Cпирали

Тепло. Такой была его первая мысль где-то между глубоким и спокойным сном и встречей с новым днём лицом к лицу. Тепло, комфорт, ощущение того, что действительно хорошо отдохнул, и уверенность, что сейчас ты не один. В воздухе витал знакомый аромат лаванды, смешанной с чем-то ещё. Так вокруг пахло миллион раз до этого момента, но его ум был ещё слишком затуманен, чтобы разобрать вторую составляющую запаха. Он завис в состоянии полусознания, наслаждаясь этой вновь обретённой полнотой мира. Чак не был уверен, что она не уйдёт, стоит ему только открыть глаза, поэтому проверить, точно ли он опять спит не один, было рискованно. Однако мягкий вздох через некоторое время полностью разбудил его сознание. Причина теплоты, так успокаивающей его, была приятнее, чем когда-либо. Запах лаванды и… Блэр. Его глаза открылись, и знакомый запах, который Чак так долго пытался распознать, стал ещё сильнее. Это таки была лаванда и что-то ещё - её личный запах. Она осталась спать на своей стороне, даже когда он чуть сместился на другую половину кровати. Прядь волос скользнула по его плечу, заполняя ноздри ароматом Уолдорф. Он вздохнул с чувством, максимально граничившим с удовольствием, но понял, что они ещё в том дне, поделившем их историю на «до» и «после». Чак аккуратно поцеловал её в голову, стараясь не разбудить. Он хотел находиться так близко как можно дольше. Но скоро она проснётся, Басс знал, и всё вернётся на круги своя, как он ей и пообещал ночью, когда просил остаться (умолял остаться, признался он себе). Всё будет так, как несколько часов назад. Пока она спала, Чак мог притвориться, что ничего не было. Однако у его «BlackBerry» были другие планы. Он зазвонил с тумбочки, где Басс оставил его ночью, перед тем, как лечь в кровать с Блэр. Чак потянулся к телефону, стараясь не задеть девушку рядом. К счастью, она не проснулась от звонка. Это был Нейт, чему Басс очень обрадовался. Если бы речь шла о Лили, безусловно, звонил бы Руфус, может быть Эрик, но точно не Арчибальд. - Алло, - шёпотом ответил Басс. Блэр вздохнула, но не проснулась. - Привет, я знаю, что очень рано, но думал, ты не спишь. Ты уехал из больницы вчера вечером? - Уехал, - подтвердил он. – И у меня… всё хорошо, - Чак играл с завитком волос Блэр. - Ты уверен? - Да. Блэр со мной. - Оу! – это было всё, что Нейт сказал в ответ. Басс знал, что его друг всё понял. - Как Лили? Есть новости? Какие-то изменения? Блэр завертелась. Чак замер, стараясь даже не дышать глубоко, чтобы не разбудить её. Ему было нужно, чтобы её сон длился как можно дольше. - Врачи говорят, что всё стабильно. Можешь пока не спешить в больницу. Я уговорил Серену ещё часок поспать, потом мы позавтракаем и приедем туда. - Хорошо. Спасибо! - Пожалуйста. Чак не повесил трубку. Повисла пауза. Он колебался. Надо было извиниться перед Нейтом, но было сложно переступить через свою гордость. Блэр вздохнула ещё раз, на этот раз так глубоко, что было понятно – скоро она точно проснётся. Её движения в его объятиях напомнили Бассу, что гордость уже стоила ему многого и потерять ещё одного близкого сейчас – это не то, что нужно. - Нейт, слушай… о прошлой ночи… - начал Чак. - Не беспокойся об этом. Всё нормально, - перебил его Нейт. - Для записи, ты был прав, - признал Басс. - Да, - согласился Арчибальд, - был. Чак услышал, как Серена окликнула Нейта на том конце трубки, тот попрощался и отсоединился. Рука Блэр скользнула по груди Басса. Он вновь накрутил на свой палец её локон, понимая, что извиниться перед Уолдорф намного сложнее, чем перед лучшим другом, но куда необходимее. - Как Лили сегодня? – спросила Блэр сонным голосом. Чак напрягся. Это было настоящее утро. Утро с любимой. - Стабильно, - ответил он, сопротивляясь желанию обнять крепче и не отпускать её, пока она сама не попросит. - А как ты? – спросила Блэр, положив голову ему на плечо и глядя снизу вверх. - Прямо сейчас? – Чак грустно улыбнулся. – Я в порядке. Но спроси у меня об этом ещё раз, когда решишь покинуть эту постель. Она ничего не ответила. Басс решил, что надо говорить, пока есть шанс. – Спасибо, Блэр. Спасибо за прошлую ночь. - Я была нужна тебе. Я знаю, как тяжело тебе в этом признаться. - Не только этой ночью ты была нужна мне. Ты всегда нужна мне, - только интимность момента позволила ему быть настолько честным. - Мы запутались, Чак, - заявила Блэр, проводя рукой по контуру вышивки на его пижаме. – Мы оба запутались. - Запутались, - он кивнул. – Но, честно говоря, я устал от этого беспорядка. Я хочу навести порядок в своей жизни, разложить всё по своим местам, избавиться от этого беспорядка. - Жаль, что Дорота может помочь только с беспорядком в квартире, - шуткой ответила Блэр. Было бы намного проще, если её любимая экономка пришла бы и избавилась от кучи мусора, в последние месяцы накопившегося в сердце. - Я был близок к тому, чтобы попросить горячую польскую горничную зайти сюда с её веником и пылесосом. Уолдорф не ответила. Он так и думал. Она не велась на шутки, она просто лежала рядом, рисуя круги на его груди снова и снова. Блэр была растворена в собственных мыслях. Басс пытался понять, как невинные прикосновения её мягких пальцев оставляют на нём огненные следы, полностью освобождая ото сна. - Что тебе снилось в больнице вчера вечером? – наконец спросила она. – Ты говорил, что кто-то забирает меня, а ты всегда приходишь слишком поздно. Чак не ответил сразу. Он сделал несколько медленных и глубоких вдохов, напоминая себе, что правда - ключ к примирению с Блэр. Даже если с правдой ты признаёшь свою слабость. - Мне снится один и тот же сон почти каждую ночь, - начал он. – Ты спишь в нашей постели в этом проклятом платье от Мэтью Вильямсона, а меня нет рядом. Мужчины в фетровых костюмах, как правило, их бывает трое, но иногда и больше, врываются в спальню и забирают тебя. Иногда бьют. Ты кричишь, пытаешься бороться с ним. Иногда ты зовешь меня, чтобы я спас тебя. Но каждый раз я оказываюсь там слишком поздно, номер уже разграблен, платье лежит на полу, а тебя нет. Потом я просыпаюсь в холодном поту, в панике от того, что опять не удержал тебя. - Ты видишь это каждую ночь? – Блэр всё ещё смотрела на него снизу вверх. - Почти каждую. Иногда снотворное помогает, - он умолчал о том, как много и часто употребляет его. - Как ты думаешь, что эти сны означают? - Я думаю, это моё подсознание напоминает о том, как я поступил с тобой, - признался Басс. – Я просыпаюсь в поту и понимаю, что не всё здесь сон, есть и частица реальности. Блэр молчала. Раньше она бы поспорила с ним, заметив, что он всегда пытается быть рядом, спасти её любым способом. Но теперь девушка не могла его так успокоить. Басс не смог защитить её, не смог удержать её сердце в безопасности. Он сел в постели, приподняв и её. - Блэр, я не идеальный, - признался Чак. - Учитывая количество алкоголя, что ты выпиваешь, и количество шлюх, с которым ты спишь, я бы сказала, что не идеальный – это мягко сказано. - Я пью скотча больше, чем должен, но, Блэр, девушки по вызову, о которых ты читала у Сплетницы, были трюком, мои способом скрыть, насколько мне больно от того, что я потерял тебя. Я не только не спал ни с одной из них, я даже не положил ни на одну глаза. Я расплачивался с ними, но они никогда не посещали именно этот номер. Мои люди отправляли поддельные сообщения Сплетнице. Блэр нахмурилась. Она так и думала, даже рассказала об этом Нейту. Стало легче, когда сам Чак подтвердил всё. Уолдорф, если быть честной, не ждала от него такого быстрого признания. - Почему? Почему ты пошёл по такому пути? - Пойдём, - он откинул одеяло. – Пойдём в гостиную. Этот разговор не должен проходить в нашей кровати. Девушка наблюдала, как Басс поднялся с постели и вышел из комнаты. «Наша кровать». Слова звенели в голове. Она последовала за ним, понимая, что избавится от этого разговора не возможно. На диване в гостиной уже лежал её халат, который она оставила здесь после их ссоры. Чак стоял на кухне, заваривая им по чашечке кофе. - О чём мы будем говорить? – она присела на стул. Басс опустился на край дивана, как можно ближе к ней. - О том, о чём должны были поговорить ещё в Центральном парке. Без споров и взаимных упрёков. - Я смогу сделать это, если сможешь ты, - сказала Блэр. Чак улыбнулся, он не был уверен, что она действительно сможет не спорить, но был готов проверить это. – Итак, проститутки? - Они приходили в отель. Даже поднимались на этот этаж, но не в этот номер. В другой. Там им делали спа-процедуры, о которых они только могли мечтать. Мне просто нужно было, чтобы все вокруг подумали, что я сплю с ними. - Почему? – хотела узнать Уолдорф. – Зачем ты заставлял меня думать, что ты только и делаешь, что развлекаешься с другими женщинами? Зачем ты ушёл со свадьбы Дороты с той блондинкой, когда прошло всего несколько минут после нашего расставания? - Да, я ушёл с другой женщиной, - он кивнул, - но я не спал с ней. Признаюсь, у меня было такое намерение, когда я с ней выходил из зала. Но стоило оказаться наедине в лимузине, она сразу потянулась за поцелуем. Я не мог терпеть этого и крикнул Артуру, чтобы он остановил машину. Я вышел, приказал отвезти её, куда она попросит, а сам пешком пошёл сюда. - Ну почему? – снова спросила Блэр. – Почему? Мне нужно понять это. Ты знаешь, как мне, полностью убитой горем от нашего разрыва, было больно читать все эти сообщения о диких вечеринках? - Потому что я не хотел, чтобы кто-то видел, насколько мне плохо. Я не хочу, чтобы кто-то знал, как я напивался в стельку каждый вечер, стараясь забыть о вещах, которые совершил, или о том, что следующим утром я проснусь один. Моя гордость была выше меня. Снова. И, Блэр, к слову, мне было не совсем легко читать о твоих свиданиях с каким-то там спортсменом. - Его звали Кэмерон, - тихо сказала она. – И это была слабая попытка двигаться дальше. При других обстоятельствах я бы влюбилась в него, но всё, о чём я только могла думать, - это ты, упрямая, гордая сволочь с кучей интриг! Чак улыбнулся. Слова Блэр были упрёком, но также намекали на то, что она любит его. - Прости моё эго за радость, вызванную последней репликой, - сказал он. Блэр издевательски фыркнула и отвернулась от него, чтобы скрыть улыбку. Басс встал и подал ей её любимую кружку, наполненную горячим кофе. - Спасибо, - поблагодарила Уолдорф. Чак снова сел рядом с ней, и они несколько минут молча пили кофе. - Почему ты здесь? – наконец нарушил тишину он. – Почему ты осталась в больнице вчера вечером со мной? Почему пришла сюда? Блэр обхватила кофейную кружку обеими руками, собираясь с мыслями. Она надеялась и молилась, чтобы слова сложились в её голове в адекватные предложения, и Чак не понял, как она растеряна. - Когда я была во Франции, Роман рассказал мне кое-что. Речь шла о реальной истории любви между Джонни Кэшом и его женой Джун. - Они были исполнителями кантри, да? – спросил Басс. – Кажется, был фильм про них, он вышел несколько лет назад. - Был, - Блэр кивнула. – Роман сказал, что мы напоминаем ему о них. Он сказал, что Джонни был далеко не идеальным, но, не смотря на все недостатки, Джун любила его, - девушка наблюдала, как внимательно Чак следит за её словами, стараясь полностью понять их. – Короче говоря, Роман помог мне понять несколько вещей о самой себе. Главным образом то, что я должна поверить в себя, прежде чем смогу доверять тебе. И да, несмотря на все твои недостатки, я всё ещё люблю тебя. - Ты всё ещё любишь меня, - он не смог ничего с собой поделать и улыбнулся. Повторение её слов вслух сделало их ещё реальнее. - И только бог знает почему, - пробормотала Блэр. – Упрямый осёл. - Я думаю, то же самое можно сказать и обо мне, - признался он, всё ещё смакуя услышанное признание и игнорируя её обзывание. – Касательно доверия. Я начал наши отношения, уверенный в том, что доверяю тебе. Но понимаю, что доверяю тебе только сейчас. Тогда я пытался доверять, но каждый раз скрывал что-то от тебя. - Мне нужно знать почему, Чак. Я хочу, чтобы это больше не повторилось. Я хочу, чтобы мы не зря сейчас разговаривали. Почему? Почему ты…почему это произошло? – намёк на отчаянье слышался в словах Блэр. Ей было необходимо понять, зачем он превратил её жизнь в ад. А главное, ей нужно было понять, почему им нужно двигаться вперёд вместе. - Почему? – повторил за ней Басс. Он надеялся, что сможет объяснить всё просто, не так витиевато, ка в его голове. – Я вложил всё, что у меня было, в это место. Ты знаешь, сколько часов я потратил на каждую мелочь во время переделывания отеля, сколько сил вложил в открытие. Чувства, которые я получал от того, как всё это работает, искренне радовали меня, делали счастливым. Это была эйфория. Единственный раз, когда я чувствовал себя лучше, был тогда, когда я первый раз признался тебе в любви. - Я знаю, как много значит это место для тебя, Чак, - спокойно сказала Блэр. – Но, как бы эгоистично это ни звучало, я думала, что значу для тебя куда больше. - Ты и значишь, - твёрдо сказал он. – В противном случае, я бы никогда не продал это место. - Можешь ли ты понять, как сложно верить тебе сейчас? – отчаянно спросила она. - Я знаю, что тебе очень трудно поверить мне, но обещаю, что если ты позволишь вновь быть рядом, то никогда больше не усомнишься в моих чувствах к тебе или в том, какое место они занимают в моей жизни. - Я бы помогла тебе, Чак! Сделала бы всё, что ты попросил. И это пугает меня, - призналась Уолдорф. Басс пересел на журнальный столик, чтобы оказаться ещё ближе к ней. Он сопротивлялся желанию протянуть руку и вложить её ладонь в свою, чтобы быть ближе. - Когда Джек назвал свою цену, я хотел отказаться. Я собирался сказать «нет». Но стоило мне открыть губы, они сами согласились. Я верил, что сработает план, по которому ты будешь думать, что пошла туда по собственной воле. Я знаю тебя и понимал, что ты пойдёшь туда, потому что любишь меня. Я был настолько глуп, что думал, что наша любовь так сильна, что мы сможем пройти через это. Я сказал об этом и Джеку, когда он возвращал мне отель. - Может быть, мы и любим друг друга достаточно, чтобы пройти через это? – тихо сказала Блэр. Чак слабо улыбнулся. - Я хотел бы так думать, - признался он. – Блэр, я провёл каждую минуту того часа, когда ты была с Джеком, в смятении. Меня разрывало буквально. Я то хотел остановить тебя, то верил в этот глупый план, по которому ты бы ничего не узнала. Мне хотелось забыться, просто получить свой отель назад и жить прежней жизнью. В моей голове в случае возвращения «Empire» в мои руки всё остальное сразу же становилось на свои места. - Когда Серена сказала, что тебя нет, я сразу же бросилась искать тебя, надеясь на то, что ты играешь в эту праздничную забаву с полароидами. Но я нашла только коробку с платьем и записку в ней. Когда я шла сюда, мне казалось, что кто-то распотрошил меня на части. Почему-то я до последнего верила, что ты не причинишь мне боли. Что я что-то не так поняла. Что всё это просто страшный сон, а Джек хочет лишь оклеветать тебя. - Я спустился в холл и ждал тебя. Сидел на одном из этих неудобных деревянных стульев, избегая взглядов швейцара. Старался не думать о том, что Джек делает с тобой, - Чак немного задрожал, вспоминая мысли, не дававшие ему покоя в ту ночь. – И даже после того, как ты ударила меня и попрощалась, я хотел идти за тобой. Но я знал, что ты не захочешь меня видеть. Я не могу описать, какие чувства тогда были в моей душе. В ту минуту, когда ты ушла, и во все последующие дни. Нет слов, чтобы выразить такую боль… и такую вину. - Зато я могу объяснить, что я чувствовала, - слеза скатилась по её щеке. – Я была опустошена. Голос Блэр звучал с надрывом. Чак проглотил комок в горле и положил руку ей на колено, не пытаясь больше сопротивляться себе. С души будто упал камень, когда она не оттолкнула его. - Блэр, в ту ночь… Скажи мне, что тогда произошло. Девушка покачала головой. Слёзы одна за другой падали из её глаз. Она быстро стряхивала их ладонью с щёк. - Это не важно. Всё в прошлом. - Важно. Мне нужно знать, что произошло. Мне нужно знать всё. Я терпеть не могу чувство, когда лежу без сна, а перед глазами сменяются картинки вас с Джеком. Мне просто нужно знать. Может быть, это звучит с долей мазохизма, но я хочу знать, во что вовлёк тебя. - Ты же знаешь, что ничего не было. - Блэр, пожалуйста. Скажи мне. Он наблюдал, как Блэр глубоко вдохнула. В её выразительных глазах стояли слёзы. Она не хотела рассказывать об этом, потому что желала пережить всё сама. Хоть девушка и не спала с Джеком, их взаимодействие было достаточным, чтобы травмировать её. – Я думаю, что ты должна сказать мне столько, сколько мне нужно знать, - мягко произнёс Басс, пытаясь уговорить её. Наконец Блэр кивнула. - Я была расстроена, потому что ты опять начал отталкивать меня от себя, - начала она. – Но я знала, что ты прошёл через многое, поэтому собиралась быть терпеливой и ждать, когда ты придёшь ко мне. Я действительно ждала, что ты придёшь и уделишь мне время. В конце концов, у тебя всегда был хотя бы час, который ты мог посвятить мне. Чак кивнул. Годовщина смерти отца выбила его из строя, но он всегда знал, что Блэр не только его девушка, но и подруга. Он хотел не отталкивать её, но не смог сделать всё верно. – Я просто хотела помочь тебе, Чак. Мне было плохо от того, что я видела, как плохо тебе. И когда пришло это платье с запиской, я подумала, что это шанс. Я хотела отдать всю себя в помощь тебе, но всё, что я могла тогда сделать, - в прямом смысле пожертвовать собой. Я подумала, что сделаю лучше. Даже составила контракт, по которому Джек никому не расскажет о происшедшем. - Я видел этот договор, - признался Чак. – Я сохранил его. Он в моём сейфе. Напоминает мне о цене, которую я заплатил. - Когда я вошла сюда, я просто хотела поскорей покончить с этим. Джек предложил мне выпить, мы сели на диван. Он положил руку мне на колено… - глаза Блэр опустились на руку Чака, лежащую, конечно, именно там, куда тогда положил свою руку его дядя. Чак заметил её взгляд и успокаивающе сжал её колено. – Я просто хотела покончить с этим. Я уже повторяюсь, но это было единственным, о чём я тогда думала. Я хотела быстрее покончить с этим, а затем притвориться, что этого никогда не происходило. Я бы скорее сняла свою одежду, он бы скорее вернул тебе отель, мы бы отмечали то, что всё это осталось позади нас. Он поцеловал меня, и это было так… так неправильно. Я не ответила на поцелуй. Я не смогла бы. Он спросил что-то о том, как можно спать с женщиной, которая не хочет его. И тогда он рассказал, что ты сделал. Когда я уходила, Джек предложил секс ради мести, но я просто хотела уйти оттуда, найти тебя, чтобы ты сказал мне, что он лгал. - Прости меня, - прошептал Чак, почувствовав, что это именно то, что сейчас надо сказать. Точнее, это было единственным, что он мог сказать. – Прости. - Дело в том, Чак, что я знаю тебя, - Блэр положила свою руку на его. – Я знала, как тебе жаль, ещё со свадьбы Дороты. Но знать, что ты раскаиваешься, и верить тебе – это две разные вещи. - Я проводил дни с бутылкой после этого, - признался Басс. – Потом, к счастью, пришли Нейт и Серена и настояли, чтобы я боролся за тебя. Я оставил алкоголь и приехал в пентхаус. Ты знаешь, этот шанс с подготовкой к свадьбе был очень кстати. - Ты использовал его, чтобы добраться до меня, - немного самодовольно заметила Уолдорф. - Именно так, - конечно, они оба знали об этом с того самого дня. – Я честно думал, что организация романтической свадьбы для человека, которого ты очень любишь, поднимет меня в твоих глазах. По крайней мере, ты будешь рядом, будешь общаться со мной. Помнишь тот разговор, когда я пытался объяснить тебе, как сильна наша любовь? Я думал, что мы сможем пройти через это. - Ты всё ещё не ответил на мой вопрос, всё ещё не сказал почему. - Я всё ещё работаю над этой частью, - признался он и провёл рукой по её лицу. – Я никогда не думал, что смогу натворить столько ошибок в такой короткий промежуток времени. Не думал, что всё так сразу свалится на меня. Год, как не стало отца. Потом появление этой женщины. Пойми, Блэр, я всю жизнь жил с мыслью о том, что убил собственную мать. И когда у меня появился шанс отказаться от этого мнения, я, конечно, захотел использовать его. И лишь потом я понял, что это схема Джека. Он играл на всех моих слабостях. Его целью было не получение отеля, ему надо было забрать тебя у меня, Блэр. И ему это удалось. Она ничего не сказала. Только развернула свою руку, переплела их пальцы и дала ему возможность продолжить. - Не знаю. Я был расстроен, потому что ты говорила впустить в мою жизнь Элизабет, а она оказалась не той, за кого себя выдавала. Я был расстроен, потому что потерял вещь, которой мог доказать Джеку, что чего-то добился сам, а не живу на лаврах отца. Если бы в тот момент на меня бы не навалилось всё это разом, думаю, я бы заметил, что это его план и всё бы не зашло так далеко. Он ведь знал: если нажать на верную кнопку, я захлебнусь в отчаянье и уже не смогу думать о последствиях. Я закрылся. Я прекрасно помню тот момент, когда перестал чувствовать и начал делать. Это было в тот день, когда я пришёл к тебе в общежитие и сказал, что всё потеряно. Я просто закрылся. Буквально выключил свои чувства и эмоции и начал думать о том, что необходимо сделать и как. Я знаю, что ты хочешь узнать, почему я это сделал, Блэр, но это настолько сложно, что я не могу объяснить. Я предположил, что ты всё равно будешь любить меня, даже если я вновь начну играть против тебя. - Ты жалеешь об этом? – спросила Блэр шёпотом. Слёзы, которые она перестала смахивать, текли по её щекам на протяжении всего монолога Чака. Первую слезинку он вытер сам, когда заметил. Сейчас Блэр задала ему вопрос, ответ на который был очень сложным. Басс изучающе смотрел на любимую, а она ждала, когда он заговорит. - Нет, - сказал он наконец, убедившись, что они смотрят друг на друга. Её карие глаза заметно расширились, девушка была потрясена ответом. Блэр была уверена, что он сожалеет. – Я не жалею об этом. Вероятно, должен, но не жалею. Потому что из-за моих действий, из-за этой ошибки я узнал, как чувствуешь себе, когда теряешь всё, что важно для тебя. Конечно, я ошибался и раньше, но именно в этот раз я понял, что действительно важно для меня. Я научился не принимать любовь как должное и не отталкивать людей, которые заботятся обо мне. И хоть я и сделал тебе больно, опустошил тебя, хоть я причинил боль любимой, друзьям, семье, я не жалею об этом. Я Чак Басс, Блэр. И я всегда буду учиться лишь на своих ошибках. И это был хороший урок, хоть и слишком дорогой для меня. Я понимаю, что это не то, что ты хотела услышать в ответ на свой вопрос, Блэр, но не могу тебе больше лгать. Она долго смотрела в пол, достаточно, чтобы в душе Чака заметно выросло напряжение. Наконец Блэр подняла глаза на него. - Я понимаю тебя, - медленно сказала девушка. – Это действительно не то, что я ожидала услышать, но, думаю, я понимаю тебя. - На свадьбе Дороты ты сказала, что хочешь, чтобы всё было просто, - вспомнил Басс. Блэр кивнула. - А ты сказал, что так нам будет скучно. Но знаешь, чего я хочу? Я хочу просто любить. Раньше я думала, что плохо быть скучными. Думала, если мы будем простой парой, ты будешь изменять мне или я стану просто приложением к тебе, а не Блэр Уолдорф. Теперь всё, чего я хочу, это простые отношения, как у мамы и Сайруса, как у папы и Романа. Мы будем смотреть по вечерам глупые передачи, а утром читать газету за завтраком. Мне всё равно, даже если ты станешь главным в нашей паре. - Телевизор и газеты… звучит как манна небесная после всего, что между нами было. Особенно в последние месяцы. И, знаешь, я никогда не буду перечить тебе в выборе нашего занятия. Всё, что ты делаешь с любимым человеком, не может быть скучным. Блэр закусила губу, думая о том, что сказал Басс. Она надеялась, что он всегда будет удивлять её, преподносить сюрпризы. - Я хочу, чтобы мы были скучными, Чак! - Я тоже, - он согласился, сжимая её руку. – Никаких схем, никакой лжи. Только я и ты, вместе, с плохими телевизионными программами и утренними газетами. Наступило молчание. Ещё многое предстояло сказать. Они оба знали, в чём ошибки каждого, в чём их общие ошибки. Они оба знали, что это единственный шанс идти вперёд. И они оба знали, что каждый из них хочет идти дальше только друг с другом. - Блэр? – спросил Чак. Она смотрела на него выжидающе. – Позволь мне вернуться. Ты не должна меня простить. Ты не должна доверять мне. По крайней мере, не сейчас. Просто позволь мне вернуться, дай шанс сделать всё правильно между нами, - он ждал, затаив дыхание, пока она ответит. Смотрел на её искусанные губы. И вдруг почувствовал, как Уолдорф сжимает его руку. - А ты позволишь мне вернуться? – спросила Блэр, удивляя его. – Несмотря на то что я много раз манипулировала тобою и давала основания не доверять мне? - Это риторический вопрос, - ответил Чак с усмешкой. - Мы сможем сделать это, Чак. Мы сможем оставить всё плохое в прошлом и быть сильнее, чем были когда-либо. Если мы оба приложим к этому усилия, - голос Блэр был решительным, твёрдым. Она верила, что все эти слова очень важны для них. Он встал и поднял её на ноги, а затем обнял, притянув к себе. Наслаждение мигом разлилось по телу от ощущения руки, скользящей по его спине, а затем и её головы на его груди. - Спасибо, - прошептал он. - Спасибо тебе, - ответила она. Чак отстранился и мягко коснулся её подбородка. - Я собираюсь поцеловать тебя, - сообщил он, будто бы спрашивая её согласия. Улыбка Блэр стала своеобразным разрешением на продолжение. Чак наклонился к ней, и когда его губы встретились с её губами, мир вокруг как будто сразу же исправился. Её глубокий стон дал понять ему, что их чувства похожи. Груды мусора, которые не могла расчистить даже Дорота, вдруг стали значительно меньше. Звонок телефона оторвал их друг от друга только потому, что Басс знал, что это может быть насчёт Лили. Он также знал, что и Блэр это понимает, в противном случае они бы не прервались под любым предлогом. - Мы поедем кое-куда этой ночью, - сообщил он ей, пересекая комнату, чтобы взять телефон, - только я и ты. Мы будем праздновать наше воссоединение правильно. - И говорить ещё больше, - заявила Блэр. - Это Руфус, - как только он произнёс это, зазвонил и телефон Уолдорф. - Это Серена, - сказала она, поднимая дисплей так, чтобы Чак мог увидеть написанное на нём имя. Они оба знали, что значат эти звонки. – Кажется, надо звонить Артуру. - Алло! – Басс ответил на звонок, кивая в знак согласия Блэр. - Чак, тебе необходимо приехать в больницу, - голос Руфуса дрожал. – Это…Мы думаем, это… Мужчина не смог выразить это словами, но Чак понимал, о чём он. - Я уже еду, - сердце мгновенно будто бы упало куда-то глубоко в живот. Он слышал, как Блэр произнесла что-то похожее в другой комнате. Чак набрал номер Артура, приказав быстро пригнать лимузин, и начал собираться. Блэр делала то же самое. Они оба молчали и пока собирались, и когда спустились в холл. Оказавшись внутри безопасного и такого родного лимузина, Уолдорф вложила свою руку в ладонь любимого. - Я здесь, - сказала она ему. – Что бы ни случилось дальше, помни, что я с тобой. Чак сжал её руку так сильно, что она почувствовала, как он борется за своими эмоциями. - Если я начну убегать – возвращай меня назад, - прошептал он. – Ты единственная, кто сможет. - Хорошо, - пообещала Блэр, положив руку ему на грудь. – Но не заставляй меня делать это. Я здесь для тебя, Чак. Как и все остальные. Не отталкивай нас опять, особенно сейчас. Она положила голову ему на плечо. Остаток пути до госпиталя они проехали в тишине. Блэр мысленно готовилась к следующим часам, а Чак разрывался между ликованием по поводу того, что они снова вместе, и отчаяньем, связанным с тем, что надо прощаться с ещё одним родителем.