Вы доктор? Да, вроде того (рабочее)

— О, чёрт! — от неожиданности Поллинария Львовна едва не выронила палочку. Затравленно глянула в сторону коридора, потом на сладко сопящего на ковре лорда. — Чё-о-орт… Мужчина устроился со всеми возможными удобствами: подложил согнутую руку под голову, поджал ноги и, похоже, пытался укрыться полой мантии. По крайней мере, он очень неудачно зажал эту полу между колен, выставив на всеобщее обозрение здоровенную прореху, сквозь которую проглядывал обтянутый синими брюками костлявый зад. — Отлично! Просто отлично! — взвыла медведьма. — Целитель Помфри! Если вы в опасности, подайте знак! — Какой ещё к чёрту знак?! — зарычала женщина, пытаясь срочно придумать, куда засунуть дрыхнущего лорда. — Выпустите в небо красные искры! Попытка сдвинуть храпящее тело под диван успехом не увенчалась — не лез. Бредовую идею переставить сам диван прямо на гостя она, заподозрив, что гость такой заботы не переживёт, отогнала и выскочила в коридор. — Тут нет неба, Спенсер. Тут потолок! И опасности тоже нет! Оставьте в покое мою бедную дверь! — По инструкции я обязан в этом убедиться, — отозвался горе-аврор. Но дверь трястись под ударами всё же перестала. — Убедились? А теперь идите… — она сделала над собой усилие, чтобы не указать точный адрес, где мечтала увидеть дотошного стажёра. — Идите, патрулируйте дальше. — Не могу, целитель Помфри. У вас опущены шторы, а я слышал грохот. По инструкции я обязан убедиться, что вы в безопасности. То есть осмотреть дом. Поллинария Львовна глухо выругалась, мысленно пообещав себе ампутировать незваному гостю брыкливые ноги. Надо ж было так метко пнуть стул, чтобы поднять столько шума. В нервах она и внимания не обратила, что тот врезался точно в этажерку со всякими фарфоровыми безделушками, стоявшую в простенке между окон. — Целитель Помфри! Откройте дверь! По инструкции… «По инструкции тебя надо одеть в смирительную рубашку и держать в комнате с мягкими стенами!» — прошипела про себя Поллинария Львовна, пропустив большую часть воплей мимо ушей. Пускать Спенсера в дом она не собиралась. Даже если накрыть Принца дезилюминационными чарами, никто не дал бы гарантии, что дотошный стажёр попросту не споткнётся об него. Мысль разбудить вспыльчивого лорда она и вовсе не рассматривала. Ещё прибьёт доходягу под влиянием оскорблённого самолюбия. И саму хозяйку заодно, как нежелательного свидетеля. — Целитель Помфри! Откликнитесь! — в дверь снова врезалось что-то увесистое. — Со мной всё хорошо! — рявкнула Поллинария Львовна. — Я обязан убедиться! А вы обязаны впустить представителя аврората. Ради вашего же блага! Присказка, от которой ощутимо завоняло лимонными дольками, заставила медведьму скривиться. — Я вовсе не обязана впускать в свой дом чёрт знает кого, — огрызнулась она раньше, чем успела подумать. — Но я не чёрт знает кто, — слегка растерялся парень. — Я аврор-стажёр Спенсер! Я же вам говорил! — Мало ли что вы говорили, — фыркнула женщина, в голове которой наконец оформилась спасительная идея. — Но вы же видели! Я уже был у вас и заботился исключительно о вашей безопасности! — Это было раньше. Откуда я знаю, что теперь будет так же? Про оборотное зелье слышали? И я слышала. Мало ли, может, бедный Спенсер уже погиб по самой геройской инструкции и лежит сейчас в кустах остывает. — Неправда! Я не в кустах, а тут у вас на пороге! — возмутился горе-аврор. — Чем докажете? — Могу описать ваш дом. — Это не доказательство, — подпустив в голос побольше упрямства, возразила Поллинария Львовна. — Мало ли, когда ты, злодей и убийца надежды нашего аврората, мог сюда пробраться. Может, вообще в окна заглядывал? — Я не злодей! — с истеричными нотками в голосе воскликнул стажёр. — И Спенсера не убивал! То есть я сам — Спенсер! — Ага! Уже путаешься в показаниях! Стой на месте, убийца, я сейчас авроров вызову! — Что?! Нет! Я же сам аврор! — заметно перепугался Спенсер. Видимо, перспектива доказывать коллегам, что он и есть якобы погибший смертью храбрых герой, его не вдохновляла. — Порядочные авроры ходят и патрулируют, а не ломятся второй раз за ночь в дома к порядочным ведьмам, — отрезала Поллинария Львовна, в тайне надеясь, что уж теперь-то чёртов Спенсер от неё отстанет. — Но я не могу просто патрулировать. Я слышал шум. По инструкции обязан проверить. По инструкции, понимаете? — А что говорят инструкции по поводу того, чтобы пускать в дом среди ночи подозрительных незнакомцев? — строго поинтересовалась медведьма. — Запрещено в любом виде, — упавшим голосом отозвался Спенсер. — Но я же не подозрительный! Я аврор! Почти… — Вот когда я буду в этом уверена, тогда и поговорим. — Но я же… Инструкции… Это же… — Ничего не знаю, следую своим курсом… То есть, тьфу! Пока мне кто-нибудь достойный доверия вашу личность не подтвердит, в дом не пущу. А будете буянить — авроров вызову. Пусть они разбираются, кто вы такой и что вам тут нужно. За дверью повисла тишина. Поллинария Львовна, решив, что избавилась наконец от надоеды, с удовлетворением потёрла руки и довольно улыбнулась, но не тут-то было. — А кого вы считаете достойным доверия? Медведьма, которая успела преодолеть половину пути до гостиной, выругалась и остановилась. Нездоровый энтузиазм горе-защитника уже откровенно злил. — Знаете, Спенсер, или кто вы там, — вкрадчиво проговорила она, прислонившись спиной к двери. — Говорят, действие оборотного зелья заканчивается, если волшебника убить. Не желаете попробовать? — Неправильно говорят, — тут же отозвался Спенсер. — Действие со смертью не заканчивается. «Без тебя знаю, — проворчала себе под нос Поллинария Львовна. — Жаль только, что ты тоже знаешь». — А ещё мне по инструкции умирать не положено, — добавил между тем стажёр, — кто тогда преступника арестует?! Так что назовите персон, облечённых вашим доверием, и я постараюсь доставить их в кратчайшие сроки. — Ах, персон… — протянула медведьма, кое-как подавив злорадную усмешку. — Знаете, Спенсер. Или НЕ-Спенсер. Я в аврорате человек новый, с коллегами познакомиться не успела, в лицо их не знаю. Ну разве что… — она сделала паузу, изображая задумчивость. — Да-да? — поторопил её Спенсер. — Хотя мне хорошо знаком Марк Брокстоун. Знаете такого? — Но это же… Это же глава отдела магического правопорядка, — заметно растерялся любитель инструкций. — Именно. Чем не достойная доверия персона? Или вы считаете иначе? — Ничего подобного! Очень достойная… персона. — Вот и чудно. В следующий раз поднимайтесь на это крыльцо вместе с ним, или я вызываю авроров. Хватит мне дверь портить! Повисла тишина. Наученная горьким опытом Поллинария Львовна не спешила покидать коридор, чутко вслушиваясь в ночные шорохи. Наконец послышались шаги, а потом громкий хлопок аппарации. — Ну наконец-то, — выдохнула женщина, отлипнув от двери. — Теперь быстренько разобраться с Принцем и спа-а-ать. Остановившись в дверях, она окинула долгим взглядом разгром, царивший в гостиной. Перевёрнутый стул, покосившаяся этажерка, разбитые безделушки. И как кремовая роза в центре торта — дрыхнущий на полу лорд Августус Октавиус Принц. Этот успел перевернуться на другой бок и стянуть со стола скатерть, использовав её вместо одеяла. Прореха на мантии скрылась под кремовым полотном, зато заварочный чайник и блюдо с пирожными застыли в опасной близости от края столешницы. «Лучше бы я тебя Петрификусом приложила, — проворчала медведьма. — Даже думать не хочу, что бы сотворил ненормальный Спенсер, если бы всё это таки рухнуло. Впрочем, выражения ошпаренного лорда мне тоже неинтересны. Чайник-то с магическим подогревом. До сих пор горячий…» Покачав головой, Поллинария Львовна от греха подальше переставила посуду на каминную полку и села в кресло. Будить незваного гостя не хотелось. Очередная порция ругани и беспочвенных обвинений вряд ли повлияла бы благотворно на гудящие от недосыпа виски. Но, с другой стороны, увлёкшись попытками влезть в её мозги, Принц так и не закончил свой рассказ, оставив множество вопросов. Почему он всё-таки явился? Для такого гордеца не самый простой шаг. К чему эта хоть и паршивенькая, но откровенность, явно не свойственная скрытному лорду? И главное, что он имел в виду, когда намекнул, что у них один враг — Дамблдор? Пока Поллинария Львовна не улавливала никакой связи. Вымученно вздохнув, она встала и отправилась в ванную, где хранила свой небольшой запас зелий. Лекарство от головной боли отдавало мятой и жжёным сахаром. Опершись об умывальник, она терпеливо ждала, пока обруч, стискивающий голову, разомкнётся. В зеркале отражалась молодая, немного бледная женщина с тёмными кругами усталости под глазами. Пожалуй, она выглядела даже моложе своих лет. Впрочем, возможно, Поллинарии Львовне, привыкшей видеть в зеркале совсем другую картину, так только казалось. Она поправила выбившийся из гладкой причёски локон, щелчком взбила кружево белого воротничка и слегка прикусила губу в попытке добавить красок бледной физиономии. «Ну вот. Хороша. Хоть замуж, — посмеялась над собственными усилиями женщина. — Хотя туда мне точно не надо с моей-то кучей проблем». Фыркнув, Поллинария Львовна вышла из ванной. В доме царила тишина. Унялись ночные цикады и шелест ветра, не орал с улицы пришибленный Спенсер. Только незваный гость мерно похрапывал в гостиной, да тихонько скрипели половицы под её ногами. «Может, пусть до утра и спит? — малодушно подумала Поллинария Львовна, неуверенно прокручивая в пальцах волшебную палочку. — Выспится и уйдёт. Как по-английски положено — не прощаясь. А я ему ещё и задачу облегчу. У меня на завтрашнее утро столько дел, и главное, все до единого вне дома. Просто волшебное совпадение…» Она уже почти решилась отправиться в спальню, как, уже в который раз за эту бесконечную ночь, громко ударил дверной колокол. — Да сколько можно?! — взвыла медведьма, ощущая непреодолимое желание убивать. — Вот так и становятся Тёмными лордами и прочими Волдемортами! Лорд Принц беспокойно зашевелился, но, окончательно стянув со стола скатерть и завернувшись в неё как в кокон, успокоился. Снова ударил колокол. «Убью!» — кристально чётко осознала Поллинария Львовна и бросилась из комнаты. Коридор она пересекла в два прыжка и, распахнув дверь, вылетела на крыльцо, поднимая волшебную палочку. И тут же оказалась в крепких мужских руках. — Полли! Полли, успокойся, всё хорошо. Я и подумать не мог, что на тебя действительно напали! Опомнившись, медведьма выпуталась из пахнущих сандалом и выдержанным виски объятий и отступила, не веря своим глазам. Перед ней стоял Марк Брокстоун собственной персоной и настороженно ощупывал взглядом распахнутую дверь и полумрак коридора за её спиной. Палочка была у него в руках и недвусмысленно указывала куда-то поверх её плеча. А рядом с ним стоял леший. Самый натуральный, с коричнево-пятнистой физиономией, обросший пушистыми ветками и клочьями мха. — Мистер Брокстоун, засвидетельствуйте, что я это я, и я пойду в дом, — заявил леший голосом Спенсера. Поллинария Львовна охнула и отшатнулась обратно в дом: — Чур меня! — Стоять! — рявкнул Брокстоун, поймав инициативного стажёра за одну из веток. — Это что за гадость?! — Маскировочная мантия! — вытянувшись, отрапортовал стажёр. — Моё собственное изобретение. И осторожнее, банки перевернёте. — Какие банки? — опешил глава отдела магического правопорядка. — С водой! Они позволяют маскировочным элементам долговременно сохранять свежесть! — Маскировочным эле… Что?! Вас что, дезилюминационным чарам не учили?! Невидимости? Отвлечению внимания? Зачем, Мерлин и Моргана, вы намотали на себя половину живой изгороди?! — Чары можно снять, и они иногда сбоят… — А стеклянные банки надёжнее?! — мужчина тряхнул неудавшегося изобретателя, заставив того зазвенеть, как прилавок в посудной лавке. — Мозги у вас сбоят, Спенсер! Убирайтесь с глаз моих! — Но я не могу! Я должен осмотреть дом! По инструкции! У меня подозрение, что там свершилось страшное преступление! Глава отдела магического правопорядка вытаращился на подчинённого, а потом перевёл вопросительный взгляд на Поллинарию Львовну. Та, воспользовавшись, что стажёр на неё не смотрит, отчаянно замотала головой. — Отправляйтесь домой, Спенсер, — вздохнул Марк. — Но по инструкции я должен… — Я сам всё осмотрю. По инструкции! Или вы сомневаетесь в моём знании инструкций?! — Но я могу помочь! — возмутился Спенсер. — Как мне проявить себя, если все перспективные случаи сразу отбирают?! Мальчишка едва не плакал, пытаясь одновременно умоляюще поглядывать на начальника и протиснуться за спину Поллинарии Львовны. Но та стояла насмерть. Если этот обалдуй столкнётся с Принцем, у неё не только фарфора, у неё дома не останется. И то, что один незваный гость эту встречу вряд ли переживёт, а второй после неё переселится в Азкабан, было слабым утешением. Балбесов и лордов на свете много, а дом у Поллинарии Львовны всего один. — Идите домой, Спенсер, — тяжело вздохнул Брокстоун. — Идите, если хотите в будущем хоть какие-то случаи увидеть. А то в архиве давно не хватает секретаря. Тоже, между прочим, аврорская должность. Угроза оказалась действенной. Всем своим видом выражая вселенскую печаль, он поплёлся к дороге. Даже торчащие в разные стороны маскировочные элементы как-то поникли, а многочисленные банки позванивали мелодией отчаянья. Но почему-то Поллинарии Львовне было его совсем не жаль. — Что у вас тут случилось, Полли? — спросил Брокстоун, подождав, пока стажёр всё-таки аппарирует прочь. — Ничего достойного внимания аврората. Впрочем, — она махнула рукой, — проходите. Женщина посторонилась, пропуская в дом очередного ночного гостя. — Ничего себе погром, — протянул Марк, входя в гостиную, и тут заметил завёрнутое в скатерть тело. — Вы что, правда кого-то убили?! — Скорей уж спасла от очередной попытки самоубийства, — проворчала Поллинария Львовна, пока глава отдела магического правопорядка присаживался на корточки. — Октавиус! — охнул он, кончиком палочки отбросив длинные серебристые пряди с лица предполагаемого трупа. — Он таки решился с вами поговорить! Я думал, у него месяц на это уйдёт, не меньше. — Здорово, что все так хорошо знают о предстоящих событиях с моим участием, — с сарказмом проговорила Поллинария Львовна, усаживаясь в кресло. — Только меня уведомить не считают нужным. — Хм-м… — Брокстоун пододвинул стул и сел напротив, опершись локтями о столешницу. — Может, всё же разбудите моего друга, Полли? А то какой-то неравноценный разговор получается. Мы беседуем, а он храпит. — А он меня не прибьёт? — А есть причины? — прищурился Марк. — Ну, если считать причиной попытку спасти его от второго за неделю инфаркта… — протянула женщина. — Омг… Тогда, пожалуй, я сам. Оставьте нас ненадолго. — О, пожалуйста, — язвительно протянула Поллинария Львовна, — чувствуйте себя как дома. — Полли, — укоризненно покачал головой Марк, — мы закончим этот разговор втроём. Обещаю. — Всю жизнь мечтала, — проворчала женщина, вставая и демонстративно поглядывая на часы. Глава отдела магического правопорядка намёк проигнорировал и выжидательно покосился на дверь. — Только побыстрее, — буркнула она, скорее, чтобы оставить за собой последнее слово, чем по необходимости, и вышла. Медведьма прикрыла за собой дверь, прошлась взад-вперёд по коридору и направилась на крыльцо оценить ущерб, причинённый ретивым стажёром её дому. Старинная резьба энтузиазм аврора выдержала, чего не скажешь о бедном витраже. Добрая половина мелких цветных стёклышек вылетела и валялась на полу ярким крошевом. — Попадись мне только, — прошипела ведьма, одно за другим накладывая Репаро на разбитые стёкла. Она почти закончила, когда в коридоре появился Марк и кивком пригласил следовать за собой. — Мадам Помфри, — церемонно заявил Принц, едва она вошла в комнату, — прошу прощения за несдержанность. Вы задели болезненную для меня тему, и я не совладал со своим характером. Больше этого не повторится. — Чтобы этого больше не повторилось, вас надо связать, а мне — переехать на Северный Полюс, — хмыкнула медведьма. — При необходимости первое обязуюсь предоставить, — сверкнул глазами Марк, отодвигая для неё стул. — Что же касается тебя, Октавиус… Если по твоей милости мне снова придётся искать целителя, мало тебе не покажется. Угроза выглядела слегка наигранной, но Поллинария Львовна решила не придираться к мелочам. Спенсер убрался, дебошир унялся, чего ещё хотеть. Принимая извинения, она кивнула и по очереди посмотрела на мужчин: — Раз уж с этим разобрались, то, возможно, теперь вы наконец скажете, что вам от меня нужно? Принудительный сеанс легилименции не предлагать, выберите какой-нибудь менее болезненный способ самоубийства, Октавиус, и желательно подальше от моего дома. На скулах лорда Принца заиграли желваки, а Брокстоун, охнув, откинулся на спинку стула. — Поверить не могу, что ты это сделал! Какого чёрта, Октавиус?! — Какого чёрта?! — вскинулся тот. — Да ты хоть понимаешь, что эта… Она… Она знает обо мне нечто, чего даже ты не знаешь… — закончил он надтреснутым, каким-то разом постаревшим голосом. — Полли? Поллинария Львовна отрицательно покачала головой: — Это не моя тайна. — Что ж… — с долей раздражения проговорил Марк, — тогда поговорим о том, что тайной, по крайней мере для присутствующих, не является. И не морщись, Октавиус. Это мы с тобой обсудили ещё два дня назад. И ты согласился, что так будет лучше. — Давай уж я сам, — проворчал тот. — Это всё-таки мои проблемы. Видите ли, мадам Помфри, — он перевёл усталый взгляд на медведьму, — Альбус Дамблдор загнал меня в угол. К стыду моему, уже во второй раз. Но если тогда я слишком поздно понял, что происходит, то теперь не намерен позволить снова себя одурачить. — Я не питаю добрых чувств к директору Хогвартса, — осторожно сказала Поллинария Львовна. — Но и ввязываться в непонятные интриги не входит в мои планы. — Непонятных интриг не будет, — качнул головой Принц. — Я просто хочу спасти свой род. Точнее, то, что от него осталось.