My Odyssey

      Элинор было не по себе.       Вот уже пятнадцать минут кряду она не могла найти слов. Такое для нее редкость.       Её собеседник молчал и не торопился говорить первым. Он внимательно смотрел на неё и, видимо, ждал. Вот только чего?       Элинор смотрела на его железные руки, сложенные на коленях, и рассеянно краем сознания думала о том, как эти механизмы работают. В предплечьях виднелся острый край раздвижного клинка, хватило бы одного мимолетного движения, чтобы сделать из девушки кебаб.       Элинор забралась в кресло с ногами и из-за коленей снова уставилась на наемного убийцу.       — Вам бы побриться, — заметила она.       Наемник вздрогнул. Кажется, он не ожидал такого начала, однако он косо ухмыльнулся.       — Я не очень в восторге от того, что кто-то может приблизиться к моему лицу с лезвием. А Санчез мне бритву, увы, не одолжит.       Элинор хмыкнула и снова настороженно посмотрела на собеседника. Она боялась начать разговор по делу и надеялась, что эта пустяковая фраза вынудит его хотя бы продолжить. Но ему было все равно, видимо.       — Джо мне все рассказал, — выпалила, наконец, она.       — Да неужели?       — Да. Вы убили моего дядю.       — Верно.       — И назвались его именем.       — Верно.       — Зачем?       — Зачем назвался его именем или убил?       — А сами как думаете! — вспылила Эддсон, со стуком сбрасывая ноги с кресла.       — Если ты хочешь услышать конструктивный ответ, то задай правильный вопрос. Я убил Аластора, потому что мне приказали. Я просто сделал свою работу. А если ты хочешь услышать что-то интересное, то лучше спроси, почему я его убил.       — И почему же? — Элинор подалась немного вперед.       — Потому что я рассудил, что это будет правильно.       — Правильно?! — Эддсон снова вскочила. — Убить человека — правильно?! Дядя Аластор был хорошим, он никогда и никому ничего не сделал! Наемник засмеялся.       — Если бы тебе дали выбор: убить дядю или уничтожить «Тёмное Пламя» вместе с экипажем, что бы ты сделала? Элинор будто на стену налетела.       — Что?..       — Я задал тебе вопрос, Элинор. Если бы стоял такой выбор, что бы выбрала ты?       — Ничего, — решительно ответила она. — Всегда должны быть другие пути.       — Но их не было. Элинор, твои отец и дядя нашли что-то на корабле. И Аластор не хотел, чтобы «Темное Пламя» не то что взлетело — существовало. Он готов был на всё, его заданием было просто саботировать ремонт, но он решил не размениваться и уничтожить судно в день пробного запуска.       — Ты врешь. Ты не мог этого знать.       — Я — нет, но твой дядя это знал, — Торн постучал пальцем по виску. — Я скачал его память перед смертью. И я знаю, на что он был готов.       — Все равно, — девушка потрясла головой, в которой раздавался звон. — Все равно, должны были быть другие пути! Не убивать ведь! Он был хорошим человеком, он никогда и ничего никому не сделал плохого!       — Элинор. Как умер твой отец? Эддсон повернулась к Кристоферу. Мужчина испытующе смотрел на неё, и от твердого холодного взгляда ей становилось не по себе.       — Он ремонтировал корабль, — монотонным голосом заговорила она. — Внешнее оборудование, с ним всегда был проблемы. Страховочный трос оборвался, он вылетел в открытый космос и…       — И твой дядя, разумеется, пытался его спасти, ведь они работали вместе, да?       — Да. — В горле пересохло.       — И, естественно, скафандр оказался поврежден. Кислород, кажется?       Элинор кивнула. Теперь в горле словно все связалось в узел.       — Но если я скажу, что трос не просто оборвался? Что скафандр не просто вышел из строя?..       — Врешь! — Элинор душили слёзы. — Ты врешь, это был несчастный случай!       — Это было убийство, Элли. Даже не скачай я память Дена, я бы заявил, что это убийство.       — Нет. Нет…       — А теперь скажи, Элли, — голос Кристофера стал вкрадчивым. — Что бы ты выбрала? Смерть дяди или гибель корабля, во имя которого умер Итан?       — Даже если так… Даже если так, — Элинор проглотила ком. — Должны были быть иные пути. Но нельзя так просто взять и убить человека.       — Даже убийцу? — Элинор вздрогнула. — Мы на кубрике одни, вон там я вижу нож. Ты бы разве не отмстила убийце дяди? И поверь, тот же Санчез тебе руку бы пожал, если бы ты избавилась от меня, как и большая часть экипажа, не стану лукавить, я — не самый популярный человек на корабле. Так что?       — Нет.       — А если бы я рассказал тебе, что в моих жилах течёт чёрная кислота, которую перегоняет мотор? Если бы сказал, что я испытываю боль каждую секунду времени, что живу, и убийство — милосердие для меня? Все равно бы не убила?       — Нет…       — И оставила бы меня жить и мучиться?       Элинор схватилась за голову.       — Перестань!       — Шутка в том, Элли, что жизнь сложна. И иногда нужно убить кого-то. Ты бы допустила, чтобы корабль погиб вместе с членами экипажа? Или, может, расправилась со мной, чтобы я не убивал твоего дядю?       Элинор взвыла от ужаса.       — Вы с Кирой этим похожи, — голос наемника стал задумчивым. — Вы не умеете расставлять приоритеты. Я предлагал убить Пайнса сразу после того, как его погрузили в кому, но его убрали в криокамеру. Уверен, он еще принесет нам бед, но приказ капитана… Пойми же, что из двух зол нужно выбирать меньшее, если зла миновать нельзя.       Элинор затравленно взглянула на наемника. Он смотрел на неё с интересом и ждал.       — Давай иначе. Чтобы тебе было проще. Я сейчас встану и отправлюсь методично вырезать экипаж. А когда меня загонят в угол, взорву корабль. У тебя есть нож, вон он лежит, и шанс меня остановить, потому как я… Скажем так, начну только с мостика. Что ты сделаешь?       — Ты не собираешься этого делать.       — Но мог бы, — плечи приподнялись и опустились.       Элинор холодела от ужаса, глядя в глаза Кристоферу.       Тот внезапно рассмеялся.       — Расслабься. У меня дома мы такими задачками ломали роботов. Ты умница, Элинор. Нашему экипажу нужны добрые люди, а то большая часть — подонки вроде меня или социопаты. Держись за это, Эддсон.       Он встал и потрепал осевшую на кресло Элинор по волосам. Совсем, как это делал дядя.