Колибри

Глава 3.

      На этот раз он отсутствовал в сети три дня. Я совершенно успокоилась за это время и взяла себя в руки. Что ж, Влад, если тебе нужно мое внимание, тебе стоит побороться за него, потому что я не хочу играть на твоем поле, по твоим правилам и в одни ворота. Я готова была играть в открытую. Специально добавила в настройках приложения отчеты о том, когда я была в сети, и ежедневно заходила проверить, нет ли новых сообщений. В последний вечер перед вылетом я вышла онлайн позже обычного — сборы занимают много времени. Подключившись, стала просматривать отчеты и краем глаза увидела вверху уведомление из телеграм. Но не спешила зайти, тянула специально, открывала, просматривала, при необходимости отвечала на все, кроме этого. Прочла его последним, там стояло три точки, ни привет, ни как дела — ничего, кроме гребаного многоточия. Отлично! Получи ответ в твоем же стиле: я отправила ему знак вопроса в единственном экземпляре.       И тишина. Я глянула, Влад был в сети полчаса назад, на часах одиннадцать вечера, пожалуй, его уже не будет. Я положила телефон на тумбочку у кровати, предварительно отключив звук. Соня вовсю сопела на своей половине. Я закинула руки за голову, лежала рассматривая комнату, мысли мои убежали далеко вперед. Боковым зрением заметила, как мигает экран телефона, взяла его, чтобы просмотреть сообщение, и увидела уведомление о входящем звонке в телеграм…       Он звонил мне прямо сейчас! Не спросив разрешения! Не получив его! В двенадцатом часу ночи! Вот это наглость!       Хрен тебе, а не беседа. Дождалась, пока вызов закончится. Отбой…       Сердце было готово сломать ребра в дикой пляске, горло пересохло, вдыхаю-выдыхаю, вдыхаю-выдыхаю… Ну и куда делось мое самообладание?       Открываю телеграмм, начинаю набирать сообщение, снова выскакивает уведомление о входящем. Я судорожно пытаюсь его свернуть, дописать сообщение, тыкаю непослушными пальцами, мажу, мажу, мажу! И случайно жму «принять»… Твою ж мать!       — Майя?       Я молчала, я не знала что сказать, я не собиралась отвечать на этот звонок…       — Майя, алло?       Надо что-то делать: или отвечать, или сбрасывать. Колебалась еще только секунду — гребанное воспитание. Была ни была…       — Да, я слушаю, — пыталась говорить спокойным, сонным голосом. Актриса из меня так себе — он предательски дрожал.       - Привет, я тебя разбудил?       - Нет, дай мне минутку, я не одна, — голос звучал увереннее, но до спокойного еще далеко. Вышла на балкон, прикрывала за собой дверь.       — Я не вовремя? Извини, если помешал. — Я слышала растерянность в его голосе. Не думаю, что он рассчитывал услышать что-то подобное. Ну да, как же я могу быть не одна в одиннадцать ночи!       — Привет, нет, все хорошо, просто неудобно было говорить.       — Я точно не помешал?       — Влад, если бы ты мог помешать, я просто не ответила бы. — Ну да, приходилось держать фасон, не рассказывать же ему про то, какая я криворучка.       — Майя..       — Да?       — Как дела, Майя?       — Спасибо, прекрасно.       Я молчала и не собиралась облегчать ему задачу. Ночной воздух немного охладил меня, и с каждой секундой я чувствовала себя все увереннее.       — Ты не спросишь меня, почему я звоню тебе? Почему так поздно?       — Мне кажется, ты сам должен сказать об этом. У меня нет привычки досаждать вопросами, я довольствуюсь тем, что человек готов дать сам, а не тащу клещами из него информацию.       Выкуси, дорогой.       — Майя, тебе говорили, что ты удивительная? — Я слышала, что он улыбается…       — Да.       Да, чувак, посмотрим, как ты умеешь держать удар.       — Кхм, а чудная?       — Э-э, чу́дная? — переспросила я, теперь я тоже улыбаюсь.       Я слышала, как Влад смеялся: низкий, вкрадчивый, рокочущий смех; в одну секунду от него на моей коже все волоски встали дыбом… Я судорожно сглотнула, стараясь дышать не так громко. Какое-то время мы оба молчали, напряжение между нами нарастало, вот уже оно становилось осязаемым. Я не могла выдавить из себя ни звука, боюсь, голос выдал бы мое состояние. Что ж так все по-тупому-то?!       — Я хотел тебя услышать. Знаешь, я постоянно ловлю себя на мысли, что я тебя такую придумал. Захотелось позвонить и услышать, что нет, не придумал, ты есть на самом деле.       Боже, что он говорил… Я прижала к губам пальцы и прикусила их. Нет, не сплю, точно не сплю.       — Не знаю, такая ли, но я есть…       Мы снова молчали несколько секунд. Что можно еще сказать после этих слов? Не знаю, все и так на поверхности.       — Расскажи мне немного о себе, — попросил он.       — Что?       — То, что ты хочешь, то, что мне нужно знать о тебе.       Я стала рассказывать какие-то несущественные мелочи про учебу, про дом, про родителей, про то, что я поздний ребёнок, про брата, про то, что мы с ним дружны. Я говорила больше о друзьях и близких, не знаю, сколько в моем повествовании было про меня, но он не перебивал, внимательно слушал. Привычный уже для нас формат — обо всём и ни о чем. Если честно, мне было немного неловко, как будто я хвалилась, хотя хвалиться было особо нечем. Я надеялась, что со временем и он начнет что-то рассказывать о себе, но пока он молчал, а я не настаивала.       — Ты так хорошо рассказываешь, словно песню поешь или сказку говоришь, сразу видно, что ты любишь своих близких.       — У меня есть опыт, я часто рассказываю сказки племянникам, но то сказки, а это была быль. — Я все еще помнила о его недоверии.       — Я не о том, что в том, о чем ты поделилась, есть неправда. Я о том, что в нем много добра, как в сказках, — поспешил он уточнить.       — Может, для меня все именно так, как я рассказала.       — Жаль, что у меня все иначе, — он вздохнул. Я молчала, боясь его испугать. — Тебя наверно заждались там, — напомнил мне Влад.       Я вдруг словила себя на ощущении, что он чувствует себя неуверенно, не то чтобы он был не уверен в себе, нет, скорее, подобная ситуация для него непривычна… так же, как и для меня.       — Нет, все порядке, но если тебе пора, то можем попрощаться, — ответила я, как оно того требует. Но я не хочу прощаться, не хочу… Хочу стоять и слушать его голос, молчать, залипать в паузах, чувствовать это… то, что есть между нами, я не знаю, что это, но это есть и это прекрасно. Он не играет сейчас, невозможно так сыграть… не играю и я.       — Ты очень добрая, Майя. А я… я не очень добрый человек, я совсем не добрый человек. Это то, что тебе нужно знать обо мне. — Это прозвучало с таким надрывом, что я вздрогнула.       — Я не вижу в тебе зла, — прошептала я.       Он усмехнулся:       — Конечно не видишь, ты, как доверчивая птичка, садишься на ладонь.       Я почувствовала, как что-то изменилось в нем, как тепло стало уходить по капельке, как из улыбающегося человека он превращался в ледяную глыбу. Читала просто по дыханию. И сама не зная почему, я вдруг начала дрожать, словно ветер унес все тепло с собой. Только что мне было жарко и вот я стучу зубами от холода.       — Когда ты возвращаешься домой?       — Завтра, — ответила я, мне с трудом удавалось сдерживаться.       — Напиши, когда будешь дома. Не то чтобы это было обязательно, но было бы неплохо знать, что с тобой все в порядке.       — Хорошо.       — Если не будет желания, то не пиши, — уточнил он.       — Мне не составит труда, без проблем.       — Да, воспитание — это страшная сила, правда, Майя?       Меня трясло. Какого черта его снова понесло?! Откуда этот менторский тон взялся? Что за американские горки он вечно устраивает?       — Мне нужно идти, — процедила я.       — Да, уже поздно, у тебя завтра трудный день. Спокойной ночи, Майя.       — Сладких снов, — ответила я и нажала отбой.       Что это было? Он переключается из одного состояния в другое словно по щелчку тумблера. Что с ним не так? Почему я так остро на него реагирую? Я вернулась в номер, легла, укрылась с головой, куталась под одеялом, пытаясь согреться. Я очень устала, надо было как-то уснуть, завтра в дорогу, но сна не было.       Телефон мигнул экраном. Какая же я дура… Пошел ты к черту, Влад! К черту, к его матери, к его чертовой бабушке!       Засунула телефон под подушку и закрыла глаза.