Анна и Махмуд. ВОЗМОЖНАЯ НЕВОЗМОЖНАЯ ЛЮБОВЬ

Без тебя нет жизни!       Вечер. Повелитель соскучился по Анне, торопится в свои покои, представляет, как он сейчас прильнет к ее губам, он не видел ее с обеда. Стражники распахивают дверь, он стремительно заходит и понимает, Анны нет. Один страж тут же докладывает, что Анна-султан находится в гареме. Повелитель разочарованно проходит в покои, подошел к своему рабочему столу, почитал оставленные Анной отчеты, познакомился с письмами, которые Анна специально для него отложила, поставил султанскую тугру на написанных Анной ответах.       Улыбнулся, раньше он все вечера, а иногда и ночи, посвящал этой работе, а теперь, после обработки писем Анной, это занимало не более получаса.       Да, но Анна так и не возвращается, когда же она придет? Что она там делает? Хотя, он знает, обсуждают открытие школы для маленьких девочек, их уже стали привозить и приводить, но пока принимают только сирот.       Повелитель вышел на балкон, нет, он больше не может ее ждать: — Приказать, чтобы ее позвали, нет, это долго, сам пойду… — решает мучимый любовной истомой Повелитель Османской империи Махмуд II.       В общем зале гарема за столом сгрудились во главе с Анной-султан Джеври-калфа, Ашубиджан-султан, Салиха-султан, Амбер-ага и несколько бывших наложниц, решивших остаться во дворце и работать в школе. Они уже давно обсуждали школьные проблемы. Время пролетело незаметно и только печатный шаг Повелителя вывел их из дум о школе. Все вскочили, стали в поклоне, Анна на людях старалась вести себя также как и все, только чуть раньше других она поднимала глаза, да страха в них не было.       Повелитель молча остановился, Анна быстро подняв глаза, увидела, Повелитель сердится на нее и поняла за что, видимо уже очень поздно, она так увлеклась и не заметила, как задержалась. Эти мысли отразились в ее виноватом взгляде, а Повелитель, не долго думая, подошел к своей Голубке, взял на руки и молча развернувшись, понес ее из гарема.       Кто-то из девушек сказал, что Повелитель накажет Анну, на что Амбер-ага со знанием дела ответил: — А как же… Накажет… Заставит себя всю ночь любить! — девушки смущенно захихикали.       В коридоре Анна обняла Повелителя за шею и шепнула:  — Я сама могу идти, — на что Повелитель прошипел:  — Раньше надо было! — Махмуд, ну прости, я больше не буду задерживаться, опусти, я сама пойду. — Ты медленно ходишь, — последовал ответ. Повелитель огромными шагами быстро нес свою легкую ношу к себе в покои, ему очень хотелось прижать ее к сердцу и целовать, целовать…       Повелитель панически боялся потерять Анну, он всегда должен был знать где она находится. Однажды Анна поехала по делам в городские школы, не поставив его в известность. Узнав об этом от Захира на заседании совета во время паузы между выступающими, Повелитель тут же встал и, не говоря никому ни слова, вышел, вскочил на своего коня и отправился в город искать Анну.       В течении трех часов по Стамбулу носились вооруженные всадники во главе с Падишахом, чем вызвали немалый переполох в городе. Не найдя Анну, Повелитель на взмыленном коне прискакал обратно во дворец, где она уже давно его дожидалась, так как приехала сразу же после его отъезда. Ну и скандал же он тогда закатил Анне! Запретил ей выходить из дворца вообще! Естественно, после такого заявления Анна тоже в долгу не осталась. Гром и молнии сверкали в покоях, стены тряслись от криков обоих! Все обитатели дворца попрятались, чтоб не попасться под горячую руку. Вдруг в один момент настала тишина, а вечером перед сном в саду мило прогуливались рука об руку Анна и Повелитель. — Кто бы мог подумать, что каких-то пару часов назад они друг друга чуть не поубивали, — глядя на них, сказал Захир-ага подошедшему евнуху Амберу. На что Амбер-ага задумчиво сказал: — Нет, не поубивают, ими правит любовь и страх друг за друга, а постель их всегда помирит. Научатся договариваться со временем.       В какой-то степени помог разрешить эту проблему Намык-паша, старый друг Повелителя. После скандала в разговоре Повелитель пожаловался, что Анна хочет сама решать когда и куда ей выезжать. На что Намык сказал: — Повелитель, прошу прощения, но по сравнению с пулей и костром это такая малость! Дайте ей эту самостоятельность, а чтобы Вы не переживали за ее безопасность выделите ей личную охрану. Она ведь разумная женщина, но свобода ей нужна как воздух! Не зря ее зовут Голубкой, она летать должна! Золотая клетка не для нее.       Повелитель так и сделал. Больше в их жизни скандалов не было. Прав оказался и Амбер-ага, научились они договариваться по мирному и уступать друг другу. Но в сердце Повелителя нет-нет и забирался страх больше не увидеть свою Голубку и это чувство его практически парализовало. Со временем Повелителю не становилось легче, скорее наоборот, он отчетливо понимал, что жизни без Голубки у него не будет. Поэтому при любой возможности старался находиться рядом со своей активной и подвижной женой.       Повелитель открыл глаза, на улице запели птицы, встречая рассвет. Анна как всегда сладко спала у него на плече. Без малого уже три недели они женаты, а ночи все такие же страстные. Стоит одному из них потянуться к другому, как их тела тут же отзываются тем, не передаваемым зовом плоти, который требует немедленно исполнения желания, сметая все преграды на своем пути, вопреки разуму, который диктует «Хватит», не считаясь с усталостью и трудностями дня. Ночью есть только Он и Она. Ночью Они единое целое. Она ему передает свою энергию, он ей уверенность и спокойствие.       Все обитатели дворца заметили изменения, произошедшие в поведении как Повелителя, так и Анны.       Повелитель, всегда грозный и величавый, к которому страшно было подступиться, превратился в очень энергичного и деятельного человека, его уверенность и живой ум помогали выискивать зерно истины в многочасовых переговорах и двигать историю страны с невероятной силой.       Анна, которая в свое время перевернула с ног на голову все устои гарема и дворца в целом, вдруг успокоилась, словно отдав излишки своей энергии Повелителю. В ней появилась спокойная уверенность в завтрашнем дне, а значит, этот день надо сделать лучше и Анна прилагала к этому все свои силы. Создание новой школы для девочек занимало все ее время.       Они понимали друг друга с полуслова, угадывали настроение друг друга по движениям, по походке, что уж говорить о взгляде, глаза их были друг для друга просто книгой, по ним они читали как по написанному.       Повелитель пошевелился, Анна тут же отозвалась всем телом, прижимаясь плотнее к любимому. Поняв, что уже утро, сладко потянулась, вспомнив, что у нее сегодня много дел, чмокнула в грудь Повелителя, резко села. Повелитель, проведя рукой по ее спине, тоже стал вставать, но услышав частое дыхание Анны, обернулся. Анна сидела и держала себя за горло, лицо ее стало бледнеть и она рухнула обратно на постель. Испуганно перемахнув через кровать, встал на колени у изголовья Анны. Полежав минуту, она открыла глаза и сказала, что сама ничего не поняла, просто был приступ тошноты, а сейчас все хорошо. Повелитель хотел позвать лекаря, но Анна уже вскочила на ноги, весело заверила мужа, что это была просто минутная слабость.       Завтракали они очень быстро, Повелителя уже ждали, Анна почти ничего не ела, клятвенно заверив султана, что поест позже.       Пришел отец Анны и объявил, что он на кухню доставил бочонок соленых огурцов, который привезли ему прямиком из Санкт-Петербурга.       За обедом Повелитель попробовал заморское угощение, остался доволен вкусом и хрустом любимой русской закуски, а Анна просто оторваться не могла от огурцов, практически все выложенные на блюдо съела сама и не наелась. Зашедшую Джеври-калфу попросила принести еще огурцов, при этом простодушно сказала, что могла бы их съесть целую кадку. Джеври-калфа удивленно посмотрела на Анну, потом на Повелителя, который тоже стал внимательно смотреть на Анну, что-то соображая. Он вспомнил утреннюю тошноту Анны и понял, она беременна!       Да, его ненаглядная Голубка, непокорная учительница, несносная упрямица и своенравная Анна носит его ребенка! Повелитель радостно взглянул на Джеври-калфу и та улыбнулась в ответ, после чего они оба уставились на Анну. Анна, не понимая в чем дело, вопросительно переводила взгляд с Повелителя на Джеври-калфу. Поклонившись, калфа ушла.       А отец, видя, как они переглядываются, догадался о беременности своей дочери, встал и, глядя на Анну, произнес, что он очень рад, что дожил до этой минуты и хотел бы еще увидеть своего внука или внучку. На что Повелитель произнес, что будет внук, он это уже точно знает и похож он будет на Анну, с голубыми глазами.       В глазах Анны отразилось непонимание, о чем они это говорят, какие такие внуки, сын похожий на нее…. с голубыми глазами? Что это? И тут только до нее стало доходить, что это она беременна, что все вокруг это уже поняли и только сама Анна не может осознать своего положения. Анна растерялась, вопросительно посмотрела на Повелителя и тот, поняв ее состояние, подошел к ней, обнял и сказал, что он безмерно счастлив!       Вечером, гуляя по саду, Анна, прижавшись к мужу, спросила, почему он решил, что будет мальчик и почему он будет похож на нее? Повелитель рассказал ей свой сон в первую брачную ночь и трактовку его Намыком-пашой. Анна не согласилась, ей хотелось, чтобы сын пошел в породу династии Османов, был похож на красавца отца. Повелитель успокоил Анну, что на все воля Аллаха, значит так должно быть!       Вечернее заседание было в разгаре, когда зашел возбужденный Захир и, глядя на Повелителя, быстро сказал: — Начались.       Никто из присутствующих ничего не понял, только Повелитель резко прервав движением руки говорившего, встал и быстро вышел из зала.       Начались роды. Анна лежала в покоях, держалась за живот, лицо было измучено. Стремительно вошедший Повелитель сразу оценил обстановку, к родам, похоже, все было готово. Быстро подошел к жене и, присев на край постели, взял ее руку в свою, поцеловал, стер пот со лба. Анна благодарно на него посмотрела, даже попыталась пошутить: — Кажется, я сорвала Вам заседание? То-то улемы и паши будут рады каникулам! — но тут начались опять схватки и Анна начала корчиться и стонать от боли. Повитуха с поклоном обратилась к Повелителю: — Повелитель, у Анны-султан уже начинаются роды, нам надо приступать к выполнению своей работы. — Так выполняйте, делайте то, что нужно! — запальчиво ответил Повелитель. Повитуха в замешательстве, испуганно глядя на Повелителя, промямлила: — Простите, Повелитель, но Анна-султан сейчас будет рожать, не может это видеть мужчина, простите Повелитель, но Вам надо удалиться! — Чего не может видеть мужчина? Как его жена рожает? — грозно спросил Повелитель. — Простите, Повелитель, но неподготовленный мужчина не выдерживает…. Вам может быть плохо… — проговорила совсем растерявшаяся повитуха. — Мне будет плохо? От вида родов? Значит, Анна пулю принимать может и в костер идти живьем может, а мне может быть плохо только от того, что я увижу? Не переживайте, я выдержу, принимайтесь за работу, я сказал — за работу, как будто меня здесь нет! — сверкая глазами грозно распорядился Повелитель и повернувшись к Анне, вытерев ей пот на лбу, прошептал: — Я тебя не оставлю, я буду с тобой рожать нашего малыша, нашего светловолосого и голубоглазого Османа и кожа у него будет такая же белая, как снег в твоей далекой России, — мечтательно проговорил Повелитель.       Анна потерлась об его руку щекой и прикрыла глаза, она уже устала от схваток и у нее не было сил спорить с Повелителем, что их сын будет похож на отца. Кажется силы были на исходе, весь день ее мучили схватки и за все это время Повелитель только раз ее оставил, чтобы провести важное заседание, но у нее начались роды и Повелитель тут же пришел, все бросил, Анна для него важнее всего. Анна это понимала, ей действительно стало легче, когда он прикоснулся к ней, погладил по щеке, поцеловал потный лоб. Пока не было Повелителя, у постели сидел ее отец, но от его испуганного вида Анне становилось не по себе.       Видя, что Повелитель точно не собирается уходить, повитуха взяла себя в руки и, осмелев, предложила Повелителю помочь Анне и подержать ее голову в положении, которое она покажет. Повелитель послушался и стал четко выполнять команды повитухи, при этом, не забывая время от времени поглаживать и целовать Анну, говорить ей подбадривающие слова. Спокойствие Повелителя передалось Анне, она стала правильно дышать и вот оно мгновение — новый человек появился на свет! Раздалось рычание львенка, перешедшее в первый хриплый плач ребенка. Повелитель тут же повернул голову и шепотом на выдохе спросил: — Кто? — повитуха, точным движением перерезав пуповину, протянув младенца отцу, торжественно произнесла: — Повелитель, сами посмотрите! — и положила ребенка на протянутые большие ладони Повелителя! — Сын… у меня сын! — вскрикнул Повелитель, — Анна, у нас сын! — исправился Повелитель, — протянув руки к лицу Анны, чтобы она увидела своего отчаянно кричащего первенца.       Анна с интересом смотрела на смуглый комочек и ей чудилось в этом требовательном крике, что-то неуловимо знакомое, но что, она не сразу поняла. Голос… Интонация… Она его узнала, это голос Повелителя! И Анна рассмеялась: — Махмуд, у него твой голос! Это же ты ругаешься! Дай мне его! Я его успокою, — с помощью повитухи Повелитель положил младенца на грудь Анны и тот быстро нашел сосок, заурчав от удовольствия, тут же замолк и стал сосать молоко. Повелитель и Анна, поглядев друг на друга, рассмеялись. И тут Повелитель увидел, что у мальчика черные волосы и сам он очень смуглый: — Анна, но во сне я видел голубые глаза, я думал, он на тебя будет похожий, а он весь черненький…. — Махмуд, а у него и есть голубые глаза, посмотри быстрее, пока он их не спрятал… Осман, похоже от папы ты получил все: смуглое тело, голос, характер, а от мамы только цвет глаз… — обреченно сказала Анна, чем вызвала неудержимый довольный смех Повелителя, а также улыбки повитухи и служанок, помогавших при родах.       Через два года Анна родила чудесную девочку, очень похожую на сына, тоже черноволосую, смуглую и с большими бездонными глазами цвета неба. Повелитель также присутствовал на родах и принял дочь в свои руки. Он знал, что будет девочка, потому что ему опять приснилась свадебная белая чалма с новыми голубыми камнями, превращающиеся в большие красивые голубые глаза с нежным взглядом. И имя он ей придумал задолго до ее рождения: Мавия, что означает "Голубоглазая".       Дети росли здоровыми. Рядом с покоями оборудовали детскую с двумя входами, один из спальни, другой из комнаты няни. У Анны были очень насыщенные дни. Маленькие дети занимали много времени, но Анна не забывала уделять время другим детям Повелителя, особенно Абдул-Меджиту. Каждый день Анна выкраивала время, чтобы просто побеседовать с повзрослевшим Абдул-Меджитом, который называл ее мамой. Она успевала заниматься школой для девочек, которую открыли в помещении гарема. Помогала Повелителю с открытием училищ в стране, разрабатывала программы, занималась подбором преподавателей и многим-многим другим.       Повелитель огромными шагами двигал историю вверенного ему государства и Анна была его первым помощником и советником. Как-то так уж повелось, что в обычном разговоре, Анна сама того не подозревая, давала Повелителю ценные советы, наталкивала на нужные мысли, приходило осознание и понимание той или иной ситуации. Благодаря Анне в стране прекратились казни, начали учиться девочки в начальной и старшей школе и даже в колледжи стали принимать девушек. А еще молодых людей стали отправлять в Европу на учебу.       Анна никогда не присутствовала на заседаниях совета, но всегда была в курсе всех государственных дел. Повелитель всегда обсуждал с Анной мало-мальски важные вопросы и однажды пошутил, что Анна ему не только гарем заменила, но и совет, и, что может, их тоже разогнать? На что Анна тут же предложила ввести в совет прогрессивно настроенную молодежь. Как оказалось, это было правильным решением, баланс старцев, державшихся за старые устои и молодежи, стремящейся к западным веяниям, позволил смягчить реформы и не вызывать бурных возмущений в стране.       Во дворце проводились приемы высокопоставленных лиц Европы, даже были балы в европейском стиле, которые естественно организовывала Анна. Анна научила султана танцевать все популярные европейские танцы и их пара была вне сомнений самой лучшей: высокий черноволосый восточный мужчина и миниатюрная изящная голубоглазая его спутница вызывали восхищение у окружающих.       А вечера они проводили в своей большой семье вместе со всеми детьми династии: Абдул-Меджитом, Абдул-Хамидом, Салихой и очаровательной дочкой Джеври-калфы Айгуль, Османом и Мавией. Часто к ним присоединялся отец Анны, который переехал окончательно во дворец, поближе к Анне и много времени уделял внукам, как своим родным, так и приемным. За доброту и мягкость, а также готовность всех выслушать и помочь делом или словом его полюбили во дворце. Сам Повелитель любил посидеть с ним в саду вечером и поговорить о вечном.       Салиха готовилась выйти замуж за Дживанмерта, который выучился за рубежом. Повелитель назначил его директором оружейного завода и обручил их. Салиха из дерганного подростка превратилась в очень красивую гордую настоящую султаншу. Она стала первой помощницей Анны в школе, а когда Анна отлучалась из-за рождения и ухода за детьми, то полностью ее заменяла.       Воскресные обеды были еще многочисленнее: приходили в гости Намык и Гюльфидан со своими двумя сыновьями, присоединялась к ним и Ашубиджан и будущий зять Дживанмерт. Анне очень хотелось перевести на новый уровень и Джеври-калфу, теперь она была управляющей школы, но калфа твердо знала свое место и за стол со всеми не садилась, хотя здесь была ее дочь. Но стол всегда накрывался под ее руководством и она не уходила, пока последний человек не уйдет.       Абдул-Меджит и Абдул-Хамид очень подружились с Айгуль и вместе они взяли шефство над Османом. Маленькая Мавия была пока на руках у Анны, но как только появлялся Повелитель, Мавия тут же протягивала к нему ручонки и требовала, чтобы он ее взял. Повелитель души не чаял в своих голубоглазках, так он стал называть свое семейство. Дети, рожденные Анной, были просто копией Повелителя и с возрастом перенимали осанку отца, манеру разговаривать, мимику и другое.       Однажды к сидящим на скамейке в саду Анне и Повелителю подошел четырехлетний Осман с нахмуренными бровями и недовольным видом. Анна спросила сына, что случилось, и Осман обиженным голосом глядя на отца, высказал: — Почему отец не дал мне бороду, все вокруг говорят «маленький Повелитель с мамиными глазами, только без бороды!» — Анна с Повелителем переглянулись и, не сговариваясь, захохотали. Повелитель взял своего наследника на руки, поцеловал, поднял высоко над головой и поклялся, что лет через десять у него начнет расти борода и будет еще лучше, чем у него.       Анне не нравилось, что Османа называли «маленьким Повелителем». Ведь они с Махмудом решили, что султанат наследует Абдул-Меджит или же Абдул-Хамид если что-то пойдет не так. Она хотела своему сыну простого человеческого счастья и старалась с детства ему внушать, что он не будет Повелителем. А окружающие наоборот видели в нем «Повелителя». Анна и Махмуд больше всего боялись, чтобы не было братоубийства и воспитывали детей в любви и согласии. Трон должен будет принадлежать старшему наследнику и точка. Так настаивала Анна. Но Всевышний видимо решил по-другому. Жизнь внесет свои коррективы.