* * *
По итогам жеребьевки судьба разделила нас с «Неверлендами», из-за чего матчи должны были идти параллельно и на первых играх в баре они не появились. Только вот не могу сказать, порадовало нас это или расстроило. Молодежь очень хотела поквитаться, особенно Зумби, пропустивший драку, а я вот слегка опасался, особенно после слухов, что они усилили состав. Хотя и без них хватало, кого бояться. Нам досталась нехилая троица золотых профессионалов, четвертые из Серебряной серии и ребята из Азии. Каждый день, начиная со среды, нас ждал групповой этап, из которого выйдет две команды. Нужно выиграть пять игр на разных картах, каждая до двух побед. Я заикнулся, что, в принципе, достаточно и четырех побед, а может, и трех, в зависимости от того, как сыграют другие, но меня довольно грубо заткнули. Настрой на победу, чтобы в субботу сыграть в полуфинале, а в воскресенье уже считать себя участниками Золотой серии. А там уже и до Гранд Финала рукой подать! Мы играли на сцене, но первые дни без помпы и большого праздника. Виктор согласился, что из группового этапа, да еще в будни не стоит раздувать суперсобытия. Зрителей набралось мало, только самые верные болельщики во главе с дядей Вовой, полюбившие танки за последние полгода. Настя под видом репетиции перед каждым боем запускала промо команд. В ролике мы то гордо стояли рядком с очень суровыми лицами и тупо пялились в камеру, то что-то рассказывали о себе в непринужденной обстановке за бильярдным столом или игрой в шахматы. По противникам таких видео не было, хотя Настя и написала каждой команде. Но мне кажется, ее не поняли либо не восприняли всерьез. Так что по ним упрощенный вариант Настя сделала сама — логотип команды, плюс на скорую руку вырезанные аватарки из социальных сетей. Брали то, что нашлось, так что выглядели они скорее комично, нежели угрожающе. Что, кстати, успокаивало. Каждого соперника мы, как могли, проработали в буткемпе, но, учитывая количество, лично у меня в голове все перепуталось. Поэтому перед каждым боем Знайка устраивал пятиминутку с брифингом, обращая внимания на стиль игры и заморочки отдельных игроков, а потом раздавал тактические схемы на бой с местами вероятного скопления или засад вражеской техники. Противника вживую мы не только не видели, но и не слышали, так что все равно не запомнили, а бои отмечали по картам. Среда, первый бой — карта «Рудники», мы отдаем гору, но так плотно рассаживаемся в позиционной обороне, что противник решается, но безрезультатно, взять базу под самый конец боя. Во втором бою мы в атаке берем и гору, и маяк, подтягивая туда Знайку на артиллерии, и методично перестреливаем всех врагов. Второй раунд на карте «Утес» мы бездарно сливаем, сумев выиграть один бой. Причем держались неплохо, если бы я, как обычно, не занервничал, оставшись в одиночестве. От самоедства и глубокой депрессии меня спас лишь факт, что играли против седьмого места Золотой серии и у меня реально не было шансов. На следующий день — «Прохоровка», моя любимая карта рандома, на всем, кроме тяжелых танков. Тут мы сначала начудили, бросили аллею в первом бою и практически проспали мощную атаку. Но потом собрались, Кот заменил мышку, и, дав Знайке проораться, мы спокойно выиграли два боя подряд. В четвертом раунде в «Химмельсдорфе» мы просто перестреляли противника. Не знаю, может, повезло, но наши танки пробивали вражескую броню, а они, уверен, всё время слышали «не пробил» и «рикошет» два боя подряд. К пятому раунду мы ощутили себя как минимум бессмертными, и в первые же минуты нас за это наказали, организованно захватив базу. Знайка побледнел, а прооралась уже Язва. Причем мы все знали, что ей не нужно лезть за словом в карман, но те обороты, которыми она объяснила, в каком месте должно быть мужское начало в двух шагах от победы и каким местом нужно думать в столь важный момент, так нас удивили, что аж проняло. Команда взбодрилась, все сосредоточились. Знайка отдает скупые точные команды, бойцы выполняют без лишнего рвения. Так что еще через два боя мы уверенно вышли на второе место. Во второй группе, судя по счету матчей, бились посерьезней, что, впрочем, не помешало «Неверлендам» также выйти на второе место. Они проиграли два матча, но по очкам все равно остались в лидерах и прошли в полуфинал, где должны были встретиться с парнями, которые обыграли нас. А мы, в свою очередь, попадали на первое место в их группе.* * *
Думаю, в полуфинале нас недооценили. Особенно после того, как мы легко отдали первые два боя. При всей крутости Знайкиного гения предугадывать все он пока не мог и в двух первых схватках наделал фатальных ошибок. Третий бой мы вытянули: сначала немного повезло мне, я взорвал боеукладку вражеского тяжа, а Кот поджег еще одного, а потом уже Бруклин с Язвой переиграли оставшихся. Еще один бой остался за противником, хоть Знайка и раскусил их, но слишком поздно. Но больше мы не отдали ни одного очка. И матч закончился неожиданным для всех 5:3 в нашу пользу. «Неверлендам» досталось сильнее, но и они одержали победу на тай-брейке, выйдя в финал со счетом 5:4. Всё. Теперь между нами и мечтой о Золотой серии стоял только Кройф со товарищи.* * *
— Бобер, выдыхай, — Знайка подтолкнул меня к двери, — наш выход, «Неверленды» уже на сцене. — Подожди, Зумби еще макияж не доделал, — я кивнул на зеленоволосого парня с накрашенными губами. Медленно приблизившись к окну, я посмотрел в общий зал. Огромная по меркам клуба толпа приветствовала команду, вышедшую на сцену. Все столы были заняты, причем довольно приличной публикой, встречались семьи, и куча школьников терлась на расставленных стульях и сидела на лестнице, у барной стойки вообще не протолкнуться, и там сейчас находился вспотевший Виктор, помогая бармену. Орк в роли ведущего, комментатора и аналитика в одном лице гундел в микрофон, но что именно, расслышать не удалось. На сцене стояли семеро и приветственно махали руками. Все в одинаковых форменных толстовках черного цвета с похожим на наш логотип, только их череп больше напоминал Веселого Роджера с повязкой на пустой глазнице, а вместо нижней челюсти были скрещенные танковые дула. Засос с последней нашей встречи успел отрастить приличную бороду, частично закрывающую неудачную татуировку, — то ли для понта, то ли неудобно было бриться со сломанной челюстью, а может, прозвище, которое мы ему дали, пошло в массы. Кройф напряженно озирался по сторонам в поисках знакомых, смотрел высокомерно, возможно, ожидая негативной реакции от фанатов «Киберстар». Братья Мейси и Кукс, знакомые по прошлым играм, стояли чуть в сторонке, положив руки друг другу на плечи. И еще трое новеньких, которых мы изучали по никам. Я стал вглядываться, чтобы понять кто из них кто, но всезнающий Зумби, закончивший превращение в Джокера, меня опередил: — Вон тот толстый — это Мистер-смистер. Юнец с большими руками и смешной растительностью под носом — Джуксик. Последний вроде Старкер, парень с опытом, выступал раньше в лиге. Лохари, что с них взять? — Зумби поднес к лицу руку, на которой была изображена качественно нарисованная улыбка с тридцатью двумя зубами, и сделал вид, что смеется. — Действительно, что с них взять? — я посмотрел в сторону входа, где начиналось какая-то суета. — Зум, твоя подружка приехала. Неплохо, кстати, она выглядит, эффектно, ее даже охрана с бейсбольной битой пускать не хочет, ты бы метнулся, спас красотку Харли Квинн. — Сами напросились. Лучше скажите, как я выгляжу, — Зумби крутанулся в центре берлоги. — А как, по-твоему, может выглядеть сочетание зеленых зализанных волос, фиолетового пиджака, синих спортивных штанов и яркой губной помады? Ты выглядишь отстойно, — Кот подошел к нему и поправил загнувшийся воротник рубашки. — Значит, все чудесно! Я ее за наш столик веду, к вашим женам? — Давай, моя все равно не придет, так что место есть, — грустно сказал Кот. — Всё, хорош трындеть. Зумби! Одна нога здесь, другая на сцене. Кот, собери сопли, может, Котиха и придет. Все готовы? — командным тоном Знайка прервал разговоры. — Тогда пошли. За дверью зал обрушился волной позитивного шума, заиграла музыка. Я ожидал привычно бодрящий саундтрек к «Рокки», но музыка была другая, едва уловимо похожа подача — напряженно трагическая, с надрывом. Зал притих, молодая часть заулыбалась, некоторые закрыли глаза. Было забавно, как они одновременно пытаются не пропустить ничего интересного и прикрывать глаза, наслаждаясь музыкой. Звуки нарастали, и из динамиков полился речитатив:Моя игра, моя игра, Она мне принадлежит и таким же, как и я, Моя игра, моя игра, Здесь правила одни и цель одна.
Многие в зале начали раскачиваться, одновременно двигать головой и махать вытянутой вверх рукой, подпевая. Мне нравилось. Не совсем то, что я люблю, но простые слова и ритм мягко, будто теплая волна, гонимая зрителями, накатывали в мозг. — Это что за хрень? — оглянулся Кот. — Ну какие вы темные! Это же Баста! Одна из первых его крутых песен, — Бруклин остановился, замахал рукой и громко, чтобы перекричать музыку, стал читать речитатив: — Моя игра... она мне принадлежит и таким же, как и я... Ну?! Это вам наш с Зумби ответ на ваши «глаза на жопу тигру натяну»! Я вслушался, многое действительно подходило под то, что мы делаем и через что прошли.Я много раз ошибался, делал что-то не так. Но я вставал и делал следующий шаг. Я верил людям, которым верить нельзя…
Тут и про сливы, и про Кройфа. Попсово, конечно, вот так сейчас думать, что банальные, в общем-то, слова зарядят на победу, плюс «Неверлендам» тоже нравилось. Они подошли к краю сцены и заигрывали с публикой в зале, будто это их крутой рэп или хип-хоп-концерт. После очередного припева подключился женский вокал, от которого я уже не мог устоять, и сделал пометку, что после игры надо скачать у Бруклина эту песню.Если хочешь играть — играй, Если хочешь летать — лети, Жизнь — это тоже игра, Если ты упал — встань и иди!
Ну, пошли. Некоторые зрители из нашей барной тусовки повставали с мест и, подойдя вплотную, пытались пожать нам руки или похлопать по плечу. Лучше всех получилось у Мясника, он растолкал толпу у самого низа лестницы и до хруста жал нам руки. Пару раз окликнули по имени, желали удачи или хвастались, что смотрят наши стримы. Шоу-бизнес как-никак, хотя показалось, что бурную радость вызвала не наша процессия, спускающаяся по ступенькам, а странная парочка, целующаяся под балконом. Людей можно было понять: не каждый день на глазах оживают персонажи «Отряда самоубийц», причем в таком качественном исполнении. Я подумал, что Зумби не прогадал с отказом от ходячих мертвецов, образ Джокера шел ему куда больше. И с его щепетильностью в отношении костюмов и отыгрыша персонажа, да с такой партнершей первое место за лучшие костюмы на «Росконе» или «Игромире» им были обеспечены. Я выдохнул, собрался и с совершенно каменным лицом поприветствовал команду противника, но все равно в памяти отложились и гаденькая улыбка Засоса, и то, как Кройф хрустнул костяшками, прежде чем пожать мне руку. Нужно было отвлечься, и, найдя глазами жену, мысленно послал ей поцелуй, который она не заметила, но я успокоился и сел за свой стол. Настраивать ничего не нужно: и клавиатура, и мышка остались еще с утренней тренировки. Настя запустила проморолики, причем «Неверленд» тоже подготовили хорошее видео, я смотрел краем глаза и пришел к грустному выводу, что их ролик мне нравится больше, чем наш. Если мы просто тупили на даче, то они, явно подражая Hellraisers, сгоняли и на танковый полигон, и полетали на вертолете. До первого боя оставалось совсем ничего, и я с трудом отвлекся от болтовни Орка и представил, что я опять в Кубинке прикасаюсь горячим лбом к холодной броне. Включился обратный отсчет, и, увидев сетап «Неверленд» на бой, в голове сразу же всплыли тактические схемы, заученные чуть ли не наизусть. Двадцать секунд. Чувствую взгляд Знайки. Пятнадцать секунд. Как дурак смотрю в дуло танка. Десять секунд. Улыбаюсь от размазанной по щеке Зумби губной помады. Пять секунд. Проверяю, не забыл ли снаряды. Одна секунда. Давлю кнопку газа. В бой. Главный вопрос был не в сетапе танков и не в карте, а в том, насколько Кройф помнил наши тактики. Конечно, с момента его ухода многое изменилось, но не стратегический подход. С небольшой задержкой за спинами включилась картинка боя, вызвав бурные аплодисменты. В первый бой мы взяли светляка с бабахой — Знайка был на Т49, против двух девяток у «Неверленд». Начали аккуратно в надежде прощупать действия противника. Засос предпочел отыграть зеркально, поэтому первые пять минут боя под недовольные возгласы из зала не происходило ровным счетом ничего интересного. Мы были в атаке на «Рудниках», и «Неверленды» сразу отдали нам горку, но не дали продвинуться дальше, пресекая любые попытки высунуться. Когда время стало поджимать, Знайка приказал врываться по флангу. Но острие нашего удара, Зумби с Пирсом, попало под фокус, и атака захлебнулась. Отступили с потерями, попробовали иначе, но подсадка на гору в углу карты также не имела успеха. Стало очевидно — этот бой нам уже не выиграть, и Знайка дал отмашку просто доиграть. Мы притихли, лишь Кот смачно пожелал Джуксику хорошего нагиба, отправляя его в ангар взрывом боеукладки. Я забрал Мейси, Знайка почти достал Кройфа, и на этом наши достижения закончились. Первый бой остался за «Неверленд». Я снял наушники и услышал, как Орк трагическим голосом комментирует концовку матча: «Кройф принимает дамаг от Знайки, хорошо полетел фугас, но альфа-страйк не прошел. Знайка почти уходит на КД, но ему сбивают гуслю и жестко фокусят. Недует уже в ангаре, у Кота остается совсем мало хп, и вытянуть этой бой у «Киберстар» нет никакой возможности. Вот, собственно, и всё, последнее сопротивление отправляется в ангар, и «Неверленд» выходит вперед». — Нормально, не паникуем. Они не понимают, как против нас играть, поэтому не лезут, — сказал Знайка, жестом призвав всех надеть наушники. — Какой план? — уточнил Кот. — Импровизируем! Пирс, возьму арту, Язва на гриле, Кот, бери дедушку, остальные на «батчатах» и чехах. Не лезем, фокусим любые попытки прорыва. И не тупим. — Так точно, — мы отозвались практически синхронно. Пошел отсчет до нового боя. «Неверленды» тоже взяли артиллерию, более маневренную, но с меньшим уроном. Начало боя копировало предыдущий, с той лишь разницей, что уже мы не давали создать острых моментов. А потом массово отсветились на фланге, сделав вид, что первая база слабо защищена. Противник клюнул, а мы, быстро сменив позицию и оголив фланг, в большинстве ворвались на их тяжелые танки, вставшие на захват. Имея перевес в живой силе, дальше уже было просто разделаться с остальными. В итоге 1:1 и радостные вопли Орка. К нему подошел Виктор и что-то прошептал, и радостный тон снизился ближе к нейтральному. В «Затерянный город» «Неверы» въехали на одних тяжелых танках, мы же разбавили двумя средними. И понеслось. Почти сразу жестко сцепились в центре карты, по очереди теряя танки. Минус Кот, в ответ минус Старк. Минус Джукс и сразу же минус Зумби. Потом я, Знайка, Пирс и Язва, остался шотный Бруклин на чешском ТВП против почти здорового Кройфа на китайском сто тринадцатом. Мы оборонялись, и времени у Кройфа бегать по карте в поисках более шустрого чеха уже не было, так что он встал на захват. Бруклин, спрятавшись в холмах, спокойно перезарядился, выслушал рекомендации Знайки, откуда подъехать, и, аккуратно высунув башню, в последний момент сбил полоску захвата базы и, не дожидаясь ответа, по-быстрому свалил. Шансов на успешную погоню не было, и времени набрать сто очков захвата тоже, так что мы повели в счете: 2:1. В следующем бою Засос опять решил использовать тяжелые танки с крепкими башнями, но Знайка уже начал считывать картину боя, и мы перехватили их еще в развалинах, навязав невыгодные им условия. Имея преимущества в скорости, мы с Пирсом удачно реализовали барабаны и отступили. Джуксик ломанулся за нами, но попал под перекрестный огонь наших тяжей. А буквально через минуту мы выскочили уже с другой стороны, завершив мучения противника. Итого 3:1 в нашу пользу. — Отлично! Работаем дальше! — заскрипели наушники голосом Знайки. — Не расслабляемся. Сейчас «Руинберг» — любимая карта Кройфа, он там каждый кирпичик в лицо знает. — Не каркай, — огрызнулся Кот, который во время каждого перерыва начинал всматриваться в зал. — Ты просто помни: будешь хорошо играть — Котиха придет посмотреть, какой ты папка, — глупая попытка пошутить, но мне хотелось хоть как-то успокоить Кота, ждавшего жену с дочкой. Накаркал или нет, но первый бой на «Руинберге» мы проиграли. Второй тоже, хотя сначала имели преимущество, странным образом исчезнувшее за пару мгновений. Промах, рикошет, потеря ремкомплекта, контуженный командир — и вот мы уже в меньшинстве. Итого по три очка у каждой команды. Пока не страшно — играть до семи побед. Зрители, воодушевленные еще на «Затерянном городе», после этих боев пришли в полный восторг. Не то чтобы они были против нас, но динамика боев действительно заряжала. А в перерыве Виктор опять оказался за барной стойкой, не успевая обслуживать желающих выпить за победу. Я заметил, что пришла жена Кота вместе с дочкой, они пробились к нашему столику, явно перепугались при виде подружки Зумби, но моя ненаглядная перехватила их и, показывая на сцену, стала что-то объяснять. Кот растерялся. Так бывает, когда очень ждешь одобрения близких и важных людей, но вдруг понимаешь, что как бы может быть и наоборот. При неудачном раскладе возникнет не одобрение, а разочарование. Причем на нем это как-то странно сказалось, не как у Рокки, когда он в кровавых соплях и подбитым глазом, видя Адриан, истошно кричит ее имя, а потом открывает пятое дыхание. У Кота получилось ровно наоборот. И первый бой на карте «Утес» достался «Неверлендам». К счастью, Кота это лишь разозлило, и в следующем бою он выдал просто чудеса танкования всем чем только можно: бортом, ромбом, башней — крутился, как черт, но, на удивление, с пользой, не получив ни одного пробития до конца схватки и сдержав попытку прорыва. Мы сравнялись, а Кот быстренько сбегал обнять дочку и поцеловать жену, которая внимательно включилась в просмотр, засыпав мою более опытную жену вопросами. В «Мурованке» мы атаковали, и тремя «батчатами» практически сразу двинули на захват под прикрытие холмов. Остальные же распределились так, чтобы не подпускать «Неверленд» к базе. Все бы получилось легко, но у них была арта. Маленькая британская, особенно гадкая для картонных средних танков, которая задом шпарит быстрее, чем передом, и долбит почти три раза в минуту. Пусть не особо сильно, но метко, что в самый раз для сбития захвата базы. Наши близнецы-батчаты выстроились паровозиком за спасительным ото всех, кроме артиллерии, холмом. Так как очки захвата базы на каждом танке свои, то Засос, будучи вне досягаемости нашего прикрытия, стал по очереди долбить по французам. Когда до захвата базы оставалось всего пара мгновений, снаряд прилетел в Зумби — локомотив нашего паровоза. Таймер захвата обнулился на треть. Примерно через двадцать секунд мы опять были на пороге победы, но второй снаряд влетел прямо в Знайку, что опять дало «Неверленду» шанс отбиться. Надо было решать. Либо уже подраненными бросать базу и лезть в контратаку, либо надеяться на чудо. Капитан надеяться не стал, но и с шашкой наголо не полез. За секунду принял решение, раздавая команды. Мне досталась роль самоубийцы, и я вылез из удобного укрытия, подставляясь под снаряды. Но самое главное, предвидя естественную реакцию противника, заставил их инстинктивно сдать назад. Успев сделать два выстрела, я отправился в ангар, — но этого хватило, чтобы наш паровозик буквально на несколько мгновений исчез из видимости. Мы несколько раз потом пересматривали этот момент, и он попал в Лучшие реплеи недели, а на нашем канале собрал рекордное количество лайков. Язва, будучи третьей в паровозике, на которой сейчас числились почти все очки захвата, будто мастер параллельной парковки, поменялась местами с Зумби. Машины одинаковые, а Засос очень торопился и явно свелся на место третьего танка, не обратив внимания на игровые ники, и выпустил очередной снаряд в Зумби, толком не сбив захват. Времени на следующий выстрел у него не было, а остальные сцепились с Пирсом, Котом и Бруклином, не успев прорваться. 5:4 в нашу пользу, а Язва вдобавок помахала средним пальцем в сторону «Неверленд», но так, чтобы зрители не увидели. Мы воодушевились откровенной удачей, а может, просто лес был на нашей стороне или противник перенервничал после поражения, но Бруклин вовремя засветил большую часть врагов в самом начале второго боя на этой карте, и четко, как по учебнику, их перестреляли, не дав ни единого шанса сделать хоть что-нибудь. «Неверленд» оказались в сложной ситуации: еще один бой за нами — и все, они вылетают, а мы проходим в Золотую серию. Но дальше — «Прохоровка», которая всегда подкидывала нам сюрпризы, а новых полевых тактик после ухода Кройфа Знайка так и не придумал. Зато «Неверленды» точно имели какие-то наработки и пусть с трудом, но одержали две победы подряд. 6:6 – и теперь все должно решиться на тай-брейке в «Затерянном городе». Кот закинулся сразу двумя никотиновыми жвачками, купленными специально для турнира. Зумби гримасничал с публикой, Знайка пробежался по каждому, что-то советуя шепотом. По задумке капитана, нам двоим нужно было взять по «батчату», и я подвис. Брать картонного барабанщика или что-то однозарядное, но с чем я точно не останусь в сложной ситуации без снарядов? После долгих мучений и еще одних переговоров я выбрал француза. В рандоме это чуть ли не самый мой любимый, до винтика изученный, до лысины на гусеницах укатанный, уютный танк. Давно прошли времена, когда, едва зарядившись, я выкатывал на середину поля и быстро-быстро, но недолго, с дулом наголо мчался на вражескую базу. Привычка приносить пользу команде и жить до самого конца боя въелась в колесико мышки, да и бат сам будто просится потерпеть, подождать, когда враги рассосутся и кто-то подраненный отобьется от стада. Другой разговор, что в конце мышка меня подводит. Так случилось и в этот раз. Мы очень хорошо начали в защите, не дав противнику закрепиться на первой базе, заставили их отступить с потерями и перегруппироваться. Но потом что-то пошло не так. Кота поймали на гусле и по фокусу разнесли на винтики, Знайка, уходя на перезарядку, совершенно идиотским образом на повороте зацепил кусок разрушенной стены и перевернулся, а мы не успели его спасти. Потом Язва не смогла нормально отстреляться и с истеричным матом в тимспике наполучала в ответ. Мы, конечно, тоже огрызались, но, скорее, именно что огрызались. Пирс с Бруклином, прикрывая друг друга, отработали Джуксика и Смистера, а я добил полуживого Старка. Вроде выровняли, но сильно просели по прочности. У меня осталось чуть меньше половины, а остальным хватит по одному выстрелу для отправки домой. Мы перегруппировались, оценивая, что задумал враг. Я забился перезаряжаться на небольшую горку в квадрате А8, поглядывая, чтобы не проспать первую базу, а ребята аккуратно стали обходить город, пытаясь зайти в тыл врагу, но перемудрили и нарвались сами. Короткая стычка — и я остался один против Засоса, Кройфа и Мейси. Время остановилось. А в голове со скрипучим звуком рикошета, будто молотком на излете по металлу, зазвучал голос: «Ты не Колобанов, ты не Колобанов», с каждым разом становясь все громче. Тиммейты что-то кричали в наушниках. Зумби перечислял, сколько у кого осталось прочности, Бруклин предполагал, по чему именно он кританул и кого из членов экипажа могло не хватать у Кройфа. Язва просто шипела что-то нечленораздельное. Пирс предлагал уйти дальше на нулевую линию и играть от башни в неровностях земли. Молчал только Кот — я оглянулся и увидел, что он откинулся на кресле с закрытыми глазами, нижняя челюсть подрагивала, а костяшки пальцев побелели на мышке. Сними я наушники, уверен, что услышал бы скрип. Зал вдруг взорвался криками и аплодисментами, картинка на экране догнала момент, когда постреляли наших. Шум слился в один мерный гулкий звук, как в детстве, когда мы в ожидании эха кричали в дуло Т-34-85, стоявшего возле Дома офицеров. Рука на мышке вспотела. А перед глазами песочные оттенки развалин в городе стали терять цвет, картинка стала черно-белой, в памяти совершенно некстати промелькнул момент фильма «Ярость», когда один «Тигр» сражается с тремя «Шерманами». Вот только мне очень не хотелось сейчас быть тем «Тигром», хоть он и завалил двоих. Наушники гремели от криков так, что мне почудилась немецкая речь. Я встряхнулся и услышал, как емко, не выбирая выражений, в рации кричит капитан, призывая всех заткнуться. «Дуит, ты как?» — негромко, но отчетливо спросил Знайка, когда все притихли. «Что-то не очень, ты же знаешь, ненавижу такие моменты. Они на меня плохо действуют». «Хорошо, просто играй тогда. Они шотные все». Что хорошего сейчас увидел Знайка, я не понял, но фраза, которую он добавил после небольшой паузы, вернула меня в реальность. По голосу было слышно, как капитан нервничал оттого, что его тактика не сработала. Но собрался и бросил ровным безразличным тоном: «Сливаться не торопись». Я улыбнулся, протер вспотевшие ладони о майку и включился в игру. Самое страшное, что могло произойти, — это три представителя «Неверленд» в одном месте, нацеленные на меня. До конца боя осталось совсем чуть-чуть, и рисковать ехать толпой на мои поиски было опасно, так же, как и мне было опасно просто прятаться. Для беспрепятственного захвата времени хватало. Но все вместе брать базу они не решились, опасаясь, что я буду сбивать и прятаться, благо маневренность позволяла. И в итоге они разделились: судя по скорости заполнения полоски захвата, два танка встали на захват первой базы, а третий, вероятно, с самым большим количеством единиц прочности, отправился на охоту за мной. Уж чему нас научил наш зануда капитан, так это рассчитывать время и место при всевозможных условиях. Пока они перезарядились, пока доехали, скорость танков с учетом сопротивления грунта, скорость захвата базы, время на борьбу — всё сложилось в вымученную на тренировках правильную формулу. А кто из врагов на каких позициях, открылось после того, как засветился Кройф в месте, где он предполагал зайти ко мне в спину и перехватить по дороге на защиту базы. Я, скрытый за маленьким кустиком, чуть пропустил его и без нервов, несильно высовываясь, со второго выстрела взорвал ему боеукладку, критованную Бруклином. Кройф, разворачиваясь, успел выстрелить, но чудом лишь звонко чиркнул по краю башни. Времени оставалось в обрез, а на базе ждал Мейси на чешском барабанщике вместе с Засосом на сто тринадцатом. В идеале нужно было заехать не с той стороны, где меня видели в последний раз, но тогда я бы не успел. Пришлось идти напролом, надеясь на ВБР, удачу, рикошеты, складки местности и четыре снаряда в барабане. «Не торопись сливаться», — прозвучало в голове мысленно, не в наушниках. — У Мейси барабан, перезарядка между выстрелами полторы секунды, у Засоса перезарядка дольше. Первым валить нужно ТВП, если получу от китайца и альфа не пройдет, успею и его забрать». Я хотел нагрубить, чтобы меня не учили, но осознал, что никто не поймет, улыбнулся и по привычке нажал команду «Так точно». Оказалось, что у «Неверлендов» не так хорошо с расчетами времени и скорости, и Мейси, отвернув башню в сторону города, поджидал меня с другой стороны. Я притормозил, подставляясь под дуло китайца, и дрожащими, разом вспотевшими руками выстрелил и добил ТВП. В башню ударило, да так, что осталось всего тридцать с копейками хелспоинтов, и Засос, уже понимая, что я перезаряжусь быстрее и, скорее всего, на подкалиберных снарядах мне не составит труда пробить его, двинулся на таран. Пять, четыре, три — так долго красный круг зарядки еще никогда в моей игровой жизни не тянулся в зеленую зону. А истошный выдох заряжающего и клацанье затвора, сигнализирующего о готовности стрелять, подарили мне не меньше эмоций, чем ответ жены на предложение руки и сердца. «Думала, ты уже никогда не решишься» — решился и сделал второй по важности выстрел в своей жизни.