Наглость - первое счастье

      Жизнь на космическом корабле очень отличалась от жизни во дворце Асгарда и в апартаментах Грандмастера. Во-первых, жилплощадь была существенно меньше, а отсутствие гравитации и кислорода в просторах космоса исключало возможность эту самую жилплощадь покинуть. Во-вторых, ограниченное пространство приводило к более частым и тесным контактам с прочими пассажирами. Как, например, совместные приемы пищи. Не то, чтобы в Асгарде Локи и Тор никогда ни с кем не пересекались во время завтраков, обедов, ужинов или перекусов, но обычно эти пересечения ограничивались родственниками или близкими друзьями (а также происходили в огромном обеденном зале за длинным столом).       Сейчас же Локи сидел на крошечной (по асгардским меркам) кухне за еще более крошечным (по тем же меркам) столом, в компании старшего брата, недолюбливающей его валькирии и мстителя, зеленое альтер-эго которого однажды впечатало Бога Лжи в бетонный пол.       Что ж, по крайней мере, здесь не присутствовала самая раздражающая особа. — Брюс, на тебя готовить? — спросил Тор, занося над сковородкой коробку с чем-то, что Локи вряд ли когда-нибудь осмелился бы попробовать, не то что приготовить.       Беннер, судя по выражению его лица, был того же мнения. — Не стоит, я уже завтракал, — ответил мститель. — Как знаешь, — старший Одинсон пожал плечами и обратился с тем же вопросом к валькирии. — А ты? — А у меня особая диета, — сказала она, показывая схожую коробку, только покрытую тонким слоем льда. — Называется «Полуфабрикаты — Наше Все».       Локи не знал, что такое полуфабрикаты, однако, когда Брунгильда открыла коробку, понял, что скорее согласится съесть то, что сейчас готовил его брат, чем это. Из коробки в тарелку посыпалось что-то заледеневшее, после чего тарелка отправилась в небольшое коробкообразное устройство, предназначенное, как он полагал, для разогрева пищи разной степени обморожения.       Пожалуй, единственным положительным моментом совместных «посиделок» на кухне была возможность узнать много нового о своих сожителях (помимо их вкусовых предпочтений). Например, Локи понятия не имел, что Тор умеет готовить. Он не уверен, что хоть раз видел того на кухне у плиты — скорее всего потому, что и сам там никогда не был.       Этот факт, похоже, удивил не только его. — А с каких это пор наследных принцев и царей Асгарда учат такой плебейской работе, как готовка? — поинтересовалась Брунгильда, вытаскивая разогретую тарелку своих полуфабрикатов. В горячем виде они выглядели получше, чем в виде ледяных камешков, однако недостаточно хорошо, чтоб Бог Лжи поменял о них свое мнение. — О, этому я научился в Мидгарде, — ответил Тор. Его лицо вдруг приняло мечтательное выражение, что означало, что скоро последует продолжение истории. — Когда отец изгнал меня из Асгарда в Мидгард, я встретил Джейн — свою девушку… То есть, она не была моей девушкой, когда сбила меня машиной, это случилось уже после… Не из-за того, что она сбила меня машиной в тот раз… или в следующий… а потому, что мы узнали друг друга получше, когда жили вместе. Знаю, это странно сначала жить вместе, а потом уже начинать ухаживания — обычно все происходит наоборот, но мне тогда было особо негде жить, так что пришлось нарушить правила ухаживаний… Не то, что я не пытался ухаживать — Дарси сказала, что мидгардским женщинам нравятся мужчины, которые готовят им завтрак, так что вот я выучил несколько рецептов… Ей должно быть очень нравились макароны с сыром, потому что через два дня она меня поцеловала и стала моей девушкой… То есть, она не говорила, что стала моей девушкой — да и я не спрашивал, я тогда очень торопился в Асгард после того, как Локи чуть не убил меня и моих друзей — но мы поняли друг друга… Потом, конечно, пришлось поддерживать отношения на расстоянии, так как Бифрост…       Локи закатил глаза. Его брат умел произносить вдохновляющие речи (если не красивые, то хотя бы структурированные), многие асгардийцы тому свидетели, но когда дело касалось Джейн… Тор просто озвучивал каждую мысль, пришедшую в его голову, а мыслей об этой женщине в его голове было много. Что такого его брат нашел в этой мидгардке Локи не знал — да и не особо хотел узнать, а потому слушал в пол-уха. Доктор Беннер выбрал схожую стратегию, судя по его отсутствующему взгляду, направленному на часы, а валькирия и вовсе приступила к поеданию своего завтрака.       К несчастью, отсутствие благодарной и внимательной публики никак не способствовало скорому завершению трагической истории любви. — … а потом она… то есть, потом мы друг друга бросили, — продолжал Тор. К этому моменту истории мечтательная улыбка сошла на нет. — Это было абсолютно обоюдное решение. Мы решили, что так будет лучше. Для нас. Никто из нас не расстроился. Ничуть. Совсем. Определенно. Это абсолютно точно было самое правильное решение, которое мы приняли вмес- — Мы поняли, — перебила его Брунгильда, явно непривыкшая к подобному роду монологам. — В следующий раз, когда я задам вопрос, который хоть как-то затрагивает тему твоей бывшей девушки, просто проигнорируй меня. Терпеть не могу драмы, да еще и любовные — я уже чувствую, как меня начинает тошнить. — Это потому, что ты снова ешь черти что, сладенькая.       Локи мысленно выругался, услышав ее голос за своей спиной. Гадина действительно умела тихо подкрадываться, этого у нее не отнять.       Он услышал, как валькирия тихо чертыхнулась себе под нос. — А я-то думала, ты будешь дрыхнуть до обеда, — пробормотала она, а затем повернулась к Беннеру. — Брюс, знакомься, это- — Дана. Да, я знаю, — закончил за нее Беннер, после чего с некоторой неловкостью обратился к женщине. — Еще раз доброе утро. Чаю?       Брюс явно пытался смотреть ей в глаза, а не ниже, хоть это и давалось ему с трудом — так часто происходит, когда ваша собеседница одета в пушистое лавандовое полотенце, даже не доходившее ей до колен. Тор избрал иную стратегию: он и вовсе не поднимал глаз, сосредоточившись на тарелке. — Может, как-нибудь позже, доктор, — стерва ответила ему на удивление спокойным и почти даже ласковым голосом. Лицо ее тоже не выражало привычного недовольства. — У меня сейчас несколько иные планы. — По тебе видно, — Локи намерено медленно окинул ее взглядом с ног до головы; в отличии от своего брата и Брюса, он не испытывал неловкости от вида неподобающе одетой женщины (главным образом потому, что данная женщина как женщина его не интересовала). — Только ты помещением ошиблась, котенок. Ванная прямо по коридору.       Взглядом, которым она его одарила, можно было заново вскипятить воду в чайнике — разительный контраст с тем, как она смотрела на доктора Беннера. Выводить ее из себя быстро становилось его новым хобби. — О, малыш, я в курсе, — процедила она сквозь зубы и зыркнула на его чашку. — Пей чаечек, пока горячий, и помалкивай, пока твоего мнения не спросят. — Твоего мнения тоже никто не спрашивал, однако твой рот почему-то не закрывается. К моему большому несчастью. — Отлично. Мне было бы невыносимо видеть тебя счастливым. Буду прилагать усилия, чтобы твое пребывание здесь было воистину несчастным. — Взаимно, стерва.       Локи театрально отсалютовал ей чашкой, усмехаясь и радуясь тому, что последнее слово осталось за ним. Женщина не сводила с него своих недовольных глаз, пока он подносил чашку к губам, чтобы сделать глоток…       Глоток кипятка, как выяснилось секундой позже.       Локи выронил чашку, расплескав горячий чай по столу, и схватился руками за горло, мысленно ругая собственное тело (и долгие уроки этикета), которое решило проглотить обжигающую жидкость, а не выплюнуть. У него на языке словно разгорелось пламя, которое медленно спускалось по глотке к животу. Он даже чувствовал, как йотунская магия внутри него (которую он не признавал и не использовал) резко понизила температуру его тела, пытаясь таким образом справиться с ожогом. Получалось так себе. — Слишком горячий? — поинтересовалась желтоглазая гадина. Голос ее был таким же невинным, как у Суртура.       Я убью тебя, хотел сказать Локи, но мог только зло на нее смотреть. Язык болел даже в неподвижном состоянии, так что про говорение и речи идти не могло. Чертова стерва смотрела на него в ответ с таким количеством самодовольства, что ни у кого не было ни капли сомнения — это было ее рук дело. Видимо, превращениями в кошку ее способности не ограничивались. — А если серьезно, почему ты сейчас здесь, а не отмокаешь в ванной, куда ты очевидно направляешься? — поинтересовалась валькирия, умудряясь говорить и жевать одновременно таким образом, чтобы вся еда оставалась во рту, а речь была четкой и понятной. Вольштагг наверняка позавидовал бы такому мастерству, если бы не был мертв. — Хотя, мне все еще не дает покоя то, что ты встала в такую рань, учитывая во сколько мы вчера легли спать. — Сначала прожуй, а потом говори, это во-первых, — тоном строгой гувернантки произнесла она. — А во-вторых, сладенькая, говори за себя — я со вчерашнего вечера не смыкала глаз. — Тогда, может, повременишь с водными процедурами? Не хватало только того, чтобы моя подруга заснула в ванне и в ней же утопилась: это будет крайне нелепая смерть. К тому же, после недавних событий трупы вызывают у меня крайне негативные эмоции. — Вот ты и проследишь, чтобы этого не случилось. Заодно и почешешь мне спинку, — она запнулась на мгновение, обдумывая что-то. — А до недавних событий трупы вызывали у тебя исключительно положительные эмоции, что ли? — До недавних событий трупы в принципе не вызывали у меня эмоций. — Может, вы двое будете обсуждать трупы где-нибудь в другом месте? — вклинился в разговор Тор. — Там, где никто не ест, например. — А может, ты, златовласка, будешь есть в другом месте? — тут же отозвалась стерва, бросив на него такой красноречивый взгляд, что громовержец поежился. — Я не лезу в твою тарелку, а ты не лезь в мой разговор, иначе тоже язык обожжешь. Все понял?       Тор быстро закивал, мельком взглянув на Локи, с лица которого до сих пор не сошел дискомфорт от ожога.       Женщина усмехнулась уголком губ, явно довольная ответом. — Хороший мальчик. Кушай свой… — она опустила взгляд на его тарелку, после чего ее лицо на секунду приняло озадаченный вид, — что бы это ни было.       Он послушался, все так же молча, не желая давать стерве повода выполнить свою угрозу. Хотя все равно перед тем, как отправить очередную порцию еды себе в рот, Тор тщательно на нее дул. На всякий случай.       Женщина тем временем полностью переключила внимание на изначальную причину своего появления здесь. — Итак, сладенькая, пошли. Ванна если еще не набралась, то наберется совсем скоро. — Я еще не доела, — отозвалась валькирия и тут же положила себе в рот очередную порцию своего фаст-фуда.       Локи готов был пересмотреть свое мнение касательно этого самого фаст-фуда хотя бы из-за того, как скривилось лицо стервы от вида содержимого тарелки ее подруги. — И не надо. Выбрасывай эту дрянь — я, так уж и быть, приготовлю тебе что-нибудь нормальное как помоемся. — Как насчет не лезть и в мою тарелку тоже? — без особой надежды в голосе спросила валькирия. — То, что я смирилась с твоим выбором угробить собственную печень, не означает, что я буду молча наблюдать за тем, как ты гробишь и свой желудок тоже. Давай выбирай что-нибудь одно, сладенькая, потому что я не собираюсь потом несколько сотен лет таскать тебя от одного больничного отделения в другое. — Ну еще бы, тебе времени не хватит в перерывах между походами к мозгоправу.       Локи понятия не имел, кем были «мозгоправы», но интуитивно чувствовал, что значение данное слово имело негативное, а потому тот факт, что адресовано оно было в сторону раздражающей его особы, несколько поднял ему настроение. — Вам нужен мозгоправ? — поинтересовался Беннер. В его взгляде легко угадывалось удивление и как ни странно, понимание. — Нет, — ответила женщина. — Пока нет, — поправила ее Брунгильда.       Стерва закатила глаза, однако дальше отрицать слова подруги не стала. — Пошли уже в ванную, сладенькая, пока вода не остыла. Можем продолжить нашу беседу там. У меня за ночь как раз накопилось очень много вопросов. — Ты иди, а я присоединюсь к тебе, когда вода как раз-таки остынет. Не все любят купаться в кипятке. — Как знаешь, — шатенка пожала плечами и развернулась в сторону выхода. — Тебе вино и пару фруктов захватить? — поинтересовалась ей в след валькирия. — Я себе определенно возьму пару бутылочек, потому что отвечать на все твои вопросы трезвой у меня не хватит выдержки.       Женщина притормозила и задумчиво нахмурилась. — Вино сухое? — Сладкое, как мед, и с таким содержанием алкоголя, что можно перепутать с виноградным соком, — лицо Брунгильды при этих словах приняло такую же кислую мину, как лицо ее подруги при виде фаст-фуда. — Никак не пойму, почему ты продолжаешь называть эту сладкую воду вином. Нужно выпить бочек шесть, чтобы хоть немного от него опьянеть. — Не все пьют алкоголь с целью нажраться в хлам, — ответила стерва. — Некоторые пьют алкоголь ради вкуса. Вино, к примеру, прекрасно дополняет вкус фруктов, а если добавить в него яблочный сок, апельсин и специи и поставить на огонь… — Ну уж нет, — перебила ее валькирия. На ее лице застыла гримаса то ли ужаса, то ли возмущения. — Я не позволю тебе издеваться над выпивкой, какой бы слабой та ни была. Никаких портвейнов из здешнего вина, Дана. — Знаешь, будучи алкоголичкой с многовековым стажем, могла бы и запомнить разницу между портвейном и глинтвейном. — Ты поняла, что я имела в виду. — Да-да-да, не делать с выпивкой ничего, что изменит ее вкусовые качества или, упаси небеса, понизит градус, потому что тебе похер, что пить, лишь бы нажраться в хлам и как можно скорее ухайдокать собственную печень. — Абсолютно верно, — улыбнулась валькирия. — До встречи в ванной? — Смотри не выпей все вино по пути. — А ты не засни, пока меня будешь ждать. — А ты не заставляй меня ждать слишком долго.       Когда стерва наконец-то покинула их компанию, в кухне повисла напряженная атмосфера. Напряженная для валькирии, в первую очередь. Всеобщее внимание (не считая, конечно, Тора, кто был сосредоточен на содержимом своей тарелки) было направлено именно на нее. Ни Локи, ни Беннер не сказали ей ни слова, однако этого и не требовалось — их молчание было весьма красноречивым. — Что? — раздраженно спросила она, не выдержав молчаливого давления. — Вы с Даной… — не слишком уверенно начал Беннер. — Вы, похоже, хорошие подруги. — Мы с ней терпим друг друга уже третий десяток лет — хочешь или не хочешь, а за такое время к человеку привязываешься, — она пожала плечами. — А вот ты когда с ней успел подружиться?       Локи тоже интересовал этот вопрос. Что такого сделал Брюс Беннер ранее этим утром, что единственный не получил от той стервы никакого негативного внимания? — Думаю, «подружиться» — слишком громко сказано. Мы просто мило побеседовали за завтраком, — он вдруг принял несколько смущенный вид. — И она, возможно, спасла меня от пищевого отравления. — Мило побеседовали? — Локи впервые подал голос с того момента, как обжег язык. Он с трудом мог представить, не говоря уже о том, что поверить в сказанное. — С ней? — Ну да. Говорила, правда, в основном она…       А вот в это я могу легко поверить, подумал Локи. Этой женщине явно нравился звук собственного голоса. — … но это ничего. У меня в любом случае было много вопросов. К тому же, я в тот момент был так счастлив, что готов был слушать от нее что-угодно, хоть оскорбления.       На Беннера тут же уставились две с половиной пары глаз, в которых застыл немой вопрос. — Что? — он уставился на них в ответ. — Я успел побывать на трех планетах — что на две планеты больше, чем я планировал посетить за свою жизнь — а сейчас нахожусь в открытом космосе в окружении около тысячи богов и инопланетян, что весьма напрягает… — Ты в Нью-Йорке уже встречал и тех, и других, так что сложившаяся ситуация не должна оказывать такое сильное влияние, — зачем-то произнес Локи, не уверенный, хотел ли он так подбодрить Мстителя или же чуть поиздеваться над ним. — Во-первых, большую часть времени в Нью-Йорке я провел на заднем сидении своего сознания и не помню большую часть того, что тогда происходило, — его недовольный взгляд дал богу понять, что ученый принял его реплику за издевательство. — Во-вторых, тогда я был на своей планете, в своей стране, в окружении представителей своего вида, часть из которых я неплохо знал, что разительно отличается от моей нынешней ситуации. Не говоря уже о том, что весь опыт был весьма травмирующим, если честно. Так что, да — я безумно счастлив, что встретил на этом корабле еще одного человека, пусть и полубожественного происхождения.       Локи был рад, что в этот момент у него во рту ничего не находилось, иначе оно тут же застряло бы у него в горле от шока. Он перевел взгляд на валькирию, надеясь увидеть на ее лице схожие эмоции, но нет: та сидела с тем же недовольным выражением, что и в начале их беседы. Один лишь Тор выказал схожие чувства, слегка подавившись своим завтраком от удивления. — Ты хочешь сказать, — медленно начал Локи, обращаясь то ли к Беннеру, то ли к валькирии, — что та стерва имеет отношение к богам? — К богам Древнего Египта, ага, — ровным тоном ответила ему Брунгильда. — У меня, когда я узнала, было примерно такое же лицо, как у тебя сейчас, Лакей.       Локи никогда не встречался с древнеегипетскими богами, однако подозревал, что они, как и прочие виды, именуемые богами, не имели привычки носить мидгардские тряпки (причем даже не самого лучшего качества), вести себя, как настоящая сука, по отношению к равным себе видам (читай: другим богам) и при этом показывать благосклонность к видам, стоящим на гораздо низших ступенях иерархии (читай: мидгардцам и прочим существам с продолжительностью жизни меньше нескольких тысячелетий).       Быть не может, чтобы она напрямую относилась к древнеегипетским богам, заключил про себя Локи. Эта женщина своим видом и поведением больше напоминает нечто среднее между мидгардцем и диким животным. — Она вполне может принять эти слова за комплимент, Лакей, так что придумай, как оскорбить ее по-другому, — усмехнулась валькирия.       Он сказал это вслух и даже не заметил. Отлично. — Я так понимаю, вы с Даной, — на этот раз Беннер обращался к Локи, — не очень хорошо поладили? — «Не очень хорошо поладили» — это преуменьшение века, — ответил ему Бог Лжи. — О да, — согласилась с ним Брунгильда. Сейчас она выглядела гораздо более веселой, чем во время начала их беседы. — Дана его терпеть не может. Что она мне там вчера сказала… Ах да! «Этот гаденыш бесит меня до чертиков». — Передай этой стерве, что ее чувства ко мне абсолютно взаимны. — Сам ей передашь, когда сцапаетесь в следующий раз, — ответила она ему, а после вновь вернула свое внимание к Брюсу. — Так все же, как ты умудрился понравиться Дане с первой встречи? — Вы все о ней так говорите, словно она мегера какая-то, а не человек, — каким-то странным тоном произнес доктор Беннер. — Не знаю, можно ли назвать ее мегерой, так как я понятия не имею, кто это такие, но как ты сам верно подметил, Дана — не человек, так что… — Ну, как по мне, она больше похожа на человека, чем на… кого-либо еще, — ответил Брюс, пусть и не совсем уверенным голосом. — Не знаю, что вы с ней не поделили. Мы с ней встретились здесь на кухне этим утром, неплохо поболтали… — О чем? — Да так, — он пожал плечами. — Сначала она прочитала мне лекцию о продуктах в нашем холодильнике, потом я задал пару вопросов, на которые она весьма терпеливо ответила. В какой-то момент мы затронули тему религии, и она прочитала мне еще одну лекцию. Затем я вновь начал задавать вопросы касательно ее жизни на Земле, что потом привело к небольшой истории о ее матери и о том, чт- — Дальше можешь не продолжать, — перебила его Брунгильда. — Паззл сложился. Дана считает приятным собеседником любого, кто способен покорно внимать ей как минимум полчаса, а если этот «любой» еще и задает вопросы, продлевая чтение лекций, так он и вовсе в список приятелей отправляется. — Ну еще бы, — театрально вымученным голосом протянул Локи, закатывая глаза. — Эта стерва явно без ума от собственного голоса. — Кто бы говорил, — пробурчал Тор, успевший, как оказалось, во время их беседы расправиться с завтраком.       Бог Лжи посмотрел на него с недовольно нахмуренными бровями. — И что это должно означать? — Что на этом корабле есть как минимум два любителя почесать языком, — ответила за Тора валькирия и пихнула громовержца в бок. — Не могу дождаться, когда вы вновь начнете выяснять отношения. Ну и шоу будет. — Если это доставляет тебе такое удовольствие, зачем же было играть роль посредника конфликта с моим братом вчера? — Затем, что мне нравится смотреть, как Дана использует свой язык, а не свои когти и прочие средства. А ваш вчерашний спор имел все шансы перерасти в потасовку. — И каков был бы исход? — не мог не поинтересоваться Локи.       Она задумалась (и, похоже, окончательно забыла про остатки своего завтрака), в серьез просчитывая варианты гипотетического поединка. — Ну, учитывая разницу в физической силе и боевых навыках, Дана явно вышла бы из драки с множественными ушибами и, скорее всего, несколькими переломами; может, даже с внутренним кровотечением и серьезным сотрясением. Или валялась бы в отключке и при смерти, если драку не остановить вовремя.       Локи не смог сдержать самодовольной ухмылки. Было приятно осознавать, что эта стерва ладна лишь бросаться язвительными комментариями, а в настоящем сражении немногим лучше мидгардцев. — Однако, — продолжила валькирия, — если принимать во внимание разницу в магических способностях, то ты бы продержался недолго, Лакей. Минут пять, может быть, десять при условии, что у нее от злости отключится часть мозга.       Ухмылка тут же исчезла, вернув место недовольно поджатым губам и нахмуренным бровям. Вместе с недовольством, однако, в Локи присутствовало еще одно чувство — любопытство. — О каких именно магических способностях идет речь?       На этот раз ухмылялась уже Брунгильда. Будь та стерва до сих пор здесь, могла бы гордиться такой качественной пародией подруги на собственное выражение лица. — А ты разозли ее достаточно сильно, Лакей, и сам все увидишь. Я, кстати, тоже с огромным удовольствием посмотрю на то, как тебе надерут задницу, — с этими словами она встала из-за стола и выбросила тарелку с недоеденным завтраком в урну. — А пока этого не произошло, пойду отыщу подходящее пойло для своего допроса. Увидимся.       Даже когда две наименее знакомые им личности покинули комнату, ситуация лучше не стала: атмосфера все также не располагала к душевной беседе (или хоть какому-нибудь нормальному взаимодействию). Локи больше было не о чем говорить, Тор все еще был сосредоточен на своем завтраке, а доктор Беннер… почему он до сих пор находился здесь, Локи понятия не имел. — Знаешь, — вдруг обратился к нему брат, — говоря между нами, я думаю, что валькирия тебя немного недолюбливает. — Да что ты говоришь, — пробормотал Брюс себе под нос.       Локи не счел нужным комментировать данное утверждение. Он мог бы назвать это преуменьшением века, не будь это место занято фразой «не очень хорошо поладили», сказанной несколькими минутами ранее.