Момент для...

- Рукия-я! Почему ты опять заварила этот черный чай? – уже неделю капитан третьего отряда значился больным, и уже неделю капитан третьего отряда удачно выносил своей жене мозг: то картошка недоваренная, то те таблетки, что Унохана прописала, гадкие на вкус – как будто она в этом виновата! Вот, а теперь ему еще и чай не нравится. - Куросаки, я люблю этот чай, прими это как факт и ляг в постель, в конце концов! Ты болен, дубина, тебя нужно лечить, - ворчливо поговаривала женщина, поправляя одеяло на постели мужа и уходя за обедом. Ей пришлось даже отпуск в академии брать, чтоб ее «пятый ребенок» был под присмотром! Сцену со случайным поджогом дома она уже проходила. И не раз. - Рукия, а давай… - начал было рыжеволосый с лукавыми нотками в голосе, когда его жена вошла вошла в комнату с подносом, как облом пришел неожиданно: детишки, вернувшиеся, кто с тренировки, кто с прогулки, забрались прямо в тапках на кровать больного. - Папуля ты как? - в один задорный голос воскликнули рыжие близняшки, сверкая карими глазами. - Паааап, ну ты скоро маму-то освободишь? Там из академии Онабара-сан ее спрашивал, мол класс какой-то забастовку устроил. Шесть раз за четыре часа спрашивал… - прошептал в ухо отцу Акино, - достал. - Милый мой первенец, ты влип. Мамочка наша очень уважает этого человека, да еще и имеет отменный слух, - в коридоре хлопнула дверь. – Вот видишь, уже ушла на работу. Вот только бы повод! Посадили бы тогда ее под домашний арест и заставили нам сестренок рожать. - Она просто очень сильно любит свою работу, - нельзя сказать, что Шизу был маменькиным сынком, но всегда, из-за большой любви, был на стороне Рукии при всех спорах, даже в которых сама женщина была не права. Куросаки Ичиго поморщился. Он явственно помнил, как его жена спустя тридцать лет от рождения Акино и Исами просилась в академию учителем. Этот момент в рыжей голове застрял, как не любимый из-за того, что брюнетка сначала спросила про место преподавателя, а потом уже пошла советоваться с мужем. Рукия конечно же исправилась и впредь ну ничего-ничего не делает без одобрения своего любимого (– вот пусть так и думает). - Почему она так полюбила этот черный чай? Обыкновенный совсем, не особо вкусный. Имбирь бы добавила для вкуса, - спросил у своих детей Ичиго, отхлебнув травяной напиток из своей кружки. - У тебя насморк, пап, тебе не понять! - рассмеялись близнецы, сползая с кровати и несясь в направлении кухни. - В смысле? - У этого чая аромат клубники со сливками… - улыбка с лиц мужчин семейства Куросаки не сходила до вечера.