***
К всеобщей растерянности снова добавилось чувство опустошенности. После ужасного инцидента какие-либо занятия на сегодня отменили. Ворота школы закрылись на неопределенный срок, а адептам запретили покидать Академию. Выйти на улицу значило — навлечь на себя гнев магистра магии. Естественно, этого никто не хотел, поэтому все послушно отправились по комнатам. Мои соседки сегодня были особенно хмурыми. Конечно, в происшествии обвинили меня, сделав врагом народа. Факты о том, что теперь в Академии учатся и другие адепты с Земли, за которыми могли прийти отшельники, слушать никто не хотел. Играть в молчанку я уже давно привыкла. Расстраивало лишь то, что Аарон до сих пор не вернулся. А мне так много хотелось с ним обсудить! Например, странное поведение мисс Бюжо, которая по виду напомнила мне кое-кого злого и кое-кого вредного. Аарон не возвращался вплоть до ужина, поэтому в столовую я решила пойти без него. Аппетита не было. Желудок словно помнил до сих пор, что сегодня мы могли уже не наслаждаться приятными дарами пищи. Но голодные арии, все-таки, доносились, а их игнорировать я не могла. Лианы за столом не оказалось, потому что ее сразу отправили в медицинское крыло. Это еще больше заставило грустить. Но за уже знакомым столом сидели второкурсник Ален и мои однокурсники — Леон и Софи. С ними я поддерживала дружеские отношения, так что, обрадовавшись хоть какой-то компании, быстро покидала еды на поднос и устремилась к нашему месту. — Я рад, что ты не изменяешь традициям и продолжаешь наводить шум в этой скучной Академии, — на удивление без издевки и абсолютно серьезно произнес Ален. — И вправду, — поддержал его Леон с набитым ртом, рискуя забрызгать всех вокруг, — без тебя здесь было тухло. Лорд д’Эстре знал, кого привозить. — Да уж, какой он молодец, — съязвила я, только все приняли это за чистую монету. — Думаю, теперь титул Повелительницы Тьмы точно закрепится за тобой. Ты же сегодня чуть к самой Смерти не прогулялась! — Ален всплеснул руками настолько активно, что тарелка рядом с ним издала протяжный звон. — Если будете в одной компании со мной, могу и вам пару билетов организовать. — Мою шутку оценила только Софи, поэтому сразу же поперхнулась. — А ты знала, — наконец-то, прожевал еду Леон, — что теперь с тобой хотят дружить многие адепты нашего факультета? Ты, своего рода, новая звезда! — Вы что, все тут ненормальные? — возмущение уже хотело сорваться с моих губ. — С чего ты это взяла? — У вас странный отбор в друзья. Умри и дружба в подарок. — Ты на факультете Низшего колдовства, не забывай, — серьезно протянул Ален. — Мы каждый день рискуем оказаться лицом к лицу к Смерти. Встретиться с ней — честь для нас. — Только эту встречу мы планируем к годам преклонной старости, балбес, а не в подростковом возрасте, — чуть не стукнула ему ложкой по лбу Софи. — Не переживай, Иветта, Низшие не пытаются при первой же возможности расстаться с жизнью. Сегодняшнее ЧП будет на слуху пару дней от силы. В основном, многие хотят дружить с участниками происшествия потому, что вам удалось выжить. Отшельники — очень опасные враги. А ты уцелела, даже не используя своей силы при этом. — Которой, возможно, у меня и нет, — грустно вспомнила я о своих размышлениях. — Без разницы. Ты сумела выжить — факт. Напомню, что кое-кто сильный и надменный отсиживался в кустах, пока остальные рисковали своей жизнью. Позор Монфор уже разлетелся по Академии. — Кстати, — заметил Ален, — даже Боевики начали говорить об этом. Многие из них перестали занимать нейтральную позицию и прямо высказывают Целителям, что Монфор — трус. — Но какой в этом толк? — не понимала я. — Авторитет этих выскочек начинает падать. Боевики не любят лезть во все эти межфакультетные войны, но больше всего они не любят трусов. Не их история. — Только вот, — вставила Софи, — президенту Целителей наплевать на это. Он и его приближенные поддерживают Монфор. Глупо отрицать ее влиятельность на факультете. Они считают, что все беды от землян, утверждают, что Селеста не была обязана рисковать своей жизнью из-за какой-то землянки. — Я слышал, — Леон все еще активно жевал свой ужин, — что некоторые Целители пусть и не открыто, но высказывают свое недовольство. При поступлении в АТиС мы все давали присягу: защищать любое магическое существо от внешних и внутренних опасностей. Многие об этом хорошо помнят. У Монфор, походу, память рыбы. — В любом случае, Целители, основная их часть, настроены враждебно. Я слышала, — Софи понизила свой голос до шепота, — что они снова начинают строить свои грандиозные планы мести. Только войны между факультетами нам сейчас не хватало. — Посмотрю я, как они заговорят, когда в Академию притащат с Земли какого-нибудь носителя голубых глаз. Что тогда будут делать Целители? — зло припечатал Ален. При слове притащат, я скривилась, как от зубной боли. Однако в словах нашла смысл. Целители не любили землян, считая их недостойными своего внимания. Но и объявить войну своему же — сильно. Адепты не поймут, авторитет в глазах начнет падать. Свой ужин доедала без настроения. К проблемам с отшельниками прибавились еще и занудные голубоглазки. Их самомнению я поражалась. Неужели они серьезно считают, что сейчас кто-то обратит на них внимание. Сегодня могли умереть сразу несколько адептов. Страшно подумать, какие опасности ждут в будущем. А здесь Целители решили поиграть в войну. Их бы потенциал, да в нужное русло. Глядишь, тихие времена очень бы быстро настали.***
Ночью спала неспокойно. Отшельники ни один раз являлись ко мне во сне. Пару раз я даже просыпалась, без криков, но с чувством липкого ужаса. После ужина Аарон прибежал в комнату и сразу же улегся спать, поэтому каждое мое пробуждение я не чувствовала себя одинокой. Пушистый фамильяр своим теплом и присутствием дарил чувство спокойствия. Я знала, что пока он рядом, мне ничего не грозит. Утро среды не подарило мне хорошего настроения, а я так надеялась! И началось все даже не с момента открытия глаз. Недовольные лица соседок волновали меня мало. Больше всего я расстроилась, увидев изменения в расписании. Первую позицию красиво выведенными буквами занимал «Урок Демонстрации». Замечательно! Не убили вчера, так приехали добить сегодня. Это занятие до сих пор воспринималось мной, как массовая пытка. Раз в неделю его еще можно было терпеть. Но второй… Тем более, неделя и так началась очень насыщенно. Особенно грустно было то, что в этот раз со мной не будет Лианы. Аарон тоже снова куда-то исчез. Записав своих друзей в предатели, я медленно плелась по коридору. Завтрак в желудке намекал, что от моих бурных будней он скоро перестанет надолго задерживаться внутри. В общем, шла я в ужасном расположении духа. Поэтому меньше всего я хотела встретить этим утром Вильму, которая сразу же смерила меня холодным взглядом. Прежде всего, я была благодарна девушке за вчерашнее, решила сделать первый мировой шаг и улыбнулась. Близняшка невзлюбила меня еще с Земли, так что особо я не удивлялась ее отстраненности. Но почему-то именно сегодня это начало раздражать меня. К чему спасать мне жизнь, если потом при встрече собираешься кривить лицо. — Привет, — я решила первой разрядить обстановку, поэтому постаралась улыбнуться. Либо старалась плохо, либо моя улыбка была похожа на оскал. Вильма энтузиазма не оценила, ограничилась кивком головы. Ну, спасибо, что не плюнула. — Хотела поблагодарить тебя, — не теряла надежду, хотя мое терпение уже было на исходе. — Все могло бы закончиться плачевно, если бы ты не пришла на помощь. — Я следовала инструкции, — подала голос Вильма, — не более того. — А как Вильгельм? — Он в лазарете. Понятно, что не в цирке. Начинала закипать, потому что ее враждебность по отношению ко мне была вовсе не обоснована. Все эти байки про обязанности и инструкции я слышала, да и не один раз. Но желания, опять же, никто не отменял. Монфор тоже какую-то там присягу давала, только в рядах добровольцев на чай к Смерти я ее не видела. — Надеюсь, он скоро поправиться, — сказала я для приличия и уже собиралась, было, уходить. Да только напоминаю, что язык у меня всегда впереди разума скакал. Добавим еще ко всему этому, что от моих слов Вильма глаза закатила. — Что с тобой не так? — понесло меня. — Не понимаю, — искренне удивилась близняшка, заметив резкую смену моего настроения. Да, я тоже умею быть вредной и холодной. — Спрашиваю, что с тобой не так, — повторила я уже громче. — Может, у вас на Элариэле принято благодарить по-другому, не знаю. Я не просила меня спасать. Это был твой выбор. — Не мой, — быстро и тихо вставила Вильма. Я опешила. Буквально на секунду задумалась, что вчера девушка рисковала ради меня жизнью, могла потерять и брата. Почему? Потому что родилась с серыми глазами и является Боевиком? Или потому что Император, не жалея своих племянников, дал какие-то поручения? Мысль о том, что мне ничего не известно об их родителях, решила отогнать и оставить на потом. — Мне жаль, — все еще недовольно, но без издевки припечатала я. — Но я до сих пор не понимаю, откуда такая неприязнь ко мне? — Мы с братом очень похожи, но у меня не сносит крышу от брюнеток. Я лишь выполняю свою работу, — повторила она слова, от которых меня начинает тошнить. — И эта работа забрала у меня все. Не хочу, чтобы она забрала у меня брата и подругу. — Подругу? — не выдержала я, понимая, что речь идет о Селесте. — Ту, которая пряталась в кустах? Зная, что больше не смогу держать себя в руках, быстро пронеслась мимо Вильмы. Успела только увидеть разочарование на ее лице после моих слов. Думаю, девушка и сама прекрасно понимает, что называть подругой Монфор после такого невозможно. Но если Вильгельм всегда был в больших компаниях, то Вильму я видела лишь в компании Селесты. За Боевичку стало обидно. Голубоглазка ее использует, всем известно. А она ее считает своей единственной подругой. Фицалан, уверенна, отличный друг, поэтому мне обидно, что она тратит свое время на таких, как Селеста. Из-за своей неожиданной злости я и не заметила, что ужасно опаздывала на урок. Если быть точной, то уже опоздала. Не удивлюсь, если делегация давно на месте, и я опозорюсь. Что ж. А я и не удивилась. Стоило только подойти к двери и услышать звенящую тишину, сразу стало ясно, что урок давно начался. В голове сразу же образовались воздушные весы. На одной чаше был вариант прогулять и благополучно скрыться ото всех в своей комнате. На этой же чаше почему-то гневное лицо еще высветилось. И принадлежало оно «французу». Естественно, мое отсутствие будет замечено сразу же. Ведь моей удаче на Элариэле можно только позавидовать. Учитывая все последствия, я выбрала второй путь, путь позора и унижения. Мало мне внимания, своим опозданием я решила добавить еще. Открывала дверь с зажмуренными глазами и на негнущихся ногах сделала первый неуверенный шаг вперед. Лицо в эту же секунду озарилось светом, потому что у одного из магов, которой стоял на трибуне, над головой светился огромный шар, сплетенный из нитей светло-синей магии. Если честно, после вчерашнего меня тошнило от вида любого проявления магических сил. Еще больше затошнило, когда все мигом обернулись на меня. Сделал это и маг, который уже начал вещать свой доклад. Магический шар никуда не исчез. Наоборот, стоило только нашим глазам встретиться, он загорелся с еще большей силой, создавая фон, отчего длинные светлые волосы мага разлетелись в разные стороны. Мне хватило секунды, чтобы узнать его. Точнее, его глаза, васильковые. Их ни с чем не спутаешь. Когда-то они уже смотрели на меня так внимательно. И так по-доброму, в отличие от других советников императора. Это был тот самый мужчина, который не собирался плеваться в меня ядом при первой встрече. Сейчас же в его глазах я заметила узнавание. Он помнил меня, как ни странно. А я стояла, словно вкопанная. Мозгами понимала, что на меня смотрит вся Академия, включая педагогический состав, но тело слушаться перестало. Взгляд советника был настолько притягательным и сильным, что оторваться самой от него было невозможно. Так же когда-то смотрел на меня Амир. Только после наших с ним «гляделок» моя голова начинала мигом кружиться. Однако сейчас я чувствовала невероятный прилив силы внутри. У меня создалось впечатление, будто тот самый магический шар, созданный советником, сейчас начинается загораться внутри меня, шаря по самым закрытым уголкам моего разума. Несмотря на это, глаза мужчины оставались спокойными и выразительными. «Раскопки» он производил невероятно аккуратно, словно гипнотизировал. Я забыла, что стою, как столб, у всех на виду. Добровольно, или нет, отдавшись власти мага, стояла и находила этот процесс даже приятным. А потом меня будто по голове ударили. Я почувствовала, как в этой самой голове резко и с огромным грохотом что-то щелкнуло, воздвигая стену. Вся магия спала, мужчина перестал копаться во мне. И тут я, словно по наитию, повернулась к педагогическому составу, замечая злющего и недовольного д’Эстре. Он метал молнии своим взглядом и смотрел на меня так, будто я сейчас добровольно в свою голову кого-то постороннего пустила. Тут я мысленно ударила себя по лбу, понимая, что блок внутри не из пустого места появился. Амир постарался. Но как он это сделал? — Прошу прощения за опоздание, — отходя от транса, быстро буркнула я и устремилась к своему месту в зале. Происходящее было настолько странным и непонятным, что я даже разбираться в этом не хотела, да и не смогла бы. Место, на котором всегда сидела Ли, пустовало. Зато Ирвин, как и обычно, приземлился рядом. Странно, но его видеть я была рада. Он хотя бы не лезет своими глазищами в самую мою душу. Парень приветственно мне помахал и похлопал ладонью по месту рядом с собой, как будто без него я туда не села бы. — Ты умеешь находить неприятности, — произнес он уже такие знакомые слова. В ответ я лишь невинно захлопала ресницами. — Знаешь, даже старшекурсники не позволяют себе опаздывать на урок Демонстрации. — Что ж, — пожала плечами, — я всегда любила нарушать правила. — Конечно, нет. Но на Элариэле их что нарушай, что не нарушай — все равно останешься виноватой. — Что я пропустила? — Пока ничего особенно важного. И в подтверждении его слова маг с шаром над головой произнес: — Итак, мы прервались. Начнем сначала. Меня зовут Киаран де Ла Рошгийон. Я близкий советник императора, в свое время окончил факультет Высших Целителей, о чем вы, думаю, уже догадались. Несомненно. И дело даже не в его глазах, а в лицах наших голубоглазок, которые чуть ли не из штанов уже выпрыгивали, пытаясь показать всем, что де Ла Рошгийон по их душу пришел. — Магия Целителей, — продолжал мужчина, — является одной из самых сильных, — уже не «чуть», а прям-таки выпрыгнули некоторые адепты. — Однако она ничто без магии Низшего колдовства! Ну, как выпрыгнули, так и запрыгнули обратно. Клянусь, я услышала шипение, стоило только магу произнести эти слова. Мне же было интересно послушать, что он имеет ввиду. Мысль о единстве наших сил уже звучала в этих стенах. И, как я поняла, до этого ее никто не высказывал. Теперь же ее тут озвучивают третий раз подряд. Да не просто какой-то приближенный, а советник императора! — Не буду отрицать, — еще громче начал мужчина, — каждая из магий по-своему сильна. Любой маг, обладающий высоким уровнем колдовства, сможет многое. Многое, но не все! Неужели вам не хочется обладать своей силой, используя высшую магию? На этом моменте все зашептались. Какой болван не закивает одобрительно при этих словах? Даже мне, обычной девушке с Земли хочется найти в себе немного магии и развивать способности до предела. А тут заявляют, что предела-то и нет никакого. И когда заявляют? В разгар межфакультетной войны! — Я здесь не просто так. Я вызвался в члены делегации, чтобы показать вам, что истинная магия Целителей невозможна без взаимосвязи с Низшей. Конечно, доказать это не составит труда. Иветта, будьте добры, поднимитесь ко мне, — вежливо попросил советник императора. Я вместе со всеми заинтересованно закрутила головой по сторонам. Мне стало любопытно, кому выпала такая «честь». Наверное, бедняга сейчас с ума сойдет от волнения. «Эта бедняга ты, дубина! Живей выходи!» — зло зашипел в моей голове Аарон. Сердце рухнуло. Спустя минут пять до моего воспаленного мозга дошло, что с самого рождения Иветтой зовут меня! Надеясь на то, что в АТиСе еще одна девушка с таким именем затесалась, я панически оглядела всех адептов. Но поскольку их взоры были направлены на меня, я в ужасе поняла, что являюсь единственной Иветтой здесь. Если бы не дружеский толчок в спину от Ирвина, я бы ни за что на свете не встала бы самостоятельно. Кое-как собравшись с мыслями, поднялась со своего места и начала пробираться к преподавательской трибуне. Хотела найти хоть какую-то поддержку, поэтому сразу нашла взглядом Амира. Лучше бы не находила. Если до этого молнии метали только его глаза, то теперь он, словно древнегреческий Бог (правда, уже не Аполлон, а Зевс), был готов сам эти молнии взять в руки и запустить. Причем, запустить в Киарана, который в этот момент улыбался мне обворожительной улыбки. Отчего так взбесился «француз», я не понимала. Наоборот, ему выпала возможность навсегда избавиться от надоедливой землянки, а он все негодует. Ну, ничем ему не угодишь! Подходя ближе к советнику, я почти спиной ощущала пристальные взгляды адептов. «Все в порядке, — заверил меня фамильяр, — Амир, если что, подстрахует. Не знаю, что за игру затеял этот белобрысый, но ты и не с таким справлялась». «С чего ты решил, что у него дурные мотивы? — быстро спросила я. — Мне он показался адекватным. Адекватнее мамаши Монфор, во всяком случае». «Все не так просто», — очень вовремя вставил Аарон, когда я уже почти была на месте. Киаран великодушно подал мне руку, чтобы я смогла без проблем подняться к нему на трибуну. Чтобы не выглядеть глупой, его руку приняла сразу. Благо, что мои ладошки не успели вспотеть от волнения. На удивление, руки де Ла Рошгийона оказались большими, теплыми и надежными. Стоило только ему сжать свои пальцы вокруг моих, как я сразу почувствовала прилив спокойствия. Почувствовала, что морщины на лбу сразу же расправились, и я даже смогла немного расслабиться. Правда, ненадолго, потому как, будто черт дернул, снова посмотреть на д’Эстре, который гневно сложил руки на груди и сверлил меня всем своим напыщенным видом, словно я так хотела ринуться к трибуне. — Не бойся, — улыбнулся де Ла Рошгийон, — все под контролем. Я стояла и не понимала, как ему намекнуть, что ничего не сравнится с гневом моего куратора, который глазами уже давно казнил меня, воскресил и убил снова. Так что, и бояться кроме него мне было-то нечего. Но забота мага все равно показалась приятной. А если учесть то, что все вышестоящие персоны вокруг только и знали, что метать искры в мою сторону, такое поведение советника очень даже расположило меня к нему. Поэтому я по-быстрому забила на все шипения Аарона и Амира, решила полностью отдаться ситуации. Будь что будет. Когда Киаран выбрал для меня удобную позицию прямо напротив, он снова повернулся в зал: — Я понимаю ваш скепсис, адепты. На практике вас учат только отражать магию друг друга. Я же предлагаю с ней объединиться. Когда я направлю свои резервные потоки в сторону Иветты, ее задача будет заключаться лишь в наивысшей степени доверия ко мне. Вы, — обратился он уже ко мне, — добровольно впустите мои силы в себя, а после позволите им соединиться с вашими. Мозгами я все прекрасно понимала. И даже факт того, что мне придется довериться советнику императора, меня уже не смущал. Теория ясна, как белый день. А вот что касается практики… — Боюсь, ничего не выйдет, — сказала я тихо, когда де Ла Рошгийон отвернулся от публики. — Почему? — искренне удивился он. Не знаю, что за фокусы использует этот белобрысый, как выразился Аарон, но мой язык словно развязался и решил растрепать все опасения на этот счет. — У меня нет сил. Магических, — быстро уточнила я. — Бред, — улыбнулся советник, — тогда ты бы не стояла здесь. Естественно, я не была уверена в его словах. В память очень резко врезался вчерашний инцидент. Я вела себя, как величайшая бездарность, пока Монфор швыряла свои огненные шары. Спорить не хотелось, особенно на глазах у такой большой публики, поэтому решила довериться де Ла Рошгийону и в этом. Пусть там соединяется с чем хочет, это уже не мои заботы. Мои ладошки, наконец-то, дали знать о волнении. Плотно обхватив ими бедра, я ждала, что предпримет Киаран. Буквально через мгновение, еще раз подбадривающе улыбнувшись, советник расставил руки в стороны и воссоздал уже знакомый всем магический шар, переплетенный волшебными путами. Теперь я стояла рядом, поэтому меня сразу обдало большим потоком света. Но он не ослеплял, наоборот, манил. Я не могла оторвать от него глаз, поэтому совсем не заметила, как Киаран плавно «проник» внутрь меня путами ясного белого свечения, что еще раз доказало: передо мной Целитель. Теперь, почему-то, это не пугало. Магия советника была настолько теплой, доброй и заботливой (если это вообще возможно почувствовать), что я начинала поддаваться ей. Лицо мужчины оставалось спокойным. Однако через мгновение он удивленно и удовлетворенно вскинул брови кверху, будто бы нашел, что так давно искал. И это было правдой. В эту же секунду я почувствовала, что из меня словно что-то тянут. И это было не просто что-то. Переплетенными со светлыми путами воедино из меня вышли и темные! Темные путы магии Низших! Мои путы! Откуда он их взял, понятия не имею. Но то, что это моя магия — сомнений не осталось? Я прекрасно слышала шипение с трибун голубоглазок. Значит, путы точно мои. На другое действие такой реакции и не было бы. — Сейчас спокойно, — тихо заговорил де Ла Рошгийон, — мне удалось соединиться с тобой. Но твоя магия, как необузданная лошадь, — он хмыкнул. — Мне было тяжело с ней справиться. Этот пунктик я мысленно оставила для дальнейшего обдумывания. Раз уж сам советник императора мою силу за все черти из меня тянет, то я точно до нее достучаться не могла. Но насчет его «тяжело» я бы поспорила. На лбу беловолоски ни одной капельки пота не проступило. — Сейчас мне нужно, чтобы ты выставила руки вперед и соединила пальцы в технический пас. Помнишь, как это делать? Это я точно помнила. Все, что мне светило здесь, как бездарной пустышке, зубрить теорию. Поэтому быстро утвердительно кивнула. — Когда соединишь их, я передам тебе нашу совмещенную магию. Попробуй удержать ее в руках. Я нервно сглотнула. Инстинктивно я понимала, что передо мной магия высшего разряда, которая может уничтожить все вокруг. Отдавать ее мне — большая ошибка. Но заднюю давать я не привыкла, поэтому снова кивнула и мысленно начала готовиться к смерти. Дальше все закрутилось как-то быстро, но зрелище, судя по возгласам, было то еще. Когда Киаран попросил соединить пальцы в нужном жесте, его я вспомнила сразу, поэтому уже через секунду стояла в нужной стойке. Путы магии отсоединились от наших тел и теперь непонятным переплетенным клубком вились вокруг рук советника Императора. Похожую картину я наблюдала около озера, которое находилось с северной стороны замка, куда в первый же день меня отвел Амир. Свою магию я рассматривала с очень большим любопытством, так как видела ее впервые. Она, в самом деле, казалась очень строптивой, потому что каждый раз норовила соскочить из рук Киарана. Как же тогда с ней справляться мне? Долго размышлять по этому поводу мне не дали. На руках тяжести я не почувствовала, а вот внутри будто камни обвалились. Наша совмещенная магия очень быстро перескочила ко мне и закрепилась за выставленную вперед распальцовку. От смены хозяина путы зашипели и заискрились. Я затаила дыхание, но мысленно дала себе установку: у меня в руках моя магия, часть меня самой. Как я могу навредить сама себе? Волшебный сгусток это будто почувствовал. Разразился огромной вспышкой, откинул потоком мои волосы назад и… затих. Я начала приближать руки к лицу, пытаясь разглядеть эти путы поближе. Путы черного цвета, мои, мягко переливались на свету и больше не вырывались. Мелкие жилки, из которых они состояли, иногда искрили, но это уже не пугало. Я видела, как моя магия приняла магию Киарана, так как разноцветные путы «обнялись» и тягуче обследовали друг друга. На удивление, магия советника не казалась для меня тяжелой. Она будто и не собиралась враждовать. Немного отделившись от общей массы, белый пут выбился вперед и пополз по моей руке. Прикосновения были мягкими и аккуратными, будто каждый раз спрашивали разрешения на дальнейшее продвижение. Обволакивая руку по спирали, магия Целителя поползла все выше, дойдя до волос. Запутавшись в них, она пересекла шею и медленно заскользила вниз к остальным путам. Тело приятно покалывало и отвечало на прикосновения мурашками. Я почувствовала себя под защитой, как нежный цветок, который охраняется сильнейшим из магов. Тут туман в голове резко спал, и я снова осознала, что стою перед огромной толпой адептов. Быстро посмотрев на Киарана, увидела, что его лицо беспокойно, глаза смотрят на меня виновато, а грудь тревожно поднимается-опускается под тяжестью плаща. Долго разбираться в таком поведении мужчины я не хотела. Тем более, оцепенение с меня уже спало. Единственное, чего мне хотелось, так это быстрее доказать всем, что нужно жить дружно, отделаться от волшебных пут на моих руках и отправиться восвояси. Мои мысли были словно прочтены, потому что де Ла Рошгийон, махнув головой, громко обратился к публике. — Благодаря техническому пасу, адептка Зимина смогла принять от меня сгусток нашей соединенной энергии. Сейчас он обладает невероятной силой, так как только при единстве Темная и Светлая магии имеют космическую мощь, которой можно уничтожить все, что угодно. Если вы все делаете правильно, конечно, — хитро улыбнулся Киаран. — Над моей головой, — продолжил он, — Око Смерти, которое горит вечным синим пламенем. Уничтожить его, естественно, невозможно, но нанести вред вероятность есть. Каждая магия по отдельности — лишь дуновение слабого ветерка для Ока. Что же могут сделать соединенные силы, увидите сами. Де Ла Рошгийон переместил Око в центр между нами так, чтобы его было хорошо видно всем адептам. Мне тихо шепнул о боевой стойке, которую я мигом приняла. Глубоко выдохнула. Сейчас мне предстояло выплеснуть всю магию, которой я владела в Око. Выплеснуть магию! Впервые с момента пребывания здесь колдовать! Мне! Самой! Не буду скрывать, что чувствовать контроль над своими силами было намного приятнее. Магия Киарана их дополняла, знаю. Но все же. Я ощущала внутри, как все накаляется до придела, когда я мысленно и физически подталкивала всю силу вперед. Конечно, я понимала, что мою магию из меня уже «достали», самой бы у меня так не получилось. Однако от возможности ей управлять я расцветала. Ведь это я, своими руками тут колдую! С этой радостной мыслью я выпустила вперед весь черно-белый сгусток в самое сердце Ока с такой силой, на какую была только способна. Всех ослепило. И меня в том числе. Пришлось согнуться и закрыть рукой глаза. Рядом уже стоял Киаран, который заботливо поддерживал меня за талию. Когда зрение постепенно начинало возвращаться, а дым в зале рассеивался, большая часть адептов пришла в себя и удивленно ахнула. Око треснуло именно там, куда я направила нашу магическую энергию. Трещины разошлись от центра по всем краям. Как и говорил де Ла Рошгийон, уничтожить Око у меня не получилось, но удар я нанесла мощнейший. — Такой результат, — продолжил мой внутренний диалог Киаран уже вслух, — соединение двух сил, двух стихий! Перед вами самое мощнейшее создание магии — Око Смерти! И даже оно смогло стать уязвимым. Но при каком условии? При условии, что Высшие и Низшие маги научатся соединять свои силы, а не разбрасываться ими направо и налево. Опять Урок Демонстрации произвел на многих сильное впечатление. Опять мы смогли понять, что только в единстве — сила, как бы банально это не звучало. Конечно, не обошлось и без скептиков. Многие Целители, например, закатили глаза и показательно отвернулись от сцены. Нет, даже не так. Отвернулись от главного советника Императора. Жду взбучку для них, как малыш ждет самый большой леденец на палочке. — Надеюсь, вы усвоите сегодняшний урок, — подводил свое выступление к завершению Киаран, пока я счастливая стояла рядом и представляла «казнь» голубоглазок. — Только помните, что соединение сил — процесс, которому нужно обучаться годы. Каждый второй не сможет объединиться. Ваш оппонент должен соответствовать вашей силе. Да и вам тоже не желательно быть из числа слабаков. Если силы будут неравны, оппонент умрет мгновенно. Улыбка с моего лица спала сейчас же. Наверное, как и краска. Подождите. Это что же, я сегодня умереть могла? Снова?