Бирсен Элмас Кальбимин

Интерлю́дия       —Ваша смелость достойна похвалы, – встав перед мужчиной, Амира первой заговорила. Ее собеседник неспешно поднял голову и просканировал взглядом тело султанши с пят до головы.       Мужчина бы никому не признался, что когда-то думал отнестись к этой девушке предвзято. Впервые получив анонимное послание от таинственного сторонника, он воспринял все за злую шутку.       После того, как по милости великого султана, он стал ответственен за кораблестроение под покровительством Повелителя, он смог завоевать благосклонность морского волка и многих его капитанов. Казалось, он добился небывалого успеха, после того, как его отца сослали и лишили поста Великого визиря.       Но смерть Барбароссы заставила пересмотреть свои планы и зародила желание получить большего. Впервые за эти годы Коджа захотел власти. Он заручился поддержкой капитанов и создал идеальную репутацию. Казалось, назначение у него в кармане, но потом…       Кара Ахмед, этот сын шайтана, привлек внимание сестры султана. Если бы не этот брак, то этот ничего не сведущий в морском деле… человек, не поднялся так высоко. Капитаны первое время пыталась противиться и бунтовать, но потом вмешался султан Сулейман. Пришлось смириться и похоронить свое возмущение.       В этот потайной парковый лабиринт его привело желание узнать, есть ли у него реальная надежда. Если верить собранной информации, то Амира султан, дочь шехзаде Мустафы, предлагает ему выгодное сотрудничество.       Он бы не воспринял всерьез ее слова, но было одно 'но'! Он наслышан о том, чего добилась ее мать. Как сын своего отца, он свято верил, что ребенок перенимает коварство своего родителя. Если султанша хоть на долю похожа на свою мать, то это имеет смысл.       Сейчас он смотрел на красивую девушку и признавал, что был бы не против видеть рядом с собой такую женщину. А вкупе с ее юным возрастом, можно утверждать, что она еще расцветет.       — Стоит рисковать, чтобы лицезреть вашу красоту, – он думал, что лесть уместна. Если султанша заинтересуется в нем еще больше, то это только ему на пользу.       — Не стоит этой лести. Сейчас для нее нет времени. Вам прекрасно известно, зачем вы здесь, – Амира обратила внимание на удивленные глаза мужчины, но он быстро взял себя в руки. Это был плюс для него.       — Вы правы госпожа. Я лишь желаю знать, почему вы выбрали меня? – его вопрос вызвал усмешку на лице девушки. В этот миг мужчина понял, что она станет опасной госпожой, и с ней лучше дружить. Именно в этот миг он понял, что его привлекла не только красивая внешность. Сам того не зная, он уже верен этой девушке.       — Зять Повелителя мира, адмирал морского флота Османской империи. Разве не почетно? Я помогу тебе это все получить, твоя же задача, – она сделала несколько шагов вперед и подняла лицо к мужчине, что был выше ее на полголовы. С придыханием она произнесла одно единственное слово. – Верность.       — Ваш отец не падишах, – это единственное, что он смог вымолвить. Он был под впечатлением. Погасив секундный порыв прижать ее и поцеловать, опасаясь, что головы лишится, он пытался мыслить логически.       — Каждый знает, что шехзаде Баязид более не конкурент моему отцу. Чтобы добиться своей цели, вам необходимы крепкие связи с правящей династией, а мне - верная поддержка для моих братьев. Мы можем друг друга поддержать, – Амира уже вернулась на свое место чуть в стороне и еще раз окинула мужчину внимательным взглядом.       Она видела перед собой мужчину в возрасте. Его лицо украшали морщины и несколько еле заметных шрамов. Борода была расчесана и аккуратно подстрижена. Довольно длинные волосы не были скрыты под шляпой и были зачесаны назад. И хоть ему было тридцать семь лет, он был крепок и мог соперничать в привлекательности с некоторыми молодыми мужчинами. По крайней мере, по мнению самой Амиры, он был симпатичнее ее покойного дяди Селима. Но это ее предвзятое мнение.       — Госпожа, можете не сомневаться, моя верность вам бесконечна. Для меня честь исполнять ваши приказы, но… – Амира в ожидании посмотрела на Коджу Синана. – Как же на подобное отреагирует наш Шехзаде? – девушке удалось сдержать усмешку.       Она понимала, что разница более чем в двадцать лет заставляет мужчину сомневаться. Будь они ровесниками и выбери она его в мужья, то горя бы не было. Но с такой разницей, его должен выбрать сам Повелитель или Шехзаде.       — Я могу справиться со своим отцом сама. Мне лестно слышать от вас эти слова. Что ж, мне пора возвращаться. Ждите моего гонца с посланием для вас, – на прощание Амира как бы невзначай приподняла руку, показывая, что он может ее коснуться.       Мужчина не желал упускать такую возможность. С благоговением он взял султаншу за руку и поднес к губам. Ее кожа была нежной и мягкой. Такие руки могут быть лишь у человека, что в жизни не занимался тяжелым трудом. Под стать госпоже.       Эти мысли пролетели в его голове и мужчина даже не подозревал, что этими руками девушка уже не раз варила яды. Что на этих нежных руках уже есть кровь ее врагов.       Мы наслаждались прохладным щербетом и обсуждали никях Амиры. Мустафа наконец-то дал свое согласие на этот брак, оценив все его преимущества и убедившись, что дочь согласна. Он еще помнил историю с Михримах, когда корыстные цели Хюррем султан стояли выше счастья дочери. Политические браки для султанш династии норма, но Мустафа хотел дочерям счастья настолько, насколько он мог его им дать.       — Как же время летит.       — И вправду. Даже больше скажу, у Османа фаворитка беременна. Даст Аллах, мы станем бабушкой и дедушкой, – сама не верю, что все происходит так быстро.       — Вроде, только недавно я взял его впервые на руки, а скоро он сам станет отцом. Сыновья по санджакам отправлены, и вторую дочь замуж выдаю… – Мустафа тяжело вздохнул и откинулся назад.       — Ты прав. Кажется, только вчера мы ехали в Манису, и ты притворялся одним из моих охранников, чтобы погулять по городу, как простолюдин, а теперь наши дети уже взрослые.       — Но мне та поездка запомнилась другим. Ты плавала в озере. Ночью. Тогда я впервые взглянул на тебя, как на девушку. Ты стала моей желанной женщиной, – он притянул меня к себе. Я прилегла к нему на грудь. Сам же мужчина опирался спиной на тахту и полулежал на подушках, что были расстелены вокруг. В камине потрескивали бревна.       — А я думала, что мне показалось. Я даже опасалась, что это стража за мной подглядывала, – как приятно вспомнить те времена.       — Они бы не осмелились. Уже тогда ты была частью моего гарема, и сотвори они такое, то лишились бы головы в тот же миг, – слова то уверенные, но хватка на моей талии стала сильнее. Это мило.       —Мы столько уже пережили. Не верится, что все позади.       — Еще не все закончилось. Раньше я мечтал о том, чтобы взойти на трон и избавиться от любой угрозы нашей семье, но сейчас… Мне нравится моя жизнь, как шехзаде. Отец верит мне и в меня, у меня растут прекрасные наследники и кажется, о большем я и не смею просить у Аллаха.       — Верно, однако! Есть то, что заставляет меня оглядываться по сторонам. Твой брат. От Баязида давно нет вестей. Для его мятежного характера он ведет себя слишком тихо. Так спокойно уехать в Трабзон и даже не воспротивиться тому, что его не призвали присутствовать на похоронах Хюррем султан. Это настораживает.       — Возможно, ты права. Я совсем не понимаю более своего брата. Баязид делал ошибку за ошибкой по собственной вине и в тот момент, когда Повелитель узнал об этом и сказал, он винил во всем меня. Я знал, что будет подло раскрыть его тайны. Но ведь каждый дальнейший его шаг вредит нашей империи. Простые крестьяне страдали, а он не видел.       — Возможно, шехзаде Баязид не так милостив, как хочет казаться.       Мустафа ничего не ответил. Он вновь прижал меня к себе на мгновение, поцеловал в макушку и расслабился. Мы наслаждались звуком горящих дров, пением сверчков с балкона и слышали дыхание друг друга, и вторящий ему стук сердец.       Нашу идиллию нарушил стук. Со вздохом, Мустафа разрешил войти. Я попыталась изменить свое положение, но мужчина меня не отпустил. В покои буквально вбежал Перчем-ага, это новый главный евнух гарема.       — Шехзаде, – сложив руки перед собой, он поклонился и посмотрел на меня. – Султанша. Айсун-хатун рожает, – наконец-то она решила разродиться. При этой попытке встать Мустафа не стал меня удерживать.       — Шехзаде, я отправлюсь в гарем, чтобы проконтролировать все. Вам стоит остаться в своих покоях. Как только все завершится, я отправлю к вам слуг.       — Вверяю это твоим заботам.       Мустафа с серьезным лицом кивнул мне и отпустил. Я считаю, это верх доверия. Он отпускает меня к беременной фаворитке, зная, как мне неприятна девушка и даже ее ребенок. Сколько бы я не говорила, что это его ребенок и я буду терпелива.       — Все подготовлено? – как только мы отошли от дверей покоев, я задала интересующий меня вопрос.       — Да, госпожа, – с поклоном ответил евнух.       На самом деле, я подстраховалась. Я согласна принять ребенка от этой рабыни, но я не могу позволить ей родить шехзаде. Если на свет появится девочка, то я не буду ничего предпринимать, а если мальчик… Этого не произойдет!       Когда я подошла к покоям фаворитки, уже многие стояли под дверьми. Многие хотели быть среди первых, кто узнает о рождении нового члена династии.       Я не стала входить и тоже решила остаться со всеми. Вскоре пришла и Амира.       — Где Гвашемаш?       — Сестра давно спит. Матушка, нам долго тут быть?       — Только Аллах знает.       Рабыни уже несколько раз менялись, но мы так и стояли. Прошло около трех часов, когда с той стороны мы услышали детский крик. Двери почти тут же открылись и вышла лекарка.       — Родилась султанша! – громко огласила она.       — Твое имя, Разие. Твое имя, Разие. Твое имя, Разие, – мы стояли в покоях Айсун. Девочка на руках Мустафы была кареглазой и темноволосой, настоящая османка. – Да дарует Аллах тебе счастье, моя дочь.       — Аминь, – как же точно Мустафа выбрал имя этой девочке. Она настоящая счастливица.       — Аминь, – с неподдельным счастьем сказала Амира. Ей теперь незачем переживать, у нее появилась младшая сестра.       Мустафа передал девочку своей фаворитке и завершил молитву. К Осману и Искандеру гонцов отправили в день рождения малышки. Скоро придёт ответ и их подарки для сестры.       — Да пошлет Всевышний счастья моей сестре. Когда она подрастет, я научу ее читать и писать, я уже умею, – Гвашемаш. Мне кажется, без этого вечного заряда позитива в нашем дворце станет слишком скучно. Она вызывает улыбку у каждого, с кем сталкивается. И вроде уже взрослая, но все же… Еще такое дитя.       —Приношу свои извинения, Шехзаде. Я не подарила вам наследника, – ооо, старая история. Лицо Айсун приобрело скорбное выражение. Она всего секунду с грустью смотрела на дочь, а потом, не отрываясь, рассматривала рисунок на одеяле. Предпочитая не замечать новорожденную малышку.       — Это моя дочь, член династии Осман. Я никогда не разделял своих детей. Сын это или дочь, от одной матери или от разных. Это моя кровь и плоть, а другого отношения и не может быть.       После того, как мы прикрепили к колыбели обереги и положили золотые монеты, Мустафа серьезно глянул на девушку и лишь приказал унести колыбель с малышкой кормилице, где та останется. Айсун даже не посмотрела, как ее дочь уносят. Она выразила свое отношение к ребенку. Возможно, у нее для этого есть другая причина…. Но лучше пусть все верят, что это не отношение к девочке и никак иначе.       Мы с Амирой были у меня в покоях. С момента родов прошло около пяти дней. Я приказала принести лучшие ткани и пригласила несколько умелых портных. Теперь, с одобрением Мустафы, мы можем начинать приготовления. Об официальной помолвке Мустафа уже объявил, теперь можно готовиться к свадьбе.       После казни Кара Ахмеда-паши, флот был без адмирала, ведь Сулейман не мог найти достойную замену. Соколлу было поручено приглядывать за капитанами, и они же натолкнули его на мысли о Коджа Синане. Мужчина устраивал его, но статус Коджа был низок для такого назначения, но!       После того, как Мустафа отправил Сулейману весть о помолвке Синана и Амиры, Сулейман призвал мужчину к себе. В течение недели он вошел в ближний круг совета, а уже в течение еще нескольких дней, его должны назначить адмиралом.       — Матушка, вы видели, какой подарок прислал брат Осман? – решила поговорить на отвлеченные от нарядов темы моя дочь.       — Все соответствует порядкам. Прекрасный золотой браслет для красивой султанши.       —Вы правы. Кстати, как? – она приложила к себе ткань глубокого красного цвета.       — Очень красиво. Можно добавить еще вот этот шифон. Получится красивая фата. Ткань выдержит объемную вышивку? – я обратилась к недалеко стоящей швее.       — Постараемся, госпожа.       Обсудив некоторые детали, мы определились со свадебным платьем Амиры. Служанки как раз убрали ткань, а портнихи отправились к себе трудиться над нарядом, когда прибежал Перчем.       — Госпожа, госпожа, – он сложил руки перед собой и поприветствовал нас.       — Отдышись, Перчем. Что случилось? Куда ты так бежал?       — Султанша, приехал гонец от шехзаде Искандера… – он не завершил фразу и мне это не понравилось. Я сразу изменилась в лице и требовательно посмотрела на евнуха.       — Что-то случилось с братом? – было заметно ее волнение, но лицо было серьезным. Она тоже ждала продолжения.       — Шехзаде сообщил, что в дороге на них напали разбойники, но ничего страшного. Этих неверных удалось схватить. Атмаджа-бей допрашивал их, и то, что эти люди сказали... Аллах свидетель, это ужасно.       — Что? Да что произошло? Не тяни ты! – у меня заканчивалось терпение. Я не могу оставаться спокойной, когда речь идет о моих детях.       — Те люди направлялись в Трабзон. Шехзаде Баязид собирает войско. Интерлю́дия       — Нур, Назлы. Я могу доверить это только вам.       — Госпожа, можете не сомневаться, я сделаю все как вы прикажите.       — Я никогда и не сомневалась в твоей верности, Назлы, – я глубоко вздохнула и посмотрела прямо в глаза не молодой женщине. С тех пор, как она принимала у меня первые роды, произошло многое. Она стала личным лекарем женщин нашей семьи и главным врачом в лазарете дворца шехзаде Мустафы. – Ты будешь лично принимать роды у Айсун. Я хочу, чтобы не возникло никаких осложнений. Лишь одно поручение. Если у этой рабыни родится дочь, то ничего не должно произойти с ребенком, но если сын...       — Госпожа.., но как же? Это же шехзаде… – я с вопросом посмотрела на старую лекарку. Когда она травила беременную Румейсу, проблем не было, а сейчас? Ну, ее понять можно, только вот…       — Это не то, о чем ты подумала. Я не возьму такой грех на душу и пришедшую в этот мир душу губить не буду, – я давно решила, как поступлю, и убирать ребенка, что Мустафа так ждет, не буду. – Нур, найди кормилицу, а главное. Найдите ребенка. Это должна быть новорожденная девочка. Все должно быть подготовлено идеально. В тот момент, когда у Айсун начнутся роды, малышка уже будет во дворце. Я вместе со всеми прибуду к покоям хатун. Пока я лично буду там присутствовать, никто не посмеет проверять другие ходы к покоям. Если у этой женщины родится сын. Назлы, ты должна будешь сделать так, чтобы Айсун уснула и не видела, как ты подменишь ребенка. Выбери самых верных, пусть они будут вместе с тобой в покоях. Нур, ты принесешь девочку и также незаметно должна будешь передать ребенка Перчему-аге в саду. Ему я уже все объяснила и он знает, что делать дальше. Вы меня поняли?       — Да, госпожа, – хором ответили они. Я могу доверять этим двоим.       Я, конечно, позабочусь, чтобы возможный сын Мустафы жил в достатке и не знал горя, но подальше от этого дворца. Лучше бы Айсун родила дочь.