***
«До чего же хорошая штука эта магия. Если бы не та штуковина для честности, они бы меня завалили», — подумала Поллинария Львовна, три с половиной часа спустя вывалившись из зала заседаний. Она вымоталась как мышь, балансировала на грани магического истощения и чувствовала себя так, словно отработала две суточные смены подряд. Зато в руках она сжимала плотный лист пергамента: целительский патент. Минуту назад, несмотря на все старания экзаменационной комиссии, мадам Помфри таки стала дипломированным целителем. Увы, к бочке удовлетворения примешивалась качественная ложка дёгтя: ей недвусмысленно дали понять, что Мунго в её услугах не нуждается. Вспомнив, что Хогвартс придерживается такого же мнения, женщина поморщилась и неуверенно оглянулась на лестницу. Этажом выше располагалась комната отдыха. Та самая, откуда она сегодня так красиво вылетела с лживым «Пророком» и палочкой наперевес. Там же лежали в узком шкафчике две её лимонные мантии и наверняка болтался Теревор. Он всегда приходил обедать примерно в это время. Покачав головой, она развернулась к выходу: ни то, ни другое ей больше не пригодится. Ей не по пути с теми, кто так легко поверил газетному пасквилю. А ведь как хорошо всё начиналось полгода назад. Хорошо, хоть и нелегко. Работа, с каждым днём становившаяся всё более понятной и любимой. Директор, вдруг рьяно поддержавший все её нововведения. Присмиревшие гриффиндорцы. Мальчишка Снейп, соизволивший извиниться за своё идиотское поведение и вернувшийся в больничное крыло на правах неофициального помощника. Даже пришибленная на всю голову высшая сущность перестала доставать её планами срочного переезда в жопу мира. Учёба тоже более чем радовала. Осознавая новые возможности, Поллинария Львовна только диву давалась, чувствуя себя если не всемогущей, то уж точно более уверенной и довольной, чем сразу после своего неожиданного переселения в прекрасный новый мир. И вот на тебе… Всё рухнуло из-за одной бумажки, которую так невовремя нашёл директор. Хозяин Дырявого Котла, не дав ей и слова сказать, молча бухнул на стойку бронзовый ключ с тяжёлой позеленевшей от старости бляхой «16» и отвернулся. «Ну да, ну да… Я же ловкая мошенница, бедного Дамблдора обобрала», — прошипела себе под нос Поллинария Львовна, забирая ключ. Комнатка оказалась тесной и тёмной. Небольшое грязное окошко выходило на какую-то кирпичную стену. Внизу маячили мусорные баки, скрывавшие проход на Косую Аллею, и пахли они совсем не волшебно. У стены притулились узкая кровать и колченогий столик. Для шкафа или хотя бы тумбочки места уже не нашлось. Большую часть свободного пространства занимал её сундук, который она даже открыть не могла, не рискуя отбить крышкой собственный подбородок. Кое-как протиснувшись мимо, Поллинария Львовна села на вытертое покрывало. Кровать душераздирающе заскрипела, и в воздух поднялось облако пыли. Тут-то упрямая попаданка и осознала всю глубину задницы, в которой оказалась: ни жилья, ни работы и, спасибо гадкой статье в «Пророке», никого, кто мог бы ей их предоставить. — Так. Кажется, пришла пора звать на помощь, — пробормотала она, покрутив в руках свеженький диплом. — Ардо! Всемогущий мальчишка появился мгновенно, словно уже был в комнате. — А я вас предупреждал! А я вам говорил, что тут вас не оценят! Но не расстраивайтесь! Я же всё-таки демиург, а вы моя первая попаданка. Я вам помогу. Начнём, пожалуй, с ужина. Вы же не ужинали, да? Он говорил и говорил, а в душе у Поллинарии Львовны крепли совсем нелицеприятные подозрения: мальчишка так ни разу и не посмотрел ей в глаза. — Ардо, — она перебила на полуслове подробное описание Салема и, протянув руку, схватила болтуна за подбородок, — как к директору попало моё заявление?Часть 10
12 ноября 2022 г. в 20:59
— Пеньки готовы принять устный экзамен?
Поллинария Львовна, с трудом скрывая довольную ухмылку, перегнулась через плечо ведущего целителя больницы святого Мунго и заглянула в пергамент. В нём она ещё с порога узнала то самое подобие ведомости, которую начали заполнять неделю назад. Письменная работа по отсроченным проклятьям. По сглазам. Родовые чары. Обратное срабатывание волшебной палочки. Почти двадцать строк, и везде красовались «Превосходно». Только последняя строчка всё ещё пустовала. Но это упущение Поллинария Львовна собиралась устранить уже сегодня.
Целитель Лизард, с которым у женщины почти с первого дня установились самые добрые отношения, молча вытянул пергамент из-под её пальцев и, свернув, убрал в ящик стола.
— Этот документ не для вас, мадам Помфри, — холодно проговорил он, разворачивая помятый «Пророк» и словно отгораживаясь газетным листом.
— Теревор, в чём дело? — насторожилась она.
— Ни в чём, — с деланным равнодушием пожал плечами тот. — Ваш устный экзамен через полчаса.
— С каких пор мы снова на вы? — нахмурилась Поллинария Львовна, поглаживая древко волшебной палочки.
За последние несколько месяцев она буквально срослась с этой штукой, не понимая, как обходилась без неё в своей прошлой жизни. Нет, она и сейчас вполне свободно могла наложить вручную швы или сделать искусственное дыхание. Но зачем, если с помощью волшебства это получалось гораздо быстрее и качественнее. Другой вопрос, что в мире магов никто ничего подобного не делал. Впрочем, Мадам Помфри 2.0 не стеснялась становиться первооткрывателем, за время учёбы запатентовав полдюжины целительных заклинаний и процедур. Связка магии с магловской медициной работала куда лучше, чем каждая из них по отдельности.
— С тех пор, как вы, — мужчина сделал акцент на обращении, будто без этого она могла бы не заметить его прохладный тон и демонстративную отстранённость, — открыли свои истинные мотивы.
— Истинные мотивы? — заметно растерялась женщина.
— Именно. А теперь простите меня, мне надо встретить экзаменационную комиссию, — целитель Лизард поднялся, бросив «Пророк» на стол. Широким шагом он направился к выходу, словно ему невыносимо было находиться в одном помещении с той, с кем он ещё вчера зубоскалил над «высокой комиссией». Но в дверях он всё же на мгновенье притормозил. — Кстати, зря ты всё это. С твоей работоспособностью ты и без моей помощи сдала бы все работы на превосходно. Не понимаю, почему тебе это не удалось в первый раз.
— А ну, стоять! — обозлилась Поллинария Львовна, одним взмахом палочки заставив дверь захлопнуться.
— Эй! — возмутился Лизард, едва успев отскочить от взбесившейся створки. — Ты мне чуть руку не сломала!
— Как сломаю, так и починю. В крайнем случае на вскрытии подлатаю. Что, чёрт тебя дери, произошло?!
— Что произошло?! Это ты меня спрашиваешь?! Неужели ты думала, что я не узнаю?! Как ты вообще могла?!
— Не узнаешь что?! — ледяным тоном перебила Поллинария Львовна, уже предчувствуя грандиозную гадость.
«Так и знала, что не может быть всё так просто. Слишком хорошо всё складывалось», — мелькнула быстрая мысль, пока женщина огибала уже явно бывшего друга, чтобы встать между ним и дверью. Но тот и не думал прорываться силой.
— Все твои слова! О долге целителя! О детях! Об ответственности! О планах как-то повлиять на этот бардак в школе! Всё это пустая болтовня! А на самом деле тебе всего лишь не хотелось оплачивать пересдачу?!
— Прости, что?
Поллинария Львовна так растерялась от абсурдности обвинений, что чуть палочку не выронила.
— Проблемы с памятью? -скривился целитель. — Зелье острого ума в левом в шкафу.
— Да на кой мне твоё зелье?!
— Не хочешь зелье? Тогда вон, газетку почитай. Тоже память освежает!
Наконец добившись хоть чего-то конкретного, Поллинария Львовна вскинула палочку: «Акцио «Пророк»!»
Газета услужливо развернулась на первой странице. С фотографии на женщину смотрела её собственная физиономия в сбившемся на бок чепчике и с брезгливо поджатыми губами. «Школьная медиведьма увольняется! Директор Хогвартса вынужден возместить ущерб из собственного кармана!» — аршинными буквами сообщал заголовок.
— Но я не собиралась увольняться! — начисто забыв о присутствии Лизарда, возмутилась Поллинария Львовна, встряхивая смятую страницу.
«Ловкая особа», «лиса в курятнике», «мошенница»… Как только не обласкали её в длинной статье, пространно повествующей о хитрой недоучке, которая втёрлась в доверие к доброму и наивному директору Хогвартса, закончила за счёт школы образование и, воспользовавшись отсутствием образовательного контракта, вильнула хвостом. «Я не ожидал от неё такого. Не подумал о контракте. Казалось, что она так любит детей, — сверкая слезами за очками-половинками, вещал на следующей странице грустный как попугай в Арктике Дамблдор. — Но это моя ошибка, и я уже возместил все расходы. Вещи мадам Помфри по её указанию уже отвезли в Дырявый Котёл. Она даже не попрощалась». «Она всегда была слишком продуманной, — чуть ниже рассказывала Макгонагалл. — По каким-то своим личным предпочтениям решала, кому из детей оказывать помощь, а кого обругать симулянтом. Я рада, что она здесь больше не работает!»
— Тварь бородатая, — прошипела женщина, сминая недочитанную статью. — Ну, держись.
С комком бумаги в одной руке и палочкой в другой она бросилась к двери. Но, едва выскочив в коридор, налетела на пухлого как колобок старичка в лимонной мантии.
— Мадам Помфри, наконец-то. А я было подумал, что вы и отсюда решили удалиться не прощаясь, — поморщился он, машинально поддержав её под локоть. — Члены комиссии ждут вас уже пять минут. Рекомендую поторопиться.
С этими словами он, не удостоив её больше даже взглядом, удалился. Газета, зажатая в пальцах Поллинарии Львовны, сама собой начала тлеть. Ещё вчера этот толстячок отечески похлопывал её по руке, убеждая, что экзамен она сдаст играючи.
— Ну, замечательно! — она сделала ещё один шаг в направлении общественного камина и остановилась как вкопанная. В ушах снова прозвучал голос толстяка: «Члены комиссии ждут вас уже пять минут». Её взгляд метнулся в сторону зала заседаний, оттуда к камину и снова обратно. «Пять минут…»
— Или ты на это и рассчитывал? — пробормотала она, машинально стискивая палочку. — Я побегу к тебе разбираться и прогуляю последний экзамен? И всё равно ничего не докажу…
Ругая последними словами хитрого директора, таки обыгравшего её на этом поле, женщина развернулась на сто восемьдесят градусов, походя бросила дымящуюся газету в ближайшую урну и вошла в зал заседаний.
— Мадам Помфри… — очередной старик с пергаментно-жёлтой кожей смерил её брезгливым взглядом с головы до ног. — Вы заставили себя ждать. Это возмутительно.
На краю стола лежал аккуратно свёрнутый «Пророк». «Это будет очень сложный экзамен», — мелькнула в голове мрачная мысль.