***
— Милосердный Плутон, вверяю душу свою тебе, да будет космос к нам милосерден, да будут луны… — Закрой рот и не трать кислород, — коротко рявкнул Бернард. Маркус Сол выдохнул и крепче вцепился руками в человекоподобный медальон Плутона. Клирик молился, не переставая, на протяжении полутора часов, но он явно потратил воздуха меньше, чем исходившийся яростью Голуе. Могучими руками Бернард снова и снова наваливался на древние плиты, но те оставались неподвижными. Аврора сидела в углу, широко распахнув глаза и глядя в темноту. Нельзя закрывать глаза. Нельзя предаваться страху. Экономить воздух. Экономить силы. Но в глубине души девушка вопила от ужаса. Она пыталась докричаться до кого угодно. До старого наставника Доа-Хаана, до матери, до отца, даже до Мэрдрода, до всех, чьи слепки у нее были. Но в голове оставалось пугающе пусто, никто не отвечал, Аврора не могла выбраться за пределы запечатанной гробницы. Почему их заперли здесь? Почему ИХ? Куда увели остальных из исследовательской группы?.. Это были не пираты — животные, то, как они обращались с бедными сквигглами… От корианца едва ли остались хотя бы перья: выстрел из пушки уничтожил его мгновенно. Но он хотя бы и умер без боли. Но почему остались люди? Аврора обхватила голову руками. Каждый нерв был натянут до предела, смрад пыли и мумий древних муспельских царей давил на разум. Что сделают с ними?.. Что сделают с ней? Вряд ли много у нее альтернатив, и смерть — не худшая из них. Ей никогда еще не было так страшно. Клирик снова забубнил молитвы, скорее машинально. Бернард без сил привалился к стене, продолжая долбить каменный пол кулаком. Один спасался в вере. Другой — в собственной ярости. Аврору не спасало ничто, только мысль о том, чтобы держаться в сознании как можно дольше. Минуту… Час… Может, столетие спустя раздался скрежет камней. В усыпальницу хлынул затхлый воздух, но это был хотя бы воздух, им можно было дышать. Голова Авроры пошла кругом. Она и не почувствовала, когда чужие руки подхватили её и поставили на обмягшие ноги, толкнули вперед, вынуждая шагать. Бубнеж Маркуса назойливым насекомым продолжал следовать за ней. Аврора начала впадать в транс. «Они тебя будут слушать. Не подавай виду, даже сейчас не смей, ясно?» — ввинтилась в ее мозг чужая мысль. Аврора будто очнулась. Она взглянула на своих конвоиров. Молодой мужчина вел на прицеле Бернарда, который продолжал изрыгать проклятья. Квайгонец толкал сзади винтовкой путающегося в ногах Маркуса. Голос обращался к ней на интерлингво. Но даже мысленно у него был акцент. «Он даст тебе оружие. Скажет, что там пять зарядов, и заставит выстрелить. В лучшем случае, их будет только два. Я слышал об их планах на тебя. Советую выбирать правильно» Голос исчез из помутненного рассудка, снова оставив Аврору в одиночестве. Она хотела заорать во всю глотку, но горло мучительно сжалось от ужаса. Планы на неё… Ноги готовы были снова подкоситься. Впереди забрезжил свет. Аврора зажмурилась, едва ли не спотыкаясь. Впервые свет в конце тоннеля не сулил ничего хорошего. Но краем сознания она подумала: разве выход так близко? Они днями плутали по лабиринту прежде, чем нашли усыпальницу. Только выйдя из узкого коридора, Аврора ошарашенно поняла, в чем дело и едва не рассмеялась изобретательности этих подонков. Пираты не разворовали гробницу. Они украли саму гробницу, вырезав ее из лабиринта. Над равниной полыхал огнями шестой закат. Седьмое солнце багровым брюхом уже царапало горизонт. На его фоне высился монструозный космический корабль. Возле его трапа были вывалены сокровища и древние артефакты муспельцев, вокруг которых сновали люди и квайгонцы. Верхом на бесценной каменной плите, инкрустированной редкими драгоценными камнями восседал чернокожий человек с самой паскудной улыбкой, какую доводилось видеть Авроре. В руках он лениво покручивал скипетр царей. Пленников подвели к плите. Команда пиратов окружила их. Аврора, стараясь сохранять хоть капли самообладания, озиралась. Путей к отступлению не было. — Брангор, гребаный ты ублюдок! — Раскатистый рык Бернарда заставил человека рассмеяться. — А ты на что рассчитывал, Голуе? На честную сделку? — весело ответил он. — Или что тебя, такого важного, как бурдарийский петух, мы отпустим на все четыре стороны? Это можно. Начнем, наверное, с ног. Пираты заулюлюкали при виде багровой физиономии Голуе. Аврора взглянула на нанимателя. Сукин сын… — Эй, красавица, подойди поближе. Дай дяде Брангору на тебя полюбоваться. Конвоир-квайгонец подтолкнул Аврору вперед. Она сделала несколько неуверенных шагов. Сукин сын… Сделка! Он продал их! Он всех их продал этим ублюдкам! — А. Догадалась. Умная девочка. Как зовут? — Не твое собачье дело, уродливая ты чернорожая обезьяна, — прорычала Аврора, ощущая зарево горячего гнева. Пираты снова загоготали, громче всех — квайгонцы. — Позор человеческой расы, мерзкая скотина! — Воу, легче, девочка, — сквозь всех сказал пират. — Я — не скотина вовсе, я так, честный бизнесмен. А кто и скотина, так это вон тот долбоёб, который хорошенько заплатил нам за вынос сокровищ из лабиринта и несчастный случай, произошедший с не менее несчастной экспедицией. — Вы их на куски кромсали заживо! — ожил Маркус. — Вы вырезали всех нелюдей как скот! — Детали дела не были оговорены, — лениво помахал рукой Брангор. — Не упускать же веселья. — Загнать живых существ как дичь — веселье?! — Голос клирика сорвался в визг. — Горячий парень, мне нравится. А ты, — плотоядный взгляд переместился снова к Авроре. — Что скажешь? Пайнс плюнула на горячий песок. Пират хмыкнул и сделал одному из своих жест рукой. К ногам Авроры грохнулась винтовка. — Тут четыре заряда, малышка. Давай, вот он я, а вот — сукин сын, продавший вас нам. Тот квайгонец хром на ногу, а у того человека, да, того, вместо мозгов — задница, так что он и не отреагирует, если ты побежишь. О, а этот сделал из корианца лужицу. Смотри, сколько мишеней, выбирай любую. «Советую выбирать правильно» Аврора неподвижно стояла и смотрела на винтовку. У неё всего два заряда. Даже если она выстрелит в капитана, это только будет сигналом, чтобы команда хорошенько её «проучила». Этот ублюдок — псионик, почти наверняка он найдёт способ сделать так, чтобы выстрел не попал в него. Выстрелить в тех, кого он указал — глупо, убежать далеко ей не удастся, восемь человек и двенадцать квайгонцев попросту не дадут ей этого сделать. Выбирать правильно… Выстрелить в себя… Удастся ли?.. Брангор ухмылялся. Наверняка он просчитывал её мысли. Русская рулетка… вот только самый верный и надёжный способ выигать в ней — не браться за оружие. — Надо бы тебя подбодрить. Эй, Красавчик, укороти-ка клирика на пару дюймов. Только начни с ног, тупорылая ебанина, я хочу, чтобы он был ещё жив. Всё же он симпатичный. Винтовка мигом оказалась в руках Авроры. Над муспельской пустыней прогремело два выстрела.***
Аврора ленивым движением вытряхнула погасшую трубку в пепельницу. Корнил, открыв рот, сидел напротив неё. Ещё бы. Впервые за пять лет совместной работы он нарвался на такую исповедь. Несчастный тангиец выглядел потерянным. — Вы их убили? Обоих? Аврора кивнула. — Да. Всё ещё помню, как Маркус и Бернард рухнули к моим ногам. Для одного это было милосердием, а для второго — наказанием. По крайней мере, я себя убеждала так. — И… Как вы выбрались? Аврора хмыкнула. — А как ты считаешь? — Тангиец повёл плечами, не решаясь даже предполагать. — Я реквизировала корабль, конечно.***
Пайнс опустила винтовку и обернулась к Брангору. Плотоядная улыбка стала ещё более хищной. Ненависть прильнула к голове девушки, вцепилась стальной хваткой в горло. Аврора никогда не забудет того омерзительного хруста, переломившего не только остатки её самообладания, но и шею чернокожего капитана. Она не забудет того стука, с которым его тело рухнуло на каменную плиту. Но что было после — она не вспомнит никогда. Мешанина выстрелов, хруста, чавкающих звуков и криков путали всё в её разуме. Очнулась Аврора только тогда, когда обнаружила себя стоящей на той самой плите перед трупами трёх человек и девяти квайгонцев, попирающей ногой тело чернокожего пирата и кричащей: — Я, сукины вы дети, Аврора Пайнс! И отныне я — ваш самый страшный ночной кошмар! Вы, ублюдки, переходите под моё командование! И если хоть у кого-то из вас возникнет хотя бы тень мысли меня предать — он увидит собственные лёгкие, выблеванные на песок! Перепачканный кровью мужчина, знакомый ей конвоир, улыбался. «Молодец. Спасибо тебе.» — Все слышали? — заорал он. — Кто не согласен, пустим на конфетти! — Или нафаршируем прочих несогласных, — ухмыльнулся другой мужчина, куда более старший, чем сама Аврора. — Молодец, девочка! У Авроры подкашивались ноги. Усилием воли ей удалось приказать: — Вы везёте меня до ближайшей станции. Бросаете весь этот хлам, заводите своё корыто и молите небеса и космос за то, что я оставила вам единственную стоящую вещь — ваши сраные жизни! ЯСНО?! — Да, мэм! — браво отреагировали двое. — Да лысого ху… Последний выстрел грянул над пустыней. Пятый выживший опрокинулся на земь как подкошенный. Один из квайгонцев довольно ухмыльнулся. — Давно щупальца чесались. Хули встали, выродки? Не слышали, что капитан сказала?! Аврора кое-как сползла со своего пьедестала, не удостоив взглядом ни тела Маркуса и Бернарда, ни тело Брангора. Её тошнило. И физически, и морально. Она привалилась к шероховатой стенке корабля. Юпитер… Что же она сделала… — Эй. Спасибо. Пайнс слепо уставилась на того конвоира. Он сел на песок и похлопал по месту рядом с собой. Аврора обессиленно опустилась рядом. Даже если бы он её сейчас убил, ей было бы плевать. Это бы даже приветствовалось. — Ты мне помог. Зачем? — сухим голосом спросила она. — Ну… — мужчина достал из кармана папиросу и затянулся. — Брангор — ублюдок, каких космос не видывал. Знаешь, каким был экипаж «Золотого Тэтча» до его прихода? Пятнадцать человек и восемь квайгонцев. И тут является эта гнида, убивает нашего капитана, вырезает часть команды, заменяет своими головорезами и начинает править. «Тэтч» всегда был пиратским судном, но у нас хотя бы кодекс был. Мы не убивали без особой надобности, не насиловали, грабили только так, из спортивного интереса. А этот… — мужчина неопределённо махнул рукой. — Ты оказала нам услугу. Он же все наши слепки собрал, гнида. Если кто-то помышлял о бунте, его это даже забавляло, а если кто думал перейти к действиям, он превращал мозг бедолаги в пюре. — Он глубоко затянулся и передал папиросу Авроре. — Он так моего брата убил. Из более-менее вменяемых остались я, Альберт и ещё несколько славных парней. Но за Крамера не боись, он мужик что надо. — А за тебя? — Аврора затянулась и закашлялась. Она курила впервые. — Я даже имени твоего не знаю. — Арчибальд Эддсон. Рад знакомству. И сочувствую. Ты не первая, кто… ну… два выстрела. Аврора опустила голову и посмотрела на руки. Ощущение, что они были в человеческой крови по локоть, никогда не было таким буквальным. — Никогда раньше не убивала… И даже винтовки не держала в руках. — Мой тебе совет. Держи её покрепче. Пригодится на будущее. Кстати, я немного слукавил, — Аврора подняла взгляд на Арчибальда. — В «Бетти» и вправду было четыре заряда. Просто я надеялся, что ты хоть как-то пойдёшь на отчаянные меры. В крайнем случае… ну… тебе бы не понравились их планы. — Не сомневаюсь. — Аврора отобрала остатки папиросы и снова затянулась. Её клонило в сон. — Вези меня домой, Эддсон. И учти… — Знаю-знаю. Выблюю собственные лёгкие.