***
Новоиспечённый примарх, едва прибыв на борт, затребовал канал связи с генеральным штабом Иерархии, руководившим сопротивлением откуда-то с Палавена. И, учитывая отсутствие квантовой связи между системами двух межзвёздных государств, оставалось только пользоваться шифрованными каналами связи. Гаррус, едва поздоровавшись со всё ещё шокированным Джокером, также удалился в командный центр фрегата, располагавшийся на месте лаборатории и рубки связи, и способный принять полноценный штаб любого флота. Закончив со срочными делами, связанными с самовольством ИИ, Шепард отправился к Виктусу, обсудить то, ради чего он, его, собственно, и вытащил с Менае. — Примарх, — кивнул человек отошедшему ненадолго от консоли связи турианцу. — Коммандер, — ответил тем же Виктус. — Благодарю, я смог связаться с командованием, и договорился о доставке одного модуля КМК в ваш коммутационный центр… где бы он ни находился. Не взирая на моё решение по поводу помощи Земле, нам необходим устойчивый канал связи между нашими государствами. Что касается помощи… Я не могу так просто отправить турианские корабли защищать вашу родину, когда под атакой находится Палавен. Уверен, на моём месте вы бы ответили мне также. — Скорее всего да, — согласился Шепард, уловив паузу в речи примарха. — Однако, исходя из вышесказанного, я смогу помочь вам, если положение на Палавене облегчится. — Азари и саларианцы отказались оказать нам какую-нибудь помощь, и я не думаю, что вам они ответят иначе, — произнёс человек. — Мы для них всегда были тупыми вояками, чуть ли не расходным материалом, — скривился Виктус. — Да, они приняли нас в состав Совета после подавления Восстания кроганов, но эта ситуация схожа с тем, как ваш народ приняли после отражения атаки гетов на Цитадель. И сейчас я говорю не о них. Примарх подошёл к консоли, и одним движением руки вывел её из ждущего режима. Ещё пара команд, и над большим голопроектором появилось изображение красно-рыжей планеты, покрытой глубокими ущельями и высохшими руслами некогда огромных рек. — Тучанка, — определил мир Шепард. — Вы рассчитываете на помощь кроганов? — Сейчас объединённые кланы могут выставить почти полтора миллиона подготовленных и умелых бойцов, — ответил Виктус, — и столько же ещё через пару недель. В течение года даже без постоянной помощи они смогут поставить в строй от ста до ста двадцати миллионов солдат, если выгребут всех мужчин подчистую, но на это рассчитывать не стоит. Палавену будет достаточно первой армии, чтобы вздохнуть свободно. Их союз с турианскими войсками будет почти непобедим. — Вижу, вы давно размышляли над подобным вариантом, — задумчиво произнёс коммандер. — Как и с любой другой расой пространства Цитадели. И планировал боевые действия в самых разных конфигурациях. Тактические игры, исключительно для умственных тренировок, так сказать, — пояснил примарх. — Хотя не думал, что когда-либо придётся использовать эти выкладки. Особенно эту, одну из самых безумных. — Кроганы считают турианцев чуть ли не заклятым врагом, — заметил Шепард. — Призвать их на помощь вам практически невозможно. — Не так уж и невозможно, если учитывать вашу дружбу с Урднот Рексом, и ваше влияние на Тучанке после участия в обряде инициации молодого крогана и убийства молотильщика. Что? — усмехнулся Виктус в ответ на удивлённо приподнятую бровь человека. — Думаете, мы не собирали подробнейшее досье на первого человека-СпеКТРа? Да ещё и такого неугомонного, как вы? — Не уверен, что моего влияния на Рекса и кроганов будет достаточно, — покачал головой коммандер. — Рекс на удивление разумный и адекватный кроган, — ответил примарх. — Он уже объединил под собой почти девяносто процентов кроганов, населяющих Тучанку, и имеет огромное влияние на тех, кто постоянно живёт за её пределами. Вождей такого масштаба не было со времён Восстания. Скажу честно — в генеральном штабе многие пытались продвинуть директиву о его ликвидации, но находилось достаточно много тех, кто ветировал эти идеи. Как бы то ни было, коммандер, я озвучил вам свои условия. Земля получит турианские войска и флоты, но лишь после того, как кроганы ударят по Жнецам на Палавене. А теперь я вынужден попросить у вас прощения — обязанности фактического главы государства нельзя откладывать надолго. — Понимаю, — кивнул Шепард. — На всё время пути к Цитадели коммуникационное оборудование в вашем распоряжении.***
Дневник Дубровского. Август–сентябрь 86-го. Когда Андерсон сообщил, что мне нужно принять под командование второй батальон двадцать пятого полка Четвёртой дивизии морской пехоты, меня чуть инфаркт не хватил, это при железном здоровье-то. Что такое батальон морпехоты Альянса Систем? Это полторы тысячи мужчин и женщин, плюс приданная техника и бронетехника, штаб, и всё такое. Каково, учитывая, что до этого я командовал максимум взводом, а? Впрочем, всё оказалось не так страшно, как я предполагал. Дело в том, что Лафайет пригнал кадрированный батальон пехоты (маленький экскурс в структуру КМП в конце главы — прим. автора). Всего в общем и целом чуть больше четырёхсот бойцов, сведённые в две стрелковые роты, плюс штабной взвод, плюс медвзвод, плюс взвод технической поддержки — обслугу грузовиков и бронетехники, плюс интендантское отделение, плюс экипажи техники. В общем, жить можно. Офицеры все как один достаточно опытные, жаль только, без опыта боевых действий где-либо. А вот рядовой и младший командный состав — сплошняком зелень, даже на орбиту никогда не выходившая. Андерсон дал мне менее суток на знакомство с батальоном. Ни о чём, конечно, но в нашей ситуации и это — благо. К счастью, начальник штаба, майор (как и я) Феллини, вздохнул с облегчением, встретив меня. Как я позже выяснил, он, не имея боевого опыта, весьма опасался того, что ему придётся руководить людьми, а меня он знал — был среди тех, кому я лекции читал, и полагал, что я знаю, что делать. Ага, мне бы такую уверенность. На следующий же день мы отправились в первую вылазку в Сиэтл, это в трёхстах километрах от нашего места дислокации. Андерсон приказал переместить свой штаб и большую часть войсковых частей с почти всеми выжившими и прибившимися к нам гражданскими к Береговому хребту, протянувшемуся к востоку от города. Нам же поручалось проверить, что там в Сиэтле, где не было каких-либо серьёзных военных частей. Что сказать — Сиэтл был мёртвым городом. Ему повезло ещё меньше, чем Ванкуверу, над которым рванул крейсер. Если тот разнесли прямым попаданием выстрела из гидродинамического орудия Жнецов в масс-ядро, испарив немалую часть рабочего тела последнего, то над Сиэтлом был уничтожен «эсминец» Жнецов, и нулевой элемент из его ядра разнесло по половине города, на пару с кучей радиоактивных материалов и других не менее токсичных веществ. Спустя неделю после начала войны… нет, Жатвы, в южной половине города выживших не было даже в убежищах, только небольшие группы хасков. Из северной части мы смогли вывезти два убежища, до которых успели добраться прежде, чем на нас насели хаски, остальным передали по открытой частоте приказ залечь на дно и не высовываться как можно дольше, соблюдая полное радиомолчание. Одно стандартное убежище было рассчитано на три года полностью на своих запасах при полном заселении. Конечно, это было спланировано при постройке убежищ почти полвека назад, с тех пор из них многое выбрали, но как только военное командование Альянса всерьёз восприняло угрозу Жнецов, большинство убежищ было восстановлено и укомплектовано. Из Сиэтла мы ушли с тяжёлым сердцем, восемью сотнями гражданских (благо, транспорта мы взяли с запасом) и пятью погибшими.***
Девять операций за две недели. Ветераны не припоминали такого графика даже во время Скиллианского блица. Батальон Дубровского мотался по половине северо-западной части ССАШ (Соединённые Североамериканские Штаты, объединённые США, Канада и Мексика). Что уж поделать, если человечество давно не видело настоящей войны. В их активе были спасательные операции — как гражданских, так и попавших в переделку неподалёку других армейских частей. Одна эвакуация экипажа и пассажиров сбитого ганшипа, которую Дубровский с выбранным им взводом провёл на отлично. Но с другими операциями так не выходило — майор не мог контролировать действия каждого взвода и отделения, координируя как минимум ротные, а то и батальонные операции, а без его опыта и знаний методов Жнецов его бойцы несли потери. Без малого тридцать погибших и тяжелораненых, которые не скоро вернутся в строй — немалые потери для такого недоукомплектованного подразделения, как второй батальон морпехоты. Двадцать четвёртый день Жатвы батальон встретил в Солт-Лейк Сити. Город был уже частью эвакуирован, частью покинут. Ни одного крупного Жнеца, к счастью, лишь стаи хасков разных рас рыскали по кварталам, выискивая выживших и присоединяя их к своим рядам. Задание было несколько непривычным — на этот раз вывозу подлежали не люди, а содержимое складов промзоны, выстроенной лет восемьдесят назад. Термозаряды сейчас были стратегическим ресурсом, расходовались они очень и очень быстро, а изрядное количество производящих их заводов на Земле было потеряно, многие и вовсе уничтожены. Поэтому командование лихорадочно выискивало склады старого оружия с системами охлаждения, и именно на этих заводах М7 «Лансеры» слегка модернизировались для продажи на внешних колониях. И именно сотни тысяч винтовок сейчас грузили на транспорт и увозили в неизвестном направлении, через систему туннелей в горах Уосатч, в которых и расположилось это стратегическое производство. Первая рота сформировала первый рубеж обороны, до поры до времени сидя тише воды и ниже травы. Подразделения заняли оборону в строениях по периметру промзоны, благо, сама она была размещена у подножия гор, и к территории заводов вверх вела одна-единственная дорога, так что весь периметр защищать бойцам не требовалось. Чуть позади заняли позиции расчёты тяжёлого оружия, вторая рота и тыловые подразделения укрепились непосредственно на складах, как последняя линия. Территорию промзоны ограничивала двухметровая бетонная стена, расположенная в виде трапеции (без дна — прим. автора), кое-где её подорвали, так как она ограничивала секторы обстрела из зданий и крыш. За стеной простиралась неровная местность, заросшая невысокой травой и редким кустарником. Но больше всего мешал холм метрах в трёхстах от промзоны — дорога как раз огибала его, дальше скрываясь за отрогом. — Кэмпбелл, — обратился Дубровский к командиру первой роты. — Вышли группу на высотку, из-за неё половины подходов не видно. И разберись с бардаком у первого взвода, чего они там копать продолжают? — Пытаются пробить дорогу для «Мако», сэр, — ответил капитан. — Чтобы БТР смог при случае подъехать к их позиции и поддержать огнём. — А, ну тогда ладно, — кивнул Дубровский, — толково придумали. Только пусть экипаж «Мако» зазря не рискует. Всё равно если что, придётся отступать на вторую линию, тогда огневая поддержка техники и пригодится. Нам ещё часов пять тут сидеть, пока не вывезут всё, что к полу не прикручено. Майор разместился поближе к передовым позициям, в подвале небольшого офиса прямо за второй линией. Всё же он не мог держаться в тылу подразделения, как и полагается командиру его ранга. Деятельная натура требовала если и не самому участвовать в боях, то, как минимум, контролировать всё, получая информацию из первых рук. К счастью, подчинённые Дубровскому достались пусть и не так уж чтобы опытные, но весьма головастые и гораздые на различные придумки, усложнявшие жизнь врагам. Минные засады, в которые они то и дело заманивали небольшие группы хасков, приятно удивили майора, как и ротных капитанов, впрочем. Связавшись в очередной раз с ответственным за погрузку и вывоз офицером, и не получив никакой новой информации, Глеб сел на лежавший на боку картотечный шкаф и уставился в голомонитор, схематично показавший ему весь передний край. В очередной раз осмотрев позиции роты, он снова не придумал ни одной идеи по улучшению обороны. — Огневая группа из второго взвода добралась до высотки, — проинформировал его Кэмпбелл, вошедший в помещение штаба. — Никакой активности хасков они не заметили, на окраине города разве что пару раз мелькнули, и всё. Как я и предполагал, противник нас если и заметил, то значения не придал. — Это не в стиле Жнецов, кэп, — покачал головой Дубровский, после чего вытащил из крошечного подсумка блистер с таблетками, и выдавил одну прямо в рот, чтобы не хватать её не вполне чистыми пальцами перчаток брони. Кэмпбелл не придал значения тому, что его командир в очередной раз закинулся лёгким стимулятором, весьма эффективно и куда быстрее в плане воздействия заменяющим крепкий чёрный кофе. На окраине промзоны повисло тяжёлое, молчаливое ожидание. Бойцы отдыхали прямо на позициях, ведя негромкие разговоры и тревожно осматривая местность перед стеной. Дубровский вышел наружу из своего штаба и осмотрелся — даже погода навевала тоску и тревогу, небеса были затянуты серой мутью туч. Последствия операции «Затмение», проведённой на второй неделе Жатвы. Подрыв ядерных зарядов в нескольких не до конца потухших вулканах спровоцировал огромные выбросы пепла и сажи, вкупе с установками терраформинга, потомками «климатического оружия», работающими на затемнение небес. Как считали специалисты, принятые меры затрудняли Жнецам наблюдение с орбиты. Конечно, до полноценной ядерной зимы было невероятно далеко, но в целом над Северной Америкой небо стало темнее. По крайней мере немногие уцелевшие спутники уже не могли передавать хоть сколько бы то ни было точные снимки поверхности континента. Что по другим материкам, майор был не в курсе. Тишину разорвал треск автоматных очередей с правого фланга первой роты. Дубровский вскинулся, но Кэмпбелл уже выяснял по рации о происходящем. Огонь прекратился через секунд пять после начала. — Первый взвод заметил хаска-разведчика, — доложил капитан. — Сразу открыли огонь. Хаск уничтожен, потерь нет. — Спалились, — скривился Дубровский. — Теперь ждём гостей. Всё, Юджин, отдых закончен. По местам. — Окойе, — вызвал майор командира второй роты. — Будь наготове. Особо следи, чтобы к нам в тыл никто не забрался, отправь один взвод, пусть присматривают за погрузкой. Напоминаю, что Жнецы любят использовать низкоорбитальные десантные капсулы. — Приняль, сэр, — капитан Буру Окойе говорил на английском с хорошо заметным акцентом. Уроженец Центральной Африки, ростом за два метра, с угрожающей физиономией и пудовыми кулаками, был кадровым офицером, выслужившимся из сержантского состава (и старше Дубровского). — Гастингс, — теперь была очередь майора из планетарного гарнизона, ответственного за вывоз оружия. — Ускорьтесь. Жнецы знают, что мы здесь, скоро заглянут на огонёк. Долго сдерживать мы их вряд ли сможем, так что берём всё, что можем, и уходим. — Принял, майор, — ответил офицер. — Вывезем сколько успеем. Вопреки ожиданиям морпехов, первые хаски полезли не из Солт-Лейк Сити. Сначала бойцы услышали гул импульсных реактивных двигателей, причём не тех, которые используются в технике Альянса. Затем из-за отрога выплыл на низкой высоте полуторакилометровый транспортник Жнецов, взяв курс на равнину в трёх километрах от промзоны. — Огня не открывать! — скомандовал Кэмпбелл. — Его щит у нас пробить нечем. Дубровский, вернувшись в штаб, угрюмо наблюдал за разворачивающимися хасками. К счастью для морпехов, транспортник был загружен далеко не полностью, и первой волной в атаку устремились около пяти сотен обычных хасков. Кэмпбелл вполне грамотно подпустил противника на полкилометра, после чего приказал открыть огонь. Короткие очереди сбивали хасков одного за другим, и изрядно уменьшили их популяцию уже на следующих двухстах метров. Когда враг подошёл ближе, в дело вступили ручные гранатомёты и станковые ускорители, разметав тех хасков, что оставались в группах. Ни один из бывших людей так и не добежал до позиций батальона. Наступило краткое затишье. Бойцы держали склон под прицелом, но противник не спешил атаковать. Дубровский увеличил изображение транспортника — Жнец высаживал войска, но вторая волна атаковать не спешила. Майор пытался понять, в чём замысел врага — желают ли они накопить больше сил и устроить «зерг-раш», завалив его солдат трупами, или их тактика хитрее? Сомнения его развеял звук падения чего-то тяжёлого, сотрясение от удара встряхнуло лёгкие предметы в подвале. Дубровский тут же выскочил на улицу — в паре метров от выхода слегка дымила немного заглубившаяся сфера с неровной, бугристой поверхностью. Десантная капсула Жнецов раскрылась через пару секунд, и за её края уцепились руки хасков. «Валькирия» привычно клацнула, разворачиваясь в боевое положение в руках морпеха, пока тот жестом приказал двоим часовым смотреть по сторонам. С чётким щелчком встала на место тактическая рукоять, установленная самим Глебом, и майор тут же выпустил первую длинную очередь по двум хаскам — человеческому и батарианскому — что попёрли прямо на него. С десантом с этой капсулы он разобрался сам — ещё несколько очередей и два выстрела из подствольного модуля-дробовика, добившие последних троих хасков. Затем осмотрелся — капсулы сыпались и спереди, и позади. Зона высадки оказалась чересчур широкой. — Кэмпбелл, — по привычке приложив руку к тому месту, где под шлемом скрывается ухо, произнёс Дубровский. — Разверни третий взвод, пусть займутся десантом. Первые два взвода должны продолжать контролировать фронт. Окойе, та же задача для первого взвода, те, которых отправил в тыл, пусть тыл и чистят. Как закончите зачистку, вернуть бойцов на позиции. Выслушав подтверждения получения приказа от подчинённых, майор выстрелом из дробовика навскидку прикончил залётного хаска, и вернулся обратно в штаб. — Армандо, — обратился Дубровский по имени к майору-начштаба. — Что там с вывозом? — Семьдесят процентов уже вывезли, — ответил Феллини, следивший за ходом боевых действий в отсутствие командира батальона. – Гастингс говорит, что нужно не менее двух часов на вывоз дальних складов. — Нет у нас двух часов, — покачал головой Дубровский. — Если час продержимся без критичных потерь, уже хорошо. Что по воздушной разведке, боевые Жнецы к нам пока не летят? — Никак нет, — теперь головой качал начштаба. — И, думаю, вывоз такого количества оружия оправдывает потери. — Нихрена он не оправдывает, — буркнул Глеб, всматриваясь в карту местности, отображающую перемещающиеся и быстро тающие группы хасков. — Оружия у нас скоро будет хоть обвешивайся им по самую шею из-за убыли личного состава, главное, чтобы было кому из этого оружия стрелять. Нам главное в ближайшие три-четыре месяца продержаться и спасти как можно больше людей. Но думаю, через некоторое время получится вздохнуть спокойнее. — И что, по-вашему, должно произойти через некоторое время, командир? — скептично спросил Феллини, отмечая целью для миномётной батареи* большую группу хасков. *Уверен, что к этому времени должны уже будут расконсервировать старые оружейные склады, которые, по идее, ещё должны оставаться. А артиллерия вполне эффективна против хасков должна быть. — Шепард должен доломать турианцев, и те помогут прорвать блокаду, доставить оружие, медикаменты, подкрепления и всё такое, — ответил Дубровский, отслеживая перемещение идущих навстречу взводов. — Окойе, у тебя большая группа на левом фланге, отработайте станковыми по северному углу сине-белого цеха.***
Дубровский словно напророчествовал — батальону удалось продержаться без больших потерь почти целый час. Несколько раз хаски врывались на позиции пехоты, но каждый раз оказывались уничтожены — точным огнём и резотронами. Немало проблем доставили впервые встреченные батальоном во второй волне хаски-турианцы. Такие уже не раз мелькали на Земном фронте, но подчинённые Дубровского доселе их не видели. Киборгизированные трупы союзных солдат обладали не самыми слабыми кинетическими щитами, умело пользовались оружием, и, что куда хуже, грамотно координировали обычных хасков, до полусотни экземпляров разного рода на одного командира. К примеру, под подавляющим огнём Отродий и Каннибалов, хаски-люди сближались с прижавшимися к земле солдатам, и заставляли их принимать ближний бой на своих позициях — под непрекращающимся огнём хасков-стрелков. — Майор, сэр, — внезапно обернулся связист. — Сообщение из штаба. — Переведи на меня, — покрутил пальцем у уха Дубровский. — Стрелок-четыре, ответь Снегирю. — Стрелок-четыре на связи, Снегирь. Что у вас там? — дальнейшее опознание не требовалось — на эту операцию ответная фраза «что у вас там» была вместо пароля. — Мы засекли Жнеца-Разрушителя. Взлетел из Лас-Вегаса, движется в вашем направлении. РВП пятнадцать минут. — Принял, Снегирь. Сворачиваюсь, — ответил Дубровский чуть ли не через зубы. — Феллини! Всё, пусть первая рота отходит и сразу грузится. Вторую на позиции, техника прикроет их отход. Гастингс! Бросайте всё и валите — к нам летит Жнец. — Принял, майор, — ответил ответственный за эвакуацию грузов офицер. — Два склада не успели вывезти. — Придётся бросить, — отрезал Дубровский. — Штаб, сворачиваемся и на эвакуацию. Майор вышел на улицу и прошёл на позиции второй роты. Ребята Окойе ждали, лишь снайперы постреливали со своих позиций сверху, прикрывая отход первой роты. Через минуту морпехи с передовой пробежали мимо товарищей, и принялись споро залезать в грузовики — они должны были уйти прямо сейчас, вместе с последними грузчиками. Вскоре позади добавился гул более мощных двигателей — «Мако» занимали позиции для стрельбы, менее маневренные «Гризли» урчали в тылу, разворачиваясь и готовясь уйти по сигналу. Дубровский, заметив движение на покинутых позициях, вытащил из-за спины «Валькирию» и всмотрелся в прицел. Пару секунд он разглядывал полуразрушенное здание, затем перевёл мощность огня винтовки на максимальную и выдал очередь из десятка выстрелов по одной ему видимой мишени. — Снайпера, не спите, черти, — рыкнул он сразу после стрельбы. — Какого я должен мёртвых турианцев высматривать? — закрыв канал связи, он присел за стеной и развернул голопанель над инструментроном, наблюдая за ходом эвакуации батальона. В конце концов, кроме орудий на бронетехнике у него оставался ещё один козырь. Окойе справился менее чем за десять минут, но всё же опоздал. Сначала люди услышали «трубный глас», которым сопровождали своё присутствие Жнецы, затем Разрушитель с ходу бахнул всеми четырьмя лапами по земле и постройкам. К счастью, на этот момент в транспорт загружались уже последние солдаты второй роты. Дубровский посмотрел на Жнеца — тот бешено шевелил здоровым красным «глазом», который являлся излучателем мощнейшего лазера. Его взгляд продлился не больше двух секунд, затем майор заскочил в «Мако», садясь на свободное место рядом с солдатами, и крикнул водителю, приказав дать газу. Бронетранспортёры спешно, с короткой пробуксовкой, рванули, но скрыться в туннелях, проложенных под горами Уосатч, успели не все — Жнец всё же выстрелил из своего орудия, испепелив замыкающий «Мако». Хаски рванули было вслед за людьми, но им помешали подрывные заряды, заложенные на входах в туннели. Взрывы обрушили оба входа, обезопасив бегущих солдат от преследования. Жнец задержался ещё минут на десять, пока марионетки не прочесали всю площадь, и, вновь издав громкий, неестественный рёв, подпрыгнул, запуская двигатели, и исчез в небесах.***
Длиннющая колонна была бы слишком заметной целью как с орбиты, так и с воздуха, так что батальон по выходу из туннеля отделился от последней группы грузовиков с оружием и их охраны и, разделившись на две неравные группы, пошёл к своему пункту назначения двумя разными путями, двигаясь вне дорог там, где это было возможно. Поэтому возвращение в место временной дислокации вышло позже, чем в обычных условиях. Впрочем, все, кто выжил, постепенно привыкали к новым условиям. Военнослужащие Альянса и оставшихся государственных и частных армий как могли сопротивлялись вторжению, гражданские же бежали как можно дальше от крупных городов, отдавая предпочтение пустынным и труднодоступным местам типа тех же гор. Большие города практически вымерли. Немногие выжившие скрывались либо в жилищах и подземных коммуникациях, либо укрылись в убежищах. К счастью, при вторжении почти везде смогли выполнить директиву об уничтожении всей важной информации, так что без одурманенных «языков» Жнецы не могли с ходу вскрыть их местоположения, так же, как и скрытые базы ВС. Но в целом аналитики оценивали потери населения Земли почти в треть общей численности. То есть три с лишним миллиарда человек. И ещё не менее миллиарда во всех колониях. Катастрофа невиданных прежде масштабов. Жнецы не спеша расползались по планете. Многие гиганты типа «Властелин», вместе с Разрушителями, покинули Землю, присоединившись к атакам на другие населённые миры, как известные, так и ещё не открытые. Кто знает, сколько других цивилизаций уничтожалось в это самое время, ведь исследовано было лишь около одного процента галактики?.. Дубровский устало потёр лоб и допил остывающий крепчайший кофе. Отправив последний отчёт командованию, он выключил терминал и откинулся в кресле. Сейчас его батальон базировался в маленьком городке — сотен восемь-девять домов, не больше. Штаб Андерсона максимально децентрализовал армию в целях недопущения слишком больших потерь при обнаружении Жнецами. Феллини занимался приведением батальона в порядок после понесённых потерь — только погибшими они за эту операцию потеряли девятнадцать человек — и решал текущие вопросы. Кэмпбелл и Окойе перетасовывали людей в понесших потери взводах, как и прежде, подкрепления пока не было. Хотя им были обещаны пара десятков бойцов из резервистов, которых спешно ставили в строй, одновременно обучая новобранцев и организовывая отряды ополчения. Конечно, резервисты не совсем то, что нужно для комплектования батальона морской пехоты, но Окойе с их помощью сможет заполнить штат третьего взвода, потом пару неделек погонять их, и уже что-то. Ещё одна напасть — вышло из небытия правительство Альянса, вернее, его остатки. Те, кого не было на уничтоженной первым ударом станции Арктур, и кто пропал без вести после атаки на Землю и Терра Нову. Несколько чиновников сформировали «Переходное правительство» и теперь в эфире Экстранета призывали граждан Альянса «не сопротивляться миротворческим силам Жнецов, прибывшим для умиротворения нашей галактики и интенсификации человеческой эволюции». Дубровский проследил за реакцией своих солдат, но всё было в норме. Бойцы своими глазами видели «миротворчество» и «эволюцию» этих биомеханоидов, и рассказывать то, что майор знал о Жнецах, не требовалось. Дубровский рывком поднялся с кресла и отправился на выход из штаба. Нужно было добраться до связиста, который уже два часа не мог подключится к узлу резервной радиосети, связаться со штабом Андерсона, так как его батальон был фактически выведен из состава двадцать пятого полка и действовал под прямым управлением адмирала, и заняться текущими делами. Потом возможно удастся на пару-тройку часов прикорнуть где-нибудь в едущем грузовике. Итак. Вооружённые силы Альянса Систем, по понятным причинам, имеют прообразом вооружённые силы США. Нам нужна конкретно морская пехота. Батальон морпехоты, как уже было упомянуто, состоит из полутора тысяч бойцов. Штабная рота, три стрелковые роты и рота тяжёлого вооружения. Катается вся эта толпа на 145 бронетранспортёрах (плюс неустановленное количество грузовиков), имеет лёгкую артиллерию (самоходные миномёты), ЗСУ и самоходные ПТУР. По понятным причинам полный батальон моему персонажу никто не даст. А вот кадрированный, или же кадровый, в сложившихся условиях — вполне. Кадровая часть — это часть, имеющая минимальный (чаще всего по большей части офицерский) личный состав, и в мирное время в основном следит за техникой. Как у нас, так и в странах НАТО существуют четыре типа штатов военных частей мирного времени, от полного (90-100% личного состава для СССР, 75-100% — для НАТО), до минимального (1-10% для СССР, 5-20% для НАТО). К примеру, в 191-м мотострелковом полку кадрированной 201-й мотострелковой дивизии на начало декабря 1979 года числилось 12 (двенадцать!!!) человек. В связи с вводом полка в Афганистан, в январе 1980 года личный состав полка был доведён в кратчайшие сроки до 2 200 человек. Вот и батальон, доставшийся главному герою, из подобных, категории «С» (третьей то бишь), плюс потерявший часть личного состава при прорыве с места постоянной дислокации. Разумеется, большую часть техники они передали в распоряжение сводной группировки войск, оставив себе ровно столько, сколько нужно для максимальной мобильности и огневой мощи. Также отсутствует рота тяжёлого вооружения — учитывая малочисленность батальона, отделения тяжёлого вооружения распределены по обеим ротам. Вернёмся к подразделению. Стрелковая рота морской пехоты — вполне самостоятельная боевая единица, способная решать весьма широкий спектр задач. В неё входит три стрелковых взвода и взвод тяжёлого вооружения, ряд специалистов (вроде ротного специалиста по вооружению (gunnerysergeant) — не знаю, кто такой и с чем его едят, а также полевой медик, писарь, сержант военной полиции и т. д.). Взвод тяжёлого вооружения имеет миномётный взвод (3 миномёта калибра 81 мм), противотанковый (6 РПГ) и пулемётный (3 единых пулемёта) взводы. Разумеется, миномёты во вселенной Эффекта Массы неэффективны — поражение осколками затруднено кинетическими барьерами солдат, а применение спецбоеприпасов типа «белого фосфора» или боевых отравляющих веществ затруднено бронескафандрами. Посему их нет вообще, вместо них используются, к примеру, станковые ускорители массы типа «Митчелл», которые по эффекту примерно сравнимы с «Каином», но больше и тяжелее. Пулемёты во вселенной МЕ никогда не фигурировали (за исключением «Призрака» и выдуманного мной К-82), но предположим, что они всё же есть, только стреляют не вольфрамом, а более дешёвым сплавом. Я, на самом деле, никогда не понимал, почему именно вольфрам — металл в конце концов достаточно редкий, сейчас, к примеру, его добывают всего-навсего около 50 тысяч тонн в год (ту же сталь скоро до двух миллиардов тонн догонят). Ну да ладно. А РПГ в МЕ присутствуют, с ними проблем особых нет. Стрелковый взвод состоит из трёх отделений. Вот тут можно вспомнить, что в позапрошлой части у меня был описан взвод из двух отделений, но тут я могу отмазаться тем, что на «Рио» был дислоцирован батальон облегчённого состава (на самом деле, конечно, на тот момент я ни разу не интересовался структурой КМП США). А каждое отделение делится на три огневые группы по четыре человека. Соответственно, отделение — 12 человек, взвод — около 50-ти, рота — до двухсот человек. У Дубровского роты примерно человек по 130, из-за жуткого некомплекта личного состава (а доводить батальон до штата в штабе не планируют — в конце концов, Андерсон намеревается новоиспечённого майора выпнуть с планеты при первом удобном случае, а его батальон в таком случае пойдёт на доукомплектовывание других частей). То есть усреднённо во взводе два-три неполных отделения и отделение тяжёлого вооружения из человек десяти примерно.