Обратный отсчет

Хан невидящими глазами смотрел перед собой. На экране мелькали вспышки, взрывы последних торпед, крушащих «Энтерпрайз», красное зарево пожаров вокруг отсеков придавало кораблю вид огромного огненного цветка, распустившегося в черноте космоса по его прихоти. В голове все еще звучали последние слова Эли: «Лицемер! Лжец!», причиняя почти физическую боль. В одну секунду тот хрупкий мостик, что возник между ними за эти несколько дней, был разрушен, а на его месте образовалась пропасть. В душе Хана бушевали досада, обида и злость, в первую очередь, на самого себя. На ум пришли слова Ванессы, брошенные ею в пылу ссоры в первый день появления Эли: «Она будет нам только мешать! Она нас всех погубит!». Что ж, последние события наглядно показали это, а он ей не верил. Да и в конце концов, пора прекратить думать о прошлом, нужно жить настоящим. Эта странная привязанность, которую он испытывал к Эли, не принесет ничего хорошего. Хан не уставал себе это мысленно повторять, однако самоубеждение мало помогало, в голове беспорядочно роились мысли, мешая сосредоточиться. «Генезис» начал медленно разворачиваться, готовясь к переходу в варп-режим, точно в полусне Хан слышал приказы, отдаваемые Ховардом, наконец – резкий толчок, заработали двигатели, унося корабль к границам Федерации. - Капитан! Капитан! Хан вздрогнул, и перевел глаза на взволнованно переминающегося рядом Джефри. - С вами все в порядке, сэр? Хан почувствовал, как каждый на мостике украдкой смотрит на него. - Все нормально, следуйте заданному курсу, я подойду позже. Спокойно и уверенно, стараясь не показывать бурю чувств, бушевавших внутри него, он медленным шагом покинул мостик и направился к своей каюте, и лишь закрыв дверь, спрятавшись от посторонних глаз, он позволил себе бессильно опуститься на кровать, обхватив голову руками. Горькая обида растекалась внутри него, точно яд, отравляя каждую клеточку тела. Она обжигала горло, хотелось кричать, сказать хоть что-то в свою защиту, но уже некому было его выслушать. Его учили доверять только своим людям, больше никому, это было сродни инстинкту диких животных, для которых своя стая – важнее всего. Триста лет назад именно этот инстинкт спас его и команду от гибели, но сейчас он впервые захотел довериться еще кому-то, поставил интересы чужого ему человека выше своих и выше друзей – и вот что получил. Она не захотела понять его, просто сразу навесив клеймо преступника. Ханом владело странное беспокойство и лихорадочное возбуждение, в голове крутились обрывки слов, воспоминаний, собираясь в один большой ком, заставляя чувствовать непривычную беззащитность, растерянность, боль. Он давно привык к боли физической, она не доставляла ему неудобств. Тренированное тело легко справлялось с любыми нагрузками, но сейчас ничего не могло помочь ему избавиться от тяжелого, давящего чувства вины и пустоты внутри. Перед глазами возникла картинка – Эли на полу, на левой скуле уже наливается синяк, губа разбита, но ее взгляд бесстрашно прожигает его насквозь. Он был готов убить ее, кто знает, чем это закончилось, если бы не «Энтерпрайз». Хан всегда гордился своим самоконтролем и спокойствием, но в тот момент они отказали ему. Он посмотрел на постель – на покрывале еще были видны следы крови от порезов, которые он перевязывал. Какими же далекими казались сейчас события этой ночи! Несколько часов назад он чувствовал себя практически счастливым, сидя рядом с ней полумраке каюты, чувствуя, как тонкая ниточка привязанности между ним становится крепче. Он не позволял себе думать о том, что будет дальше, и поступил правильно. Сердце разрывалось от противоречивых чувств. Ярость, обрушившаяся на Эли, уступила место раскаянию, заставляя вновь и вновь прокручивать Хана в голове произошедшее, но все это лишь сильнее заставляло его терзаться чувством вины. Внезапно он почувствовал боль. Тяжелая, ноющая, она расползалась от затылка к вискам, медленно сжимая голову в тиски. Но у него не может ничего болеть?! Новая волна боли подсказала, что может, и еще как. К горлу подступила тошнота, перед глазами запрыгали разноцветные пятна, все вокруг расплывалось, Хан сквозь зубы застонал, обхватив голову руками и зажмурившись. Он не помнил, сколько продолжался приступ, но закончился он так же внезапно, как и начался. Хан лежал на смятых простынях, судорожно хватая ртом воздух, пытаясь понять, что это было. Его трясло, как в ознобе, неприятная слабость расползалась по телу. Дрожь медленно проходила, заставляя тело облегченно вытянуться на кровати, зрению возвращалась прежняя четкость. Еще через пару минут он вновь чувствовал себя как обычно. Хан медленно, боясь, что все повторится, поднялся на ноги и сделал пару шагов. В ту же секунду его повело в сторону, голова закружилась, он едва не упал, и тяжело сел обратно на кровать. Сейчас он впервые испытывал страх. Чем вызваны такие симптомы? Мозг еще пытался думать логически, но тут в голове без предупреждения словно взорвалась граната, ослепляя дикой болью, парализуя все тело. Не было сил даже кричать, из груди вырвался лишь хрип, еще несколько секунд мучений – и наступила спасительная темнота. Он быстрым шагом шел по длинному коридору, облицованному кремовой плиткой. Холодный свет галогеновых ламп под потолком придавал помещению неуютный, казенный вид. Навстречу ему попадались люди в белых халатах, входившие и выходившие из бесчисленных дверей, кто-то приветливо кивнул ему, однако Хан только ускорил шаг, приближаясь к лифту. Позади он услышал, как его окликнули по имени, и, не оборачиваясь, он почти бегом влетел в кабину, чуть не сбив выходившую оттуда девушку. Она возмущенно вскрикнула, однако створки уже захлопнулись, и Хан с облегчением вздохнул. Меньше всего ему сейчас хотелось с кем-то разговаривать, а уж тем более извиняться. Через несколько секунд сигнал возвестил, что лифт достиг последнего этажа. Он быстро вышел, и уверенным шагом направился к узкой лестнице, ведущей наверх. Резко толкнув дверь, он, наконец, выбрался на крышу, вдохнул свежий прохладный воздух, и, игнорируя табличку «NO SMOKING!» возле двери, с наслаждением закурил, глубоко затянувшись. За первой сигаретой незамедлительно последовала вторая. Он медленно подошел к краю крыши, огороженному невысоким бортиком, и посмотрел вниз. С высоты пятого этажа Хану открывался отличный вид на кампус Лондонского университета. Стоял необычно теплый и солнечный для сентября день. Стайки студентов, наслаждаясь последними крохами тепла перед наступающей дождливой осенью, высыпали на улицу и небольшими группами сидели на парапетах возле корпусов, на лавочках, да и просто на траве. Интересно, что бы они подумали, увидев как их преподаватель мрачно смотрит с крыши на своих учеников, нервно куря. Хан криво усмехнулся, делая последнюю затяжку, и отшвырнул окурок вниз. Внезапно за спиной с силой хлопнула дверь. Он стоял неподвижно, наплевать, даже если это охранник! Но знакомый голос заставил его повернуть голову: - Хан, какого черта?! Я тебя везде ищу! – взъерошенный темноволосый парень тяжело дышал, видимо, пробежав несколько этажей по лестнице, не дождавшись лифта. - Майк, что бы не сказала комиссия, меня это мало интересует. – Хан вернулся к разглядыванию кампуса, демонстративно не обращая внимания на внезапного гостя, и надеясь, что он уйдет. Но Майк Стэнфорд, его помощник в лаборатории, а по совместительству и друг, явно не собирался этого делать. - Хан, не глупи. Твои исследования поразительны, и ты это знаешь. Результаты… Услышав это, Хан резко развернулся: – О да, результаты есть, и мы оба знаем, что они отличные для опытного образца! Вот только при распределении грантов на исследования Комиссия университета почему-то смотрит не на результаты, а на то, кто у тебя папочка! - он брезгливо поморщился. - Слушай, все еще можно исправить! - Исправить?!– от крика Хана Майк попятился. – Ты что, не слышал последние новости? У меня забирают лабораторию, теперь она принадлежит Мартину Скорсу, сыну нашего обожаемого ректора. И он собирается проводить исследования, которые перевернут мир! – последнюю фразу Хан произнес, подражая характерной шепелявой речи Скорса-старшего. – Да единственное исследование, на которое способен этот идиот – сравнивать начинки пирожков в нашем кафетерии! – презрительно фыркнул Хан. - Так ведь поэтому-то я и искал тебя! Мистер Хансен узнал об итогах заседания и хочет с тобой поговорить. Роберт Хансен был профессором кафедры механики Лондонского университета, научным руководителем Хана и живой легендой. Все, кто его знал, говорили, что не появилась еще та проблема, которую тот не сможет решить. Однако сейчас Хан не сомневался – этот печальный момент настал. Даже влияния Хансена не хватит, когда против него выступает весь ученый совет. Ему все еще не хотелось ни с кем обсуждать провал, но элементарное уважение требовало откликнуться на просьбу профессора, поэтому Хан молча кивнул, и они вдвоем направились к лифту. Тягостное молчание нарушил Майк, когда они были уже у двери кабинета, на которой скромно поблескивала табличка «Проф. Р. Хансен»: - Иди, я тебя здесь подожду. – Хан вопросительно взглянул на него, и Майк, смутившись, продолжил, - Меня не звали, только просили привести тебя. Удачи. – Майк дружески хлопнул его по плечу, подталкивая к кабинету, а сам отступил назад. Хан вздохнул, чувствуя как внутри поднимается надежда, смешанная с волнением, постучал, и, не дожидаясь ответа, быстро вошел. И немедленно споткнулся о высокую стопку журналов, стоящую перед дверью прямо на полу. Тихо чертыхнувшись, он аккуратно сдвинул их в сторону и оглядел кабинет. Хан бывал здесь бесчисленное количество раз, однако всегда поражался, как профессор может ориентироваться в этом беспорядке – стопки книг, журналов, разнообразных документов занимали каждый кусочек свободного пространства, однако мистер Хансен явно не испытывал от этого неудобств. Хан перевел взгляд на дальний угол комнаты, где у окна стоял стол профессора, и только сейчас заметил, что помимо Роберта Хансена в кабинете находился еще один человек, сидящий в кресле напротив. И профессор, и незнакомец повернули головы в его сторону, когда он вошел. Заметив, как Хан замешкался, полагая, что помешал чужому разговору, Хансен быстро поднялся из-за стола: - Мистер Сингх, проходите, мы давно вас ждем, проходите, присаживайтесь!! – и он повел рукой в сторону свободного кресла напротив незнакомца. Хан вопросительно посмотрел на профессора, и тот, спохватившись, виновато улыбнулся: - О, простите, господа, вы ведь незнакомы. Мужчина, сидящий в кресле, поднялся, и подошел ближе. Высокий, сухощавый, лет сорока пяти, однако в волосах уже была видна седина, светло-серые глаза смотрели на Хана оценивающе-внимательно. Он протянул руку: - Полковник Джонатан Сэмптон. Значит, военный. Хан слегка нахмурился. Рукопожатие мистера Сэмпотона было коротким и сильным. Он сразу произвел впечатление человека делового, не любящего долго ходить вокруг да около, и следующие его слова это подтвердили: - Мистер Хансен… - он сделала паузу, посмотрев в упор на профессора. Тот как-то суетливо кивнул, и, пробормотав, «Ну, не буду вам мешать», развернулся, прежде чем Хан успел что-то сказать, и вышел из кабинета. Хан почувствовал раздражение. Сегодня произошло слишком много событий, и он был совершенно не в настроении вести светские беседы, поэтому его вопрос прозвучал излишне резко: - Что вам нужно? Полковник неожиданно открыто улыбнулся ему, сделав вид, что не заметил недовольства: - Прошу вас, мистер Сингх, мне бы хотелось кое-что с вами обсудить, и, возможно, сделать предложение, от которого вы не захотите отказываться. - Не захочу или не смогу? – Они прошли вглубь комнаты, к столу, и устроились в креслах друг напротив друга. Хан буравил его взглядом. - О, я возможно, неправильно выразился. – Полковник тонко улыбнулся. – Наша беседа носит исключительно неформальный характер, и ни к чему вас не обязывает. Но сперва давайте уточним имеющуюся у меня информацию. Хан вздохнул, и откинулся на спинку кресла, тем временем полковник, наклонившись, открыл небольшой кожаный портфель и достал папку. - Итак, вас зовут Хан Нуньен Сингх, вам двадцать восемь лет. Закончили Лондонский университет, основная специальность – механика. Дополнительно имеете степень магистра по химии, прослушали углубленные курсы по физике… - Сэмптон остановился, и поднял глаза на Хана: - Сфера ваших интересов довольно обширна, не так ли? Хан ограничился коротким кивком, и полковник вернулся к своим бумагам: - Вы начали заниматься научными исследованиями на втором курсе, два года подряд выигрывали гранты, закончили аспирантуру и в данный момент преподаете и занимаетесь разработкой своего проекта, посвященного новому типу двигателя? Опять кивок. Джонатан Сэмптон почувствовал нарастающее раздражение. Диалога не получалось, Хан смотрел на него равнодушно, даже с некоторым презрением. Учитывая, что он с утра ждал окончания заседания этой проклятой комиссии, его терпение было на исходе, и он решил подлить масла в огонь, вкрадчиво спросив: - И что же вы собираетесь делать теперь, когда вам отказали в финансировании, проект закрыли и спустили в архив, а лабораторию отдали другому? По тому, как яростно вспыхнули глаза Хана, Сэмптон понял, что попал в точку. Однако он явно недооценил своего собеседника: через пару секунд взгляд опять стал спокойным: - Вы, я так понимаю, хотите мне предложить какое-то решение? – тон был абсолютно равнодушным, однако это не смогло обмануть Сэмптона, он увидел заинтересованность, и по тому, как Хан слегка подался вперед, он понял, что его зацепило. Кажется, контакт начинал налаживаться. - Мистер Сингх, вы не хуже меня знаете, что на работу комиссии влияет много аспектов… - Хан фыркнул, и Сэмптон продолжил, глядя ему прямо в глаза: - Не всегда получается убедить их продолжить разработку перспективных направлений. Но правительство заинтересовано в молодых успешных ученых, а у вас, несомненно, есть талант исследователя и недюжинные способности к науке. Поэтому мы хотели бы пригласить вас в наш исследовательский центр, чтобы вы могли продолжить работу. Полное финансирование ваших проектов. Любые мощности под ваше требование, лаборатории, оснащенные по последнему слову техники, и конечно, зарплата, несравнимая со ставкой преподавателя. – Он откинулся на спинку, и испытующе посмотрел на Хана. – Что скажете, мистер Сингх? - Вы действительно считаете меня таким наивным? – вопрос застал Сэмптона врасплох, он ожидал совсем не такой реакции, и сейчас с изумлением смотрел на собеседника, а Хан невозмутимо продолжал: - Вы думаете, вы первый, кто приходит с таким предложением? Но вы определенно выделяетесь на фоне остальных своей бесцеремонностью, – он кивнул на пустое место профессора за столом. – Я не собираюсь работать на военных. Никогда. Мне противна сама мысль о том, как вы можете использовать результаты моих исследований. - Мистер Сингх! – Сэмптон перебил его, слегка повысив голос. – Я не говорил, что вы будете работать на военное ведомство. Вас, возможно, ввело в заблуждение мое звание. Лаборатория, работу в которой я вам предлагаю, не относится к юрисдикции военных сил Великобритании. - Однако я вижу перед собой военного, а не гражданского служащего, - едко заметил Хан. - Это правительственный проект, и мы обеспечиваем его охрану, а также беседуем с потенциальными кандидатами, опять же, с целью обеспечения безопасности. Сэмптон пытался говорить спокойным, доверительным тоном, однако ясно видел, что Хан колеблется. Чертов мальчишка! Была бы его воля, Сингх уже сидел бы как миленький в лаборатории, и не пытался строить из себя оскорбленную справедливость. Что ж, осталось последнее средство. - Вижу, вы все еще не верите мне. – Хан молча посмотрел на Сэмптона. Тот порылся в кармане и достал визитку: - Вот, возьмите. На обороте адрес лаборатории. Приезжайте, и убедитесь сами, что я вас не обманываю. Покажете на входе охране, и вас проведут по комплексу, я их предупрежу. Предложение действительно до завтрашнего дня. – С этими словами он подвинул к Хану визитку, быстро встал, подхватил портфель и направился к выходу. Хлопнула дверь. Хан рассеянно взял в руки белый прямоугольник, и перевернул его. На обороте значилось: «Риверсет-стрит, 145B». Совсем близко к центру, подумал он. Кажется, там недавно построили новое современное здание, огромный куб из стекла и бетона. Хан иногда проезжал мимо, но не интересовался, что это такое, думал, гостиница или торговый центр. Он продолжал задумчиво вертеть в руках визитку, когда в кабинет вошел мистер Хансен. - Как прошло? – профессор выглядел немного взволнованным, садясь за стол и внимательно смотря на своего аспиранта. Хан неопределенно пожал плечами: - Вы ведь знаете, о чем шла речь? Хансен смущенно отвел глаза. - Да, знаю. О тебе начали наводить справки за месяц до этого разговора. – Он снял очки и начал лихорадочно протирать и без того чистые стекла. – Запросили список твоих публикаций, курсов, всю информацию… - Он запнулся. – Я не мог ответить им отказом. - И что вы думаете об их предложении, профессор? Хансен поднял глаза на своего ученика, боясь увидеть в его взгляде осуждение, однако в глазах Хана плескалась растерянность. Впервые за много лет он не знал, что ему делать. Профессор вздохнул: - Я могу посоветовать тебе лишь одно – хорошенько все обдумай, прежде чем соглашаться. Но это предложение не лишено здравого смысла – работать без лаборатории ты не сможешь. Домой в этот день Хан приехал поздно. Собирал свои вещи в лаборатории, заполнял оставшиеся документы, в итоге, вечером, сдав ключи охраннику, он чувствовал себя абсолютно вымотанным. Вдобавок Майк, которому он рассказал о разговоре с Сэмптоном, просто из кожи вон лез, чтобы убедить его принять предложение, рисуя все более и более заманчивые перспективы и смеясь над его опасениями сотрудничества с военными: - Да как ты не понимаешь! – горячился его друг, - это просто отличный шанс! И потом, на дворе двадцать первый век, сомневаюсь, что кто-то будет строить вероломные планы захвата мира! У людей и без того забот хватает, экономический кризис, новый айфон – расхохотался он своей шутке, но затем посерьезнел: - Правда, Хан, не глупи. Думаю, они не зря вышли на тебя, вспомни старикана Хансена. – Майк понизил голос – у него куча связей, и он всегда в тебя верил. Наверное, просто не хотел сам с тобой говорить на эту тему. К вечеру голова у Хана гудела от бесконечных обсуждений и споров, утешало одно – следующий день у него выходной. И он из простого упрямства гнал от себя мысль, что, в общем-то, можно и съездить на Риверсет-стрит. Просто посмотреть. Чтобы убедиться, что он был прав, и это глупая затея. Ровно в полдень он притормозил у въезда на парковку. Охранник не спеша вышел из будки, пристально глядя на его серебристый мотоцикл. Что ж, видимо здешние сотрудники на таком не ездят. - Мистер Сингх? Хан оторопел. Сэмптон, как видно, хорошо подготовился, и действительно ждал его. Оставив свою «Хонду» на стоянке, он направился ко входу, уже проинструктированный, что ему нужно будет только назвать свою фамилию. Стеклянные двери с тихим шипением разъехались, и через пару секунд он оказался в гигантском холле. На улице было довольно тепло, однако здесь мощные кондиционеры нагнетали прохладный воздух. Чуть поодаль от двери находилась стойка регистрации, миловидная девушка за ней составляла поразительный контраст хмурому охраннику, сидевшему рядом. При его появлении они оба оживились: охранник резко выпрямился и внимательно оглядел его с ног до головы, девушка же вспыхнула радушной улыбкой. Пока она, болтая что-то о погоде, оформляла ему пропуск, Хан продолжал осматриваться. Внутри все было очень строго: четкие линии, прямые углы, строгий геометрический рисунок плитки на полу. Особенно поражал потолок – здание было высотой в пять этажей, и над холлом был возведен прозрачный купол, открывающий небо. Лучи солнца, падающие с высоты, придавали помещению торжественность и изящество. Сразу за регистрационной стойкой стоял длинный ряд турникетов, и Хан незамедлительно представил, как утром это помещение заполняется людьми, спешащими приложить свой пропуск к магнитной ленте и торопливо запрыгнуть в один из лифтов напротив. Голос девушки за стойкой отвлек его от осмотра: - Вот ваш пропуск, - она протянула ему небольшой пластиковый прямоугольник. – Ваша сопровождающая сейчас подойдет, вы пока можете подождать вон там, - она еще раз очаровательно улыбнулась, и указала рукой на небольшой уголок левее лифтов, видимо, предусмотренный для ожидания посетителей – несколько диванчиков, столик с журналами, и небольшой фонтанчик в греческом стиле – девушка с кувшином, из которого с тихим плеском падала струя воды. Ждать пришлось неожиданно долго. Наконец, почти полчаса спустя, створки ближайшего к нему лифта распахнулись, и из него почти бегом выскочила растрепанная рыжеволосая девушка в белом халате, она растерянно обежала взглядом огромный холл, и, заметив Хана, поспешила в его сторону: - Мистер Сингх, прошу прощения за опоздание, меня зовут Мелисса Солт, буду рада показать вам нашу лабораторию! – Она выпалила эту фразу на одном дыхании и открыто улыбнулась. Хан вежливо улыбнулся в ответ, и они двинулись к лифту. К моменту, когда они поднялись на нужный этаж, Хан уже узнал, что Мелисса год назад закончила университет и очень рада, что попала в такое замечательное место, а ему самому просто невероятно повезло получить приглашение, да еще и экскурсию. - Обычно мы такого не делаем, - Мелисса подмигнула Хану, – Наверное, вы очень заинтересовали наше руководство. Ну, вот мы и на месте, начнем с третьего этажа, а то на втором что-то незапланированно сгорело, и запах еще тот, - она хихикнула. Двери лифта раскрылись, пропуская их в коридор. Строгого серого цвета стены, ряды дверей из полупрозрачного стекла по обе стороны. Возле каждой лаборатории было широкое застекленное окно в коридор, позволяющее наблюдать за происходящим. На дверях не было табличек, только номера. Навстречу им проходили редкие люди в белых лабораторных халатах, они приветливо кивали Мелиссе, и с любопытством провожали Хана взглядом. - Это наши лаборатории для химиков они занимают весь этаж, - рассказывала ему Мелисса, пока они неторопливо шли вдоль стеклянных окон. – Мы финансируем перспективные проекты молодых ученых. Комфортные условия для работы позволяют… - ее плавную речь прервало громкое объявление по внутренней связи: - Мисс Солт, подойдите на четвертый этаж. Повторяю, мисс Солт, подойдите на четвертый этаж. - Ох! – Мелисса недовольно поморщилась.- Прошу прощения, я покину вас буквально на пару минут. Не успел Хан ничего сказать, как она уже развернулась, и быстрым шагом пошла к лифту. Он остался один. Они дошли примерно до середины коридора, так что он неторопливо пошел вперед, с любопытством осматриваясь. Надо сказать, что безопасности здесь явно уделяли не последнее место. Под потолком через равные промежутки были установлены небольшие круглые камеры, повсюду электронные замки, вход только по пропускам Внезапно впереди он увидел приоткрытую дверь. На окне были опущены жалюзи, так что внутрь заглянуть он не мог. Пару секунд Хан боролся с искушением, но любопытство победило. В конце концов, он ведь на экскурсии. Лаборатория оказалась неожиданно просторной и светлой. Большие окна выходили на солнечную сторону, и все помещение было залито светом. Вдоль стен на столах стояли знакомые приборы – электронные весы, центрифуга, большой вытяжной шкаф для работы с ядовитыми веществами. На широком столе посреди комнаты стояли четыре огромных монитора, сдвинутых вместе, на них плясал непонятный график, быстро менялись цифры. Чуть поодаль стояла газовая горелка, над пламенем в штативе была закреплена пробирка с каким-то голубоватым раствором. Рядом в беспорядке валялись исписанные формулами листочки. Он подошел ближе, чуть наклонился, пытаясь определить, что за вещество может находиться в пробирке, и тут за спиной резко хлопнула дверь, и раздался крик: - Немедленно отойдите от стола! От неожиданности Хан вздрогнул, и развернулся. У порога стояла девушка в уже привычном белом халате, на шее висел пропуск, в глазах плескались враждебность и удивление, она явно не ожидала здесь увидеть кого-то постороннего. - Кто вас сюда пустил? – Незнакомка подошла ближе, зеленые глаза холодно-изучающе уставились на него. - Дверь была открыта. - Это не значит, что вы имеете право вламываться в нее. Она еще и учить его собирается? Ну хорошо, сама напросилась. - Вы только что нарушили полдюжины правил безопасности, оставив в пустом кабинете работающую горелку и опытный образец. Девушка резко втянула воздух. Она понимала, что Хан прав, но сдаваться не собиралась. - Что ж, я оценила ваш благородный порыв по предотвращению чрезвычайной ситуации. А теперь покиньте помещение, или я вызову охрану! Только Хан открыл рот, чтобы ответить, как от горелки раздалось шипение. Голубая жидкость вспенилась и резко потемнела, начала пузыриться. Еще несколько секунд – и первые капли упали на горелку, металл под ними начал тихо шипеть и плавиться. Ссора прервалась на полуслове. Не сговариваясь, они действовали быстро и слаженно: Хан перекрыл подачу газа в горелку, девушка, схватив с полки банку с зеленоватой мутной жидкостью, аккуратно вылила ее на пробирку и штатив. Над столом поднялось небольшое облачко дыма и повис запах гари. Девушка облегченно вздохнула, и щелкнула кнопкой на пульте рядом со столом. Сверху заработала мощная вытяжка, и неприятный запах понемногу стал пропадать. - Меня зовут Эли Финчер. Я смотрю, вы отлично действуете в критических ситуациях, – девушка улыбнулась. - Хан Сингх. Я смотрю, вы отличаетесь поразительным умением в них попадать. Они рассмеялись, глядя друг на друга. Затем повисло неловкое молчание, которое было нарушено стуком двери – на пороге объявилась Мелисса, еще более взъерошенная, чем десять минут назад. - Мистер Сингх! Я вас везде ищу! Я ведь просила просто подождать меня в коридоре, - она с укором посмотрела на него, продолжив: - Просто сумасшедший день. – Она обернулась на Эли, ища поддержки. Та улыбнулась: - Да уж, это точно. Внезапно по громкой связи вновь прозвучало объявление: «Мисс Солт, подойдите на четвертый этаж!». Мелисса застонала, сжав зубы: - Что-то у нас не ладится с экскурсией. - Ничего страшного, Мелисса, я могу заменить тебя. – Эли сказала это спокойным, деловым тоном, и Хан с удивлением посмотрел на нее.– Мистер Сингх мне кое в чем помог, так что невежливо было бы заставлять его еще ждать. Мелисса замешкалась на пару секунд, затем пожала плечами, и, бросив «Хорошо!», исчезла, хлопнув дверью. Они вышли вслед за ней, и Хан ухмыльнулся, увидев, как Эли заблокировала дверь в лабораторию. Спустя час он узнал, что исследовательский комплекс делился на несколько больших частей: первый этаж занимали административные помещения, зал для презентаций, небольшой склад. Второй этаж был отдан инженерам, третий – химикам, четвертый отведен под медицинские исследования. Пятый этаж занимали комнаты отдыха и кафетерий, куда они и поднялись под конец экскурсии. Взяв по стаканчику кофе, они устроились за столиком в углу. Народу в зале было немного, стоял легкий шум, складывающийся из приглушенного гула человеческих голосов, стука подносов, шороха шагов. Потолок здесь так же был прозрачным, между столиков были расставлены высокие растения в кадках. Для обеденного перерыва людей было относительно немного, однако постепенно народ прибывал. - Вам здесь нравится? – Эли внимательно посмотрела на него. Хан задумался, прежде чем ответить. Сейчас, сидя в просторном светлом зале, окруженный толпой увлеченных молодых людей, после всего, что он сегодня увидел, его прежние опасения показались смешными. И конечно же, не последнюю роль в этом сыграла Эли. Больше половины экскурсии он откровенно любовался ею, восхищался той страсти и увлеченности, с которой она говорила об исследованиях. Для них обоих наука не была просто частью жизни, она была самой жизнью. - Очень. – Ответил он, улыбнувшись. - Отлично! Если честно, я не ожидала другого ответа! – Она хитро посмотрела на него. – Я так и не спросила, на чем вы специализируетесь? Хан откинулся на спинку стула, изображая сомнение: - Вообще-то это большая тайна… - Правда? – Эли игриво склонила голову набок. Он понизил голос, придвинулся ближе, и с абсолютно серьезным лицом произнес: - Как правило, я вламываюсь в чужие незакрытые лаборатории, а дальше по обстоятельствам! Эли рассмеялась, а Хан продолжил: - Я просто обязан загладить перед вами вину за сорванный эксперимент. Давайте сходим куда-нибудь. За столом повисло молчание. Сердце Хана неожиданно забилось быстрее. Губы Эли тронула легкая улыбка, она внимательно посмотрела на него: - У меня выходной в субботу. - Я смотрю, вы уже освоились? – знакомый голос заставил Хана обернуться. - Добрый день, мистер Сэмптон! – поприветствовала неожиданного гостя Эли. - Мисс Финчер, прошу прощения, что вмешиваюсь, но мне нужно поговорить с господином Сингхом. – он метнул быстрый взгляд на Хана. Она кивнула, напоследок улыбнулась Хану, прошептав «Удачи!», и, встав из-за стола, быстрым шагом направилась к выходу. Хан с сожалением проводил ее взглядом: общество Эли определенно было лучше, чем разговор с Сэмптоном, который уже сел на ее место. - Итак, мистер Сингх, что вы думаете о моем предложении теперь, увидев все своими глазами? – Джонатан испытующе смотрел на Хана. Тот опустил глаза, и прикусил в задумчивости губу. Сэмптон, затаив дыхание, ждал. - Я согласен.