Вы доктор? Да, вроде того (рабочее)

Поллинария Львовна неприлично громко икнула и рухнула обратно на подушку. — Да ты шутишь! — Госпожа волшебница сердится? — Госпожа волшебница в ярости! — рявкнула медведьма, мысленно желая дорогому начальнику все виды поноса разом. — Госпожа волшебница недовольна Тинни? — прижал уши эльф. — Тинни немедленно себя накажет. Тинни… — Что? Нет! — Поллинария Львовна в картинном броске успела перехватить ушастую голову за секунду до того, как та встретилась со стеной. Оба повалились на пол. — Госпож-жа вол-вол-вол… — вытаращился эльф, обнаружив, что обожаемая хозяйка лежит на полу, а сам он восседает у неё на животе. — Госпожа не вол, поэтому слезь с меня, — проворчала медведьма. — И никаких наказаний. Я тобой довольна. — Но госпожа волшебница сказала, что недовольна. Тинни не понимает. Тинни глупый. Госпожа волшебница прогонит Тинни! Огромные глаза наполнились слезами. Сообразив, что такими темпами эльф скоро додумается до самоубийства вместо наказания, Поллинария Львовна поспешно сгребла себя в кучу и кое-как утвердилась на ногах. — Я недовольна гостем. С тобой всё в порядке. Понимаешь? Тинни хороший. Это гость — плохой. — А-а-а! — просиял ушастик. — Прикажете прогнать? Или вежливо сообщить, что вас нет дома? — Эм-м… А ты не сказал, что я дома? — Сказал. Но только хозяйка может решить, для кого она дома, а для кого нет. На мгновенье представив, что вообразит обидчивый лорд, если её вдруг «не станет дома», Поллинария Львовна поёжилась. — Дома я, дома. Скажи, пожалуйста, гостю, что я сейчас выйду к нему. Пусть подождёт. — Как будет угодно госпоже волшебнице, — церемонно поклонился эльф и с едва слышным хлопком исчез. Стараясь не думать, как выглядит предложение подождать на улице в системе координат аристократов, Поллинария Львовна бросилась одеваться: «Только бы Сев не поинтересовался, кого это принесло с утра пораньше. Он же там, в гостиной спит. Надеюсь, Октавиус его не разбудил…» Надежда оказалась слишком оптимистичной: с первого этажа донеслись шаги и невнятное бормотание. Но не успела медведьма подумать, что бы это значило, не говоря уже о том, чтобы что-то предпринять, как в комнате вновь появился довольный Тинни. — Ваше пожелание выполнено, госпожа волшебница, — поклонился он. — Гость ожидает в гостиной и сказал, что будет ждать, сколько потребуется. — В гостиной?! — охнула медведьма, запутавшись в платье. — Там же Сев спит! — Молодой гость госпожи волшебницы проснулся час назад. Тинни подал ему завтрак и чай. Молодой господин позавтракал и читает в кресле. — Кошмар… — прошептала медведьма, бросив бесплодные попытки обуздать взбесившееся платье и судорожно прислушиваясь: бормотание внизу быстро перерастало в громкие крики. — Что-то не так, милостивая госпожа волшебница? — снова забеспокоился Тинни. — Нет, нет, всё так, — поспешно возразила медведьма. — Это всё платье виновато. Ну как в таком виде гостей встречать? — Госпожа волшебница позволит Тинни помочь? — Да, да, пожалуйста, — закивала женщина, понимая, что разнимать носатых гостей всё же лучше в платье, чем без него. И в ту же секунду грудь словно сдавило в тисках, а на плечи легла непомерная тяжесть. — Лучшее платье для приёмов из кладовых милостивой госпожи волшебницы! — гордо возвестил эльф. — Ты… ты… — вытаращилась Поллинария Львовна, уставившись на свое отражение в зеркале. На языке вертелись только ругательства и проклятья. Но озвучивать всё это в присутствии впечатлительно слуги явно не стоило. — Ты это… Ты вот что… — Госпожа волшебница? — Ты… Гостям чай подай! — нашлась наконец медведьма. Эльф поклонился, умудряясь при этом выглядеть донельзя гордо, и с тихим хлопком исчез. Поллинария Львовна с трудом встала и подошла к зеркалу. Она еле узнала себя в отражении: статная, стройная, величественная. Ещё бы ей не быть такой в тяжеленном бархатном платье, расшитом жемчугом, и корсете, тесном настолько, что казалось, рёбра вот-вот проткнут легкие. Настоящая леди. Сбежавшая из шестнадцатого века. А с первого этажа продолжали доноситься злые выкрики, только теперь к ним добавился звон бьющегося фарфора. Медведьма дёрнулась было к двери, но остановилась на полпути: юбка оказалась вдвое шире дверного проёма. — Здорово… Теперь я и правда перееду в Азкабан, как мечтает Тинни. Или эти двое развалят мой дом, или я их поубиваю за попытку. Итог всё равно один: привет, Азкабан. Хуже не придумаешь. Но оказалось, что у мироздания отличная фантазия. Стоило женщине об этом подумать, как хлопнула дверь гостевой спальни. «Эйлин! — уже беззвучно застонала медведьма, хватаясь за голову. — Ну, Марк, это я тебе припомню!» Кое-как дотянувшись до лежащей на столе волшебной палочки, женщина призвала Патронус: — Моя смерть будет на твоей совести, чёртов лентяй! — рявкнула она. Серебристый силуэт медленно истаял в воздухе, унося короткое сообщение. С первого этажа донёсся грохот, и весь дом содрогнулся. Поллинария Львовна, чертыхаясь сквозь зубы, направила палочку на дверь: — Бомбарда! Косяк вылетел в коридор в облаке битого кирпича и штукатурки. Подхватив непомерные юбки, медведьма рванула на свободу. Едва не скатившись с лестницы, она на последней ступени каким-то чудом восстановила равновесие и влетела в гостиную с воплем: — Что здесь, чёрт возьми, происходит?! — Грозный космический флот Её Величества ворвался в атмосферу планеты, неся ужас и смерть врагам, — громко ответил радиоприёмник на этажерке. — Вы слушали восемнадцатую часть радиоспектакля «Враги в иллюминаторе». Спасибо, что оставались с нами… Северус отставил чашку и, протянув руку, щёлкнул переключателем: — Слишком громко, да? Извините. Голос диктора умолк. Поллинария Львовна обвела безумным взглядом совершенно целую гостиную и сервированный к чаю стол. — Омг… Лорд Принц, успевший выхватить палочку, с раздражением сунул её обратно в крепление на запястье. — А, так вы репетируете, мадам Помфри?.. — неодобрительно протянул он. — Реп-пе-пе-тируем… — Натурально как вы играете. Но я бы… Сообразив, что ей напоминает эта фраза, Поллинария Львовна неприлично громко расхохоталась. — Что смешного я сказал? — побледнел лорд. — Да нет, простите, — кое-как выдавила из себя женщина сквозь смех. — Это я из роли, из роли. Это роль такая… — Это какая-то странная роль, — буркнул мужчина. — И я прошу её ко мне не применять. Медведьма осела на подвернувшийся стул и спрятала лицо в ладонях. — Доброе утро, — раздался у неё за спиной мелодичный женский голос. — Простите за опоздание, я… Папа? — Эйлин?! Грохот упавшего стула заглушил звук бьющегося фарфора. — Вот теперь точно хуже быть не может… — пробормотала Поллинария Львовна. — Точно? — приглушённо хмыкнул рядом Северус. — Этот сноб ещё не знает, кто я. — Сейчас узнает, не переживай, — буркнула женщина. — Куда ж теперь без воссоединения семьи. Это же худший вариант знакомства, какой только можно себе представить. И, разумеется, сложился именно он. — Внимание! Дом окружён аврорами! Над зданием и прилегающей территорией антиаппарационный купол! Вам не уйти! — прогремело с улицы. — Бросайте палочки и выходите с поднятыми руками! — А это кто? — Северус уселся на соседний стул. — Это Марк. То есть глава отдела магического правопорядка, — безнадёжно отозвалась Поллинария Львовна. — Он прибыл нас спасать. — А весело у вас тут. Мне нравится, — хмыкнул мальчишка. Что-то в его тоне насторожило медведьму, и она наконец обратила внимание на необычное спокойствие своего подопечного. — Весело ему… — Немедленно сдавайтесь, или мы будем штурмовать дом! — Марк слегка переборщил с Сонарусом, и от его рыка задребезжали стёкла. — Папа, что происходит? Ты кого-нибудь убил? — пискнула Эйлин, попятившись. — Что?! Нет! — взвился Принц. — Какого дракла здесь творится?! — Госпожа волшебница, — Тинни как всегда выбрал самый неподходящий момент для того, чтобы услужить обожаемой хозяйке, — потерянные готовы выступить на вашу защиту! Захватчики пожалеют, что посмели… — Нет, не надо! Это не захватчики. Это гости! — Ах, гости… А я так рассчитывал на материал для опытов, — с заметным разочарованием проговорил эльф. — Гости, гости. Только провожать их в дом не надо. Я сама разберусь. А ты… Займись обедом, пожалуйста. И никаких потерянных. — А кто такие потерянные? — с любопытством поинтересовался Северус, о присутствии которого Поллинария Львовна совершенно забыла. — Потом расскажу, — буркнула она и поёжилась, на мгновенье представив встречу авроров с дементорами и её последствия. В Азкабан на вечное поселение даже в сопровождении услужливых эльфов очень не хотелось. Особенно в таком сопровождении. Впрочем, ещё неизвестно, что хуже: это или семейная встреча Принцев. Ошалевший лорд уже переводил ошарашенный взгляд с дочери на внука, и в его глазах загоралось понимание пополам с бешенством. — Октавиус, — поспешила перевести стрелки медведьма. — Вы, правда, хотите, чтобы при вашем общении с родственниками присутствовала половина аврората? Я вообще-то ждала только Марка. Больше никого, даже вас, в списке приглашённых не было. — Мерлиновы потроха! — грязно выругался лощёный лорд и бросился к двери. На секунду притормозив на пороге, он обернулся. — Никуда не уходите! Я скоро вернусь! — Только тебя тут и ждали, — буркнул вслед деду Северус и с самым независимым видом отвернулся. — Северус, — испугано воскликнула Эйлин, покосившись на медведьму. — А что Северус?! — тут же взвился мальчишка. — Я ничего не сделал. Сидел, читал. Радио слушал! — Космическую фантастику? — усмехнулась Поллинария Львовна. — Какой разносторонний юноша. И как, интересно? — Очень! — Здорово. Только, боюсь, твоему деду было неинтересно. — А он мне не представился. Даже не поздоровался. Вошёл и уставился в стену. Даже не посмотрел в мою сторону. Сноб! — А почему он решил, что мы репетируем? — прищурилась Поллинария Львовна. — Ну, я ему сказал, — мальчишке хватило совести слегка покраснеть. — «Сделайте этот бред потише, молодой человек!» Даже не обернулся, гад, будто со стеной разговаривает. Ну, я и сказал, что нам это для театра надо. — И сделал погромче. — Ну а что он?! Поллинария Львовна ничего не ответила. Октавиус был в своём репертуаре, а Северус… Северус тоже. Ладно бы дед наорал, или ещё что-то такое. Но тот его попросту не узнал, и это задело мальчишку до глубины души. Где уж тут думать о том, что лорд Принц никогда раньше не видел внука. В глазах ребёнка это не оправдание. Медведьма покачала головой и повернулась к гостье. — Северус, я так понимаю, уже ввёл вас в курс дела? Нетерпеливо отмахнувшись от скомканных благодарностей, Поллинария Львовна сразу перешла к сути. Новый статус сына скорее обрадовал Эйлин, чем расстроил. — Ну, слава Мерлину, хоть он вырвется из этого кошмара, — вздохнула она. — Вам там тоже нечего делать. — Вы ничего не знаете, — отвела глаза женщина. — Я знаю больше, чем вы думаете. Даже больше, чем мне хотелось бы. — Полли! — Марк Брокстоун ввалился в комнату и тут же сграбастал ведьму в медвежьи объятия. — Слава Мерлину, ты цела! Я чуть с ума не сошёл! Я бы жить без тебя не смог! И впился в губы требовательным, почти грубым поцелуем. — М-м-м… — затрепыхалась Поллинария Львовна, упираясь руками в каменную грудь. Но куда там, с тем же успехом можно было пытаться сдвинуть гору. — Вот поэтому утром пришёл я, а не Марк, — с заметным удовлетворением процедил Октавиус. — Будем считать, мы квиты, мадам Помфри. Вы мне внука, я вам… Как там это называется? Влюблённого безумца. С этими словами он взмахнул палочкой: — Ступефай! Вилендрум! Локшен лодиру! Подряд полыхнуло несколько заклинаний. Марк обмяк, а в следующую секунду оказался плотно привязан к креслу. — Что это с ним? — прохрипела Поллинария Львовна, безуспешно пытаясь вздохнуть вопреки проклятому корсету. — Амортенция. Увы, противоядья у меня нет, и варится оно почти неделю. — Зачем Марк наглотался Амортенции?! — опешила медведьма. — Тот, кто ему её подсунул, как-то не удосужился мне об этом сообщить. — Та-ак… Значит, так, да? , — протянула Поллинария Львовна и зло подёргала застёжку на платье. — Ну что ж, хорошая попытка, добрый дедушка колдун! — Кто? — Северус и Октавиус мало того, что спросили одновременно, они ещё и брови вздёрнули совершенно одинаково. «Один слепой, второй тупой, а вместе — носатая катастрофа, — подумала Поллинария Львовна. — И надо ж было мне связаться сразу с обоими! Ну ничего… Хирургом уже была, патологоанатомом тоже. Почему бы теперь не заняться пластической хирургией? И барбершоп заодно организовать. Для очень-очень светлых и ещё более наглых!» — Никуда не уходите. Я скоро вернусь, и мы поговорим. Обо всём, — прошипела она. — Тинни! Переодеваться! Живо!