Анна и Махмуд. ВОЗМОЖНАЯ НЕВОЗМОЖНАЯ ЛЮБОВЬ

Я дарю тебе ее жизнь!       Каждый вечер Анна-султан ходила укладывать спать шехзаде, оба скучали по матерям, особенно маленький Абдул-Хамид. Анна никак не могла найти подходящее время, чтобы поговорить с Повелителем о Хошьяр, а тот, казалось, закрыл ее в темнице и забыл о ней.       Абдул-Меджит конечно держится, но перед сном тоже вспоминает мать, а что с ней случилось, почему она так долго в Эдирне, Анна не знала.       Кое-как успокоив наследников, возвращаясь к себе в покои и встретив в коридоре Джеври-калфу, Анна решила узнать причины отсутствия матери Абдул-Меджита. Джеври-калфа как-то странно посмотрела на Анну и сказала, чтобы та спросила у Повелителя, она уверена, что Повелитель все ей расскажет. Что ж сегодня Анна все эти вопросы обязательно выяснит.       Подойдя к двери по недовольному выражению лица Захира-аги, Анна поняла, что Повелитель уже вернулся. Опять опоздала… Пройдя через распахнутую Захиром дверь, сразу бросилась к сидящему в кресле Махмуду с обиженным выражением лица: — Ну такой же мальчик, как и его сыновья, только те по маме тоскуют, а этот большой мальчик-султан по жене, — пронеслось в голове Анны.       Анна уже знала, как поднять настроение Повелителю. Не останавливаясь, она подбежала и села ему на колени, обхватив его голову, стала быстро рывками целовать его лицо, Повелитель еще пару секунд продержался и обиженно вздохнув, заключил ее в свои объятия.       Нацеловавшись, Повелитель чуть отстранился от нее и спросил, где она была так долго. Анна решила, что момент настал, надо все решить. — Махмуд, я была у детей, сегодня как никогда им было плохо, оба плакали, им нужны матери. Джеври-калфа посоветовала обратиться к тебе по поводу матери Абдул-Меджита, я не знаю, что там у вас произошло, но ребенок не должен страдать. Пора вернуть ее! — с напором выпалила Анна. — Анна, это невозможно. Мать Абдул-Меджита умерла. Она долго болела болезнью легких, лечение в Эдирне не помогло. Я не знал, как сказать это сыну, поэтому скрыл ото всех, а тем, кто знал об этом, приказал молчать.       Анна после этих слов ахнула, сжала свои руки около груди: — Бедный ребенок, а он скучает, думает, что она его забыла, что он не нужен ей, сомневается в ее любви…. Повелитель, надо рассказать ему правду, Абдул-Меджит разумный мальчик, пусть горькая правда, но он будет знать, что мать его не бросила. — Может ты Анна и права, но я не могу это сделать, — покачал головой Повелитель. — Мы сделаем завтра это вместе, я теперь буду больше ему внимания уделять, я постараюсь заменить ему мать, если ты мне позволишь… — задумчиво произнесла Анна и Повелитель благодарно согласился. — Повелитель… Махмуд, позволь еще спросить, что ты решил с Хошьяр? Вздохнув Повелитель встал, стал задумчиво ходить по кабинету: — Я должен с ней еще поговорить и выяснить, не была ли она связана с Дмитрием, но в любом случае, она преступница! — Можно мне присутствовать при разговоре? Махмуд, я чувствую себя виноватой, ты же знаешь причины, по которым она так поступала? — Это ее нисколько не оправдывает. И ты ни в чем не виновата. Но если ты так хочешь послушать, то я сейчас прикажу ее позвать. Захир, приведи сюда Хошьяр-султан.       Заточение в темнице сильно сказалось на облике Хошьяр, лицо посерело, от слез опухло, но глаза … глаза по прежнему метали молнии. Злость и ненависть к более успешной сопернице так и проснулись в ней при виде Анны.       Повелитель задавал ей вопросы, она нехотя все отрицала и исподтишка рассматривала Анну и все больше распалялась, видя ее счастливое лицо. Она знала, что Повелитель женился на ней, служанка проговорилась.       Имя Дмитрий ей ни о чем не говорило, с чужими людьми она не встречалась. На вопрос, кто ее надоумил отравить Анну, Хошьяр нагло с вызовом ответила: — Вы, Повелитель!       Повелитель побагровел, сделал шаг навстречу, Хошьяр инстинктивно сжалась и опустила голову, ожидая удара. — Пусть будет проклят тот день, когда я тебя увидел! Где ты взяла яд, говори, женщина, если жить хочешь! — глаза Повелителя сверкали, скулы натянулись, — говори, или на дыбу хочешь?       Тут уже испугалась и Анна, неужели он будет пытать ее? До Хошьяр наконец дошло, что кажется она перегнула палку, испуганно глядя на Повелителя ответила, что яд принесла калфа, а где она его взяла не знает. Повелитель со зловещим лицом прошипел: — Дыба… и щипцы тебя ждут… — Хошьяр лихорадочно стала вспоминать, что ей говорила калфа, помнит только, что забирала она яд в доме недалеко от Опера. — Повелитель, простите меня, я ничего не сделала плохого, — от этих слов Повелитель просто взорвался: — Что ты говоришь, Хошьяр, а не ты ли настроила Салиху против учительницы, не ты ли распускала слухи об Анне и обо мне, между прочим, тоже, но убить раненого беспомощного человека — это уж слишком!..       В дверь постучали, зашла Джеври-калфа предупредить, что завтра у нее выходной и не надо ли чего еще. Завтра была среда. Повелитель уже было отпустил Джеври-калфу, как вдруг сказал «Подожди»: — Один вопрос Джеври-калфа: ты можешь подтвердить, что к Хошьяр или к ее калфе не приходил кто-либо чужой? — Повелитель, я не могу это ни опровергнуть, ни подтвердить, поскольку Хошьяр-султан имела право свободного перемещения. Но то, что она ненавидела учительницу и строила против нее различные козни, а также угрожала ей, это я подтверждаю.       Хошъяр от этих слов буквально передернуло, с ненавистью глядя на калфу, она тут же со злорадством выпалила: — Повелитель, Вы думаете только я такая плохая, а все остальные идеальные! Так знайте, что та, которой вы безоговорочно доверяете скрывает от Вас тайну. Спросите Джеври-калфу куда это она ходит в среду? И главное зачем?       Джеври-калфа напряглась, опустила виновато голову. Увидев это, Анна быстро подошла к ней, взяла за руку и тихо на ухо сказала: — Повелитель про дочь знает. Заметил порыв Анны, усмехнувшись, султан вплотную подошел к Хошьяр и спросил: — А ты знаешь, куда и зачем она ходит? — Да, у Джеври-калфы есть ребенок и она его скрывает! — победоносно произнесла Хошьяр и с ядовитой улыбкой посмотрела на калфу. — А ты знаешь, что это и мой ребенок? Что это моя дочь? — презрительно улыбаясь, глядя в глаза некогда любимой женщины, спокойно спросил Повелитель и видя ее неприкрытое удивление, сказал: — Плохие у тебя осведомители! И я теперь убедился, что ты напрочь гнилой человек и воспитывать шехзаде не можешь, ты преступница и больше я видеть тебя не хочу! Завтра я решу твою судьбу. Захир! В темницу ее!       Хошьяр упала на колени и Захиру пришлось ее тащить практически волоком, она сыпала проклятиями в адрес Анны и кричала, что Повелитель не может так с ней обращаться, ведь она его любимая жена и мать шехзаде.       Махмуд отвернулся от нее и подошел к Анне и Джеври-калфе, стоящих рядом. Калфа не смела поднять голову, ее била мелкая дрожь. — Джеври-калфа, ты много для меня сделала, я тебе очень благодарен за все, я не буду настаивать, если ты этого не захочешь, но все же я предлагаю дочь привезти во дворец, чтобы она могла обучаться со всеми моими детьми и чтобы у нее был отец, а не добрый дядя на берегу Босфора.       При этих словах Джеври-калфа подняла непонимающие глаза на улыбающегося Повелителя, перевела на Анну, которая уже успела радостно посмотреть на Повелителя и признательно кивнуть ему, этим придать ему силы и уверенность в правоте своих слов.       Джеври-калфа кажется начала понимать, кто дарил подарки ее дочери, пришло осмысление, что ее тщательно скрываемая тайна вовсе не является тайной, как оказалось для многих во дворце и в первую очередь для Повелителя.       Дав время ей подумать, Повелитель отпустил ее. Анна тут же высказала свое восхищение предложением Повелителя, обняла его, а уж как счастлив был сам Повелитель, видя неподдельную гордость за него в глазах любимой женщины, да он горы мог сейчас свернуть!       Одно огорчало, что делать с Хошьяр? Но Повелитель уже знал, что к шехзаде он ее точно не подпустит. Анна настороженно спросила: — Махмуд, но ведь ты уже принял решение относительно Хошьяр? — Повелитель молчал, он не мог простить себе этой ошибки, как он мог связать свою жизнь с такой женщиной, как он не смог понять ее сути? Но ведь он догадывался, что с ней что-то нечисто, но предпочел закрыть на это глаза. Она ему умело льстила, он купился на ее лживые слова.       Повелитель не стал ничего отвечать Анне, уже был поздний вечер и, поцеловав ее, взял на руки и понес в хамам. Все дела закончены на сегодня, он хотел быть только с любимой женщиной. Но Анна была очень встревожена: — Что с ней будет? — Завтра, все завтра, — прошептал он Анне в ответ на не прозвучавший, но так хорошо читаемый в глазах вопрос.       Утром Анна как всегда пошла проведать шехзаде и не найдя в своей комнате Абдул-Меджида, пошла к Абдул-Хамиду. Открыв дверь, испугалась, Абдул-Хамид бился в истерике, кричал в слезах: — Мама… Мама! — а Абдул-Меджид старался удержать его и пытался успокоить. — Что случилось? — Анна подбежала к мальчикам и Абдул-Меджит облегченно сказал: — Анна, хорошо, что ты пришла, а то я не знаю, что и делать. Ему сказали, что его маме сегодня отрубят голову, потому что она хотела тебя, Анна, убить, это правда? — Анна растерялась, а дети смотрели на нее как на последнюю надежду и Анна собралась с духом и сказала: — Я не дам Повелителю казнить твою маму, она к тебе вернется, вот увидишь, Абдул-Хамид, не плачь, все будет хорошо! Я сейчас пойду к Повелителю! И не уйду без Хошьяр-султан, она твоя мать, а меня она не обязана любить. Ждите меня здесь, — с этими словами Анна побежала в зал заседаний, где в это время находился султан.       Захир сказал, что заседание уже почти заканчивается. Анна решила спросить у Захира, не слышал ли он, что будет с Хошьяр. Захир пожал плечами и сказал, что в зале присутствуют судьи, Повелитель распорядился их позвать, может сейчас и решают этот вопрос. Анна похолодела, она же обещала детям…. Бросилась к Захиру, чтобы он немедленно доложил, что она здесь. Захир-ага, поколебавшись, решил зайти доложить о Голубке, все-таки она его жена и зря в такое время не придет.       Повелитель услышав, что его просит принять Анна-султан, удивился и в следующий момент встревожился, Анна была разумным человеком, значит, что-то случилось. — Проси, — коротко сказал Захиру.       Дверь открылась и Захир пригласил ее пройти. Анна, склонив голову и опустив глаза, решительно двинулась вперед, пройдя несколько шагов и поклонившись, подняла глаза и опешила, в зале было много народу, улемы, паши и еще кто-то и все смотрели на нее. Услышав голос Повелителя и взяв себя в руки, смело посмотрела на Повелителя и сказала: — Повелитель, простите что отвлекаю Вас, но в гареме ходят слухи, что Вы решили сегодня казнить Хошьяр-султан, я умоляю вас не делать этого! — Анна-султан, ты моя законная жена и имеешь право заходить и даже присутствовать на заседаниях. Что касается Хошьяр-султан, то я уже говорил, она преступница и должна быть наказана в назидание другим. — Но, Повелитель! Она мать шехзаде, он еще мал! — У Абдул-Меджита уже два года нет матери, ничего, и Абдул-Хамид привыкнет, — после этих слов Анна пошатнулась, слезы навернулись на глаза, сглотнув подступивший ком в горле, Анна упала на колени и опустив голову сказала: — Повелитель, умоляю Вас, ради нашей любви, сохраните ей жизнь! — Повелитель изменившись в лице резко встал, спустившись с трона, подошел в полной тишине к стоящей на коленях Анне и срывающимся голосом спросил: — Ты на коленях умоляешь оставить жизнь той, которая хотела тебя убить и которая не раскаялась в этом? — Да, Повелитель!       Глядя на склоненную голову Анны, Повелитель напряженно думал. В это время Намык-паша кашлянул, привлекая внимание Повелителя, тот ему кивнул и ближайший друг произнес: — Повелитель, простите, но Хошьяр-султан является Вашей наложницей, то есть Вашей собственностью и Вы можете, при желании, подарить ее жизнь Анне-султан.       У Повелителя взлетела бровь вверх, покивав головой, он произнес: — Что ж, Анна, если тебе нужна жизнь Хошьяр, я тебе ее дарю! Но отныне она будет лишена звания султан и валиде, а также драгоценностей и дорогих нарядов, она будет наложницей, принадлежащей тебе, Анна-султан, моей жене, ты вольна распоряжаться ею по своему усмотрению. Но если она тебе попытается навредить я задушу ее собственными руками, — взяв Анну за подбородок и подняв ее лицо, добавил: — Я очень надеюсь, что ты об этом никогда не пожалеешь, — Анна встав с колен, поблагодарила его и поклонившись с радостной улыбкой стала пятиться и уже около двери еще раз поглядев на все еще смотревшего ей вслед Повелителя, облегченно улыбнулась. Главное у Абдул-Хамида будет мать! А там дальше видно будет.       Весть о том, что Анна вымолила на коленях жизнь Хошьяр разнеслась по гарему моментально, Анна не успела дойти до покоев мальчиков как они уже неслись ей радостно навстречу.       Через некоторое время Хошьяр выпустили, сказав, что ее жизнь в руках Анны. Хошьяр уже смирилась со смертью и вот Аллах дает ей возможность начать с начала, для Хошьяр это был удар. Что-то сломалось в ней, пришло понимание хрупкости бытия и Хошьяр изменилась, стала заниматься ребенком и все время молилась, а у Анны попросила прощения.       Через 10 лет Хошьяр отплатит Анне ценой своей жизни за свое спасение: закроет своим телом сына Анны и Повелителя от пули, выпущенной предателем, как когда-то Анна закрыла Повелителя. Похоронят ее как султаншу, титул посмертно Повелитель ей вернет. Адбул-Хамид будет уже большой, он всю жизнь будет гордиться своей валиде.