Два месяца спустя.
Зима в штате Техас официально закончилась, началась весна. Впрочем, никто и не заметил особой разницы. Разве что, фермеры штата затаили дыхание, моля Бога об обильных весенних дождях. Молитвы были услышаны – несколько дней штат Техас заливал дождь. Потом непогода стихла. Хорошо. Но мало. Впрочем, каковы молитвы — таков и ответ. Арья Старк шла на весьма любопытное мероприятие. Скажи ей кто- то хотя бы год назад, что она пойдет на концерт музыканта, который работает в симфоническом оркестре Хьюстона и также сотрудничает с кафедрой истории и археологии Далласского университета и одно из направлений его работы – воскрешать звучание древних инструментов, расшифровывать ноты и исполнять найденные археологами композиции – мисс Старк только бы покрутила пальцем у виска. Но. По некоторым причинам мистер Стокуорт, преподававший основы уходы за больными крайне лестно отзывался о музыкальных способностях своего друга из Хьюстона. И очень настойчиво рекомендовал своим студентам посетить этот концерт, намекая на безбедную жизнь в пределах его предмета. Мисс Старк решила, что ей не помешает безбедная жизнь на парах мистера Стокуорта. Поэтому, вечером пятнадцатого марта она была в актовом зале факультета гуманитарных наук, одетая в теплое платье и сапожки. К счастью, компанию ей согласилась составить одна из наименее раздражавших ее однокурсниц. Заняв места, девушки разговаривали о всякой ерунде, пока не погас свет, оповещая о начале концерта. Декан факультета истории и археологии выступил с короткой речью, рассказывающими о титанических трудах их сотрудников, и тому подобное, и так далее. Мисс Старк улыбнулась, когда музыкант вышел на сцену. Определенно, маэстро Форель неплохо смотрелся вместе с репликой египетской арфой в руках – он был смуглым, с жесткими черными кудрями и острой бородкой. Арья мало что смыслила в музыке, в плане высокого искусства – ее вкусы ограничивались роком, кантри и немножко – развеселыми латиноамериканскими мотивами, которые то и дело напевал дядя Оберин. Она была на концерте более — менее качественной музыки только один раз. В тринадцать лет, когда тетя Лианна затащила ее и своих дочерей на концерт какого-то заезжего русского скрипача. Может быть, скрипач и был звездой – тетя осталась слишком довольна его пиликаньем. Но Арья сочла его довольно скучным. То ли она была довольно мала для такой музыки. То ли все дело было в индивидуальном стиле конкретного исполнителя. То ли никакая пресная скрипка не могла сравниться с насыщенным звуком джеджета* – мисс Старк не знала. Но, ее просто покорил звук арфы. И то, с каким артистизмом маэстро Форель исполнял песню о любви на древнем египетском языке. Мужчина улыбался и когда мог – жестикулировал не занятой игрой рукой. Так, будто бы в зале сидит его возлюбленная, и он исполняет эту песню для нее. Арья задумалась о том, кто написал эту песню более трех тысяч лет назад. Наверное, он был образованным человеком из небедной семьи, раз умел и играть на музыкальном инструменте, и составлять своеобразные стихи. На какой-то миг ей становится завидно. И ей тоже хочется, чтобы кто- то отзывался о ней как о «Сестре, не имеющей соперниц, самой красивой из всех, прекрасной, как звезда Сотис**, что восходит в канун Нового Года. Чья кожа сияет, и которая соблазняет одним взглядом. Ее уста сладки, когда она говорит, и не бывает речи ее достаточно». Перед тем, как начать играть, маэстро прочитал вольный перевод этой песни. И добавил, что, возможно, оригинал вдохновил израильского царя Соломона написать свою Песнь Песней. «Слово «сестра» в данном варианте не означает кровное родство автора песни и его возлюбленной. Это просто обращение к молодой женщине примерно своего возраста». Мисс Старк даже немного расстраивается, когда композиция заканчивается. Потому, что это было действительно волшебно. Потом следует отрывок из эпоса о Гильгамеше, исполненном на реплике шумерийского гишгуда. «Арабская прабабка гитары», – как окрестила его Аша. И несколько импровизаций на реплике шумерской лиры, лиры из Мегиддо, на которой, в свое время, играл царь Давид, на кельтской арфе и терменвоксе. Арья чувствовала себя крайне странно и необычно- насыщенно. Стоит посещать такие мероприятия почаще. Под конец концерта маэстро Форель попросил кое- кого подняться на сцену. Когда на сцене появилась смуглая, симпатичная брюнетка, одетая в платье винного цвета, он попросил, чтобы уважаемая публика чествовала аплодисментами его главную терпеливую помощницу, вдохновительницу и возлюбленную сестру – миссис Сьюзен Форель- Рабах. Арья хотела бы уйти сразу же. Но. Ее спутнице до смерти захотелось сфотографироваться вместе с исполнителем. Поэтому, Арье пришлось покорно идти вместе с Грейджой и ждать, пока дойдет их очередь. Мисс Старк не могла и подумать, что обычно грубая Аша Грейджой способна рассыпаться в таких эпитетах, благодаря мистера Фореля за замечательную музыку. Маэстро говорит, дескать, не стоит благодарности. Потом его взгляд останавливается на Арье. Мисс Старк ожидала чего угодно. Только не вопроса о том, нет ли у нее родни в Амарилло. – Нет, у меня нет родных. Зато один мой друг родом из Амарилло. Якен Х'гар, может быть, вы его знаете. Мужчина смеется. Потом – просит, если это возможно, дать ему номер телефона Якена. – Он был моим лучшим другом в школьные годы. Потом мы разъехались – он уехал в Даллас, я – в Нью-Йорк. И вот, спустя время я вернулся в Техас, и наши пути снова косвенно пересеклись. Арья оставляет мужчине телефон Якена, который он аккуратно записывает. Остаток вечера они с Ашей проводят в одной из забегаловок, ужиная картофелем фри и обсуждая то, как прошел вечер. И заодно – насколько участие в концерте облегчит их жизнь. – Эй, Старк. Ты чего приуныла? Болит что? – Грейджой озадаченно смотрела на свою подругу. – Нет — нет. Я просто немного устала, не беспокойся, – мисс Старк слабо улыбнулась в ответ. Арья больше отмалчивается. Концерт заставил ее задуматься о вещах, которые ей неохота озвучивать. О своем возлюбленном брате, например. Когда она приходит домой и остается одна в своей комнате, мисс Старк дает волю своим эмоциям. И, видит Бог: если бы что- то зависело от нее самой – Техас накрыл бы самый мощный дождь с истерическими всхлипываниями за последние пятьдесят лет.***
Якен был приятно удивлен, когда в пятницу вечером ему позвонил его школьный друг Сирио. Поговорив около часа, мужчины условились встретиться через месяц – у мистера Х'гара и его сотрудников намечалась конференция в Хьюстоне. Грех не воспользоваться возможностью. На прощание Сирио попросил Якена передать привет «своей маленькой подружке». Что мистер Х'гар и сделал в субботу, приехав к заспанной Арье. Мисс Старк проспала. Поэтому, встретила его, будучи одетой в пижаму. – Иди на кухню, можешь сделать себе кофе. И мне заодно. Я скоро буду, – закрыв входную дверь, девушка быстро пошла к себе в комнату. Якен старался не думать о том, что он успел рассмотреть. Лучше бы девочке не забывать заводить будильник. Или хотя бы накидывать какой-то халат сверху. Впрочем, он слишком строг к уставшему за неделю и проспавшему подростку. Пижама которого обтянула все, что только было можно. Он сварил две чашки кофе, пока ждал ее. Потом – ждал, пока она позавтракает горячим бутербродом, приготовленным с колечком консервированного ананаса. Мисс Старк предложила угощение и ему. Якен отказался – мужчина считал наличие консервированных ананасов в мясных блюдах ересью. Арья довольно эмоционально рассказывала о своем посещении концерта. И о том, как музыкант сам похож на древнего египтянина. – Отец Сирио – ливанец, переехавший сюда с семьей в семидесятых, когда в Ливане началась гражданская война, и христианам стало непросто жить в той стране. Потом он женился на ливанке- христианке, как и сам, и переехал в Амарилло - пока мсье Форель был жив, они владели небольшим магазином в нашем городе. Потом он умер, Сирио закончил школу и уехал поступать в Нью- Йоркскую консерваторию, его мать продала бизнес и так же уехала. Нью- Хейвен, Коннектикут. У них вроде бы там родные. Такая вот история. Кстати, он передавал тебе привет. Мисс Старк изумленно посмотрела на Якена. – Он позвонил тебе? – Да. Если все будет хорошо – я увижусь с ним через месяц. У меня командировка в Хьюстон на три дня. Куда можно брать жену или подругу, если она у тебя имеется. Для вторых половинок предусмотрены интересные экскурсии, зумбы- румбы- пилатесы и прочее, чем можно занять жен копов, пока их мужья слушают скучные отчеты или не в меру интересные рапорты. Детектив Клиган уже огласил, что его супруга едет с ним. По его мнению, Шира заслужила три дня отдыха. Через месяц он встречается с Сирио возле отеля, где остановился со своей командой. Мистер Форель предлагает Якену посетить его дом. – Соглашайся. Моя жена приготовила кучу всего, когда узнала, что ко мне придет в гости мой старый друг. Мансаф, баба- гануш, таббуле, фатуш, хуммус*** и прочее. – О, Господи. Ты заставил бедную женщину готовить весь день?! – Во- первых, я ее не заставлял – она сама проявила инициативу. Ливанские женщины довольно сильно ориентированы на своих мужчин, такими их воспитывают. А во- вторых – моя мама согласилась помочь ей. – Мадам Форель живет с вами? – Да. Как ты знаешь - после того, как я уехал в Нью- Йорк, мама решила переехать в Нью- Хейвен, где живет ее семья. Потом я отучился, работал то тут, то там, и вот, мне предложили более- менее постоянную работу в Хьюстоне. Потом появился этот проект с древними музыкальными инструментами. Я уже помогаю писать научную работу одному из ученых Далласского университета. Возможно, когда- нибудь напишу что-то и сам. Я веду к тому, что когда я более- менее стал на ноги, то решил помочь маме, и предложил ей переехать к нам в Хьюстон. К счастью, у моей жены хороший характер. Ты не знаешь, насколько импульсивными могут быть ливанки, ух, - черные брови мужчины приподнялись вверх, - Сьюзи - просто ангел во плоти. И она понимает, что, поскольку я – единственный сын у моей матери, то я должен помогать ей и присматривать за ней. Ну и, моя мама особо не трогает свою невестку. И кроме того – у нее куча увлечений вне дома. Она активная пенсионерка и с удовольствием принимает участие в жизни местной ливанской диаспоры. Возблагодарим любовь арабов кучковаться везде, где только они появляются, – с этими словами мужчина рассмеялся. Якен рад тому, что прихватил с собой бутылку Каол Ила**** тринадцатилетней выдержки, которую хотел отдать Сирио в качестве подарка – иначе ему было бы очень некомфортно прийти в дом, где его ждали, с пустыми руками. И вообще – он рассчитывал на то, что они с Сирио посидят где- нибудь в баре, потягивая что-то из бокалов и вспоминая былые дни. О чем он и сказал во время ужина. – Ты что, как так можно! Ты не видел друга пятнадцать лет, какой бар? Надо идти в его дом и кушать вместе с ним, – мадам Форель строго погрозила пальцем Якену. – Мама сказала мне то же самое. Так что, у нас не было выбора, – мужчина пожал плечами. Встреча вышла довольно теплой и душевной. За разговорами они не заметили, как прошло почти четыре часа, и стрелки часов показывали одиннадцать вечера. Якен хотел вызвать такси. Но, семья Форель любезно предоставила ему гостевую комнату. – Чистая кровать, новая зубная щетка, завтрак, душ. Я разбужу тебя в шесть часов и отвезу к твоему отелю – мне на работу к восьми, и все равно я еду в ту сторону. – Мне неудобно стеснять тебя. – Снова ему неудобно, что за люди эти европеоиды. Ты – мой друг, и я не видел тебя столько лет. Поэтому, я хочу дать тебе лучшее, что у меня есть. Якену не остается ничего другого, кроме как согласиться. Они разговаривают с Сирио почти до часу ночи, потом – моют посуду. Якену охота как- то облегчить труд женщин семьи Форель. Утром, когда мистер Форель отвозит детектива Х'гара к отелю, где тот остановился, Якен берет с Сирио обещание приехать к нему в гости. Мистер Форель с улыбкой соглашается. И на прощание говорит ему одну странную вещь. «Когда я увидел твою подопечную, я подумал, что она – дальняя родственница Мелли. Серьезно». «Да ну. Они ничем не похожи». «Внешне – да. Но есть у них что-то… Короче, я не знаю, как это пояснить. Но мысль о том, что они – родственники и заставила меня спросить об Амарилло». Якен проводит несколько вечеров, проводя сравнительный анализ сходств и различий между ныне покойной мисс Лаббок и мисс Старк. Неизвестно, что общего Сирио нашел в них. Мелли была тихой, спокойной, возвышенной, с утонченными чертами лица. Арья. Хм. Девочка терпелива и проявляет недюжинную выдержку, особенно, если дело касается «тупых баранов». Но, если ее ничто не сдерживает – мисс Старк превращается в сгусток энергии. «Узри разрушительную мощь овнов, детка». Хотя. Арья не верит в гороскопы, считая это выдумками для тупых баранов. И по ее мнению, есть только два вида знаков Зодиака. «Ты не Телец, не Лев, не Обезьяна. Ты либо человек, либо говно. Третьего не дано». С чем мистер Х'гар был согласен на все сто процентов. Арья довольно умная, но. Вряд ли девочка интересуется высоким искусством, если не считать случая с концертом его друга – мисс Старк любит более агрессивные и простые вещи. Она красива. Но своей красотой. Нельзя сравнивать Мелли и Арью. Обе хороши по- своему. И пока что Якен не может найти в них ничего общего. Или… Дело в том, что анализ дается ему довольно болезненно. Арья рада видеть его, когда он приезжает домой. И ей охота поделиться своими мыслями о том, почему Шарлотта была против экранизации «Великолепной Гилли Хопкинс». – Если это экранизируют американцы – они придумают, как сделать хэппи- энд. Весь смысл кроется как раз в сомнительно счастливом конце. Гилли поняла, какой огромный вред принесло ее вранье – оно разрушило ту семью, которую она обрела. Да, пусть у родной бабушки Гилли появился смысл в жизни – она обрела единственного родного человека в старости. Но… Она принесла боль всем, кто ее любил. Уильяму Эрнесту, Мэй Троттер, мистеру Рэндолфу. И… Мне кажется, что это настолько подкосило здоровье Троттер, что она чувствовала, что скоро умрет. Помнишь, как Гилли во время своего последнего звонка послала ее к чертям, а Троттер сказала, что в скором времени она собирается переселиться в другое место? И как тяжело Троттер дышала, когда в последний раз подавала ужин перед отъездом Гилли к бабушке? Мне кажется, у нее и так была куча проблем со здоровьем. А тут еще и такой удар…Если Троттер умерла – какой потом была судьба Уильяма Эрнеста и слепого мистера Рэндолфа – история умалчивает. Сейчас, когда мне семнадцать, я наконец-то это поняла. В двенадцать лет у меня было совершенно другое восприятие этой книги. – Да? И какое же. Арья молча смотрит на него. – Совершенно не такое, как сейчас. Более детское, что ли. Я не поняла концовки. Ну, мне было обидно, что мать кинула Гилли. И все. Я была ребенком и мне было непонятно. Мисс Старк совершенно не хочется говорить, что в свои двенадцать она ощущала себя такой же одинокой и ненужной, как и героиня книги. Мама болела, отец вечно пропадал на работе, братья и сестры были заняты своими делами. Вроде бы, у нее была семья. Но она была готова отдать многое за то, чтобы, как Гилли, «вернуться домой». Она не написала это в своем школьном сочинении. Напиши она это тогда – ее бы засунули к школьному психологу. А ей не хотелось делиться своими мыслями и переживаниями по поводу того, что мама может умереть в любой момент. И… Господи, Боже. Они так много не успели! Мисс Старк чувствует, как сильно щекочет в горле. Она сжимает губы, стараясь не пускать слезы наружу. Она совсем забыла, что сегодня тот самый день. Почти через три недели после ее дня рождения. – Эй, малышка, что с тобой? Арья отрицательно мотает головой. – Что расстроило тебя настолько сильно? Мисс Старк глотает воздух. Потом – говорит о том, что сегодня – четыре года с момента смерти ее мамы. – Если тебе хочется – можешь поплакать. Так станет легче. – Мне стало… я даже не знаю, как это описать. Грустно? Обидно? В общем. Я расстроена потому, что моя мама умерла, а мы так много не успели сделать вместе. Она не учила меня печь «Грязь Миссисипи» или торт «Колибри», у нас не было дней дочери и матери, мы никогда не занимались какой-то женской ерундой типа совместных походов на маникюр и прочее. Сначала я была маленькой. Потом мама была слишком занятой, и если находила время – то на Сансу. Она старше меня на пять лет, и, видимо, у нее было больше проблем, чем у меня. А потом у мамы уже не было сил. И знаешь, что в этом всем самое страшное? То, что этого всего уже не будет, – с этими словами Арья всхлипнула, стирая набежавшие слезы, – Извини… Я не подумала о тебе. – В смысле? Моя мама жива и здорова. – А… Точно. Якен грустно улыбнулся. Мисс Старк умеет думать о своих ближних. Даже если тяжело ей самой. Одно сходство есть.***
Несколько месяцев спустя. Якен привычно ожидал Арью, припарковав машину возле ее дома. Мужчина не знал, что именно заставило его настолько проникнуться словами Сирио и педантично искать сходства и различия в столь разных людях. Он был неправ, считая мисс Старк не настолько утонченной, как покойная Мелли. Как оказалось, Арья с удовольствием посещала факультативные лекции по истории живописи и прочему, когда имела время и желание. Просто для нее это была не столь важная часть жизни, как для мисс Лаббок. Впрочем. Снова же – это была глупая затея. У Арьи идет куда более глубокая личная привязанность к нему… И у него к ней – тоже. Наверное, это глупо. И ему стоит перестать сердиться, когда он видит, как какие-то юнцы провожают ее оценивающими взглядами. И ему уж точно стоит смириться с мыслью, что когда- нибудь настанет день, когда Арья встретит хорошего юношу, которому отдаст свое сердце. Мистер Х'гар списывал все на волнение о ее судьбе. Он был слишком ответственным названным братом. Впрочем, все волнения могут подождать. Пока у них есть раскаленное техасское лето, пляж на реке Тринити и возможность сколько угодно плавать в приятной, теплой воде.***
Все становится куда более запутанным перед Рождеством. И Якен даже готов согласиться с пастором Дуэйном – проповедником из церкви, куда ходят его родители. По мнению пастора, христианам стоило бы отказаться от определенных языческих атрибутов Рождества. А именно – от омелы. «Поцелуи не имеют ничего общего с Рождеством Господа Нашего Иисуса Христа. Зато они могут способствовать разжигаемой похоти». Раньше мистер Х'гар не придал бы никакого значения словам пастора. У каждого свое мнение на данный счет. Но. Ему не давал покоя факт, что вчера он поцеловал свою подопечную под одной из веточек омелы, развешанных в торговом центре. Мужчина был уверен – не будь там девушки Толлета, настаивавшей на том, чтобы Якен поцеловал Арью – никто бы и не обратил внимания на факт пребывания детектива Х'гара и мисс Старк под омелой. А так… Чертова омела. И чертова Игритт с ее дурацкими идеями.***
Почти неделю Арья Старк засыпала под приятные воспоминания. И, она была благодарна Игритт, решившей настоять на том, что пары, попавшие под омелу, просто обязаны поцеловаться. Вряд ли бы кто- то другой сделал это более нежно и аккуратно, чем Якен. «Ребята, я буду очень благодарен, если вы отвернетесь. Арья, думаю, тоже – вопрос очень деликатный, так будет лучше», – он строго взглянул на Толлета и стоявшую рядом с ним Игритт, – «Ну же, я жду». Его взгляд смягчился, когда он взглянул на нее. «Иди сюда», – одной рукой он мягко приобнял ее за талию. Его задумчивый взгляд несколько мгновений скользил по ее лицу, прежде, чем мужчина ласково провел большим пальцем свободной руки по ее щеке, скользнул по подбородку, намеренно задевая нижнюю губу. «Закрой глаза и расслабься». Арья послушалась. Она улыбнулась, ощутив легкий поцелуй сначала на одной щеке. Потом – поцелуй в щеку, но чуть ближе к уголку рта с другой стороны. А потом его губы накрыли ее с мягкой настойчивостью. Мисс Старк негромко застонала, робко шевельнув губами ему на встречу. Она была немного разочарована, когда он разорвал поцелуй. Арья не была экспертом. Но, ей казалось, что Якену все же понравилось. И что целомудренный поцелуй должен занимать чуть меньше времени.***
Лежа в кровати, Якен возвращался к одним и тем же мыслям, мучившим его вот почти неделю. Поцелуй. Мягкий, невинный, целомудренно- короткий. Ну, почти. «Спасибо. Наверное, это был лучший первый поцелуй, который только может получить девушка», – мисс Старк немного застеснялась, говоря такие личные вещи перед тем, как попрощаться, – «Я могу поцеловать тебя в щеку в знак благодарности?» «В щеку – можно». Слава Богу, что ему хватило ума и выдержки не предлагать ей попробовать еще. Мужчина ухмыльнулся, представляя, как бы это могло быть. Вряд ли бы у него хватило силы долго сдерживаться. Тем не менее – он бы постарался сделать это максимально ласково. В воображении то и дело возникала обнимающая его Арья, охотно отвечающая на его поцелуи, постанывающая от новых ощущений. Было бы разумно прекратить мечтать и постараться уснуть, но. Ничто не мешает ему вспоминать ее целомудренной длины коричневую юбку с запахом. Ничто не мешает ему представлять, как он разворачивает ее к себе лицом, целуя в губы. И, да, его руке ничто не мешает приподнять ткань, поглаживая теплую кожу ее бедра и ягодицу. Ничто не мешает ему закинуть ее ногу себе на талию, вжимая податливое тело в стену. Ничто не мешает его второй руке проникнуть под юбку, аккуратно отодвинуть трусики и ласкать ее пальцами. Нежно, аккуратно, не причиняя боли, делать это до тех пор, пока он не почувствует ее влагу на своих руках, пока ее ноги не задрожат и мисс Старк не начнет сладко и жалобно стонать ему в рот, посасывая его язык, двигаясь бедрами навстречу его пальцам. Ничто не мешает ему мечтать о том, как он кладет ее на стол, задирает юбку, обнажая белые бедра и плоский живот, срывает трусики и входит, наслаждаясь каждым ее дюймом. Якен не знал, какой должна быть девственница. Но, представлял ее влажной, горячей, непозволительно и приятно узкой. Ничто не мешает ему желать двигаться в ней. Поначалу – аккуратно, прислушиваясь к ее телу. Потом – глубоко, жадно, наращивая темп, наслаждаясь ее телом, стонами и тем, как она зовет его по имени. Ничто не мешает ему желать доставить ей удовольствие. И хотеть ее оргазма так же сильно, как и своего собственного. Ничто не мешает ему хотеть отдать всего себя и излиться в нее. Ничто не мешает ему представлять, как он целует ее после того, как близость закончится. Арья… Мужчина стиснул зубы, изливаясь на свою ладонь. Арья. Девочка, которую он узнал в тринадцать лет, и которая превратилась в девушку на его глазах. Арья. Его друг, его названная сестра. Арья. Его юная возлюбленная, его неисполненное желание. И будь он проклят, если не сдержится и причинит ей вред. Только если сама мисс Старк не пожелает этого.