то, что он делал, что почти забыл о Козле. Внутри ящика оказался шар, который Клавдий установил на стол, прямо на карту, и попросил всех отойти, разводя широко руки. Когда все расступились, Клавдий взмахнул рукой, и небольшая ласточка, несомненно его проекция, выпорхнула у него из рукава и впорхнула в шар, будто растворилась. Клавдий достал небольшой пульт, и что-то объясняя, нажал несколько кнопок, потом он совершенно нагло развалился на диване, и задрал ноги на спинку. Стол с картой и шаром пришел в движение, он воспарил и стал размеренно двигаться по комнате, облетая препятствия. Все, в том числе и Козел, наблюдали за происходящим. И вдруг, призрак сорвался с места, и стал что-то оживленно нашептывать всем по очереди. Как бы Юрис хотел знать что! - Ах вот это кто чудит! Славный алюрис! – Юрис подпрыгнул от неожиданности и отпустил все лучи. Он быстро обернулся, - на пороге стоял высокий, довольно молодой мужчина, с усмешкой на лице. По всему было видно, что магистр высшей квалификации. - Кто ты?! – резко спросил Юрис. - Я-то? Меня зовут малыш Холмс. А вот ты, как мне кажется, тот самый Юрис, которого змея укусила? Рад видеть тебя. Сказав это, малыш Холмс прошел мимо Юриса к окну, выглянул в него, и помахал рукой. Небольшая толпа под окном стала расходиться. - Что произошло? – удивился Юрис, увидев это собрание. - Ну а как ты думаешь? – рассмеялся Холмс. – Всегда, когда хочешь остаться незаметным, надо делать дубликат, а что вытворяешь ты? Ты забрал все лучи от части фасада, и что ты думаешь после этого видели люди на улице? Юрис почесал затылок. По всему выходило, что они ничего не видели, то есть видели черную дыру. Зрелище, судя по всему не из приятных. - Ну-у, понятно! – протянул Юрис. – Здравствуй, малыш Холмс, наслышан о твоей наглости. Говорят, что из молодых только один Маркус с тобой может тягаться. - С Маркусом-то я разберусь, с тобой что делать, великий Юрис? – весело ответил Холмс. – Ты же не спроста подглядывал, а? Что-то важное? Юрис почувствовал, будто его окатило холодным душем, - там среди его друзей оставался Козел, что он там делает?! - Холмс! - Что!? - Ты умеешь схватить проекцию? Очень сильного мастера? - Умею! - Тогда быстрей! Юрис бросился в комнату Груни, и малыш Холмс бросился вслед за ним. Они ворвались в комнату как ураган и снесли две табуретки. Те, кто были в комнате подпрыгнули от неожиданности, и уставились на вновь прибывших. Юрис и Холмс тяжело дыша огляделись. - Кого ловить? – спросил, наконец Холмс. - Похоже, что некого, - ответил Юрис оглядываясь. Он на всякий случай подошел к окну и выглянул наружу. Козел пропал. - У вас что, горячка белая? – спросил, наконец, Груня, придя в себя. - Белая… что? – не понял Юрис. - Ну, это… из репертуара Тевидры, - Груня почесал затылок, сам не очень понимая, что сказал. - Славные алюрисы, - рассмеялся Холмс. – Меня зовут Холмс, малыш Холмс, если кому так больше нравится. Что у нас тут? Научное изобретение, не так ли? – спросил Холмс, указывая на серый шар, стоявший поверх карты. - Это невероятная штука, Холмс! – оживилась Лаура. – Ее Клавдий сделал. - Это он, - показал на Клавдийа Груня. – Меня зовут Груня, а ее Миус. Холмс кивнул и углубился в изучение «штуки». Он внимательно осматривал ее со всех сторон и трогал руками. - Как назвал? – спросил Холмс не оборачиваясь. - Пилота, - ответил Клавдий, и слегка покраснел. - Это что, имя девушки? - Угу. - Понятно… Друзья настороженно наблюдали за манипуляциями мастера Холмса, и слушали, как в комнате кружит залетевшая в окно пчела. Магистр протянул руку, и Клавдий автоматически положил в нее пульт. Осмотрев его, малыш Холмс широко улыбнулся, нажал пару кнопок, и все вздрогнули от неожиданности, - шар неожиданно обрел очертания толстых губ и запел басом известную арию из репертуара Тевидры: «Ни сна… ни отдыха, измученной душе моей!…». Холмс нажал кнопку, и протянул пульт Клавдийу. - Держи, лентяй! - Точно подмечено! – восхитился Груня. – Клавдий у нас лентяй – страшный. - А я считаю, что это вообще – опасная штука! – сообщила Миус. – Представьте, что будет, мастер Холмс, если все доверят свою чудотворную наглость вот такой штуке, и станут только кнопки нажимать! - Ничего опасного, - насмешливо сообщил малыш Холмс. – Такие штуки уже делали… Или почти такие. Побаловались лет пятьдесят и забросили. Живое чудотворство ничто не заменит. Разве только ваше поколение переболеет, а дети уже забросят. Все равно что птицу заставить летать на лодке. - Я же тебе говорил, - Миус язвительно ткнула Клавдийа в бок. - Однако, штука может быть полезной, - добавил Холмс, - так что для путешествий на большие расстояния очень даже может быть удобной. Клавдий в ответ показал Миус язык. Холмс оглядел компанию. - Вот о чем я хочу вас попросить, команда, - неожиданно сказал мастер Холмс. – Возьмите меня с собой в ваше путешествие. Не буду настаивать или уговаривать, но подумайте. Я сейчас пойду к себе в Гостиный Двор, а вы подумайте, хорошо?… Когда дверь закрылась за малышом Холмсом, Юрис первый откинулся в кресло и коротко объявил: - Я – за! - А я – против, - возразила Миус. – Какие тут приключения, когда с тобой в команде магистр высшей квалификации! Он все опасности разделает в два счета, и будет над тобой только посмеиваться! - Знаешь что, Миус, - возразила Лаура, - в последнее время опасности разные случаются. Ты думаешь, ему охота просто так болтаться неизвестно где с глупыми студентами? - Кстати, - Юрис обернулся в кресле, - куда решили идти? - А что-то решили, что до камня Арумахеон давно никто не добирался, - сказал Груня. – Что-то все думали, думали, а потом, как-то все разом и решили – идем на Арумахеон. - Угу, ясно, трогательное единодушие, я – за компанию магистра! – повторил Юрис самым решительным тоном и снова стал раскачиваться в кресле. Значит, козел хочет, чтобы они шли к Арумахеону, хотелось бы знать, зачем? - Ну, Груня, ну, скажи, - не унималась Миус. - Да я что-то и не знаю, - замялся Груня. – С одной стороны вроде и…, а с другой, как подумаешь… - А я тоже против, - вмешался Клавдий. – Какой-то он задира. Мастер Демархи знаешь как хвалил меня за эту штуку, а этот и бровью не повел. Какой-то он хитрый, и себе на уме. - Ну вот и решили, - заключил Груня. - Что решили? Ты-то за что? – спросила Лаура. - Да, знаешь, я, пожалуй, тоже против, Лаура. Юрис перестал раскачиваться и молча покачал головой. Ему хотелось рассказать ребятам про козла, но он и так в последнее время походил на сумасшедшего. Пчела села ему на палец и стала шевелить усиками. Лаура тяжело задумалась, закусив губу и кидая оценивающие взгляды то на Юриса, то на остальную команду. - Ладно, - наконец сказала она. – Кое что вам все-таки нужно знать. - Что? - Алюрис готовится к войне. Мы не знаем, какой враг придет, откуда, когда и в каком количестве. Пока на Алюрисе спокойно, но мы точно знаем, что среди нас есть два предателя. Думаю, что мастер Холмс беспокоится, что со мной в путешествии что-то случится, поэтому он и просит взять его. - А, ну тогда тем более, - вдохновился Груня. – Тут и без мастера Холмса найдется кому разобраться с врагом. Юрис, твои лавры не дают мне покоя, просто ночи не сплю – ты-то уже в истории! Миус поморщилась от Груниного пыла. - Знаешь что?! – насмешливо заявила она. – С врагом опять разберется Юрис, а ты будешь ушами хлопать, так, Юрис? При ее словах Юрис вздрогнул. Он уже несколько раз вздрагивал, пока слушал последние слова. Пчела возмущенно взлетала с его вздрагивающего пальца, но садилась снова. Груня покраснел от возмущения и приготовился поставить нахалку Миус на место, но Юрис его опередил. - Чудовище отпустило луч после первого удара Груни, Миус. У него немного наглости, зато отваги на троих. Я не пожелал бы в бою лучшего товарища. - Быстро же мы привыкаем, - покачала головой Лаура. - К чему? - Война, бой, - ко всем таким словам… Что делать-то будем? - Давайте возьмем магистра, - почти жалобно попросил Юрис, - ребята, я не знаю, что со мной происходит. То, кажется, что выздоравливаю, а то как поведет куда-то… Скрутит меня – и что делать будете? - А ничего, - бодро ответил Клавдий, - отрежем тебе голову, чтобы не буянил, а потом отвезем к Живому Посоху на оживление, не зря же ты его спасал! - Ну вот вам и самое рациональное решение от научного гения, - прокомментировал Груня. Друзья дружно рассмеялись. - Ладно, - сказал Юрис, - давайте доверимся пчеле. Вот она ползает у меня по руке. Если спокойно улетит, то возьмем магистра, если укусит, тогда идем одни. - Еще чего, - запротестовала Миус, - пчелы если кого случайно и укусят, так и то раз в три года. - Все правильно, Миус, - ответила ей Лаура, - если кто творит глупости, то и говорят – «Какая пчела тебя укусила?». А мы сморозим глупость, если откажемся от помощи магистра… - Угу, вот нам и будет на какую пчелу все свалить, - пробубнил Клавдий. - Ну что? – спросил Юрис еще раз. - Ладно, давай! Все кивнули, и сели вокруг Юриса смотреть на пчелу. Крылато-полосатое насекомое продолжало деловито ползать по его голой руке, изредка подлетая, и освежая в полете лапки, почти как муха. - Кстати, Юрис, ты не заметил, что тебя в последнее время все жалят, - страшным шепотом прошептала Миус. – То змея, какая-то, теперь вот – пчела место выбирает повкуснее. А-ам! - Груня, дай ей от меня подзатыльник, - проговорил Юрис, неотрывно следя за поведением пчелы. - Нахал! – возмутилась Миус. Друзья все смотрели и смотрели и смотрели, а пчела все ползала и ползала. Часы на Башне Пяти Звезд пробили четверть пятого. Никто не заметил, как мелко завибрировал шар на столе. Его форма начала меняться, и вытянулись кривые губы в зловещей усмешке. Образовавшийся рот что-то беззвучно пожевал, и шар сильно плюнул какой-то маленькой песчинкой. Пчела на руке возмущенно подпрыгнула, и… - А-ай! – завопил Юрис, вытаскивая из плеча жало. – Балда! - Ну вот и договорились, - довольно заключила Миус. И только одна Лаура подозрительно оглянулась по сторонам. Все было спокойно, шар стоял на месте, дверь закрыта… Но что-то сильно ей не понравилось. Будто в жаркий день потянуло подвальной сыростью. У нее теперь, появилось много других забот, помимо того, чтобы быть беззаботной студенткой, и она каждый раз вздрагивала внутри себя, когда ей казалось, что все вокруг неуклонно выстраивается к неведомой катастрофе, о которой шептали ей предчувствия. Иногда хотелось закричать, все бросить, все сделать по-другому, но что-то все время ее останавливало. Скорее всего, природная доверчивость алюрисов к течению событий. «Пусть будет, как будет, и пальцем не шевельну против. Сначала возьми меня, заверни в железо и положи в огонь, а после этого будем считать, что ты меня разозлил», - мысленно прошептала Лаура. «Стоит ли им говорить про козла?» - подумал Юрис, и решил, что не стоит. Как истинный алюрис, он забыл о его существовании уже когда главные часы пробили шесть вечера.