Cпирали

Она буквально задыхалась, вбегая в госпиталь «Леннон Хилл». Не останавливаясь у ресепшна, девушка сама нашла палату, поскольку за время, проведённое по той или иной причине в стенах этого здания в последние недели, стала уже хорошо разбираться в планировке помещения. Пока лифт поднимался в онкологическое крыло, она несколько раз подряд снимала и надевала свои браслеты, борясь с нервами. Как только Блэр сошла с трапа и включила телефон, позвонила Серена. Уолдорф поняла, что случилось что-то неладное, ещё не сняв трубку. Эс через слёзы сообщила, что Лили увезли в больницу. Блэр как лучшая подруга Серены тут же изменила план своих действий. Девушка заплатила работнику аэропорта за то, чтобы её сумки доставили в пентхаус, сама села в машину, которая ожидала её по просьбе Сайруса и Элеонор, но попросила сменить маршрут, чтобы быть рядом с лучшей подругой в такие трудные минуты. По дороге в больницу Уолдорф просматривала сообщения, пришедшие за последние дни на электронную почту. Большинство из них было о новых коллекциях в любимых магазинах Би, около четверти приходило от Сайруса и Дороты, которые присылали отдельные письма, хоть и жили под одной крышей. Кое-какие сообщения были более важными, напоминали о внесении оплаты за осенний семестр в Колумбии. Блэр переслала их все матери. Последняя часть сообщений была от Серены, Ван дер Вудсен просила провести с ней весь день после возвращения из Франции: пройтись по магазинам, а потом поужинать вместе. Как всё изменилось с того момента, когда эти беззаботные письма были отправлены! Также было одно сообщение от отца, он просил сообщить им с Романом, когда Блэр приземлится, несмотря на разницу во времени. Девушка тут же отправила короткое сообщение во Францию, сообщив, что уже в Нью-Йорке. В ответ пришло сообщение от Романа с пометкой о Джонни и Джун. Воспоминание о разговоре в винограднике вызвало на лице Блэр улыбку. Со всеми письмами было покончено, можно было переходить к голосовым сообщениям. Серена звонила буквально за минуту до того, как Уолдорф выключила телефон, чтобы пожелать приятного полёта. Элеонор звонила, чтобы подтвердить, что водитель будет ждать в аэропорту. У Блэр перехватило дыхание, когда она услышала в трубке голос Чака, прерывисто объясняющего, что он не собирается отказываться от них. После последнего ужина и разговора с Романом девушка лежала без сна и думала о Чаке и их отношениях. Ей необходимо было понять, почему он сделал то, что сделал. Она заслуживала объяснений, причин, независимо от того, насколько сложными они будут. И Чак, она полагала, заслуживал ещё шанса, чтобы разъяснить ей всё это. Он пытался раньше, но Блэр отказала ему. Если они оба полностью не смогут отказаться от своего упрямства, то надо хотя бы поговорить как два взрослых человека, научившихся слушать друг друга. Только тогда они смогут исправить всё, что сломали вокруг себя. Её главным страхом было то, что в случае, если она даст Чаку ещё один шанс, он не даст его ей. Блэр могла признать свои ошибки сейчас, как сложно это для неё бы ни было. И ей хотелось, чтобы Басс знал об этом. Его сообщение на голосовой почте успокоило её, но девушка надеялась, что у неё будет время перед очередной встречей с ним. Она не была готова встретиться прямо сейчас, после трансатлантического перелёта. Но всё это уходило на второй план, поскольку двери лифта открылись в крыле для больных раком. - Би! – послышался голос Серены. Блэр повернулась на него и увидела подругу, стоящую в конце коридора с Нейтом. На блондинке была надета пижама, девушка выглядела не лучшим образом. Уолдорф бросилась к ней, не извинившись, что врезалась в медсестру, пытающуюся войти в лифт. - Эс! Я приехала сразу же, как только вышла из самолёта! – воскликнула Блэр, обнимая подругу. Серена прижалась к ней ещё крепче, чем минуту назад к Нейту. - Спасибо, - прошептала Ван дер Вудсен. Уолдорф просто обняла её ещё сильнее. У неё были сотни вопросов, но она знала, что сейчас не лучшее время, чтобы задать их. - Серена? – раздался голос Эрика. – Мама зовёт тебя. Серена оторвалась от Блэр и посмотрела на брата. Уолдорф тоже изучала его. Глаза парня были красными и блестящими, на лице было видно вены. Дженни Хамфри материализовалась из ниоткуда и обняла Эрика. Она повела его мимо Блэр, Серены и Нейта, обменявшись с последним сочувствующим взглядом. Уолдорф чуяла, как в ней вновь появляется королева Би. Какую бы неприязнь Блэр сейчас к Дженни ни испытывала, надо смириться, ведь Дженни – близкий человек для Лили. - Я должна идти, - сказала Серена, протянула руку и сжала ладонь Блэр в своей. – Ты останешься, правда? - Конечно, - твёрдо ответила Блэр. Даже спрашивать не надо, останется она или нет. Девушки вновь обнялись. – Я люблю тебя, Эс. - Я тоже люблю тебя, Би, - ответила та, сдерживая слёзы. - Пойдём, я провожу тебя в её комнату, - сказал Нейт, приобнимая Серену за талию. Блэр стояла и смотрела на них. Её сердце бешено заколотилось от осознания, что она должны быть сейчас рядом с Чаком и поддерживать его, как Нейт поддерживает Серену. Она могла бы быть для него поддержкой. Только если он пустит её к себе. Девушка вошла в своеобразный зал ожидания и неловко остановилась в дверях. Осмотревшись вокруг, она заметила Дэна, Эрика и Дженни. Чака не было. Выбирать не приходилось, Блэр опустилась рядом с Хамфри. - Уолдорф, - поздоровался он. - Бруклин, - ответила она. Они сидели неловко, их издёвки друг над другом казались неуместными в данной ситуации. - Серена с Лили? – спросил Дэн. Блэр кивнула. - Что случилось? Всё, что сказала Эс, когда звонила мне, это то, что Лили забрали в больницу. - Она была очень слабой в последние дни, не ела, испытывала отдышку и много спала. Я думаю, что ей было очень плохо, просто она не хотела это признавать. Врачи подключили её к каким-то мониторам пару дней назад, чтобы следить за жизненно важными органами. Показатели резко испортились, и медсестра, которая следила за ними, срочно сказала вести её сюда. И вот мы здесь. - Это нехорошо, - Блэр вздохнула. - Но это неудивительно в данной ситуации, Уолдорф, - ответила Дэн. Девушка не стала спорить, а просто откинулась на жёсткий пластиковый стул и скрестила ноги. Она ждала, но сама не знала чего. - Это будет долгая ночь, поэтому я хочу сходить за кофе. Тебе взять какой-нибудь? – спросил Хамфри, вставая. Блэр покачала головой. Как только Дэн ушёл, в комнате появился Нейт и сел на освободившийся стул, наклонившись вперёд, чтобы облокотиться локтями на колени. - Как она? – спросила Блэр. - Серена или Лили? - Обе. - Лили прощается со всеми. Это должно сказать тебе о том, как Серена, - Нейт глубоко вздохнул. Блэр показалось, что дышать стало нечем. Она знала, что часы Лили сочтены, но до сих пор было трудно признать, что уже скоро это случится. У старшей Ван дер Вудсен было много недостатков, но Блэр всегда любила её, особенно когда Серена уехала. Лили звонила ей пару раз в неделю, чтобы узнать новости. Тогда Уолдорф казалось, что мама Серены даже что-то заподозрила о пищевых расстройствах. Блэр очень благодарила Лили за то, что та усыновила Чака и стала тем, кому он доверял и кого любил. Ведь это было почти нереально, когда дело касалось Басса. Хоть смерть Барта поразила всех, кончина его второй жены будет иметь куда больший резонанс. Помимо Чака, все были поверхностно связаны со старшим Бассом. Разве что Серена и Эрик стали ближе к нему после предпоследней свадьбы их матери. - Разве врачи не могут ничего сделать? Деньги не вопрос. Они знают это. - Они сделали всё, что могли, Блэр. Всё, что сейчас ещё можно сделать, - это дать ей максимально комфортные условия. Молодёжь сидела в тишине, радуясь, что они живы и здоровы. Мысли Нейта были сосредоточены в основном на Серене, в то время как Блэр металась между Эс и Чаком. Она помнила его поведение после смерти Барта и боялась, что всё повторится. - Где Чак? – наконец спросила Уолдорф. – Он разве не должен быть здесь? - Он здесь. Мы приехали вместе. Лили вызвала его к себе первым, и они говорили некоторое время. После этого он вышел прогуляться, сказал, что ему нужно немного воздуха. Как будто по команде Чак появился в комнате. Он выглядел ужасно, глаза были налиты кровью, одежда помята. Их глаза встретились, и Блэр резко закусила губу, чтобы не вскочить и не обнять его. Она знала, что он борется с таким же желанием. Даже Нейт, казалось, понимал это. - Дэн сказал, что он пошёл за кофе? – спросил Арчибальд. Блэр кивнула, не сводя глаз с Басса. – Я думаю, что пойду за ним. Дай мне знать, если Серена придёт к вам. Блэр снова кивнула. Нейт вышел из комнаты, перед этим сжав плечо Чака. Басс не среагировал, всё ещё смотря на Блэр. Как только Арчибальд вышел, Чак глубоко вздохнул и пошёл к ней. Не говоря ни слова, он стал третьим хозяином стула рядом с ней. Блэр слушала его сбивчивое дыхание, а потом Басс сел так же, как и Нейт. Она молчала, даже не касалась его, но понимала, как важна сейчас ему. Он же чувствовал, что их возможность общаться без слов сильна, как никогда, несмотря на время, проведённое отдельно друг от друга. Летели минуты, часы. Иногда появлялся Руфус с новостями. В один приход он отправил Эрика и Дженни домой и заставил Дэна пойти с ними. Нейт около полуночи тоже попросил Серену поехать поспать. Арчибальд пытался убедить поехать домой и Басса, но тот в ответ лишь отрицательно покачал головой. Блэр поняла, что со своего прихода он не сказал ни слова. Уолдорф подошла к Нейту и тихонько предупредила, что останется с Чаком. Через пару десятков минут после отъезда половины народа Руфус снова появился. - Блэр? – мягко и устало сказал он надломленным голосом. Она подняла голову от старых номеров журналов, которые листала, чтобы усталость от перелёта не возобладала над ней. – Лили хотела бы поговорить с тобой. Она проснулась несколько минут назад и чувствует себя чуть получше. Сейчас не приёмные часы, но ради неё врачи делают исключение. Блэр кивнула и встала. Она бросила встревоженный взгляд на Чака. - Просто вернись сюда, когда вы закончите. Я посижу с ним, - старший Хамфри сел на стул, на котором провела несколько часов она. - Хорошо, - Блэр еле-еле улыбнулась в знак благодарности. Было почти два часа ночи, в больнице оставалось мало людей. Её каблуки громко стучали, ударяясь о плитку. Девушка была удивлена, что Лили захотела поговорить с ней. Это было прощание, она понимала это. Серена, Эрик, Чак, Руфус, Дженни и Дэн смогли открыть эту дверь, а ей почему-то было очень сложно. - Блэр, - тихо произнесла Лили. Губы девушки начали дрожать, когда её взгляд упал на женщину в постели. Всего за три недели, что Уолдорф провела во Франции, кожа Лили сильно пожелтела. Блэр казалось, что можно почувствовать, как жизнь буквально уходит из комнаты. - Лили, - выдавила она. Девушка вздохнула и попросила себя собраться, не надо показывать Лили, как сдаёшься. - Иди сюда. Садись, - Ван дер Вудсен слабо похлопала по постели. Блэр опустилась на край кровати и взяла Лили за руку. – Как ты, дорогая? - Как я? – Уолдорф усмехнулась. – Кажется, не меня надо спрашивать об этом. - Ты же знаешь, как я. Я умираю. Это довольно грустно, но я сделал всё, что смогла. - Лили, надо бороться до конца, - уверенно сказала Блэр. – Ты нужна нам. Руфус, Серена, Эрик… ты нужна им. И Чаку. Чак особенно нуждается в тебе. Он уже потерял мать, а полтора года назад и отца. Потом была эта женщина, которая обманула его… Просто… Ты не можешь сдаваться, Лили! - Милая, я не сдаюсь, - она улыбнулась в ответ на эмоциональный экспромт Уолдорф. – Я борюсь, как могу, просто в этот раз мне не суждено победить. Но я рада, что ты заботишься о Чаке. Именно о нём я и хотела с тобой поговорить. Блэр заёрзала на кровати, она должна была догадаться. – Я люблю тебя, Блэр. Я хочу, чтобы ты это знала. - Я тоже тебя люблю, - искренне кивнула девушка. – Так было всегда, даже если я не показывала это. - Ты очень упрямая, но ты очень хорошая подруга для Серены, Блэр. Даже если моя дочь этого не заслужила. Я хочу поблагодарить тебя за это. Я очень рада, что ты есть в её жизни. - Серена - моя сестра, - глаза Уолдорф наполнились слезами, она не могла их сдерживать. – Я всегда буду рядом с ней. - Я знаю, что ты будешь, - кивнула Лили. Она остановилась, чтобы восстановить дыхание. – Мне легче, когда я знаю, что с Сереной будет любящий человек, когда я уйду. - У неё ещё будут Эрик и Руфус. И Чак. И Хамфри. - Блэр Уолдорф вспоминает о семье Хамфри, - Лили улыбнулась. – Если бы у меня был телефон, я бы тут же написала Сплетнице. - Никому не говори, - Би захохотала. Лили тоже рассмеялась, но потом опять стала серьёзной. - Блэр, я не беспокоюсь за моего мужа и детей. По крайней мере, за моих детей и детей Руфуса. Однако за Чака мне страшно. Он действительно очень сложно переживает такие вещи, ему хуже, чем большинству. Я знаю, что между вами сейчас не всё хорошо, но, пожалуйста, будь рядом с ним. Не только для того, чтобы помочь ему пережить мою смерть. Он просто нуждается в тебе. - У нас с Чаком сейчас действительно не всё хорошо. Но у меня было время подумать, пока я была во Франции. И я бы хотела, чтобы мы попробовали начать всё сначала. Это просто займёт некоторое время и потребует усилий. - Он любит тебя, Блэр. Очень сильно. Я не думаю, что видела когда-нибудь человека, который любил бы кого-нибудь больше, чем Чак любит тебя. Я знаю, что он сделал, Блэр. И я не одобряю его поступок. Но я уверена, что он осознал свою ошибку и готов искупать её всю жизнь. - Ты знаешь? – удивилась Уолдорф. – Откуда? - Руфус и я стали свидетелями их ссоры с Сереной. Нам с ним не составило усилий собрать всё воедино. - Я знаю, что он сожалеет, - призналась Би. – Мне просто сложно дать ему вернуться обратно. Пропустить к себе. - Но именно рядом с тобой его место, Блэр. Обещай мне, что вы будете вместе. - Я обещаю. Если он сам захочет этого. - Он захочет, если ты ему позволишь. Я уже запретила ему отталкивать людей, которые любят его. Будь рядом с ним и Сереной. Они оба скоро будут очень нуждаться в тебе. - Лили, я буду скучать по тебе. Очень сильно, - по лицу Блэр текли слёзы. – И если мне так плохо, то я даже не могу представить, как плохо Серене и Чаку. - Иди сюда, дорогая, дай мне тебя обнять, - Лили тоже заплакала. Блэр наклонилась и осторожно обняла больную, которая вложила в этот жест все свои силы. Её слабые руки удерживала объятие так долго, как могли. - Отдыхай, Лили. Увидимся утром. - И ты отдохни, Блэр, - Ван дер Вудсен заговорила материнским тоном. – Я уверена, что ты даже не была дома с момента возвращения в Штаты. Я также уверена, что Чак по-прежнему здесь, хотя моя дочь, наверное, уже пошла домой. Отвези его домой. Я ещё буду здесь в первой половине дня, обещаю. Блэр улыбнулась, надеясь, что это не их последний разговор. Лили просто пользуется шансом поговорить с теми, кого она любит, пока ещё есть силы. Блэр вернулась в зал. Первым, что она увидела, была заснувший Чак. Она всегда любила наблюдать за ним спящим, он был так расслаблен и спокоен. Но при ближайшем рассмотрении она нахмурилась. Басс был напряжён, немного извивался во сне. Она наблюдала, как он начал раскачивать головой из стороны в сторону. В бессвязном бормотании чётко различалось только слово «нет» и её имя. - Чак?! Он продолжал метаться в кресле, не просыпаясь. - Нет, Блэр, нет, - пробормотал Басс. - Чак! – она осторожно положила руку ему на лечо. – Чак, проснись. Его глаза распахнулись. Они неистово горели. Он смотрел на неё лишь секунду, прежде чем встал и притянул к своей груди. - Блэр, - выдохнул он, обнимая её крепко. – Блэр. - Всё хорошо, - тихо сказала она, обнимая его крепче, - это был просто сон. Всё в порядке. - Они забирали тебя, - пробормотал Чак ей в волосы. – Они всегда забирают тебя. А я всегда прихожу слишком поздно. - Я здесь. Никто никуда не забирал меня, - она не понимала, что он имеет в виду. – Это лишь сон. Чак уткнулся лицом в её волосы, глубоко вдохнул, чтобы успокоиться. Блэр почувствовала, как бьётся его сердце. Он нежно рисовал круги на её спине. Но она понимала, что Басс делает это инстинктивно. - Прости меня, - сказал он хриплым голосом, оторвавшись от неё. – Я…просто плохой сон. - Ничего страшного, - Блэр вложила свою руку в его ладонь. – Ты должен поспать. Мы оба должны. - Я останусь здесь, - мгновенно среагировал он. - Чак, за одну ночь с Лили ничего не случится. Она хочет, чтобы ты пошёл домой и поспал. Мы вернёмся сюда утром. Чак пристально смотрел на Блэр. Она пыталась понять, чему он так удивлён – тому, что она сейчас с ним? Почему он держал её за руку и гладил по спине? Конечно, Уолдорф могла спросить всё, что хотела, но решила ждать, пока он сам ответит на все вопросы. Девушка видела бурю эмоций в его глазах и чувствовала, как Чаку было плохо без неё. Блэр хотела скорей избавить его от всех проблем, снова сделать своим, что бы для этого ни понадобилось. Так бывает, когда любишь кого-то. Наконец он молча кивнул, соглашаясь, что на несколько часов больницу надо покинуть. Продолжая держаться за руки, они зашли в лифт. Выйдя в холл, Блэр поняла, что на улице льёт сильный дождь, который часто висит над городом в ранние утренние часы. - Я поймаю такси, - сказала Чак. – Стой здесь. Он выскочил из здания прямо под дождь. Блэр из окна наблюдала, как он стоял на краю трассы с поднятой рукой. Пиджак Басса полностью промок за минуту. Блэр осознала, что собралась провести ночь с Чаком Бассом. Она проглотила появившийся внезапно нервный комок и попыталась решить, куда им лучше поехать. Девушка не была в их пентхаусе с той самой ночи с Джеком, но ехать к Элеонор и Сайрусу не стоило, с утра будет очень много ненужных вопросов. Казалось, судьба бросает её в огонь, вынуждая иметь дело со всем, от чего Уолдорф сбежала во Францию, уже через несколько часов после прилёта домой. В конце концов, рассуждения закончились мыслью о ночёвке в «Empire». Такси остановилось перед больницей, и Блэр направилась к двери. Чак встретил её, пытаясь заслонить всем своим телом от дождя. Он открыл перед ней дверь машины, затем сел рядом. - Куда едем? – спросил таксист. Басс посмотрел на Блэр, ожидая её реакции. Она на секунду стушевалась, а потом повернулась к таксисту. - Отель «Empire», - девушка сразу же перевела взгляд на окно. Машина плавно начала двигаться по улицам ночного Нью-Йорка. - Ты уверена? – тихо спросил Чак. – Ты не должна… - Я уверена, - сказала Блэр, прерывая его. Чак кивнул и откинулся на спинку. Они ехали до гостиницы в тишине. Басс слишком устал, чтобы думать. Блэр настраивалась на последующие события, а особенно на возвращение в отель. Когда «Empire» показался в поле зрения, её дыхание участилось. Чак развернулся к ней, но она лишь покачала головой и вновь посмотрела в окно. Блэр слышала, как он глубоко вздохнул, а потом опустил голову на спинку сиденья. Когда такси остановилось, Чак вышел первым и проводил Блэр к дверям, потом вернулся и расплатился с водителем. Уолдорф, войдя внутрь роскошного лобби, сделала ещё один глубокий вздох. Вестибюль был пуст, только портье сидел за стойкой, и швейцар стоял у дверей. Она закрыла глаза и услышала звук собственных каблуков, вновь представила себя в том золотой платье… Память не отказывала. - Блэр, - раздался голос Чака, - ты действительно не должна… - Ничего страшного, - она вновь прервала его. – Я устала. Мы можем пойти наверх? Басс кивнул и повёл её через лобби. В лифте они молчали. Блэр крепко обхватила перила у задней стенки, а Чак нервно притоптывал ногой, засунув руки в карманы. Ей казалось, что эта поездка длится вечно, но, конечно, это было не так, уже через минуту Уолдорф оказалась в пентхаусе. Первым, что сразу бросилось ей в глаза, была чистота. Она думала, что повсюду будут пустые бутылки от алкоголя и бюстгальтеры, свисающие с люстр. Но тут же девушка напомнила себе, что отель уже не принадлежит Чаку, по крайней мере, на бумаге. Может быть, такой порядок – заслуга новых владельцев. Следующим, что она заметила, были коробки, аккуратно сложенные в углу. Блэр подумала, что это вещи, которые он начала постепенно упаковывать для переезда, но побоялась спросить, где Басс будет жить теперь. Это было странно: ощущать, что Чак больше не живёт в «Empire». Но ещё страннее было осознание того, почему он продал отель. Блэр пошла дальше и поразилась тому, как спокойна. Никаких видений Джека Басса, наливающего ей выпить, дразнящего её, кладущего руку ей на колено, рассказывающего об идее с обменом её на отель. Вместо этого девушка чувствовала себя почти безопасно, будто вернулась домой после долгого отсутствия. Это было странно, ведь она представляла, что всё будет совсем не так. - Ты можешь ложиться, - сказал Чак, глядя на неё из другого конца комнаты. – Я буду спать на диване или в комнате Нейта. Кажется, он сегодня не ночует здесь. Блэр кивнула и пошла в спальню Чака. Она открыла дверь, и волна воспоминаний накрыла её. Эта комната была её любимой в пентхаусе, самые хорошие воспоминания были связаны с ней. Они, в большинстве своём, даже не были связаны с сексом. Вот они лежат, обнявшись, и смотрят на первый снегопад за окном, телефоны выключены, на душе очень хорошо. Вот он будит её поцелуем перед важным экзаменом и приносит чашку горячего шоколада. Блэр подошла к комоду и вытащила верхний ящик, ей было любопытно, по-прежнему ли её вещи лежат в нём. Уолдорф была очень удивлена, когда поняла, что всё осталось так же, как и клала в своё время она. Девушка достала одну из ночных рубашек и зашла в ванную. Даже её зубная щётка и органическая паста были на месте. Она улыбнулась, заметив, что тюбик почти пуст. Видимо, Басс не рассчитывал на её возвращение так рано, поэтому не позаботился о заметании следов, ведь раньше он называл её пасту естественным дерьмом. Блэр умылась, почистила зубы и вернулась в спальню, ожидая найти там Чака, но его не было в комнате. Он заходил, разобранная кровать была тому доказательством. Уолдорф вышла в гостиную и увидела его сидящим в кресле у окна и смотрящим на её любимый вид из пентхауса. - Чак? – тихо сказала она. – Я собираюсь спать. Он медленно повернулся к ней и моргнул усталыми глазами. - Спокойных снов, - всё, что он сказал перед тем, как вновь перевёл взгляд на ночной город. Блэр легла в кровать, выключила свет, закуталась в одеяло и заворочилась, пытаясь устроиться поудобнее. Постель была слишком большой, чтобы спать в одиночестве. Уолдорф уложила одну из подушек рядом, надеясь, что она будет похожей на второго человека. Но этого не случилось. И хотя девушка была истощена полётом и всем, что произошло позже, заснуть она не могла. Блэр закрыла глаза и пожелала себе спокойной ночи, но и это не сработало. Тридцать минут, а может и больше, она пыталась уснуть. Глаза стали тяжелее, но сон не приходил. Разочарование поселилось в её душе, когда она услышала скрип из гостиной, а затем звук мягких шагов. Чак направился в спальню. Уже через пару секунд Блэр поняла, что он идёт в их комнату, а не к Нейту. Двери распахнулись, и Басс появился перед ней. - Блэр? – тихо спросил он. - Я проснулась, - ответила она, поворачиваясь так, чтобы видеть его. Он тяжело вздохнул и нервно запустил руку в волосы. Казалось, что сейчас ему неуютно даже в своей лучшей шёлковой пижаме. - Блэр, я знаю, что мы не вместе и что сейчас всё между нами плохо, - начала Чак. В его глазах блестели невыплаканные слёзы. – Но, Блэр, ты нужна мне. Его голос сорвался, и слёзы появились на глазах Блэр. Она села в постели, чтобы видеть его лучше. – Можно только сегодня, на пару часов, мы сделаем вид, что между нами всё в порядке? Я не прошу тебя заняться со мной сексом или что-то такое. Мне просто надо, чтобы ты была рядом. Просто несколько часов. А утром всё будет по-старому. Блэр смотрела на Чака, радуясь тому, что он сказал, как нуждается в ней. Это было очень важно. Он подумал, что её молчание предвещает отказ, поэтому попытался сказать ещё что-то в свою защиту. - Я знаю, что не заслуживаю этого. Я знаю это, Блэр. Но я теряю Лили и только недавно помирился с Нейтом. Серена не разговаривает со мной, я давно уже потерял тебя… Я просто… - он замер в нерешительности. Одна слезинка скатилась по щеке. Он мгновенно вытер её, понимая, что стена рухнула. - Иди сюда, - тихо сказала она. – Ложись со мной. Он мгновенно сделал шаг к кровати, боясь, что она может быстро изменить своё решение. Заметив подушку, Чак сразу же вспомнил, как сам пытался заменить ей Блэр. Девушка легла на спину и потянулась к нему. Он положил свою голову ей на грудь и обнял крепко-крепко. - Спи, - прошептала Блэр. Чак почувствовал, как она запустила свои руки в его волосы и вздохнул от удовлетворённости. - Я люблю тебя, - прошептал он, почти заснув. - Я тоже тебя люблю, - ответила она, когда он уже спал.