***
Победители никогда не задерживались в Капитолии больше месяца. С момента Жатвы прошло уже полтора. Полтора месяца наблюдений за своим чёртовым Трибутом. Нынешним Победителем. Был ли Финник рад этому? Ни на миг. С каждой неделей число клиентов не шло на убыль, оно лишь росло и росло. Особенно ощутимо это стало через неделю после победы Энни. Одэйр остался единственным Победителем в Капитолии. Единственным вменяемым. Спрос на него увеличился благодаря притоку постоянных клиентов той же Кашмиры. С каждым днём Финник начинал ненавидеть себя всё больше. Ненавидеть себя. Ненавидеть Капитолий. Ненавидеть Сноу. Ненавидеть этих непроходимых тупиц — Капитолийцев, готовых душу продать за возможность обладать им. Это превратилось в рутину: из одной койки в другую, из другой — в третью… и так до бесконечности. Раз уж Энни не могла исполнять свои прямые обязанности — приходилось работать за двоих. Раз уж все Победители разъехались по домам — отдувался Финник за десятерых. С каждым новым днём, с каждым новым клиентом ненависть Одэйра к девушке росла. С каждым новым синяком и засосом Победитель всё больше и больше ненавидел Энни Кресту.***
Прошло ещё два месяца. Изменений не было от слова совсем. Полтора месяца назад Энни отправили в лечебницу для душевнобольных. С тех пор всё стало только хуже. Истерики девушки участились, она часто уходила в себя, находясь в таком состоянии сначала несколько часов, потом — несколько дней. Финник больше не навещал девушку, не узнавал у врачей о её состоянии. Единственное, чего желал Победитель — уехать в Четвёртый как можно скорее, чтобы хоть на время забыть о Капитолии, о бесконечных клиентах, о ожогах, царапинах, укусах… Забыть об унижении. К счастью или же к сожалению, такая возможность представилась очень скоро, поэтому Финник и его Трибут, вот уже неделю не реагирующий на окружающий мир, отправились обратно, в Четвёртый Дистрикт. Поэтому сейчас Одэйр пил уже пятый бокал виски, расположившись на достаточно удобном диване в одном из вагонов поезда, смотрел через стеклянный потолок на звёзды и слушал какую-то дрянь, звучащую по капитолийскому радио. Парень не понимал, в какой момент своей жизни он свернул не туда. Игры, Трибуты, Победители, Капитолий, президент Сноу, покупатели, Лианна, чёртова Энни Креста… Не лучше ли было проиграть Эду Сандерсу, тому парню из Одиннадцатого? Глядишь, и у других бы жизнь лучше сложилась… Финник не сразу обратил внимание на открывшуюся дверь, но, спустя несколько минут, неподвижный силуэт в белом, всё ещё стоящий в проёме, привлёк его внимание. Даже не пришлось долго вглядываться в темноту — длинные рыжие волосы, в беспорядке лежащие на плечах девушки, сразу выдали свою хозяйку. Финник осторожно выпрямился, стараясь не делать лишних движений. Ментор знал: одно неловкое движение, и весёлая ночь всему поезду обеспечена. — Энни? — осторожно позвал он Победительницу. — Ты чего здесь? Девушка чуть вздрогнула и посмотрела на Финника. Её взгляд пугал Одэйра. Было в нём что-то такое… чего не может быть во взгляде обычного взрослого человека. Хоть глаза всё и были такими же стеклянными, как и вчера, и два месяца до этого, но что-то во взгляде девушки изменилось точно. — Они светятся ночью… — девушка сказала это практически полушёпотом, но Финник услышал. — Кто светятся, Энни? — парень осторожно поднялся со своего места. Энни долго смотрела на него, не проронив ни слова, лишь хлопала своими длинными ресницами. Медленно, как кукла. Одэйр видел таких кукол, и от этого сравнения ему стало не по себе. Он сделал осторожный шаг навстречу девушке, но она, заливаясь чистым детским смехом, упорхнула из купе. Финник понял, что же он увидел во взгляде девушки… Это был наивный взгляд ребёнка.***
Никто в Дистрикте не знал о прибытии Победителей, кроме семьи Энни, поэтому Финник даже не удивился, когда на перроне увидел только подросшего за эти месяцы Алекса, держащего в руках букет из цветов, растущих на дальнем пляже. Парень подошёл к ним, изначально понимая, что что-то не так. Он осторожно коснулся руки Энни, но та в мгновение переменилась в лице и чуть отшатнулась от парня, не узнавая его. Улыбка на лице Алекса начала меркнуть. Он сделал шаг назад. — Энни? — голос Нортона дрожал, когда он позвал сестру. — Бусинка… Энни нахмурилась, услышав прозвище, которое дал ей Алекс ещё в раннем детстве, когда он только научился говорить. Не было ни одного человека, который мог бы знать об этом. Девушка постаралась сконцентрироваться, внимательно вглядываясь в парня. В её взгляде промелькнуло узнавание. — Алекс?.. — уточнила девушка, неуверенно делая шаг навстречу парню. Александр зло посмотрел на Финника, но, стоило ему только вновь перевести взгляд на сестру, выражение его лица сменилось. — Да, Бусинка, это я, — Алекс осторожно протянул руку к девушке, и Энни кинулась ему на шею. Финнику ужасно неловко было смотреть на то, как парнишка успокаивающе гладит плачущую Победительницу по спутанным волосам, говоря ей, что всё будет хорошо. Одэйр знал, что ничего уже не будет хорошо. Если Энни и начала подавать признаки жизни — это, скорее всего, ненадолго. Пара часов, ну или, в крайнем случае, дней, и девушка вновь уйдёт в себя, перестанет узнавать даже Алекса, с которым, как понял Финник, Энни связывает очень многое. Одэйр не знал, узнаёт ли Энни его, знает ли она, кто он. Единственное, что понял Финник, девушка, почему-то, доверяет ему. Причину этого доверия он не смог бы назвать, как не смогла бы, скорее всего, и сама Энни. Одэйр просто принял это как данность и не стал особо зацикливать на этом своё внимание. — Одэйр, — вдруг позвал его Алекс, чуть отойдя от Энни. — Ты обещал мне, что с ней всё будет в порядке… — Я ничего не обещал тебе, мальчишка, — хмыкнул Финник, посмотрев на парня. — Насколько я помню, я сказал, что не собираюсь даже вытаскивать её с Арены… — Какого чёрта с ней происходит, Одэйр? — Алекс подошёл ближе, повышая голос. — Она даже не узнала меня! И тут произошло то, чего Финник старался избегать всё это время. Очередной приступ Энни. От неожиданно громкого крика Победитель вздрогнул, даже несмотря на то, что подобное уже было для него не в новинку. Он обернулся к девушке, зажавшей уши руками. Энни трясло, её ногти впивались в кожу, царапая до крови рваными полосами. Она начала оседать на асфальт, не прекращая кричать. От этого крика пробирало до костей, становилось страшно до безумия, вот только у Финника он вызывал одно лишь отвращение. Чертыхнувшись он натянул улыбку и осторожно направился к Энни, незаметно извлекая из сумки шприц. — Энни, слушай меня, — мягко начал Финник. — Всё хорошо… Тут нечего бояться. Всё будет хорошо… Осторожно подобравшись к девушке, чтобы не спугнуть её, Победитель опустился рядом с ней, прижал девушку к себе и, поглаживая её по волосам, ввёл успокоительное, не прекращая нести успокаивающий бред. Ментор продолжал поглаживать девушку, прижимая её к себе, когда приступ начал отступать и девушка стала слегка раскачиваться, не реагируя на окружающий мир. Когда же успокоительное подействовало полностью, и Креста заснула, он поднял её на руки и посмотрел на Алекса, чьё лицо побледнело и вытянулось. В глазах мальчишки стояли слёзы. — Теперь это твои проблемы, Алекс, — Финник ухмыльнулся и переложил Энни в руки её брата. — Справляйся как хочешь. Всё, что нужно, в её сумке. Удачи. Развернувшись на пятках, Одэйр прихватил свой чемодан и, насвистывая какую-то незамысловатую мелодию, направился домой. Ошарашенный Алекс так и остался стоять на перроне, прижимая к себе спящую сестру.