И все за одного...

Уже сняв кофту, Кейчи увидел, что на вешалке нет его полотенца. Куда оно могло деться? Он огляделся вокруг, а потом вспомнил, что вчера мыл голову и, видимо, оставил его у себя в комнате, где вытирал волосы. Вздохнув, он выключил душ льющаяся из которого вода уже начала согреваться и пошел к себе. Открыл дверь и замер на пороге. Отец стоял посреди комнаты и рылся в его школьной сумке. Как будто все это уже было однажды: та же комната, та же сумка в отцовских руках, только тогда в них была еще пачка сигарет, в этой сумке найденная. -Что это! Я спрашиваю тебя, что это?! -Сигареты, сам не видишь, - Кэйчи пожимает плечами, делая вид, что ему все равно. -Значит теперь еще и сигареты, мало драк и прогулов? Чего ты молчишь? -Не собираюсь я отчитываться! – Кэйчи кажется до сих пор помнит силу той оплеухи. -Паршивец! Запомни, увижу, что куришь, мало тебе не покажется… Только теперь вид у отца скорее растерянный, но растерян и сам Кэйчи. -Почему ты роешься в моих вещах? – воскликнул он, входя в комнату. -Я? – отец бросил сумку на диван, он явно справился с первым чувством неловкости. - Не хочешь ничего рассказать? -А должен? - Кэйчи постарался не поддаваться злости. Что там говорил Кавато, про гнев, который начинается в безумии, а заканчивается в покаянии? Каяться ему совершенно не хотелось. Надо вдохнуть и выходнуть. Возможно, у всего этого есть разумное объяснение. Он глубоко вздохнул. -Не валяй, дурака, Кэйчи, лучше признавайся сразу. -Признаваться? В чем я должен признаться? – нет, разумным объяснением тут не пахнет. Он, Кейчи, не делал ничего плохого. По крайней мере не припоминал за собой в последнее время серьезных грехов. -Зачем тебе нужны деньги? – отец не умел долго выдерживать характер. -Какие деньги? – Ания во все глаза уставился на отца: не спятил ли тот часом? Даже злость куда-то делась. – В кассе недостача что ли? Ты решил, что это я? Ты в своем уме… -Причем тут касса? – перебил его отец, который уже явно с трудом держал себя в руках, - у нас была твоя учительница, она нам все рассказала. -Учи… учительница? – растеряно проговорил Ания. Его охватило дурное предчувствие. Неужели она узнала? Но как? Каким образом? -Да, ваш классный руководитель, Савада-сенсей! -Откуда я знаю, что наплела тебе эта ведьма! – как известно в таких случаях самое лучшее средство это все отрицать. Знать ничего не знаю, это был не я… В конце концов, у Ании в таких вещах был большой опыт. Но развить тему собственной непричастности ко всему на свете, начиная от нефтяного кризиса и заканчивая проблемами престолонаследия в императорской семье, он не успел. Отец шагнул вперед и схватил его за руки с такой силой, что на секунду Кэйчи подумал, что у него теперь останутся синяки на предплечьях. -Не изображай идиота! Отвечай, зачем тебе деньги? Зачем ты устроился на работу? -Какая тебе разница! - крикнул Ания, - Ты же этой училке все равно поверишь больше, чем мне. -Не смей строить из себя обиженного! Говори немедленно, не выводи меня из себя! – хотя куда уже дальше было непонятно. Сердце у Кейчи колотилось с такой быстротой, словно хотело выскочить из груди. Нет, нельзя было сказать, что он испугался, скорее это можно было назвать растерянностью - он никогда не видел отца таким злым. Тот сжимал его руки так сильно, словно хотел раздавить, и тряс при каждом слове так, будто надеялся, что признание от этого само собой вырвется изо рта сына, как падает с ветки яблоко, если эту ветку как следует потрясти. Конечно, Ания был взрослым, сильным и мог в одиночку одолеть пару-тройку хулиганов, но от такой злости, такого напора он растерялся. -Отпусти меня, мне больно! -Будет еще больнее! Говори! -Отпусти, меня, хватит! Папа, ты слышишь? Прекрати! - он попытался вырваться, но отец держал его слишком крепко, и Кейчи потрясенно понял, что он не может с ним справиться. Он мог отбить мяч с так, что тот улетал за сетку, скорость его подачи была больше 135 километров в час, но он, как оказалось, все еще не мог справиться со собственным отцом. Был ли тот на самом деле сильнее, или таким его делала злость, на самом деле не имело значения, важно было, что Кейчи почувствовал себя беспомощным. И это испугало его. - Это не для меня, деньги нужны не мне! – в отчаянии воскликнул он. -Что? – отец ослабил хватку. – Не тебе? А кому? Во что ты вляпался? -Да ни во что я не вляпался! - срывающимся голосом воскликнул Кейчи. Только этого еще не хватало, разреветься как ребенок. Возьми себя в руки, слабак! Он не собирался ни в чем признаваться, но слова сами срывались с его губ. – Деньги нужны Микосибе. Его семье. Они должны заплатить по закладной в банк, за свою прачечную, они брали заем, чтобы купить какое-то новое оборудование… - он говорил отрывисто, тяжело дыша, словно пробежал длинную дистанцию. – Им не хватает, Микосиба хотел уйти из школы… Найти работу, чтобы помочь семье. Мы не могли позволить… Он не может уйти… Он наш капитан, он… Мы должны попасть в Кошиен все вместе… - губы у Кэйчи дрожали, железная хватка ослабла, потом разжалась вовсе. Ания обхватил себя за плечи, словно стараясь согреться. Но в комнате было не холодно, тогда почему его трясет? – Мы устроились на работу, чтобы собрать нужную сумму, чтобы помочь… - едва слышно закончил он. -Сколько нужно денег? -Сто двадцать тысяч * , - повисла тишина. Кейчи видел, как лицо отца из полного гнева вновь становится растерянным, он явно ожидал не такого признания. Но и посчитать сказанное ложью тоже было сложно. Кейчи очень хотелось ощутить сладостное чувство удовлетворения оттого, что отец так ошибся, что подумал про него невесть что и теперь явно испытывает нечто вроде чувства вины из-за того, что поспешил с выводами. Но вместо этого он чувствовал только очень горькую обиду. Эта обида рождалась глубоко в душе и поднималась оттуда подобно волне. Она накрывала его с такой силой, что становилось трудно дышать. Он и сам не подозревал, что может испытывать такую горечь. Ему всегда было наплевать на мнение окружающих. Но те, кто был ему дорог, его друзья, его близкие… Ему важно было чувствовать их поддержку, знать, что они верят в него, верят ему. Даже, если ты неправ, даже если ты совершил ошибку или плохо поступил, должен быть кто-то, кто все равно будет на твоей стороне. Всегда… Неужели единственный человек, который действительно всегда был на его стороне несмотря ни на что – это Ковато? Но ведь так не должно быть, это же неправильно… Кейчи видел - отец сейчас чувствует себя виноватым, но это не приносило желаемого удовлетворения, скорее чувство переполнявшее Анию были чем-то похоже на тот бессильный гнев, когда после драки на бейсбольном поле, окружающие видели в них источник всех проблем, и они всегда оказывались виноваты даже в том, в чем их вины не было. Потому что они хулиганы, потому, что больше некому. Но то были чужие люди, а сейчас... -Кэйчи, сынок, - отец протянул руку и дотронулся до его локтя, голос его звучал неуверенно - не обижайся. Что я должен был подумать, после того, что рассказала Савада-сенсэй? -Не знаю, - Ания дернул локоть, сбрасывая руку отца. Он старался говорить как можно спокойнее. - Возможно, спросить меня, прежде, чем рыться в моих вещах. Но зачем, гораздо проще поверить первому встречному, который обвинил… -Она не обвиняла тебя! Она была обеспокоена, так же как и я, так же как твоя мать… -Только мама не полезла в мою сумку, а ты полез. Ты поверил Саваде, а меня даже не спросил, - глаза щипало, как ни старался, он не мог сдержать слез. Это злило его, он ругал себя последними словами, но чувствовал, как предательская слеза ползет по щеке. Кейчи торопливо вытер глаза. Ну уж нет, никаких рыданий! Не дождешься, старая ведьма, и ты, папочка, тоже! – Но чего еще мне ждать: она ведь учительница, а я – твой бесполезный и никчемный идиот-сын, от которого одни проблемы. – Ания почти выплюнул эти слова. И это тоже уже было: душный класс, запах мела, директор и учителя копаются в их сумках в поисках сигарет. «Мы же хулиганы», - усмехается Хияма и расстегивает пиджак. – Обыскивайте! – только тогда было совсем не обидно, потому что на их стороне был Кавато и потому что они были все вместе, и вообще какое ему было дело до каких-то там учителей. А сейчас… - Ищи, вся комната в твоем распоряжении. Я тебе мешать не буду. -Кэйчи, - но Ания уже выскочил из комнаты. Он захлопнул за собой дверь ванной, щелкнул замком, привалился к дверному косяку. Он слышал тяжелые шаги отца, потом голос матери: -Ну и зачем это было? Неужели ты не понимаешь, как ты его обидел? -А что, что я должен был подумать? -Не знаю. Что угодно, плохое, хорошее – не знаю, но прежде ты должен был спросить, понимаешь? -Что теперь говорить об этом. -Теперь уже ничего, - Кейчи не стал слушать, как они спорят – какая, в конце концов, теперь разница. Он до упора повернул кран и шагнул под душ. Кейчи долго стоял под больно бьющими по коже струями, пока они из горячих не превратились в холодные, а потом рассматривал проступающие на предплечьях синяки. На смену обиде пришло равнодушие. Теперь он ворочался с боку на бок не в силах заснуть. Все было против него, против них. Родители решили, что он занимается чем-то ужасным, и отец сначала тайком обыскивал его вещи, а потом чуть не придушил от злости. Но если отбросить лишние эмоции, которые тут ни к чему, это была сущая мелочь по сравнению с главным - Савада знает, что он работает. Возможно, она никому ничего не расскажет, но больше он вернуться туда не может. А это значит только одно – он не сможет помочь Микосибе, они не наберут денег на очередной платеж и тому придется уйти из школы, уйти из команды. От осознания собственного бессилия Кейчи застонал. Ну почему? Почему это все случается именно с ними. Они ведь просто хотят играть в бейсбол. Ну почему? Но, – мелькнула в измученном мозгу Кейчи мысль, - она видела только его. Даже если она будет его на кусочки резать, ей никогда не узнать, что и остальные тоже подрабатывают, а это значит, что они смогут или по крайней мере постараются собрать нужную сумму. От этих мыслей стало немного легче. Но он тут же сообразил, что такая хитрая ведьма как Савада не могла ограничиться только им, Анией. Хоть и видела она только его, все знают, что они, вся команда, не разлей вода. Нужно предупредить остальных. Кейчи приподнялся на локте и потянулся за телефоном, светящийся экран показал третий час ночи. Даже таким ведьмам как их классная нужен отдых. Он предупредит их завтра. Ания откинулся на подушку и глубоко вздохнул. Как ни странно, ему стало легче. Не все потеряно. Как бы вы не старались, Савада-сенсей, нас десять человек, один за всех и все за одного, и мы сделаем все, чтобы наш капитан вел нас за собой на поле Кошиена. С этими мыслями он, наконец, провалился в сон. Конец первой части * Я долго пыталась рассчитать более-ли менее реальную стоимость ежемесячной банковской выплаты, но в конечном итоге решила остановиться на сумме эквивалентной примерно тысяче долларов.