«Путеводная Звезда»

На опушке леса раскинулся лагерь. Цветные шатры в пестрых гербах. Император объявил охоту, и представители тиманской знати стекались к его угодьям. Разделить с повелителем радость ловли – высокая честь. Адрий понимал это, однако удовольствия не испытывал. Охота вынуждала отказаться от дел, от надежности дома и от множества приятных удобств. Волей императора Гетаний старший в который раз погрузился в пучину чуждой ему походной жизни. Ни тебе ванны перед сном, ни достойной обслуги. Только постоянная грязь, ноющая от езды спина, да надоедливая мошкара! Шел четвертый день. Гонять зайцев и лис императору надоело. Наскучила ему и соколиная охота. По утру, как стало известно Адрию, его милостивый повелитель отправил егерей в лес, дабы те отыскали зверя покрупнее: оленя или вепря. Близился полдень, а новостей не приходило. Охотники бездельничали. Кто-то скрылся в тени шатров и отдался предобеденной дреме, а кто-то, как Адрий и Дорос Сестий, наслаждался вторым завтраком. Под сенью большого платана Гетаний старший и архонт-защитник Тимана пили молодое вино (впрочем, изрядно разбавленное водой, ведь захмелеть не желал никто), ели хлеб с сыром и говорили. Вернее, говорил Дорос, а Адрий его слушал, да и то вполуха. Внимание Гетания старшего было сосредоточено на сыне и действие вокруг него. Кир играл неподалеку от императорского шатра в компании императорских же детей: двух парнишек и пяти девочек. Самому старшему из них не так давно стукнуло одиннадцать, младшей же едва перевалило за шесть. Надежда династии, гордость Империи! О, как Адрия возмущала беспечность повелителя по отношению к собственным детям. Непозволительно мало охраны и всего лишь две няньки! «Мне стоит сказать ему. Выразить свое беспокойство! Как советник я, обязан печься о благополучии... - крутилось в уме. - А будто он станет слушать! Наш император упрям, как старый гном! Впрочем, когда у тебя шестнадцать детей и семь жен, легко поддаться подобной беспечности!» - Так вот, значит, приходит ко мне этот обормот каяться. Так вот и так, это я, господин архонт, похабщину на фок-мачте нацарапал... - рокотал Дорос, увлеченный своим же рассказом. Мощный бас его напоминал рев льва. - Угу, - Адрий вежливо кивнул и пригубил чашу. Сделал глоток, но глаз от худенькой фигурки Кира не отвел. Больше всего Гетания старшего в сложившейся ситуации раздражало то, что его сын, его кровь, остался без надлежащего присмотра. Отправить своих слуг Адрий не мог – сочтут за недоверие, а недоверие... Разве имеет оно место между императором и его советником? Пальцы Гетания забарабанили по столешнице. Голос Дороса на мгновение стих, но Адрий того не заметил. Новые беспокойства наполняли его. Кир - непростой мальчик. Особенный. Адрий это знал. Знал, что его сына ждет славное будущее. Деньги и имя Гетаниев гарантируют. Дорос - близкая дружба с ним и союз с его семьей - тоже сыграет роль. Главное сдержать мальчика, уберечь до срока. Недавние капризы Кира натолкнули Адрия на мысль о том, что его сын растет слишком быстро. Покорность все чаще уступала в нем своеволию и горячности. «Во флот задумал пойти! В девять-то лет! - раздражение кольнуло Адрия изнутри. - Фантазер! Наверняка думает, что в море его ждут только слава и приключения!» Старший Гетаний повел плечом, скривился, потом беззвучно усмехнулся. На уме сам собой всплыл вопрос: «А сам-то каким был?». Адрий немногое помнил о детстве: столько времени минуло! Путешествия, неизведанные земли, затерянные острова, сокровища, пираты... да, они наверняка влекли и его. Его и Дороса. Невольно Адрий улыбнулся. Они с ним были теми еще шалопаями! Носились по садам, лазали по деревьям, выдумывая всякую чушь вроде: трава – это море, а во-о-он тот розовый куст – ужасный кракен. Тогда это казалось таким настоящим! - Ты ведь не слушаешь меня, верно? - заметил Дорос. Гетаний вздрогнул. Поднял взгляд. На лице друга не было и тени обиды, однако Адрий все равно извинился: - Прости, я отвлекся... задумался малость, - произнес он тихим ровным тоном. Дорос нахмурился, поиграл желваками. - Пустяки! - наконец отмахнулся он и бросил в рот пару крупных лилово-черных виноградин. Сок окропил роскошную рыжеватую бороду. - Все о мальчишке своем беспокоишься, а? - будто подтрунивая, поинтересовался Дорос. Хмурость его сменилась самодовольным оскалом. Адрий было открыл рот, чтобы ответить, но друг его опередил: - Говорил же я вам с Иантой, дайте парню свободы! А вы что? Все носитесь и носитесь с ним! Трусливую девку вырастите ведь! Адрий поднял руку, прерывая тираду друга. Не столько потому, что испытал злость, сколько потому, что желал высказаться сам. - У нас есть причины, - молвил Гетаний, сдерживая недовольство. - Всякому родителю свойственно опекать дитя, но... вспомни ту трагедию с малышкой Селиной! Я уже и не думал, что Ианта оправится! А потом Кир... Разве могу я не беспокоиться? Дорос опустил взгляд. Фыркнул в бороду. Упоминание о погибшей в младенчестве Селине – дочке Адрия и его племяннице – задело архонта. Печаль, сожаление, страх... Все это они пережили вместе: и Гетании, и Сестии. Впрочем, Дорос был слишком упрям, чтобы признать свою неправоту. - И все же это не повод! - буркнул он. Адрий вздохнул, покачал головой. Кое-что совсем не изменилось с их детских лет. Например, Дорос. Он совсем не остепенился, не научился подлинной осторожности и благоразумию. Дух мальчишки-авантюриста, неразумного и беспредельно отважного, все еще проявлялся в архонте. Может, он помогал Доросу в битве, но в мире... - Да и что может случиться? Да, за ним не бегает свора нянек и телохранителей, но даже если кто и задумает навредить твоему мальчику, в лагере полно храбрецов, готовых закрыть его грудью! - снова заговорил Дорос: с напором, с жаром, со всем присущим ему упрямством. Адрий прикрыл глаза, опять вздохнул. - Хорошо. Тут правда твоя, - нехотя согласился он, - но... «Хватит спорить!» - почти сказал Адрий, однако распалившийся Дорос снова оказался быстрее: - Оставь свои «но», дружище! - архонт-защитник изобразил улыбку, вполне искреннюю. - Вспомни себя! Ты в десять уже на Тахреше лихо скакал, а между девятью и десятью не такая уж великая разница! - Тахреш... - любовно повторил Адрий, расплываясь в улыбке. Образ еще одного «друга» детства всплыл в памяти: гнедой, почти красный конь южных кровей. Десятилетка, отходивший пять лет под седлом у отца, а потом переданный Адрию для обучения настоящей езде. Кротким Тахреш не был никогда, а вот умным и человеколюбивым... «И летел он, как стрела над волной...» - вспомнилась и строка из старой баллады. Посвящалась она, конечно же, не Тахрешу, но в уме Адрия навеки сплелась с ним. Гетаний сглотнул горький комок, вставший в горле. Стало не по себе. Адрий вдруг осознал, что не скучает так по Селине - по своей малышке-дочери - как по старому-доброму Тахрешу! Впрочем, Селине и года не исполнилось, когда хворь забрала ее. В некотором смысле они даже не были знакомы... - Знаешь, что Кир заявил мне накануне отъезда? - начал Адрий, желая сменить тему. - Ну-ка, что там? - охотно поддержал его Дорос. - Коня ему настоящего подавай, а то как он на своем коротконогом недоразумении дичь загонять будет?! - со смешком сказал Адрий и добавил: - Ну? Как тебе такое, Дорос Сестий? Мой сын требует верхового коня!

***

Замах, выпад, еще один, отскок, уворот. Враг силен! Быстр и проворен, как змей, но он – великий Лев Тимана, его архонт-защитник – не уступит! Новая атака. Бросок, выпад, разворот. Чужой клинок едва не чиркнул по плечу. Самым кончиком повел по груди. Нужно собраться. Сосредоточиться. Во имя Империи! Замешкавшись, он дал врагу нанести удар. Отвел его и перешел в контратаку. Сталь скрежетала о сталь, солнце искрилось на кромке лезвий... Глухой стук. Громкий вскрик. Пальцы врага разжались, а оружие брякнулось наземь. Кир подскочил на месте, выставив вперед игрушку – деревянный меч. Где-то там, в уме, он еще был архонтом-защитником, Великим Львом, сошедшимся в бою с врагом Империи. Опомнившись, мальчик опустил «клинок». - Все хорошо, Клер? - робко спросил Кир. Лица недавнего противника мальчик не видел. Скуля, как брошенный щенок, принц Клеарх жал к груди правую руку. Похоже, ушибленную. «Ваше Высочество! Отец говорил, я должен называть Клера «Вашим Высочеством»!» - мелькнуло в голове точно молния. Кир смутился, открыл было рот, желая обратиться надлежащим образом, но Клеарх его опередил: - Что ты... позволяешь?! - просипел восьмилетний принц сквозь слезы. - Я... - начал было Кир виновато и тут же осекся: а так ли виноват он? Это же была игра! Всего лишь игра. Мальчик глубоко вздохнул, успокаивая свое нервно трепещущее сердце. Заветное «Я не виноват!» теперь так и пульсировало в уме. Вслух Кир, однако, сказал иные слова: - Я случайно, Ваше Высочество! - он протянул к принцу руку, попытался ободрить или утешить, но Клеарх оттолкнул его. - Отстань! - рыкнул принц. Кир шагнул назад. Оглянулся в поисках поддержки. Отец и дядюшка Дорос – там в стороне, у большого древа – не сводили глаз с него и Клеарха. Хмурились и все же бездействовали. Значит, отвечать за все придется самому. Тогда Кир скосился на нянек и стражу. Гвардейцы в рогатых оленьих шлемах остались к происходящему равнодушны. Уже хорошо! Няньки... Одна лишь слегка вынырнула из дремы, лениво вздохнула и снова прикрыла глаза. Вторая же, неторопливо переваливаясь сбоку-набок, двинулась к Клеарху. Она лишь раз зыркнула на Кира, да так, будто он лично оскорбил ее, а после взяла принца за здоровую руку и потащила к шатрам. - Я отцу все расскажу! - напоследок выпалил Клеарх. Кир лишь пожал плечами. «Я ничего плохого не сделал», - сам себя заверил мальчик. Страха он больше не чувствовал. - Не обращай внимания! - послышалось вдруг неподалеку. Кир повернулся на звук. - Клеарх так любит ябедничать, что его никто уже не слушает! - заявил принц Адонис, прикрепив к поясу брошенный братом меч. Кир насупился, кивнул, потом заглянул Адонису за плечо. Сестры принца – все пять – оставили возню с куклами и тоже таращились на него. Наверняка с того самого момента, как закричал Клеарх! Кир опустил взгляд. Неловкость обуяла мальчишку. Он не находил ей причины и все же чувствовал, что повел себя не так. Не по отношению к Клеарху, а к Адонису и его сестрам. «Такие разные!» - подумалось вдруг Киру, когда он все же осмелился глянуть на императорских отпрысков. Рыжеволосая и зеленоглазая Диана. Белокурая Офелия в голубеньком платье. Чернявые Адонис и Юда, а Ирис и Исмем... у них волосы были коричневыми. «Нет, это не коричневый, а каштановый! Так бы мама сказала!» - сам себя поправил Кир. «Разве братья и сестры не должны быть совсем-совсем похожи?» - в то же время подумал он и озадаченно нахмурился. Почти спросил вслух. Его опередила Диана: - Давай играть! - выпалила она, вынырнув из-за брата. Кир удивленно вскинул брови. Адонис довольно ухмыльнулся. - Ну... давай, - неуверенно отозвался Кир и поднял руку с деревянным мечом. Наверное, война – не лучшая игра для девчонки, особенно такой мелкой, как эта рыжая, да только что предложить еще мальчик не знал. - Не, не хочу в мечи! - отмахнулась от него Диана. - Давай в куклы? Кир нахмурился. - Может, лучше в прятки? - вставил свое Адонис. «Да, прятки лучше!» - внутренне возликовал Кир, но виду не подал. - Хорошо. В прятки буду! - серьезно кивнул он. - И я! И я! И я! - радостно заверещала Диана. От нетерпения она аж запрыгала на месте. - Эй, будете с нами? - крикнул Адонис остальным сестрам. Первой свое согласие обозначила Юда. Она робко улыбнулась и кивнула, затем встала с травы, оправляя премилое платьице в белых оборочках. Следом поднялись Ирис и Исмем (единственные хоть сколько-нибудь похожие друг на друга!), а за ними Офелия. «Их так много! - подумалось вдруг Киру. - Наверное, им весело играть вместе в своем дворце. Уж куда веселее, чем мне одному!» Легкая зависть кольнула мальчишку и тут же развеялась – стоило только вспомнить о Клеархе. Вроде немногим младше его - Кира - а разревелся, как девчонка! - Кто искать будет? - тем временем осведомился Адонис. Ответа он не дождался. Принцессы желания вадить не изъявляли, да и Киру что-то не хотелось никого искать: прятаться он любил больше. - Ладно, - выдохнул Адонис и укоризненно качнул головой. - Я. - Погоди только! - пискнула вдруг Диана. Адонис кивнул. Его сестра шмыгнула к ближайшему телохранителю: - Мы будем играть в прятки, - серьезно сообщила она гвардейцу. - Не ходите за нами, понятно? Телохранитель брякнул доспехом, обозначая поклон. - Так точно, Ваше Высочество! - ответил вояка, жестом что-то повелев остальным. Кир не совсем понял что, но, наверное, это был приказ оставаться на местах. Приятное чувство свободы защекотало мальчишку изнутри. - Все, теперь считай! - торжественно объявила Диана, вернувшись. - Только, чур, до ста! - Лады! - вздохнул Адонис. Он отвернулся, закрыл лицо руками и начал счет: - Один! Два! Три! - его голос, точно команда «старт!» заставил девочек кинуться в рассыпную. Сам Кир замешкался. Он оглянулся на отца: тот больше не смотрел в его сторону, не следил. Вместо этого родитель о чем-то увлеченно беседовал с дядюшкой Доросом. - Четырнадцать! Пятнадцать! - продолжал Адонис. Только на шестнадцати Кир сорвался с места. Он лихо перескочил через брошенные куклы, покинул лужайку, на которой детвора играла все это время, и помчался к цветным куполам шатров. Оказавшись между их рядами, Кир остановился. Он слегка запыхался, но усталости не чувствовал. Голос Адониса мальчик больше не слышал – видать, далеко убежал. Хорошо! Никто ничего не говорил о том, насколько далеко можно прятаться, а значит, чем дальше, тем лучше. Адонису придется хорошенько попотеть, прежде чем найти его! Кир самодовольно усмехнулся. «Нужно укрытие!» - напомнил внутренний голос. Мальчик нахмурился, осмотрелся. Если так подумать, то укрытий тут полным-полно – выбирай любой шатер и схоронись там! С другой стороны, Кир остерегался кого-нибудь потревожить, а он ведь наверняка потревожит, если полезет прятаться в чужое жилище! Нет, такого отец точно не одобрит. Еще и играть с Адонисом и его сестрами запретит! Тогда Кир заприметил импровизированную конюшенку – небольшой загон с десятком лошадей. «Может, там есть место?» - подумалось Киру. Мальчик просиял: даже если и не спрячется, то хотя бы на настоящих «взрослых» скакунов посмотрит! Он засеменил к цели. Всего несколько мгновений, и в нос ударил терпкий запах, присущий лошадям. Отвращения он не вызвал, хоть и вынудил Кира немного сбавить ход. Пахло чем-то еще. Чем-то менее знакомым, мерзким и более свойственным человеку. Оказавшись у стенки загона, Кир оглянулся: раз есть лошади, значит, где-то крутится и конюх с помощниками. Впрочем, пока их видно не было. Кир пошел вдоль загона, рассматривая благородных зверей. Все при сбруе, оседланные и готовые принять наездника в любой момент. Горделивые, величавые, как... «Как тот корабль! Как «Путеводная Звезда»!» - вспомнил вдруг Кир о своем походе в порт, потом ему на ум пришел образ собственного «скакуна» – невозможно низкорослого мерина по кличке Скромный. Ну что это за имя? Разве так называют быстроногих верховых жеребцов? Нет, таких коней зовут совсем по-другому: Вихрь или Яростный хотя бы! А впрочем, каково имя, таков и зверь! Поставь Скромного с этими конями в один загон, и он бы оказался грубо слаженным коггом среди изящных каравелл! Тихий посвистывающий храп заставил мальчика поостеречься. Конюх! Кир обнаружил его спящим на небольшой скамеечке. Под скамеечкой валялась пара пустых бутылей. Кир подошел ближе. Кажется, конюх спал крепко и от него дурно пахло кислым вином. Брезгливо поморщившись, мальчик прильнул к загону. Протянул руку к ближайшему скакуну. Серый в яблоках жеребец заинтересованно вытянул шею. Понюхал детскую ладонь и, не найдя в ней угощения, фыркнул, затем отстранился. Даже погладить себя не дал! - Ну и вредина же ты! - усмехнулся Кир. Мальчик и думать забыл про прятки. Теперь его куда больше волновали лошади. Кир двинулся дальше, обходя загон и разглядывая скакунов. Гнедые, вороные, рыжие, пара серых в яблоках и один светлый, почти белый, конек. Красавцы! Все как на подбор! Только вот нашелся среди них самый лучший и самый изящный. На его фоне все кони из загона были нескладными коггами. Этого жеребца держали в стороне, привязанным к ветви небольшого деревца. Сильные ноги, поджарое, длинное тело. Изогнутая, как у лебедя шея, лобастая голова с тонким носом и умными округлыми глазами. Голубыми глазами! Кир, завороженно вздохнув, подобрался ближе. Конь его заметил. Встрепенулся, тихонько храпнул и покосился на мальчишку. Кир повел по переносице зверя. Пальцами ощутил бархатистость бело-золотой шерсти, розоватой кожи у губ и ноздрей. Потянулся к белесой гриве. Тоже мягкая. Совсем не такая, как у Скромного! Непреодолимое желание захлестнуло мальчишку: он должен был оседлать этого скакуна, хотя бы посмотреть, каково это – сидеть верхом на столь прекрасном создании! Судорожно облизнув губы, мальчик оглянулся: конюх по-прежнему спал. «Хорошо... Я только чуть-чуть! Совсем немножечко посижу верхом!» - Кир взялся за поводья.