When I see you again

AU: У владыки Лихолесья было двое детей. Чудесных, светлых, непорочных созданий Эру, коим самими Валарами предначертано пройти бесконечно прекрасный, чарующий своей необычайной красотой и разнообразием путь. Всё было так, пока маленькую принцессу, с глазами, словно осколки тёмного янтаря не выкрали из собственной колыбели, отправив в мир, ещё более опасный, жестокий и непредсказуемый, где её отыскало одно хитрое, расчетливое, но не лишенное своих уникальных слабостей божество. Эпизод 2       Локи сидел в кресле, задумчиво перелистывая страницы какой-то небольшой, слегка потрепанной книги, отобранной на днях у Тора, так кстати забывшего что-то в его покоях дня два тому назад.       Золотистые лучи солнца незаметно проникали в комнату, заставляя щурится и навевая лёгкую сонливость, а тёплый ветерок свободно гулял по комнате, играя с полупрозрачной тканью штор и разбавляя утреннюю рутину тихим свистом, издали напоминающим причудливые и робкие птичьи трели.       Бог обмана покосился на приоткрытое окно, являющееся источником всех звуков и запахов, витающих в воздухе, но встать и закрыть его так и не решился, отметая эту идею в сторону, до момента, когда прохлада превратиться в холод, а солнце скроится за тончайщей полоской горизонта, унося все тепло с собой.       Он уже и подумать не мог, что брат когда-нибудь вернёт ему этот старый как мир томик о базовых принципах магии, когда-то давно отобранный им исключительно в отместку за очередную безвредную детскую шалость.       Позади него, упираясь локтями в оббитую плотной зелёной тканью спинку кресла, стояла миниатюрная девушка, несколько минут назад вальяжно расхаживающая по комнате, полностью погруженная в напряжённые раздумья, а ныне упорно стараюшаяся прочесть хотя бы пару слов из-за плеча мага, ловко вертевшего книгу в руках, одним прикосновением меняя расположение страниц и слов, бесследно исчезающих и тут же всплывающих в абсолютно неожиданном месте.       Наигранно хмыкнув, изображая величайшую в мире досаду, она широко улыбнулась, демонстрируя маленькие, едва заметные ямочки, и обогнув кресло, встала прямо напротив мужчины, сложив руки в замок. Приблизившись, она бережно провела кончиками пальцев по его лицу, очерчивая острые, словно лезвия скулы, невообразимо притягивающие взгляд на фоне бледного, аристократичного лица, и подмигнув, так неумело и так очаровательно, в момент одернула руку.       Изумрудные глаза сверкнули, впившись в неё резким, но все таким же тёплым взглядом, когда бог почувствовал, как изящные пальцы с несколькими тонкими, серебряными колечками, заманчиво блеснувшими на свету, выхватили из его рук книгу.       Звонкий смех озарил комнату, подобно теплому солнечном свету, секунду назад полностью заполневшему собой весь выступ балкона. Нела улыбалась, лукаво и беззлобно, прижимая книгу к груди.       Локи ухмыльнулся, и смерив её недовольным взглядом, протянул руку вперёд, вопрасительно вскинув бровь. Принцесса склонила голову в примерительном жесте.       Что-то внутри зашевелилось, открывая доступ к давно утерянным закоулкам памяти, когда она, возврящая вещь законному владельцу, наклонилась, поцеловав его в скулу.       "Маленькая девочка, лет восьми, с длинными, словно обесцвеченными волосами, собранными в замысловатую косу, явно растрепанную, и кажется лишившуюся парочки мелких заколок, сидит на краю кровати, путаясь в отливаюшем золотом подоле собственного платья, сшитого словно на вырост, и шелковой зелёной простыни, заваленной какими-то бумагами, местами мятыми и скомканными, дожидаясь момента, когда родственник, держаший в руках массивную резную книгу, пошитую серебрянными нитями разной толщины, обратит на неё своё внимание.       Она не болтает ногами, не ерзает, и не лезет в дела старших, наученная горьким опытом минувших дней, в пропахшем хвоей и забитом копатью домике.       Локи долго игнорирует пришедшую совсем не вовремя Нелу, пока не сдаётся, смотря как девчушка, от безделья, начинает перебирать переписанные им вручную страницы фолиантов, взятых "ради интереса" из дальней, и самой немногочисленной части Асгардской библиотеки.       Ему не жалко своего времени, да и книг, в общем-то тоже, однако что-то упорно заставляет выпроваживать её из своих покоев все чаще и чаще, в надежде уберечь от лишних страхов.       – Ты пришла сюда, чтобы... – мужчина специально не заканчивает предложение, давая ребёнку возможность высказать свою версию событий. С его стороны, так ей просто наскучило гулять по саду под руку с Фреей.       Погода сейчас потрясающая, что для города богов не редкость, но вряд ли она заменит ей общение с кем-либо, кроме прислуги.       Девочка потупила взгляд, но тут же подняла глаза прямо на бога, пару раз шмыгнув носом и внимательно осмотрев его с ног до головы, сначала задержав взгляд на его лице, а затем на груди, где из под плотной ткани камзола выглядывали режущие глаза бинты.       – Ты долго не выходил из комнаты. Сигрид сказала, что ты плохо себя чувствуешь, - в чуть подрагивающем детском голоске сквозил испуг. Локи не помнил, когда говорил кому-то о своём самочувствии. Пусть даже северном. Локи не помнил, когда просил Сигрид лгать ребёнку, тем более делать это настолько открыто и бездарно. Внутри вскипела злоба, смешанная с раздражением: она ведь просто могла сказать, что он занят.       Недовольство сошло на нет также быстро, как и появилось, в замен него в груди неприятно кольнуло. Малышка просто волновалась за него, вот и всё, нет даже намёка на попытку улизнуть с прогулки или сделать все назло любопытным дворцовым служанкам.       Да и какой смысл в том, чтобы ещё раз, круг за кругом, проходить одни и те же тропы и аллеи, постепенно превращающиеся в сознании в одно большое цветастое пятно? Так, бесполезная попытка чем-либо занять девочку, пока он не в состоянии смотреть за ней как подобает. Ранение заживает значительно дольше, чем он думал.       Трикстер откладывает в сторону книгу, кровать под которой внушительно прогибается, и унимая дрож в руках, странную, накатываюшую, возникаюшую словно из воздуха и заставляющую бога обмана из раза в раз вспоминать, почему он все ещё здесь, все ещё слаб, и думает, лихорадочно, лишь о том, чтобы лицо не выглядело осунувшимся, а мешки под глазами не так сильно контрастировали с общей болезненной бледностью лица, способной даже у самого стойкого вызвать чувство неотвратимости. Он вдыхает и выдызает несколько раз подряд, собирается с мыслями и смотрит на неё, смотрит долго, трепетно изучая каждый сантиметр лица, а затем переводит цепкий взгляд на руки малышки, беспомощно комкающие один из углов его одеяла.       – Я в полном порядке, всего лишь несколько неотложных дел.       Он объясняет как можно доступнее, понятнее, и, что самое главное, практически не лжет. Принц Асгарда ведь действительно не лежит в покоях, стиснув зубы, скрытый от всего мира плотными, непроницаемыми шторами, пропускающими лишь лёгкие дуновения прохладного, весеннего ветерка, временами успокаюшего и дурманющего разум своей свежестью, а временами холодящего кожу, впиваясь в неё крохотными льдинками. Он занимается чем-то более важным, в первую очередь, для самой Нелы.       Девочка щурится на мгновение, как будто не веря, что все может быть так просто, так легко, при этом становясь похожей на маленького лисенка, с гладкой, белоснежной шерсткой, отливающей на свету драгоценным, редким серебром. Внимательный взгляд из под пышных ресниц снова возвращает себе ту самую детскую непосредственность и ясность, когда она, не замечая в лице собеседника каких-либо видимых изменений улыбается, и льнет к нему, путаясь ногами в подоле и многочисленных подьюбниках. Виснет на шее, чувствуя, как вздымается грудь мужчины, а его рука медленно, невесомо гладит растрепавшиеся от долгого бега волосы.       Какое-то время они так и сидели,  погруженные друг другом в приятное чувство безмятежности и спокойствия, обволакивающее и медленно усыпляющее, не взирая на круговорот алеющих листьев за окном.       Малышка напряжённо вслушивалась в ровное, размеренное дыхание взрослого, в то время как Локи блаженно прикрыл глаза, радуясь своей крохотной победе. Он внутренне ликовал, не на миг не переставая поражатся тому, что творится в голове этого маленького, наивного существа, готового дарить ему столько сочувствия и ласки. Скорее всего, это пройдёт с возрастом.       Девочка отстранилась и легко выскользнув из слабой хватки бога, приподнялась на носочках, неловко баллансируя на скользкой поверхности, и поцеловала последнего в щеку. Точнее сказать, в скулу. Локи распахнул глаза и с лёгким удивлением посмотрел на малышку, снова положившую голову ему на грудь, и с любопытством изучающую полки, плотно заставленные различными книгами, на странных, незнакомых языках, полных загадок и поразительных тайн.       Локи смотрит на неё в немом оцепенении, методично перебирая кончиками пальцев светлые пряди, взглядом следя за тем, как она исподтишка наблюдает за ним реакцией, тихо сопя и держа его за рукав железной хваткой. Словно боясь отпустить, иначе он уйдёт, расстворится, словно мираж в самый погожий день.       Это продолжается, пока трикстер наконец не расслабляется, на мгновенье задумываясь о том, насколько целесообразно отправлять её обратно к Фрее. В конце концов, он же не умирает, а всего лишь временно соблюдает опостылевший ещё с детства и юности постельный режим.       Нела ничего не весит, поэтому богу ничего не мешает подхватить её под мышки и аккуратно снять с себя, сажая на постель с боку. Чтобы было тепло и, по возможности, комфортно. Девочка ерзает на тонкой шелковой простыне, стараясь устроится поудобнее, но в то же время не мешать ему. Локи со странным упоением отмечает про себя, как бережно она складывает небрежно разложанные по всей кровати листы, торжественно демонстрируя ему внушительную стопку полностью исписанных бумаг.       Сначала он вручает ей первую попавшуюся книгу с нижних полок, заботясь лишь о том, чтобы там не было ничего лишнего или чересчур жестокого для неокрепшего детского ума, а затем уже обоснованно отдаёт ей на растерзание небольшой томик о лекарстве и самой простой целебной магии. У него давно была мысль научить её парочке безвредных, но весьма занятных трюков, опережая будущее."       Локи незаметно улыбнулся, шуточно закатытив глаза, видя как Нела, отстраняясь, держит в руках другую книгу, более увесистую, под шумок взятую с небольшого прикроватного столика. Этот том украшен абсолютно иначе, и бог обмана неосознанно вздрагивает, бегло читая надписи на корешке и форзаце.       Но он спокоен, и так же не меняется в лице, когда она садится в стоящее напротив кресло, в тех же тонах, но слишком большое для такой хрупкой особы, и открывая том на первой попавшейся странице, принимается читать вслух что-то бессвязное, но точное имеющее смысл. Просто язык не тот.