Бирсен Элмас Кальбимин

      Так сложилось, что Михримах была в покоях Махидевран, когда им сообщили, что Мустафа, возможно, нашел Элмас. Гвашемаш целый день не находила себе места и поэтому Амира осталась в покоях бабушки и сейчас вместе с сестрой спала на ее кровати.       Когда слуга сообщил, что шехзаде покинул дворец, султанши лишь порадовались тому, что дети уже уснули и не будут так переживать. Сами же они с трудом разошлись и легли спать. Была глубокая ночь, когда их обуял неспокойный сон.       Утром ничего еще не было известно. Махидевран не спешила радовать внучек, ведь одна единственная зацепка не гарантирует, что ее сын вернет Элмас во дворец целой и невредимой.       Они вновь собрались в главных покоях. В этот раз Михримах не забыла пригласить и Фатьму султан к трапезе, но никто не говорил. Каждая была в своих мыслях и переживаниях.       Махидевран молила Аллаха о благих вестях. Гвашемаш хотела, чтобы мама поскорее вернулась, ведь она очень по ней скучает. Михримах просила о том, чтобы ее племянницы не испытали той боли и горя, что она чувствовала на протяжении двух лет, когда ее Валиде пропала. А вот мысли Амиры и Фатьмы…       Фатьма переживала. Нет, ей, конечно, не удалось окончательно отменить нападение, что она планировала обрушить на Элмас, но она точно знала одно. Люди, что она наняла, занимались только обстрелом кареты и стражи. Они не стремились убить или похитить Элмас.       Султанша смеха сама была удивлена, когда узнала о похищении. Ее верная служанка Мелек вчера встретилась с Аяком. Тот уверил ее, что его люди ушли сразу после того, как стража была убита, но они тоже сильно удивились, что кроме них кто-то еще напал на султаншу. Ему и его людям самим еле удалось уйти из того леса целыми.       Элмас еще кому-то перешла дорогу, что ее решили похитить, и сама Фатьма не знала, чьих это рук дело…       Амира. Амира ясно поняла одно. Она стала умной, опасной, но не достаточно сильной. С Хюррем султан ей удалось расправиться лишь по той причине, что ту окружали верные матери люди. Служанки, калфы и даже лекари всевозможными способами скрыли возможности связать убийство рыжей с Амирой. Даже сам факт, что это убийство, а не болезнь.       Сейчас, когда у нее нет даже единой возможности узнать о том, как продвигаются поиски матери, кроме как со слов слуг, что служат ее тете. Она чувствовала себя никчемной. Теперь она понимала о чем говорила ее Валиде.《 За каждым мужчиной стоит сильная женщина.》 《Печальный удел девочек, что рождаются в султанской семье, это брак ради того, чтобы ее брат стал сильнее на пути к трону.》《Страной управляют мужчины, но правят женщины.》 Последние она считала одним из главных своих правил. Женщинам закрыт путь к султанату или даже к совету дивана, но вот ее мужчине…       Сейчас она как никогда осознала, ей нужен мужчина, что будет стоять перед ней. Из тени которого она сможет узнавать о делах государства и даже влиять на них. И кроме этого, он должен быть полностью верен ее семье, отцу и матери. Предан ее братьям и желательно влюбленным в нее. Но любовь не главное. Редко бывает, когда дочери султанов обретают счастье в браке изначально. Обычно со временем привыкают, а кто-то даже влюбляется, но никогда изначально брак не основывается на любви. Есть два ярких примера. Хатидже султан, чье счастье разбилось о рифы реальности и Михримах султан, чей муж изначально лишь ради корысти добивался молодую султаншу. Это сейчас он любящий муж, но это пришло со временем.       Пока Элмас не вернется, ее дочке нужно серьезно обдумать произошедшее и, возможно, присмотреть кандидатов на свою руку самой, пока есть такая возможность. Даже больше, найти факты за того мужчину, что уже давно ходит у нее на примете. Главное убедить матушку, тогда вопрос с одобрением отца и Валиде будет практически решен.       Двери без стука открылись и вбежала одна из служанок. Она тяжело дышала и до сих пор сминала в руках юбку платья, чтобы облегчить бег. Восстановив дыхание за несколько секунд, она произнесла важные новости.       — Госпожи, только что шехзаде Мустафа въехал в главные ворота. Стража сообщила, что он направился в гарем. Элмас султан была вместе с ним.       Если в начале все с трепетом ожидали слов, как приговора. То, после услышанного имени султанши, они дружно поднялись на ноги.       — Мама… – с облегчением произнесла Амира и направилась к выходу из покоев, что вел на внутренний балкон. Она понимала, раз отец направляется в гарем, то они обязательно пройдут там.       Уже много лет дворец не видел такого. Через главный коридор шехзаде Мустафа прошествовал со своей Хасеки на руках. Никому не было дела, что рабыни нарушают одно из главных правил гарема. Они, не отрывая глаз, следили за процессией.       От внимания девушек не укрылась ни бледность султанши, ни ее спутанные волосы, ни даже то, что на ней был надет мужской кафтан, однозначно не принадлежащий Шехзаде. Особо зоркие даже заметили рану на губе. Сюмбюль-ага и Гюльфем-хатун появились будто из ниоткуда и засеменили вслед за наследником, слушая его приказы и отправляя калф и рабынь исполнять их.       Никто не мог заставить наложниц молчать. Только спина мужчины скрылась в коридоре, что вел в комнаты султанш, как гарем наполнился шепотом. Девушки обсуждали увиденное и строили догадки о произошедшем. Они уже знали, что Элмас султан была похищена, сейчас это история обрастала все более ужасными и небывалыми подробностями.       Мустафа будто и не слышал шепота, что разлетался по мраморным коридорам. Его не волновал причитающий Сюмбюль и взволнованная Гюльфем. Все его внимание сосредоточилось на дороге и лице женщины в его руках. Весь путь до дворца он следил за любым изменением эмоций в ее лике.       Двери открылись перед ним словно по волшебству. С трепетом он положил Элмас на кровать. Хотелось кричать, злиться на слишком медленных слуг, но он боялся, что потревожит и так натерпевшуюся любимую. Еще в дороге он убедился, что на теле Элмас не было смертельных ранений и она просто уснула, но его волнения это не убавило.       Еще раз оглядев тело Элмас, он нахмурился. Он испытывал иррациональный гнев из-за того, что на ней надета куртка другого мужчины. Разумом он понимал, что это правильное решение и именно высокий ворот уберег ее шею от острого лезвия того шакала, но сердцем он отрицал это. Не дожидаясь служанок, он сам расстегнул броню и как можно аккуратнее снял.       Когда в покои пришли лекари, Мустафа успел обтереть руки и лицо Элмас влажным полотенцем, что подали служанки. Он без вопросов уступил врачам место и остался стоять рядом, ожидая их вердикта. Никакая сила не могла заставить его покинуть покои. Он все еще не до конца осознал, что все позади и больше его жене ничто не угрожает. Казалось, только он упустит ее из поля зрения, как она вновь исчезнет.       — Шехзаде, вам нужно переодеться, – после слов Гюльфем он будто очнулся и осмотрел себя. На его кафтане остались следы крови, после того, как он отрубил бандиту руку, которой тот держал кинжал возле шеи его хасеки.       Эта картина вновь встала перед его глазами. Бледная гладкая кожа Элмас и блеск стального лезвия. Гнев заполнил его, но справившись с эмоциями, он приказал принести его вещи в эти покои, а в комнате служанок поставить несколько тазов с чистой водой, чтобы он мог освежиться.       Сюмбюль отправился выполнять поручение, заодно ему нужно было доложить о произошедшем Михримах султан. А Гюльфем сдержала себя от желания возразить, сказать что так не положено. Сейчас это никого не волновало. Она смотрела на мужчину перед собой и как никогда осознавала, что Шехзаде вырос. Он стал сильнее и, возможно, даже опаснее своего отца.       Мустафа как раз привел себя в порядок, когда в комнату вошли женщины его семьи. Мать, сестра, тетя и дочери. Девочки направились прямиком к кровати, на которой лежала их мать, на заботливо взбитых подушках и в легкой сорочке, в которую ее переодели служанки за время, что Мустафа был занят собой. Если Амира остановилась и аккуратно присела на краю, то Гвашемаш залезла на матрас и придвинулась ближе к матери. Никто не стал отчитывать ее за подобное поведение, кроме того, девочка сама понимала серьезность ситуации и была аккуратна и тиха.       Старшие султанши встали недалеко от лекарши и слушали ее слова.       — Организм госпожи был измотан, поэтому ей требуется покой. Возможно она проведет во сне несколько дней, но это хорошо. Так же, мы можем предполагать, что султанша давно не ела, – с всхлипом, Михримах поспешила зажать себе рот рукой. Она не могла понять, как же можно не кормить живого человека, как можно так по варварски обходиться с султаншей! Даже если вы взяли ее в плен! – возможно, даже не пила. Я приготовлю специальный раствор и проконтролирую, чтобы служанки правильно давали его пить госпоже.       Удовлетворившись ее словами, насколько это было возможно в сложившейся ситуации, женщины выдохнули.       — А внешний вид султанши? Я обратила внимание… Элмас была в мужской одежде и… растрепана.       Все находящиеся в комнате, поняли о чем пыталась намекнуть Фатьма. Что Михримах, что Махидевран,что Амира, слышали шепоты которые уже начинают идти по гарему и сейчас вопрос звучит неуместно. Если учесть, что лекари даже не упоминали подобную возможность. Это можно воспринимать, как провокацию.       Никто не заметил, как в приступе гнева Амира сжала в руках тонкое одеяло. Она сосредоточенно рассматривала лицо спящей матери, надеясь, что таким образом сможет сдержаться и не сказать ничего лишнего.       — Она была в плену бандитов два дня, а куртка на ней принадлежит одному из моих стражников. Я приказал надеть на нее бронированную куртку, – несмотря на спокойное лицо, в голосе Мустафы была сталь.       Служанки обратили все свое внимание в слух, чтобы не пропустить ничего. Это же такие новости, такие новости. Только им дозволено знать подробности происходящего здесь и сейчас.       — Кстати о стражниках. Сестра, я хотел тебя попросить, выдели нескольких служанок, чтобы они ухаживали за пострадавшими. При нападении один мой человек был серьезно ранен. Сейчас он уже должен быть в комнате слуг.       — Конечно.       — Кроме этого, Валиде, проконтролируйте слухи в гареме. Пусть все знают о том что произошло и не смели злословить о Элмас. Я доверяю это вам, – с понимающей улыбкой Махидевран кивнула на слова сына. – Каждого будет ждать положенное наказание за клевету на члена правящей династии Османов.       Злость, поднявшуюся в глубинах души, Фатьма смогла заглушить. Она знала о привязанности Мустафы к этой женщине, но приравнивать ее к великой династии Осман? Как он смеет! Похоже, ее некогда любимый племянник лишился рассудка из-за наложницы, как и его отец когда-то. Знай она об этом раньше, давно решила бы вопрос с Элмас, но произошедшее сейчас ясно дало понять: уже поздно. Знай сестра султана раньше, что так будет, возможно ее выбор пал бы на другого шехзаде. Но все же, еще не все потеряно. Есть Баязид и Хуриджихан, что слушается ее советов.       — Мустафа, ступай к Повелителю. Тебе лично стоит доложить о произошедшем.       — Вы правы. Что ж, я откланяюсь, доверяю Элмас вам, Валиде, – поцеловав руку матери и попрощавшись с сестрой и тетей кивком головы, он вышел.       Двери закрылись, и в очередной раз за эти дни султанши остались в тишине. Каждая в своих мыслях.       Сегодня второй день, как дворец ждет пробуждения госпожи. После нескольких показательных порок еще в первый день, слухи были остановлены на корню. Изначально сплетников было не много, из тех, кто недавно во дворце, а теперь и вовсе не стало. Фатьма вернулась в свой дворец, чтобы выпустить энергию и выместить свой гнев.       Сулейман был зол из-за случившегося и желал казнить всех причастных к подобной низости, но Мустафа смог убедить отца в том, что жизнь тех псов им нужна, пока они не смогут найти человека, который им заплатил.       В повседневной жизни Махидевран и Михримах почти ничего не изменилось, кроме частых визитов к спящей женщине.       А вот Амира. Амире пришлось пересмотреть свои планы. Нужно действовать стремительно, нет времени ждать. Ей нужна сила. С отцом и бабушкой она поговорит потом. Хоть и с трудом, но Искандер согласился, что ее решение будет верным.       Сейчас молодая султанша стояла перед зеркалом в своих покоях. Она рассматривала свой внешний вид. Все должно пройти идеально…       Ее выбор пал на бордового цвета платье. На нем не было вышито узоров золотыми нитями, не было драгоценных камней, но была особенность его кроя. Платье состояло из плотного корсета, на котором и держалось платье. Юбка в пол была легкой и повторяла каждое движение тела. Чтобы ключицы и плечи не были полностью открыты, к корсету прикрепляется кейп-фана с декоративным золотым 'ободком'. Волосы она приказала закрепить на один бок и немного их завить, чтобы спадали легкой волной. Весь образ завершало украшение на голову с цветочными мотивами.       Еще раз оглядев себя, девушка признала, что не ошиблась в выборе. Ее никогда не ждут пышные формы, но правильно подобранный наряд подчеркивает нужную в данный момент зрелость.       Выдохнув, она уверенная в правильности своего решения, накинула на плечи легкий плащ. Таким образом она скрыла довольно открытое платье и отвела от себя внимание. Ей пора идти в сад.       Не спеша прогуливаясь среди цветов, она вышла к живой изгороди, что была с человеческий рост. Служанки остались на входе. Убедившись, что ее уже ждут, она вздохнула, расправила плечи, расслабила плащ и с гордо поднятой головой направилась к мужчине.       Соколлу-Мехмед спешил в покои султана. Только что слуга сообщил, что повелитель желает видеть его. Но буквально заставляло бежать по коридору не это, а то, что шехзаде Мустафа, Яхья-бей и Атмаджа уже были там. Значит, наконец-то удалось выяснить что-то про похищение госпожи.       Мехмед помнил, какой шок испытал, когда услышал, что на Элмас султан было совершено нападение. Слава Аллаху, что Атмаджа быстро смог найти людей причастных к случившемуся, а через свои каналы Соколлу быстро добыл информацию о местонахождении бандитов. Но все понимали, что это просто исполнители и их кто-то нанял. И именно этот кто-то должен быть найден и наказан.       Перед дверьми он привел свой внешний вид в порядок и с поклоном вошел.       — Повелитель. Шехзаде.       — Проходи Соколлу. Тебе будет интересно услышать, что удалось найти людям Мустафы, – жестом, Сулейман приказал Атмодже начинать.       — По приказу Шехзаде, я с Яхьей-агой допрашивали плененных разбойников. Нам до сих пор не удалось узнать, кто стоит за покушением, но! Слова одного из пленных, что был близким подчиненным Умана-аги, помогли обнаружить измену и коррупцию.       Услышав эти слова, Мехмед подобрался. Он не смог скрыть своего шока и неприязни. Даже к возможности, что кто-то вредит благополучию империи, он испытывал злость. Он столько лет трудится на благо государства, а какие-то изменники хотят все испортить. В мгновение он взял свои эмоции под контроль и понял, что...       — Когда ты вчера пришел ко мне, за разрешением просмотреть бухгалтерскую книгу, – мужчина не договорил, как Ташлыджалы сам ответил на невысказанный вопрос.       — Да. Мы потратили ночь, но заметили, что золото, которое в казну перенаправили из Египта, не соответствует.       — Я получал жалобы о повышении общего налога и налога на роскошь… Но Али-паша опроверг эти слухи и предоставил книги учета… – Мехмед понял, что нет смысла доверять этим бумагам, и Али в сговоре с предателями. – Он отправлял ложный отчет.       — Возможно, Али-паша находится в сговоре с Кара Ахмедом-пашой, – впервые заговорил Мустафа.       — Ахмед-паша адмирал моего флота, как можно подозревать его в подобном? – хоть султан и сказал это, он сам не верил в невиновность Паши. Никто не может быть невиновным, пока не будет найден преступник. Предать османское государство, это предать Великого Аллаха. Такое непростительно.       — У меня есть основание подозревать Пашу именно из-за его звания адмирала. Казна перевозилась морем, а судя по этим документам, – Мустафа указал на бумагу, что до начала небольшого собрания, принес Яхья. – На корабли грузилось много больше золота, чем по документам поступило в казначейство. Это не могло произойти без ведома адмирала, – смотря на уверенность сына, Сулейман сам признавал, в его словах есть смысл. Тогда, выход один.       — Мехмед-паша, я доверяю тебе расследовать это дело. Тебе следует разобраться во всем. Не разочаруй меня. Мало того, что подобное происходит тогда, когда я доверил тебе заботу о нашем государстве. Тебе нужно быть ответственнее.       — Конечно, Государь. Я не разочарую вас и сделаю все на благо Османской Империи, – поцеловав руку султана, Соколлу осознал, что от казни его спасает лишь то, что он многие годы верно служит империи. Не будь этого, сейчас его могли отправить на казнь, за то, что подобное вообще происходит. Но остался нерешенный вопрос… – Но как обычные бандиты смогли узнать о подобном? – теперь его внимание перешло к Ташлыджалы. Все обернулись к бею, ожидая пояснение.       — На самом деле, если верить словам того мужчины, золото, которым им уже несколько месяцев платили, было как раз с кораблей, что приходили с Египта. По его словам, к похищению они готовились несколько месяцев, прорабатывая план, выбирая место и даже самую удачную засаду. И все это время, их главарю, Уману-аге, платили по десятку золотых каждую неделю капитаны кораблей. Поэтому мы и заинтересовались. Разве не странно, что все эти корабли пришли из Египта? Вдруг, их наниматель из тех краев? А потом обнаружился подлог и хищение. Мы поспешили с докладом к вам.       Дальше пошел разговор о том, как вывести предателей на чистую воду. Нужны весомые доказательства прежде, чем начинать действовать.       Мустафу лишь заинтересовало факт, что коррупция связана с Кара Ахмедом-пашой, чьей женой является Фатьма султан, которая желала убрать Элмас из его жизни. Это могло быть зацепкой. Хоть ему и не хотелось в это верить, но и отрицать он этого не мог.       А вот Мехмед вспоминал слова, что не подумав произнесла Амира. Они с Михримах сразу обсудили возможность того, что Хюррем султан была убита, но им не удалось найти никаких доказательств за столь короткий период. Но слова Яхьи натолкнули его на мысль. Как бандиты могли несколько месяцев готовить нападение и ожидать, что карета Элмас султан проедет именно по той дороге? Что именно в тот вечер султанша окажется на их пути? Что вообще появится причина, по которой ей придется неожиданно направиться в Стамбул. Кроме этого, разве не Фатьма султан настояла на том, чтобы похороны прошли в срок и даже на день не были отложены?       Это все очень подозрительно.