Memento mori

Северо-восток России. Примерно в трёхстах километрах от города Романовска (направление: Аралабад), деревня Черницово. Осень 200* года (за несколько месяцев до Рождества 200* года). Раннее утро. Чуть рассвело, и мужчина уже засобирался покинуть дом, расположенный на окраине маленького поселения посреди бескрайних таёжных лесов. Всего пять хаток, две из которых и так пустовали. Собирался скоро, но не торопясь, будто делал это уже не один десяток раз. Собственно, так оно и было. Надел толстую меховую дублёнку, сунул ноги в валенки и закинул на плечо ружьё, которое тихо звякнуло холодным металлом. Это нарушило чуткий сон женщины, и она села на постели, чтобы сонно окинуть взором мужа. - Вернусь как обычно. Спи, - тихо сказал он ей слегка севшим голосом. - Может, сегодня не пойдёшь? – С надеждой спросила она. - Ты каждый раз меня об этом просишь. - И каждый раз ты мне отказываешь. Может, хоть сегодня… Мне страшно, - призналась женщина, теребя пальцами крестик на шее, - Мне так страшно… Останься сегодня. У нас достаточно еды. - Перестань, - вздохнул мужчина и нежно поцеловал женщину в висок, - Не о чем волноваться. Уже шесть лет прошло, мы в безопасности и никто тебя не обидит, слышишь, никто. Отдыхай. Я постараюсь недолго. Охота сегодня обещает выдаться удачной. - Нет, - она схватила его за руку, когда он попытался отстраниться. – Пожалуйста, Август, я не о многом прошу. У меня дурное предчувствие. Сегодня что-то случится, меня всю ночь мучили кошмары. - Всё будет хорошо, - успокаивал Ольгу мужчина. - Нет, мне снился пустой дом. Снилось, как ты не вернулся ко мне, а я всё ждала. Это дурной знак. - Это просто сон, - медленно сказал Август, словно внушая эту мысль жене, - Ты последнее время плохо спишь. Вот что, я позову бабку, она позаботится о тебе. - Не надо. Я сама в состоянии следить за собой и за домом. - Хорошо, как скажешь, - не стал спорить мужчина и направился к выходу. - Не хочешь подумать обо мне или себе, - Ольга с трудом поднялась на ноги, держась одной рукой за спинку кровати, а другой за свой большой живот, - так хоть подумай о нём. - Я думаю о нашем ребёнке, поэтому я иду на охоту, чтобы обеспечить вас едой! – Крикнул Август, но тут же усмирил свой пыл, - Я всё же попрошу бабку придти. Тебе нельзя напрягаться. - Август… - Ольга, умоляю, давай обойдёмся без ругани, - он взял её за руку, - Я тебя очень люблю. Вас обоих. И я обещаю, что обязательно вернусь, как обычно, минута в минуту. Притащу тебе шкуру медведя, если хочешь! Женщина засмеялась, крепче сжимая руку мужа. - Мне не нужна шкура медведя. Мне важно, чтобы ты сохранил свою шкуру. - Сохраню, - он крепко обнял супругу, а та еле сдерживала слёзы. - Я тоже тебя люблю. Как только мужчина покинул дом, женщина опустилась на колени пред иконой с ликом Пресвятой Девы Марии и долго молилась за спасение его души. *** - Что с тобой? – Спросил приятель Августа, когда они вдвоём пробирались в чащу леса через сугробы с ружьями на плечах. Впереди бежала мохнатая псина. – Ты какой-то неразговорчивый сегодня. - Ольгу опять мучают кошмары. Не хотела меня сегодня пускать, думает, что я не вернусь. Не знаю, что делать. - Пройдёт! Моя ещё и не такие истерики закатывала, когда первенца носила! У-у-у! Бегал я тогда от неё, как заяц от волка! Ха-ха-ха!... - Я жалею, что не увёз её дальше, но на большее нет денег и сил. Думаю, она не о такой жизни мечтала, когда уходила со мной. - А о какой же? - Ну, не знаю… об Америке, например. Там-то уж точно жизнь лучше, чем здесь. - Я так не думаю, - мужчина остановился у толстого высокого дерева, чтобы немного передохнуть от быстрой ходьбы. Август же сел на какую-то корягу, торчащую из-под снега. Собака крутилась рядом. - Не веришь, что где-то существует лучший мир? - Я просто радуюсь тому, что имею и тебе советую делать то же самое, - наставнически произнёс мужчина, почёсывая бороду. - Я не уверен, что всю жизнь хочу быть здесь… - Август снял с плеча ружьё и попытался перезарядить, но оружие было старое и местами даже ржавое, поэтому не сразу поддалось. – Вот собака… - Ты вообще собираешься менять эту рухлядь? Это же натуральный металлолом, такой только на свалку нести. Жаль пункты приёма позакрывали… - Заткнись. Старушка мне ещё послужит! - Тихо! – Вдруг перешёл на шёпот мужчина, - Вижу оленя прямо по курсу. Красавец, - он вскинул ружьё и прицелился, - Только не двигайся… Раздался оглушительный выстрел, несколько птиц с криком разлетелись врассыпную, псина с диким лаем умчалась вперёд. - Чёрт! Попал в бедро, - крикнул мужчина, пускаясь вдогонку. Августу ничего не оставалось, кроме как последовать за ним, но приятель и его собака были быстрее, так что вскоре он потерял их из виду. Остановившись посреди густого леса, Август прислушался, пытаясь найти в незыблемой тишине хоть какие-то звуки. «Уху», раздалось совсем рядом, и мужчина вскинул ружьё с испугу. На низкой ветви справа сидела большая белая сова и хитро наблюдала за охотником парой больших жёлтых глаз. - Ты… - в памяти ещё были свежи воспоминания о странном обряде, не менее странном старике и этих птицах, - А ну, кыш отсюда. Давай-давай, пшла, - прогонял мужчина сову, тыкая в неё ружьём, но птица не улетала и нисколько не боялась Августа. – Не боишься, значит. Может, тебя пристрелить?.. «Уху», ответила ему сова, смотря куда-то за плечо мужчины. Сзади раздался приглушённый рык, и по спине Августа пробежал холод ужаса. Он резко обернулся, держа ружьё наготове. Буквально в метрах десяти от него переминался с лапы на лапу здоровый бурый медведь. Такой одной лапой без усилий зашибёт Августа, а про «убежать» тем более не может быть и речи. «Уху», повторила сова, словно издеваясь. Мужчина, дрожа всем телом, вцепился онемевшими пальцами в ружьё, как в спасение. Медведь двинулся прямо на него, вставая на задние лапы. У Августа перехватило дыхание, перед глазами промелькнула вся жизнь; возможно, Ольга была права: сегодня он не вернётся домой. Тщетно пытался он спустить курок: предохранитель заело, ружьё его подвело. Давай же, ну, давай… Твою мать… Медведь издал ещё один рык, на сей раз оглушительный, и мужчина уже попрощался с жизнью, когда звук выстрела неожиданно прервал неудачную охоту для Августа. Медведь пошатнулся и со вторым выстрелом повалился вперёд. Мужчина едва успел отскочить. Второй выстрел пришёлся в голову, со зверем кончено. Когда туша распласталась на земле, Август увидел своего напуганного приятеля, который до этого находился за спиной медведя. Оба выстрела принадлежали ему; из дула его ружья поднимался вверх дымок. Август привалился к дереву, сняв шапку. Надо было придти в себя после такого… - Ты как? – Спросил приятель, немного отдышавшись. - Ты мне жизнь спас… - Хе, - усмехнулся мужчина немного истерично, - Должок потом как-нибудь вернёшь. Ну и зверюга! - Он точно мёртв? – Усомнился Август. - Точно, - успокоил мужчина, потыкав медведя ружьём, - Подох как миленький. Откуда ни возьмись появилась мохнатая псина, подозрительно обнюхала мёртвого зверя и отступила назад, поглядывая на хозяина. - Хорошо, что я не догнал того оленя… - Одни мы его не дотащим, - констатировал Август. - И то верно. Подождём, когда с рыбалки вернуться два моих охламона. Погрузим на сани и вчетвером дотянем до деревни. Только надо торопиться, а то волки утащат. Оставив тушу медведя нетронутой, а также несколько ориентиров и зарубок на деревьях, чтобы потом без труда найти нужное место, мужчины, подгоняемые пережитым страхом, поспешили к деревне. Из леса вышли быстро. На равнине показались дома. Тишина окутывала деревню. - Что-то не так… - сказал приятель Августа, почёсывая бороду, но Август и сам это чувствовал. Через несколько мгновений он уже, не разбирая дороги, мчался к своему дому. Хата была пуста, но разгромлена. Все вещи перевёрнуты, сундуки и постели перерыты, будто здесь кто-то что-то искал. Ольги нигде не было. - Ольга! – Позвал мужчина жену, но никто не откликнулся. Не помня себя от ужаса, мужчина кинулся на задний двор. Так он не боялся даже медведя. От «чёрного» выхода тянулись две вереницы следов. Проследив их, мужчина рухнул на колени в снег рядом с бездыханным телом женщины. Ольга лежала на спине, раскинув руки и смотря в небо угасшими голубыми глазами. Во лбу ало зияла пулевая рана. Женщину убили. Убили выстрелом в голову, как некогда приятель мужчины убил медведя. Теперь она так же, как и зверь, распласталась на земле, став просто тушей. Рядом снег пропитался алой кровью. - Ольга… Оленька… - Шептал обезумевший мужчина, прижимая к себе холодное тело, не боясь испачкаться в крови. – Прости меня… - Здесь были двое мужчин. Один охотник, - хрипло проговорила бабка, появившаяся невесть откуда, но мужчина будто не слышал её, - Искали тебя. Она прогнала меня. Сказала, чтобы я убиралась к чертям собачьим! Сказала, чтобы я держалась подальше от вашего дома! – Бабка сплюнула на землю. - Ольга не могла такого сказать, - тихо проговорил мужчина, гладя жену по волосам и не замечая собственных слёз. – Оленька, ты ведь не могла… - Это этот охотник пристрелил её, как шавку. У него было ружьё. - Как они выглядели? – В сердце Августа вновь зрела ненависть и решимость. - Первого я знать не знаю. Военный. Морда сучья… фашистская… - бабка опять сплюнула и облизнула пересохшие уродливые губы, - А второй известен. И живёт отсюда недалёко… Охотник. Гнилой человек, но руки дело помнят. Подоспел приятель Августа. Перекрестился и снял шапку. Август поднялся и вцепился перепачканными в крови Ольги руками в приклад ружья приятеля. - Я пристрелю этого сукиного сына! Дай мне ружьё! - Нет! – Крикнул мужчина и оттолкнул друга. - Можешь взять всё, что хочешь за него! Давай! Бери! Всё бери, мне теперь ничего не жалко! - Я не продам тебе ружьё Август! Чтобы ты мне ни предложил. Соболезную твоей утрате. Мне жаль, очень жаль… - Засунь свои соболезнования, знаешь, куда… - Тяжело дышал Август, пребывая на грани агонии, - Не друг ты мне больше… Пошёл вон отсюда! И ты убирайся! – Крикнул он и бабке, - Оба нахер валите! С крыши дома одинокая белая сова наблюдала за одиноким мужчиной. *** Поезд остановился на равнине. Женщина бодро прошла до кабины паровоза, без всякого стука открыла и захлопнула за собой дверь, усевшись на сиденье рядом с машинистом. - Вы что, издеваетесь? – Рявкнул Стефенжер, до этого момента мирно спавший, надвинув на глаза фуражку. – Вчера никакого сна от вас не было, так и сейчас мешаете. - Расскажите мне об Августе, - попросила Кейт, проигнорировав все предшествующие реплики. – Кто он? Мужчина ухмыльнулся и снял фуражку, разглядывая лицо женщины в полумраке. - Боитесь, что ваш э-э… друг вспомнит о том, что с ним было до ваших махинаций? - Этим он хотел как-то повлиять на мисс Уолкер, но её лицо оставалось бесстрастным. Женщина не смотрела на него, а лишь вглядывалась через лобовое стекло кабины вдаль. – Он сам вам расскажет, пожалуй, если совесть позволит. - Совесть? Он натворил что-то? - Спросите у него сами. - Он не помнит. - Но начинает вспоминать, - мужчина улыбнулся, когда женщина, наконец, взглянула на него, - Вы боитесь, что он покинет вас, как только обретёт память. Вот задачка, правда, какую из двух жизней выбрать? А если у него в «той» жизни осталась семья, жена и дети, например? Что вы будите делать? Кейт молчала, плотно сжав губы. - Вы не знаете,- продолжал Стефенжер, - Хотя, нет, вы знаете и поэтому боитесь. Знаете, что не отпустите его, ведь тогда вы останетесь совсем одна. - Хватит! – Оборвала его женщина, - Кто он? Что он сделал? - Что ж, если вы так хотите знать… Он убил свою беременную жену, а затем чуть не покончил с собой. Такой ответ вас устроит? - Я вам не верю. - Можете не верить. Но, кажется, вы пригрели змею… - Хотите, чтобы я усомнилась в нём? Отступила? Это ведь вам только на руку. - Мисс Уолкер, - он приблизился к ней и заговорил шёпотом, - Вы по-прежнему летаете в мечтах, хотя уже давно спустились на землю. Почему же вы тогда ушли из рая, к которому так стремились? Ведь там у вас было всё, и не было ни страха, ни горя, ни одиночества. А где сейчас ваш «Господь», всё катается на спинах мамонтов? А вы посмели уйти и забрать его «сына». - Не понимаю о чём вы, - неуклюже соврала женщина. - Осторожней, мисс Уолкер, вы рискуете спуститься ещё ниже. - Ниже, то есть к вам? Мужчина рассмеялся, нахлобучивая фуражку на голову и поправляя козырёк. - Ах да, спасибо, что договорились с тем охотником и мы смогли переночевать в тепле, -поблагодарила женщина, наполняя свои слова скрытым подтекстом. - А вы своего не упустили, - понял её мужчина. – Но лучше не вешайте на меня ярлыки. - А вы не вешайте ярлыки на меня и моих друзей, - серьёзно заявила Кейт, - Ганс Форальберг не Господь. - А я не Искуситель. Женщина толкнула дверь кабины и вышла, не желая дальше продолжать эту беседу. Мужчина сладко зевнул, почесал нос, поёрзал за холодной скамье и через какое-то время уснул.