Cолнце героев

— Ну что, уже решила, куда поставишь Кубок? Отец облокотился на перила рядом с Крейри и удовлетворенно вздохнул. К виду с верхней террасы Парящего дома ван Арлентов невозможно было привыкнуть. Золотой диск Риана — звезды системы Арлент — клонился к закату. Вокруг до самого горизонта расстилался океан глубоко-бирюзового цвета. Этот оттенок художники всей Галактики называли арлентской лазурью. Из воды насколько хватало взгляда, возносились десятки темно-зеленых конусов — вулканических островов. Бриз с моря шевелил волосы — как будто кто-то гладил их теплой ладонью. Даже на такой высоте ветер пах свежей зеленью и цветами. Арлент. Мир Тысячи Островов. Планета вечного лета. Редкое сочетание перпендикулярной оси вращения и равноудаленной от солнца орбиты подарило планете идеальный субтропический климат, одинаковый от экватора до полюсов. На Арленте не было больших материков — лишь теплый океан с бесконечным разнообразием жизни и тысячами архипелагов. Планета стала любимым курортом для жителей Корусанта и других богатых миров. Богатые пенсионеры и отошедшие от дел сенаторы Республики прикупали здесь к старости маленькие острова. Богатая молодежь со всего Центрального скопления прилетала нырять в знаменитые подводные пещеры, охотиться за арлентским поющим жемчугом и веселиться в ночных клубах Элиан Сити. И учиться. Уже несколько столетий Арлент был университетским центром для всей Республики. Здесь концентрировались знания, оттачивались новейшие методики, накапливались лучшие достижения в психологии и педагогике. Многие, впрочем, прилетали сюда изучать основу основ — то, на чем строилась знаменитая образовательная система Арлента. Онтинн. Крейри задумчиво улыбнулась, щурясь на сияющий шпиль Галактического университета. С террасы он был отлично виден, хотя до острова, на котором располагался высотный кампус главного университета планеты, было добрых сорок миль. Она вспомнила, как на первом курсе пыталась объяснить своему однокурснику с Татуина — Аннубину Часте — принципы онтинна. — То есть, вы вот с таких лет, — он показал ладонью рост чуть выше колена, — ээээ, — анализируете все свои эмоции? Каждый день? Вот садитесь и такие «я разбил мальчику в песочнице нос, потому что у меня болел живот, и от этого я был не в духе, надо пойти попросить мамочку проверить, не подцепил ли я песчаных паразитов. А теперь пора на горшок и помедитировать перед сном»? Крейри фыркнула. — В сильно упрощенном виде, но да. Мы с первых лет жизни учимся понимать себя — свое тело, разум и эмоции. Ищем баланс. Ходим к супервизорам. Это… как чистить зубы и умываться каждый день, понимаешь? Часта покачал головой. — Забористая штука. Почти как верования вуки. — И вовсе нет. Это очень простые вещи, — ну, мне так кажется. Хотя мы с тобой как культурологи должны понимать: каждая культура считает свой образ жизни чем-то простым и самоочевидным. Но онтинн — это не наша религия, что бы там ни считали в Галактике. Это… скорее наука, да. Междисциплинарный комплекс на стыке прикладной нейропсихологии, философии и телесных практик. — Она задумчиво щелкнула пальцами. — Точнее всего, я бы определила его, как «умение жить в мире с собой». *** Отец с легким смешком повернулся к ней и взъерошил пальцами и без того растрепанные волосы. — Ты такая серьезная, Крейри! Мы же сегодня празднуем твою победу, не забыла? Так куда поставишь кубок? В свою спальню? В тренировочный зал? Или может, в большую гостиную внизу, чтобы твой занудный тщеславный старик мог похвастать им каждому гостю и деловому партнеру? — Мне уже заранее их жалко! Она рассмеялась и обняла его. Худой и невысокий, как и все арлентцы, Корин ван Арлент приподнялся на цыпочки, чтобы поцеловать ее в лоб. — Ты уже ростом с меня, — удовлетворенно сказал он. — Ужасно взрослая дочь. Как же я тобой горжусь. Это была самая красивая игра из всех, что я видел в жизни. Жаль, что ее не видела твоя мама. Но я ей обязательно покажу голозапись, когда она вернется из экспедиции. И мы отпразднуем с ней еще раз. А сегодня я прикажу накрыть прямо здесь, на террасе. Как тебе идея? — Замечательно! — от восторга она крутнулась на носках, раскинув руки. — Украсим террасу алмазными жуками! А на ужин S2R пусть синтезирует мясо прыгающей креветки с соусом франже. *** — S2R, ты сегодня превзошел сам себя. — Благодарю вас. Шеф-дроид карикатурно-церемонно поклонился. Сумерки, короткие на Арленте, стремительно переходили в ночь. На серебристом небе свет тысяч звезд Центрального скопления сливался в мягкое размытое сияние. А внизу, на фоне темной, густой зелени сияли яркие огни Элиан-Сити. Между городом и небом разноцветными лучами были подсвечены многоуровневые воздушные трассы для аэрокаров — по ним двигались вереницы цветных огоньков. Бриз улегся. Величественный серебристый океан, ровный, как зеркало, отражал небо и огни города. — Красиво, — вздохнул отец, приканчивая свою порцию. — Ну так что с кубком, Крейри? — Забирай в свою гостиную. Ты ведь не отстанешь, пока не получишь своего. У тебя хватка, как у рыбы-бульдога, пап. — Что есть, то есть. В бизнесе без этого никуда. Кстати об этом. Хотел спросить у тебя кое-что. — Да? — Игра была отличная. Но мне показалось, что ты играла еще рискованней, чем обычно. Эта твоя финальная комбинация… — он щелкнул пальцами, подбирая выражение, — была очень дерзкой. Стоило кому-то из твоих игроков ошибиться или опоздать на пару секунд, — и победа бы уплыла прямо у тебя из-под носа. — И? Он вздохнул. — Ты же знаешь, доктор Юнан считает, что у нас с тобой есть повышенная склонность к агрессии и риску, связанная с нашей семейной травмой. Ну, ты понимаешь… с историей твоего деда. Юнан думает, что мы с тобой подсознательно пытаемся повторить его судьбу. Что ты об этом думаешь? Он покрутил головой. — Лично я не вижу в этом ничего ужасного. Если бы я не умел рисковать– не стал бы «цветочным королем Галактики». Роскошь — жесткий бизнес. — Это да, — задумчиво отозвалась Крейри. В прошлом году на каникулах она работала у отца в департаменте логистики и хорошо запомнила, как грузовик измещением в миллион тонн с грузом орхидей, морских деликатесов и поющего жемчуга застрял на орбите Сандака. Транзит через сектор был остановлен по распоряжению совета джедаев. На одной из планет произошли столкновения, по слухам, спровоцированные ситхами. Подробнее никто ничего не объяснял, гиперсвязь работала только на пакетную передачу данных, и отцу оставалось лишь яростно мерить шагами кабинет и ругаться. Она тогда впервые увидела его в состоянии добела раскаленного гнева — на Арленте такое было редкостью. «Ситхи! — бушевал он. — Бабушкины сказки! Страшилка, которой эти шарлатаны в плащах оправдывают любую глупость, которую творят!» Задержка составила всего три дня. Но драгоценный груз успел испортиться, и компания потерпела огромные убытки. В лакшери-бизнесе жесткие сроки — это все. Космические корабли должны прибывать, отбывать, проходить контрольные точки и разгружаться, как по часам. Она помолчала еще полминуты, честно анализируя весь сегодняшний день, а потом покачала головой. — Не думаю, что это связано с… историей дедушки. Кажется, я просто хотела выпендриться, чтобы понравиться парню. Корин вздохнул. — Ну и как? — И кажется, я все испортила, пап. — Дай-ка угадаю с одного раза, кто он. Это тот красавчик, Ланс? Капитан сборной биотеха? — Ага. — Моя бедная глупая дочь. — Ну пап! — Крейри, ты хоть и культуролог, но порой наивна, как ребенок. Какой-нибудь арлентский юноша был бы сражен твоей великолепной игрой наповал и немедленно предложил бы тебе руку и сердце. Но он же самолюбивый золотой мальчик с Корусанта! Он не любит проигрывать. А ты, извини за прямоту, наступила ему прямо на честолюбие. Обставила его в прямом эфире головидения. Неудивительно, что он, судя по кислому выражению твоего лица, наговорил тебе гадостей. Корусантцы не любят проигрывать, особенно на публике. Крейри насупилась. — Даже ради свидания с Лансом я не стану ему проигрывать! И не подумаю! — И не надо. В конце концов, зачем тебе парень, которого выводит из равновесия проигрыш кубка по адхаэру? — А тебя бы не вывело, если бы я проиграла?  — Дорогая дочь, я всегда буду любить тебя и хвастаться тобой, с золотым кубком ты или с серебряным. Я гордился даже первым подгузником, который ты запачкала! — торжественно сказал Корин и обнял ее, вставая из-за стола. — Я в офис, дела не ждут. Ты видела, там мама прислала голосообщение с республиканским почтовиком? Она в восторге: нашла какой-то новый, неизвестный науке вид бактерий. Надеюсь, они не жрут дюрасталь, как те штуки, которые она открыла на Дэва-1. — Еще не видела. Оставлю на сладкое. Давай, папочка. *** — Свет. Мягкое рассеянное освещение залило комнату для медитаций. Крейри остановилась возле зеркала, придирчиво разглядывая свое отражение. Непослушные пепельные волосы — вечно торчат во все стороны, не поддаваясь расческе. «У тебя всегда такой вид, словно ты только с аэробайка», говорит Тали. Серо-зеленые глаза. Нос с веснушками. Чуть великоватый рот. «Улыбка до ушей, хоть завязочки пришей» — так, пап? Узкие бедра, и эх, хоть бы намек на грудь. Выступающие ключицы, худые, но сильные плечи. Фигура, как мальчишки. В целом, неплохо. Ей всегда нравилось. Но с корусантскими красотками не сравнить. Каждая — произведение искусства, шедевр пластической хирургии. Идеальные, точеные лица и формы. Она бы тоже могла бы… Крейри прикусила губу, словно пробуя эту мысль на вкус. Денег отца хватило бы на лучшую пластическую клинику в Галактике. Рост, фигура, лицо — косметический хирург может сделать все, что захочешь. Например, длинные ноги, как у той красотки. Изумрудные глаза. Крутые бедра, грудь пятого размера. Она покачала головой и хлопнула в ладоши. На середину комнаты бесшумно выплыл шар для медитаций. Тело — гибкое, легкое, послушное — всегда было ее лучшим другом. «А так мне придется заново учиться летать. И…. делать все остальное». Она легко вспрыгнула на шар, переступила, отыскивая баланс. Хихикнула, представив, как на вираже непривычно огромные сиськи по инерции выносят ее в зону гравитации. «Это как предать саму себя. Как притвориться кем-то другим, надев чужое тело, как не слишком подходящую одежду. Но если я не буду Крейри, то кто в целом мире будет Крейри?». Она закрыла глаза, сосредотачиваясь и вызывая в памяти события сегодняшнего дня. Ревущий стадион, радостные объятия сокомандников, злое лицо Ланса. «Позволь эмоциям течь свободно. Будь здесь и сейчас». Она медленно оторвала одну ногу от шара, соединяя ладони «домиком» над головой. Вдох. Выдох. Равновесие.