Некроманты в Алфее

Когда я нырнула вслед за Трессой, почувствовала, как тяжело плыть вниз. Я не домашняя девочка, но, чувствую, руки и ноги будут болеть после сегодняшнего заплыва. Русалкой я, к сожалению, не стану, хвост не вырос, зато отвалятся другие конечности. — Меня зовут Тресса, — русалка вспомнила о моем существовании и замедлилась. Ее мощный хвост позволял ей плыть гораздо быстрее, чем даже, думаю, тренированному пловцу. Или дело в крыльях? Мне они не помогали под водой. — Меня Вика, — я улыбнулась, затем вспомнила, что под водой звук отдается искаженно, а мы с Трессой не испытываем никаких сложностей. Надо запомнить и потом спросить. — Ты ведь принцесса, да? Не надо никакого придворного этикета? Просто Тресса? — А, — та махнула рукой, — это фигня. Одно название, что принцесса. Там, на суше, я была герцогиней, да и то не очень успешно, рано ушла в море, а здесь нет ни господ, ни слуг в обычном понимании, как ни странно. Я пожала плечами. — Зачем же вы тогда спустились? — Океан позвал нас, и мы пришли. На все его воля, кто мы такие, чтобы противиться? — ответила Тресса несколько меланхолично и как будто повторяя за кем-то. — Все проходят Океанацию, кто-то раньше, кто-то позже, нам просто удалось всей семьей. Ты тоже можешь. — Э, нет, спасибо, не хочется, уж не обижайся, — открестилась я от подобной чести. Я уже в вассалитете Дракона и Феникса, ещё не хватало Океана в моей бедной голове. — Вот именно, — буркнул Дракон, и я вспомнила, что на бога Андроса он обижен. Уф, как бы меня тут не скрючило за принадлежность к неправильной вере. — Нормально все будет, пусть только дернется, гад соленый, — успокоил меня Дракон все тем же недовольным голосом. Я так ко всем богам уважение потеряю. Нельзя же при смертных так ругаться. — Мне все можно, — и он что-то неразборчиво заворчал. Бог не в настроении, просьба не беспокоить, ясно. — Да ладно, я понимаю. Жизнь здесь довольно скучная, — Тресса плыла все ниже и ниже, и я стала опасаться за давление на мою бедную голову. — Большинство, кто попал сюда, быстро разочаровываются. Служение Океану означает служение Океану. — А что, есть какая-то цель? — спросила я и не удержалась, чтобы не потыкать в пузырь вокруг головы. Удобная штука. На ощупь как намыленная резина. — Ну, служить, я имею в виду. — А? А, не, — Тресса завела руку за спину и деловито почесала между крыльями. — Служение это так, в общих чертах только. Не пускать чужаков, смотреть, чтобы люди не тонули, угрозу предотвращать. Но все это только наши догадки в основном. Вот я здесь с пятнадцати лет — никакой угрозы. А на пляжах да, есть кому патрулировать, я там часто бываю, хоть какое-то развлечение. Мои братья вон, у меня братья есть, кстати, скоро сами конец света устроят прямо во дворце. Такая тоска там сидеть, что они от безделья разве что не поубивали друг друга. Тресса покрутила пальцем у виска. — Мы тут все уже немножко того. Чешуей оползли. Ну, а так — великая честь, да, великая. Я позволила себе улыбку. — Мы сейчас до корпуса стражи, там спросим, как обстановка в Океане, может, чего нового нашли, — Тресса замедлилась и сурово посмотрела на меня. — Ну нет, мы так до второго пришествия не доплывем, давай-ка руку. И, не спрашивая, она схватила меня за предплечье и рванула вперёд. Ну и ну, с виду такая небольшая девочка, а разгон как у катера. — А что значит, второе пришествие? — спросила я, услышав ещё один фразеологизм Магикса. Так забавно, когда они совпадают с земными. — Я просто с Земли. Тресса удивлённо моргнула, очевидно, не зная, где это. — Ну, это такая единственная планета без магии, поэтому я и спрашиваю. — А ну это, я не особо вникала, но на суше есть бог огня в виде Дракона. Он когда-то к людям пришел, это первый раз, а потом исчез, типа уснул. И вот когда вернется — это будет второй раз, поэтому второе пришествие. Но никто не верит, что он проснется или вернётся, или чего там, — Тресса развела свободной рукой, виновато улыбнувшись. — Поэтому это типа нескоро. Я только хмыкнула. Не так уж и нескоро. — А ты владеешь магией? — спросила я, вспомнив, за что постоянно цеплялся глаз. Крылья-то у русалки есть. И раз она сама против не сказала, значит, есть они у всех. — Магией? — Тресса надула губы. — Зачем? — Ну, у тебя крылья, разве ты не фея-русалка? Тресса пожевала губами. — Не-е-ет, — наконец пришла она к выводу. — Это только чтобы плыть. Не руками же грести, никаких сил не хватит. А-а-а. А я думала, это у нее такая мышца мощная в хвосте. — А магия только у мамы моей есть, у нее посох, как у паладинов. Она им только лечит. Еще у папы — меч, а где-то в сокровищнице трезубец. Не, магический потенциал у меня был, к слову. Только теперь в нем смысла нет. И она скорбно вздохнула. — А. Вот и он, — Тресса оживилась, заметив вдалеке что-то высокое, похожее по форме на ракушку. — Типа штаб. Туда заплывает разведотряд, когда сделают круг, лучшее место, чтобы узнать обстановку. А мне как принцессе вход разрешен. И Тресса кокетливо заморгала, как будто в том была ее личная заслуга. Когда мы приблизились достаточно, я смогла рассмотреть «штаб». Это и правда было сооружение в форме ракушки с закрученным верхом. В ней было несколько туннелей-ходов, возле которых были приставлены русалки в… доспехах? — Привет! — Тресса радостно замахала рукой стражницам, но те только направили на нее копья, когда мы приблизились. — Ну вы чего опять? Виделись же. — Пароль, — строго окинула нас взглядом стражница с розовыми волосами. Задержавшись на мне, она сощурилась. — Лен, да ты серьезно? — Тресса взмахнула руками. — Третий раз за сутки! — По протоколу я не имею права впустить тебя в штаб морской стр… — начала русалка, но Тресса прервала ее: — В священные воды вплывают трижды, — и она обреченно закатила глаза. — Раз, чтобы вымыть из тела землю, — преисполненная патриотической гордости, ответила русалка с розовыми волосами. — Второй, чтобы принять в него соль и воду, — глухо ответила ее напарница. Ее волосы были забраны под шлем, и я заметила, как все три морские жительницы похожи. Я даже старательно незаметно подвигала шеей, чтобы проверить, как у них с профилями. Господи, да они просто копии друг друга, не то что носы одинаковые! — И третий, чтобы стать единой с Океаном, — Тресса скривилась, но стражницы убрали копья. — Добро пожаловать, принцесса, — и нас даже галантно пропустили внутрь. Тресса, не выпуская мою руку, вплыла в проем. — Мы все здесь развлекаемся, как можем, — вздохнула она, оборачиваясь. — Но после третьего раза это начинает раздражать. Мне оставалось только пожать плечами. Просто не надо потакать чужим заскокам. Сказала фея с Драконом на шее. — Нин-ша, это я. Мы выплыли из коридора, который казался вымытым в самой породе огромной раковины, в подобие круглого широкого зала, и Тресса отпустила мою руку. Стенки вокруг немного отливали перламутром, а посередине зала возвышался какой-то дырчатый коралловый стол. На него были брошены прямо друг на друга листы белого пергамента. Кажется, карты. — А, Тресса, привет, — в отличие от стражниц на входе, русалка, которая стояла у стола, была без глупого шлема в форме улиточной раковины. У нее были красивые черные прямые волосы и загорелая кожа, на которой были особенно заметны белесые шрамы. Но лицо снова как под копирку с Трессы. Или это у Трессы лицо как у всех остальных? — Чего опять к нам? — Я по делу, — Тресса деловито уперла руки в бока и отплыла в сторону, демонстрируя меня. — Это Вика, она ищет чудовище Сиреникса. Нин-ша, как назвала ее Тресса, вскинула красивую черную бровь. — С каких пор двуногие ищут чудовищ Сиреникса? — Не сказала, но Лейла очень за нее просила. — А, принцесса с суши, — Нин-ша понятливо кивнула и волосы заволновались вслед за ее головой. — Раз так, ладно. Как зовут подругу принцессы? — Виктория, — я протянула руку, улыбнувшись, и русалка пожала ее. У нее была сильная жилистая рука, почти как у Лейлы, но все плечо покрывали белые полосы шрамов. В одном я даже узнала след зубов. Уф, а в мире морском не так уж весело, как пелось в мультике. — Фея Беливикса. — Нин-ша, — ответила она. — Глава морского патруля. Ищешь поглощенную душу? Они и правда становятся чудовищами, Океан так наказывает их за самоуверенность, но зачем тебе? Я задумалась, как бы так кратко обрисовать ситуацию без упоминаний Дракона, божественной миссии, Домино и прочего. Наконец, я решила свалить все на Дафну. — Нимфа Дафна из озера Рокколучи наказала мне вернуть ее накидку. Ее забрала другая фея. По слухам, та получила Сиреникс, поэтому я решила, что здесь должны о ней слышать. Вы же наверняка запомнили бы такую редкость, как фею с Сирениксом? — я с надеждой взглянула на Нин-ша. Та потерла подбородок и уперлась руками в стол. — Если поможет, фея была здесь около пятидесяти лет назад и ее зовут Политея, — добавила я. Пока была в Алфее, выяснила у Дафны, кто мог быть владелицей ключей. Тогда же спросила, почему она просто выдает мне все, что я хочу знать. Оказалось, что после того, как я уничтожила пергамент с Армией и пообещала помочь ей с семьей, Дафна решила просто верить моим методам. — Нет, к сожалению, — Нин-ша вздохнула. — Такой я не помню. Учитывая, как мне описала Политею Дафна, та вполне могла назваться чужим именем. — Но ты права, фей Сиреникса не было долгие годы даже на суше, что уж про нас говорить. Да и чудовищ в океане не так много. Самое свежее как раз той самой давности, плавает у Серебряных пещер, а вот фей здесь вообще не появлялось. А если бы она объявилась, то ушла бы непременно под вассалитетом Андроса и с клятвой неразглашения независимо от стадии ее Сиреникса. — Со слов Дафны, Политея бы не потерпела никакого контроля над собой, — я вздохнула. — Можете проводить меня до этого свежего чудовища? — Я! Я провожу! — Тресса, которой все это время приходилось скорбно молчать, выскочила вперед с поднятой рукой. — Э, нет, — покачала Нин-ша головой. — Одних я вас, мальков, туда не пущу. Только с сопровождением… Тут она замолчала и задумчиво нахмурилась, глядя куда-то в сторону. — Принц, — наконец Нин-ша отмерла. — Его высочество пожаловало. — Которое? — сморщилась как от зубной боли Тресса, а я вскинула голову в сторону того коридора, куда бросила взгляд Нин-ша. — То, которое на тон светлее. Черт бы побрал этих близнецов, — и Нин-ша фыркнула. — Хоть бы уже один другого покалечил, будут тогда «шрамированный» и «целый». Вот вы какие, отношения в королевской семье. Тресса гнусно захихикала, а затем пихнула непонимающую меня в бок. — Сделай подобострастное лицо, а то Нереус нас задержит, — и она, пытаясь подавить расплывающуюся на лице улыбку, сложила руки за спину. Я постаралась сделать непроницаемое выражение лица, послушав совета, но уже заинтересовалась, чего там такого принц выкинет. А Нин-ша покер-фейс исполнила профессионально, видно, высочество не так уж редко заглядывает, что его знают, как встретить. В зал высунулась голова юноши со светлыми фиолетовыми волосами, а затем в зал втекло и все его тело, и я офигела от длины его хвоста. Это уже не русал, это целый подводный змей! — Сестра, — поджал юноша губы, первую заметив Трессу. — Ты здесь. Ответ ему, видно, был не нужен, потому что Тресса промолчала, глядя в пол, а юноша перевел взгляд на меня. Ой, у него пятна на лице. Надеюсь, это просто узоры, а то зараза в воде быстро передастся. — Хорошо, что он тебя не слышит, — фыркнул Дракон, и я мысленно согласилась. — Кто это, Нин-ша? — принц кивнул в мою сторону, и меня посетило невероятное по силе желание сказать ему что-нибудь гадкое, такой у принца был вызывающий тон. — Посланница с суши, — разве что не в реверансе присела Нин-ша, но у нее не было для этого юбок. Если он ей не нравится, к чему такое подобострастие? — От принцессы Лейлы. — А, кузина, — принц вздохнул, будто к родственнице по ту сторону водной глади у него тоже были претензии, и я только подивилась, чего они его терпят. — Что ж, ладно. Я здесь, чтобы осведомиться насчет нарушений. — Никаких нарушений, ваше высочество, — ровным голосом ответила Нин-ша. — Ну что ты, просто Нереус, — улыбнулся принц, а мне захотелось раствориться. Еще на брачные игры подводного принца не хватало задержаться. — Мы же договорились. — Ну да, — повела бровями Нин-ша, а Тресса скорчила злобную рожу, стоило Нереусу отвернуться. М-да, сходство с Лейлой обнаружено, расходимся. — Что ж, хорошо, что все хорошо, — Нереус обернулся, и Тресса поспешно приняла подобострастный вид. — Рад был встрече. Он скрылся в коридоре, и Нин-ша с Трессой резко выдохнули. — Тьфу, дамский угодник, — Тресса высунула язык, а Нин-ша нервно облизнула губы. — Просто Нереус. Бе-е. — Отделались и ладно, — Нин-ша провела рукой по волосам, затем сделала так еще раз. — Уф, говорила же мне Халь носить шлем. — А чего вы его не пошлете? — спросила я опять-таки по наивности душевной. — Подыгрывать ему — только хуже делать. — Мы пытались, — махнула рукой Тресса. — Но он сам Океан переспорит, проще перетерпеть. Такого правильного изображает, тьфу. А как с Тританусом сцепятся, первый кусает! Тут она замерла, я бы даже сказала, вытянулась. — Да чтоб у меня плавники отсохли! — Тресса вскинула голову и повела носом. — Опять! — С меня Нептун лично спросит, если они друг другу хвосты отгрызут! — Нин-ша резко встрепенулась. — Как бы мне того ни хотелось, убиться я им не дам. Ну-ка не возле моего штаба! Крикнув так, она махнула хвостом и вылетела из зала пулей. — Все так серьезно? — я наморщила лоб, а Тресса повела плечами. — Лучше один раз увидеть. Она тоже толкнулась и нырнула в коридор. Мне ничего не оставалось, как последовать за ней. Я не могла поспеть за Трессой, даже если бы захотела, но перед самым выходом мы столкнулись. Она замерла в проходе, держась за стенки руками. Его уже никто не охранял, русалки-стражницы в страхе держались за свои копья, как утопающие за соломинку. — Я кому сказала — расплылись в разные стороны! — раздался голос Нин-ша, и я повернула голову в ту сторону. — Ну и ну, — дала я самую точную оценку увиденному. Два русала нарезали круги прямо над нашими головами, скаля зубы. В одном я узнала занудного принца, другой же был его точной копией, включая украшения на груди и пятна на лбу. Только волосы темнее. И правда с виду всего на несколько тонов. Видимо, это и есть второй брат. Принцы пока только гипнотизировали друг друга, но в позах читалась агрессия. Я бы сказала, они были как две акулы не поделившие территорию. Нин-ша металась под ними, требуя разойтись, но ее игнорировали. Русалки-стражницы испуганно жались друг к другу, находясь значительно поодаль. — А они ее послушают? — спросила я, а Тресса только покачала головой, не сводя взгляда с братьев. — А чего тогда просто не разнять? — Кинутся еще, — Тресса вздохнула и потерла плечо. — Нин-ша тоже не хочет, ее, когда она только на пост заступила, маме лечить пришлось. Сунулась прямо под зубы, шрам остался. Я вспомнила след на плече Нин-ша. — И что теперь? — спросила я, выглядывая у нее из-за плеча. Тресса скорбно моргнула и выплыла в открытую воду. — Теперь плывем, пока не сцепились, — и она, испуганно оборачиваясь на родственничков, поплыла прочь. — Тебе же еще нужно найти чудовище? — И ты ничего не сделаешь? — я даже возмутилась. — Это же твои братья. Тресса сконфуженно замерла, а затем, подумав, крикнула стражницам: — Эй, вы! Чего встали! Доложите королю! Кто еще их разнимать будет?! Русалки как по команде бросились прочь, а Тресса обернулась на меня. — Все, что могу сделать, — пожала она плечами, виновато отводя взгляд. Она махнула хвостом и поплыла в другую сторону. Я в последний раз обернулась на готовых сцепиться принцев, подумала, что их бы раскидать по разным аквариумам, и поспешила за Трессой. Чудовище ждет. Интерлюдия. Корабль посреди бури — Лейла, я бы хотел с тобой поговорить, — Офир ловко выловил Лейлу в толпе. Та сурово посмотрела на него полными обвинения голубыми глазами, но позволила увлечь себя в сторону солярийского окна, опускающегося до самого пола. Только на Солярии могли придумать такие. Они вышли на балкон, скрывающийся за голубой гардиной, и Лейла поспешила увеличить дистанцию, вставая у самых перил. Она была серьезно зла уже на протяжении двух часов и очень хотела, чтобы кто-нибудь наконец это заметил. Сперва воцарилось молчание. Под балконом мерно перетекали друг в друга волны, облизывая стены дворца и издавая успокаивающий шум. — Лейла, — позвал Офир, и та хотела было огрызнуться, чтобы не называл ее по имени, но это было глупо, потому что она сама разрешила. К тому же тон его голоса не располагал. Лейла вспомнила, что он хотел что-то сказать, причем с очень серьезной миной, и даже на мгновение испугалась. С этим же испугом в глазах она обернулась. Офир, уже открывший рот, чтобы начать говорить, замер. Он прикрыл глаза, потерев переносицу, а затем тяжело вздохнул. Лейла напряглась. — Океан наконец усмирил свой гнев, — сказал Офир совершенно не к месту, затем окинул балкон взглядом и, не обнаружив, что искал, совершенно не по-королевски заскочил на перила. — Утром было неспокойно, энергетические волны перебивали телепортационный сигнал. Вам рассказывают о таком в Алфее? И он замолчал, дожидаясь ответа. Лейла с подозрением на него посмотрела, пытаясь различить подвох в вопросе, но тот выглядел довольно безобидно. — Нет, — коротко ответила она, всем своим видом демонстрируя недовольство. Затем несколько раз нервно моргнула, поджала губы и добавила: — Про энергетические поля — да, но не про Океан. Она сощурилась и позволила любопытству взять верх: — А ты откуда знаешь? — Я тоже учусь, — губы Офира тронула едва заметная улыбка. — С момента, как твой иллюзорный двойник растаял, я не перестал быть паладином. Но у меня всего один учитель, не как в обычной школе, вроде Алфеи или Эсперийской Академии. Мастер Анда — потомственный маг с Линфеи, от него я перенял знак многокрылой Аркадии, как он от своего мастера когда-то. Лейла вздрогнула, когда он принялся закатывать рукав, снова обнажая татуировку в форме крыльев бабочки. — Даже паладины живут под знаменами фей, — Офир усмехнулся, а Лейла завороженно следила, как линия крыла переливается на солнце. — Дракон явно благоволил женщинам, иначе зачем он дал им такую власть над существами Магикса? Только фея способна наращивать свою магическую мощь на протяжение всей жизни без стороннего вмешательства. Это, очевидно, удивительно. Мне как паладину, никогда этого не понять. Он посмотрел на Лейлу, и она непонимающе нахмурилась. — Могу я посмотреть на твой Чармикс? — Офир даже улыбнулся, но практически не поменявшись в лице. Его фиолетовые глаза оставались все такими же серьезными. За время, что они говорили, Офир, казалось, перестал выглядеть таким напряженным, как в зале. Усевшись на перилах, он даже задумчиво покачивал ногой, будто бы за стеной вовсю не шел бал в честь будущей помолвки двух наследников. На мгновение Лейла даже забыла, что перед ней посланник врага. Кто конкретно был врагом, она еще не решила, но, раздраженная своей минутной слабостью и очевидной попыткой паладина помириться, скрестила руки на груди. — Нет, — она сощурилась, игнорируя желание поддаться общему расслабленному настроению. Но терпеть, когда не надо, Лейла умела лучше всего, поэтому она еще и добавила: — Сколько еще ты будешь заговаривать мне зубы? Все и так знают, зачем здесь маркизы Озерии, чего ты добиваешься? На мгновение на лице Офира промелькнуло разочарование, но он быстро справился с собой, сцепив пальцы в замок. Вид у него сделался такой, будто он собирался читать нотацию. — То, что в твоем понимании — «заговаривать зубы», в моем называется «налаживать отношения». Я очень рад, что ты знаешь, зачем мы здесь. И раз ты хочешь без предисловий все разрешить, давай, — он наморщил лоб, будто говорил что-то очевидное, и необходимость объяснять вызывала у него раздражение. — Только сначала я спрошу: как думаешь, почему нас не сосватали сегодня же? После всего, что было? После твоего побега, года ожидания, поисков? Лейла не смогла ответить. Ее тоже мучил этот вопрос, а неизвестность была самым главным страхом. Она сердито моргнула, намекая, что не догадается, и Офир не стал томить: — Потому что я не хочу, — он повел рукой, а Лейла распахнула глаза. — Не хочу брать в жены стукнутую на голову девицу, исчезнувшую за день до свадьбы. Была ли у тебя хоть какая-то веская причина? Если да, я готов ее услышать. И он посмотрел на нее даже без особого укора. Лейла моргнула, находясь в ступоре. «Я не хочу», — отдавалось у нее в ушах. «У него что, есть выбор?» — Я… — Лейла снова резко утратила способность связно мыслить, поэтому просто обреченно захлопнула рот. — Возможно, ты искренне влюблена? Я готов пойти тебе навстречу и отказаться от возможных прав на трон Андроса, если между нами стоит чувство гораздо более искреннее, чем договорной брак. «Я», — снова услышала Лейла. У нее никакого «я» не было. Было только «их высочества, королевская чета Андроса». — Я… — она снова попыталась что-то сказать, но в итоге просто выдавила: — Нет. — Тогда что же? Если ты сделала это в порыве минутного импульса, то я нахожусь в растерянности. Я, честно признаться, вообще не хочу брать тебя в жены. Лейла на мгновение чисто по-женски оскорбилась. Не хочет он. Она же такая невероятная и вообще! — Я, может, вообще жениться не хочу никогда, — продолжил Офир. — Но я родился не в той семье, чтобы в первую очередь думать о себе. На моей совести будут жизни десятков тысяч людей, которые пострадают от того, что я чего-то не хочу. Он соскочил с перил, и Лейла вздрогнула. — Наш брак, Лейла, это наша обязанность, — он серьезно посмотрел ей в глаза, но Лейла только испуганно отвела взгляд. — Это оборотная сторона того, что мы никогда не знали, что такое голод, тяжелый труд или унижение. Лейла бы поспорила насчет последнего, но сдержалась. Ей стало стыдно, что она не мыслит такими широкими категориями как «благо народа». — Я тебя впервые вижу, ты меня тоже, конечно, любви между нами нет. Но это не означает, что мы должны ненавидеть друг друга. Лейла закусила губу, поднимая на него глаза. — Мои родители тоже поженились по расчету. Мама была феей энчантикса в статусе баронессы, отец — паладин и наследный маркиз. Все было предрешено, но они вовремя поняли, что любви между ними не будет. Я благодарен им за то, что моё детство не было омрачено ссорами или склоками. «Ну и зачем ты мне это рассказываешь? — подумала Лейла рассеянно. — Чтобы пристыдить? У тебя получается». Офир вдруг взял Лейлу за руку, и та резко вскинула голову. — Даже если я сказал, что брак будет заключен только с моего согласия, это не означает, что он не состоится… — Офир продолжил говорить, глядя Лейле в глаза, но ее серьезно отвлекало тепло его пальцев, поэтому слова доносились с опозданием. Как будто она когда-то с мальчиком за руки держалась. Лейла почувствовала, как краснеют ее уши. — Нам придется жить вместе, вместе управлять Андросом, растить наследников, поэтому я хочу в первую очередь быть для тебя не женихом или мужем, а другом. Тут Лейла окончательно растерялась и, вылупившись на него, глупо-глупо заморгала. Офир пожал ее руку, продолжая серьезно смотреть в глаза, и Лейла зажмурилась. Как-то это было слишком для нее. Слишком сложно. — Я не говорю, что ты должна довериться мне прямо сейчас, — добавил Офир после нескольких секунд вязкого молчания, в которые Лейла пыталась понять хотя бы саму себя. — Но гипнотизируя друг друга с разных концов зала, мы тоже ни к чему не придем. Дай мне узнать тебя. Что тебе нравится, к чему ты стремишься, о чем думаешь. Лейла зажмурилась сильнее, чувствуя, что внутренние противоречия сейчас ее разорвут. — А если ты не хочешь… — голос Офира стал безэмоциональным. — То я не стану заставлять тебя быть искренней, просто разойдемся, как в Океане корабли. На моё место еще найдутся достойные претенденты. «Он все правильно говорит, на его место придет другой. Ты не знаешь, кто это будет. Возможно, ему будет плевать на тебя, — от сомнений и страха за совершаемый выбор у Лейлы заболела голова. — Ты вернулась сюда сама, знала, на что идешь. Он не пытается принизить тебя, разве можно просить большего, чем простого человеческого уважения?» «А ему вообще можно доверять? Видела, какую рожу он состроил, когда только нас увидел? Что ему, блин, не понравилось? Такая красавица, принцесса, фея Чармикса! Да нас и без приданного любой с руками оторвет!» «Это во мне говорит давняя обида, — Лейла мысленно вздохнула. — Я получила Чармикс за доверие. Я обещала быть смелой…» — Я… — она открыла глаза. Офир терпеливо ждал ее ответа, и Лейла уверилась в своем решении. — Я бы хотела попробовать.