Бирсен Элмас Кальбимин

      Слуги стояли за дверьми, в покоях Мустафа остался наедине со своей спящей женой. Элмас спала уже второй день и даже сейчас, с восходом луны, она крепко спит. А вот мужчина не мог сомкнуть глаз.       Он устал, но не хотел пропустить тот момент, когда Элмас откроет глаза. Да и не было у него времени на сон. Та информация, которую из бандитов смогли добыть Атмаджа с Яхьей заставляла задуматься. Это все было слишком странно. Не только нападение на Элмас, но и эти странные махинации с золотом.       Если все подтвердится, то Ахмед-паша будет казнен. Если Мустафа сможет доказать его причастность к краже золота казны, то Фатьма султан станет вдовой, и это может испортить их отношения окончательно. Все и так напряженно в последнее время, а факт того, что именно он способствовал казни ее мужа, сделает все намного хуже. В таком случае, сестра Султана перейдет на сторону Баязида без раздумий.       Мустафа знал, что более ему не стоит даже переживать об этом. Раньше он многого опасался и боялся за свою семью, но теперь он знал, что они не слабость, а самая большая его сила.       И все это благодаря этой хрупкой женщине, что сейчас спала беспробудным сном. Он сидел у ее изголовья и всю ночь ждал момента, когда она откроет свои прекрасные карие омуты. Ему хотелось в очередной раз убедиться, что с ней все хорошо. Сказать, что более ей ничего не угрожает, и он может ее защитить.       С первыми лучами солнца, когда Мустафа уже начал засыпать, она открыла глаза.       Просыпаться было приятно, но и немного сложно. Это странное чувство слабости, когда ты спал больше чем требовалось твоему организму. Но было так лень вставать.       Повернув немного голову, я увидела Мустафу. Он сидел на кровати, поджав под себя скрещенные ноги. Локтем упирался в колено и поддерживал голову. Он спал? Но это же неудобно! Потом все тело болеть будет.       — Мустафа… – нужно было его разбудить, но почему-то мой голос был таким тихим. Я хотела попробовать позвать его погромче, но этого не понадобилось. Он услышал меня и повернулся ко мне.       — Ты очнулась, – сон ушел в мгновение, и он уже приблизил свое лицо к моему. После короткого поцелуя в лоб, он отстранился и погладил меня по лицу. – Как ты себя чувствуешь?       — Все хорошо.       Мустафа еще раз поцеловал меня, а после встал и подошел к двери. Постучав, он дождался, когда войдет ага, и приказал позвать лекаря.       Мы смотрели в глаза друг другу и улыбались. В этот миг все отошло на второй план. Все позади. Все хорошо. Мы счастливы.       Последующие пять дней лекари наблюдали за моим состоянием. Я считала это излишним и пыталась противиться, но Валиде и Михримах султан настаивали, что это нужно.       Мои дочери как никогда много времени проводили в моих покоях. Мы много общались, читали и развлекали себя как могли, но я заметила, что Амира была задумчива.       В один из вечеров, когда Гвашемаш уже спала, а Мустафа еще не пришел, я решила поговорить с ней.       — Рассказывай. Я вижу, что тебя что-то тревожит и хочу знать, как я могу тебе помочь?       — Матушка… На самом деле, меня очень напугало произошедшее с вами, а после еще и слова Фатьмы султан… – от слуг я была наслышана о нескольких попытках султанши распространять лживые слухи обо мне, но они быстро пресекались и не получили популярности и общеизвестности. – Я подумала, что я могла бы сделать, чтобы помочь? Просто, я чувствовала себя такой беспомощной и слабой, когда отец в одиночку искал вас…       — Амира, ты моя дочь, и я знаю тебя намного лучше других. Здесь никого нет, а я клялась всегда поддерживать тебя. Ты же моя девочка. Желанная дочь. Не стоит ходить вокруг да около, прибереги красноречие для других, говори, что ты придумала, и как я могу помочь тебе, – я видела, как она раздумывает над моими словами. Глубоко вздохнув, она прикрыла глаза, повернулась ко мне и на выдохе открыла свои очи. Ее взгляд был уверенным. Она давала понять, что считает свое решение верным и не отступится.       — Я подумала о том, что мне стоит связать себя никяхом с достойным человеком. Чтобы он помогал отцу, стал поддержкой для моих братьев и стал моей силой, чтобы защитить вас.       Я ожидала многого, но не этих слов. Нет, я конечно и сама думала над ее браком, но не подозревала, что и она тоже. Но раз она сама подумала об этом, значит приняла серьезное и взвешенное решение. Это похвально.       — У тебя есть кто-то на примете? – я не собиралась возмущаться. По крайней мере сейчас.       — На самом деле есть. Помните ли вы, что до вступления Соколлу Мехмеда-паши на пост великого визиря, его занимал Хадым Сулейман-паша. Он был отправлен байлербеем в Малкару. Его младший сын проявил себя в последнем походе и получил титул бея, он был назначен наместником в Гебзе. Но главное то, что сейчас он ответственен за постройку кораблей, доверенное лицо Повелителя.       О назначении своего избранника она говорила приглушенно. Значит, корабли? Не много ли их в моей жизни за последние дни? Мустафа уже рассказал о полученных им сведениях. Уже даже были собраны доказательства причастности к происходящему Ахмеда-паши. Не сегодня, так завтра объявят о его казни. В сложившихся обстоятельствах, зять приближенный к флоту - лучший вариант. Но откуда ей это знать?       — Чем продиктован ваш выбор?       — Честно? – с усмешкой спросила эта плутовка и на мою схожую ухмылку весело ответила. – Фатьме султан хотела жизнь подпортить. Ее муж - адмирал флота, ведь как-никак женат на сестре султана. Достойных кандидатов сменить его нет. После брака со мной Коджа Синан станет достойным конкурентом, – я даже представить не могла, что моя дочь выросла в такую… Опасную женщину.       — Что ж. Семья у него достойная, сам он многого добился. У твоего отца, как и у деда-повелителя есть слабость к кораблям. Они могут сойтись во мнениях. Я помогу тебе.       — Спасибо, Валиде, – она взяла мою руку в свои и поцеловала тыльную сторону ладони, после чего поднесла ко лбу. Я лишь с улыбкой обняла ее. Чего не сделаешь ради счастья ребенка. Пусть даже такого хитрого.       Как я и предполагала, уже в обед следующего дня все знали, что на срочном собрании дивана Сулейман приговорил к казни адмирала османского флота. Фатьма была в шоке. Она была зла на брата, что сделал ее вдовой, и решила вернуться в свой дворец в Алжире. Она не желала более контактировать с султанской семьей. Расследование о ее причастности к моему похищению было остановлено. Точнее, Мустафа так думал. Мои же люди уже узнали, что да, она заказывала меня, но люди, что держали меня в плену, были другие. Так что поиски ведутся, но пока нет результатов.       Сегодня мы отправляемся в Манису. Мы и так откладывали отъезд из-за меня, более тянуть нет нужды.       Дорога, казалось, длилась одно мгновение. Вот, мы выехали из Стамбула, а вот уже проезжаем по улицам Манисы. По приезду во дворец, как и положено, нас встретили. Фидан–хатун вместе с Валиде направилась в ее покои для обсуждения насущных дел. Амиру я отправила в ее покои отдыхать. Я же в сопровождении слуг решила сделать небольшой круг по саду. Нужно было размять ноги, да и хотелось насладиться свежим январским воздухом. Даже как-то захотелось пройтись по снегу и вдохнуть морозный воздух, но такой погоды не бывает в Османской Империи.       Насладившись видами, я направилась к себе. По пути я приказала подготовить мне ванну. Хотелось смыть дорожную пыль и насладиться теплой водой. Никогда не думала, что буду благодарна тому, что в этом дворце жили Селим и Нурбану.       Исполняя очередной каприз своей любимицы, покойный шехзаде провел полный ремонт хамама, добавив дополнительную комнату. Теперь там есть, я бы назвала это джакузи, выполненный из белого мрамора. После того, как Селим погиб, а Нурбану с сыном были высланы, вход в эту комнату был завешен. Рабыням не разрешалось там мыться, а из ново-живущих тут султанш, никто еще не успел опробовать этот… бассейн. Да, так будет точнее.       Так как Челек осталась хазнедар гарема Османа и моими глазами там, мне нужна была новая калфа. Многие девушки служат мне, и они прекрасно понимают, что вакантное место свободно. Теперь каждая как никогда усердно будет мне прислуживать, в тайне надеясь, что я выберу именно ее.       Я как раз успела сменить наряд на легкое платье и расчесать волосы, когда мне сообщили, что хамам готов.       Пройдя по тихим коридорам, я направилась в бани. Сейчас не было никакого желания контактировать с другими людьми. Тем более, сейчас в гареме есть новая беременная фаворитка. Я устала и не хочу сейчас с ней видеться.       Сначала рабыни помыли мое тело и лишь после этого я легла в бассейн. Размер был просто идеальным. Я наслаждалась теплой водой, пока мне мыли волосы. Блаженство…       Возвращалась в покои я уже по главному пути. Так не положено, но кто мне запретит? Я специально взяла себе плотный халат, чем-то похожий на кафтан, чтобы не сильно выделяться. Насколько это возможно, конечно.       Ага огласил мое приближение, рабыни выстроились в шеренгу. В отличие от гарема в Топкапы, здесь в ташлыке диванчики расположены с одной стороны, у другой стены расположен камин и шкафы, наполненные книгами и мелочью для рукоделия. Лишь одна девушка не спешила вставать.       Я остановилась и молча посмотрела прямо на нее. Другие наложницы даже чуть отошли в сторону, чтобы не закрывать мне обзор. Под моим взглядом она вяло поднялась и склонила голову, хотя этот кивок и поклоном не назовешь. Даже я Фатьме ниже кланялась, хоть и тоже не питала к ней теплых чувств.       — Насколько мне известно, у тебя лишь третий месяц. Не поверю, что тебе так тяжело передвигаться, с учетом того, что живота даже не видно. Хоть ты уже и мнишь себя матерью шехзаде, но не стоит забывать порядки гарема. Пусть ты и беременная икбал шехзаде Мустафы, но правила соблюдать обязана, – все это я говорила максимально спокойным голосом. Не дав ни единой возможности прицепится к эмоциям и интонации. Лишние слухи не нужны.       — Простите, госпожа. Это моя первая беременность и меня уже на таком маленьком сроке мучает слабость. Мне лекарка сказала, что у каждой женщины беременность протекает по-разному. Возможно, поэтому вы меня не понимаете, – интересно, она поумнела? Или это маска? Хотя, вынуждена признать, теперь, когда Фатьма султан уехала, ее главная опора пала. Этой хатун нужно быть аккуратнее. Сидеть ниже травы, тише воды. И сейчас она либо показывает себя верной глупышкой или же хитрой оппоненткой, что создает себе образ.       — Тогда тебе следует сидеть в своих покоях, Айсун-хатун. Раз тебе так тяжело даются передвижения, не стоит расхаживать по коридорам дворца, – она меня раздражает. Я хотела продолжить свой путь, когда услышала слова, сказанные мне в спину.       — Вы мне угрожаете? Здесь много девушек, они подтвердят ваши слова. Что будет, если об этом узнает Валиде? Или наш Шехзаде? Я ношу под сердцем наследника Османской империи, – хоть кричать не додумалась, и то хорошо. Я обернулась и через плечо рассматривала лицо присутствующих тут рабынь, калф и евнухов. Все они смотрели в пол и делали вид, что их тут даже нет.       — Ха, – я не совладала с эмоциями и усмехнулась. Дальнейшее проявление эмоций мне удалось сдержать. – Что ж, вперед. Расскажи эти лживые обвинения, и мы посмотрим, что произойдет. Я не угрожала, лишь советовала, как будет лучше. Ты сама сказала, что под твоим сердцем наследник Империи. Для меня же это ребенок Мустафы. Я люблю своего мужа и знаю, как он любит своих детей. Я никогда не наврежу этому дитя.       Я не стала ждать ответа и поспешила выйти. Мне хватит и тех эмоций еле скрываемого гнева, что она испытала, когда я упомянула, что Мустафа мой муж. Да и вообще, посмела назвать его просто по имени так просто. Но эта женщина… Фатьма султан не могла выбрать ее просто так, значит это просто маска наивности. Похоже, это будет интересно.       — Нур, – как только двери покоев закрылись, я обратилась к служанке.       — Да, госпожа моя, – она без вопросов вышла вперед и чуть поклонилась, ожидая приказа.       — Кто прислуживает в покоях Айсун-хатун?       — Пелин и Мелек, госпожа. Они прибыли из старого дворца около года назад. До этого, они прислуживали Валиде.       Божеее, это такая классика. Ужас. Эти двое…       — Кому они служат?       — Я все разузнаю.       — Кроме этого, скажи им прийти ко мне сегодня, когда хатун уже будет спать.       Она исполнит мой приказ наилучшим образом. Только что я показала, что она может занять место Челек. Она не упустит эту возможность.       Ночь вступила в свои права. Я уже приготовилась ко сну, когда Нур привела ко мне служанок Айсун. Две блеклые девушки стояли передо мной. Одеты они были в одинаковые бледно-голубые платья, но в разные кафтаны в полосочку. Сине-серый и красно-черный.       — Вы должно быть уже догадались, для чего я позвала вас. Но перед этим я хотела бы знать, кому вы служите? Кому принадлежит ваша верность?       — . . . – как и ожидалось, они не ответили. Не люблю, когда так делают, но это единственно верный ответ в данной ситуации.       — Вам стоит подумать вот над чем. Фатьма султан потеряла свое влияние, более она не сможет ничего предпринять. И думайте сами, кого поддержат Валиде и Шехзаде. Меня, мать двоих наследников и законную жену, или же фаворитку, значимость которой только в ребенке в ее утробе, – они действительно задумались, но это тоже не то, зачем я их звала. – Думайте, а пока у меня есть для вас поручение, – я не спеша подошла к встроенному шкафчику и открыла сундучок. Через отражение в зеркале я видела, как со страхом и неверием рабыни наблюдают за мной. Неужели думают, что я прикажу отравить их подопечную? Это глупо и не в моем стиле. Я не действую так открыто. – Я хочу чтобы каждый каприз этой хатун исполнялся. Пусть она верит в то, что важна, как наша Валиде или даже больше, – я достала два маленьких мешочка, в каждом из которых по пять золотых. Вернувшись к девушкам, я вложила деньги в их руки. – Затуманьте ее взор. До самого дня родов ни единого волоска не должно упасть с ее головы. Ни дня она не должна лить слезы и даже грустить. Пусть она вкусит райские сады на земле. Ступайте и выполняйте мой приказ.       В молчании они поклонились и покинули покои. Я не могу быть уверена на все 100% в их верности, но в выполнении моего приказа могу не сомневаться. Больно уверенный у них был взгляд. Когда двери закрылись, я повернулась к молчаливой Нур.       — Проследи за всем. Для Айсун этот дворец будет раем, пока я не решу спустить ее на землю.       — Как пожелаете, Султанша.       Уже было поздно, и я устала. Взмахом руки я отпустила служанку.       Прошло полгода. Это были лучшие месяцы в нашей жизни. Лишь поиски моего несостоявшегося похитителя все портили. До сих пор не удалось найти человека, что нанял тех разбойников. Любые следы обрываются на кораблях. Удалось выяснить, что кораблей было несколько, но на всех на них был один и тот же человек. Были подозрения, что он связан с нанимателем, но так и не удалось отыскать этого человека. Я уверена, что ответ где-то рядом, но так и не могла его найти. Это злило меня. Но мои дети замечали перемены в моем настроении и отвлекали меня.       Амира тайно общалась со своим избранником. Я подготавливала Мустафу и Валиде к тому, что она покинет нас и выйдет замуж. Искандер заставлял всех нас гордиться своими успехами. Учителя его хвалили. Атмаджа сказал, что его стиль не подходит шехзаде. Поэтому, с тех пор, Мустафа лично уделяет сыну внимание и дважды в неделю отправляет его в корпус янычар. Где Искандер завоевывает любовь и уважение янычар и становится лучше.       Он не так силен, как Осман, поэтому берет хитростью. Гвашемаш же начала изучение поэзии и культуры, не считая каллиграфии и математики. Мои дети уже такие большие и не верится, что прошло столько лет с того момента, как они появились на свет. Столько всего произошло.       С каждым днем Айсун становилась все более слепой. Она не видела, как за ее спиной, многие смотрят на нее с презрением. Из-за того, что ее балуют всевозможными способами, она почувствовала свою безнаказанность. Особо это стало заметно после того, как около четырех месяцев назад по ее приказу наказали одну джарийе, а по прошествии месяца и гезде. Она уже поставила себя на ступень с госпожами, что родили шехзаде, если не рядом со мной.       Я закрывала глаза и успокаивала Амиру. Дочь верила мне и терпела, зная, что у меня все под контролем. Ей хотелось осадить рабыню, но она сдерживалась, чтобы в глазах бабушки и отца быть взрослой. Ее собственный брак был важнее, чем беременная хатун.       Несколько дней назад Искандер покинул Манису и направился в свой санджак. Из-за приближающихся родов и волнения своей сестры двойняшки, он решил отправится в путь без меня. Но, после того, как стало известно, что теперь он санджак бей Болу. Это значимый санджак, что стал вторым для нашего Падишаха в его время шехзаде. Не желая отправлять внука одного, Валиде решила поехать с ним. Я же осталась вместо нее главой гарема. Еще лучше для моего плана.