Via mortis. Black protector

В канун Рождества Джинни с тоской осмотрела собственную комнату, никакого рождественского настроения не было в принципе и уютное, знакомое с детства помещение ни разу не прибавляло позитивных мыслей. Оказывается, что Драко такой вредный и злопамятный не в кого-нибудь, а в горячо любимого дядюшку. Было непонятно почему, но всю неделю благородный лорд Малфой упрямо игнорировал племянницу. Дорогой брат в точности копировал поведение отца. Поэтому общалась Джинни исключительно с тётей и малышкой-племянницей. Маленькая Касси — отдельный разговор. Если девочка не спала или у неё не было Драко или дяди, юная крёстная проводила всё своё время с малышкой. Кассиопея к ней очень привязалась, Нарцисса даже шутила, что скоро начнёт ревновать дочь к племяннице. Да и сама Джинни теперь не представляла, как уедет в школу и оставит этого златовласого ангелочка. Кстати о школе. Вот интересно, Гарри и мужская половина Малфоев точно не родственники? Нет, конечно, она прекрасно знала, что все чистокровные в той или иной степени состоят в родстве, но доблестный герой, судя по поведению, был к Малфоям гораздо-гораздо ближе, чем говорило родовое древо. Он даже ни разу не написал! Нет, повторять подвиг Татьяны Лариной и писать этому нахалу первой Джинни точно не собиралась, но она скучала, правда скучала. Рон и Гермиона, напротив, писали с завидной регулярностью, будто пытаясь компенсировать молчание друга. Про Поттера старались не упоминать, хотя она и не просила, если бы что-нибудь случилось, они бы точно написали, а так, пусть дуется, сколько его душе угодно. Седрик тоже молчал, хотя этому слизеринка была даже рада. Ей всё-таки ещё нужно разобраться в своих чувствах, а если он будет писать каждый день, это точно не получится. Тяжело вздохнув, девочка ещё раз оглядела комнату. Что ж сегодня всё-таки сочельник. Нужно срочно создать себе соответствующее настроение.  — Мерлин, пойдёшь со мною кататься? — кот склонил голову на бок, сладко потянулся и встал, нетерпеливо топая мягкими лапками по пушистому ковру. — Рада, что ты хоть меня не бросишь! Во дворе царила просто сказочная атмосфера, того и гляди, из-за пушистой ели выйдет Снежная Королева или пузатый Санта-Клаус. Джинни улыбнулась и направилась в сторону конюшни, оттуда гордо вышел уже осёдланный Гром. Не медля ни секунды волшебница кинулась к своему красавцу. Со всеми передрягами она так и не успела на нём покататься, да девочка несколько раз к нему приходила, но проехаться верхом так и не довелось.  — Красавец, мой! Я наконец-то собралась на тебе прокатиться! — даже не задаваясь вопросом, кто же всё-таки оседлал её коня, Джинни вскочила в седло. — Эй, рыжий дармоед, идёшь?! Мерлин влез на забор, а оттуда запрыгнул к хозяйке на плечо. Разумеется, в лес хода не было, и девочка это прекрасно понимала. Все бреши в защите дядя заделал ещё, когда запер Джинни в комнате. Приходилось довольствоваться территорией поместья, которая слава Мерлину была огромная. Но ничего, может, ещё образуется где-нибудь новая брешь, и они смогут вырваться в лес на волю?  — Вези нас в ельник, Гром, — попросила Джинни, наклоняясь к уху скакуна, на что он махнул большой умной головой и понёс маленькую всадницу в указанном направлении. У самой границы с лесом располагался небольшой ельничек, в котором до поры до времени произрастали будущие рождественские красавицы. Детьми Драко и Джинни любили бегать туда и прятаться в раскидистых колючих лапах, сидеть до самой ночи, рассказывать друг другу страшные истории, пока их не находили дядя Люциус или крёстный. Тогда брат и сестра срывались с места и наперегонки бежали к поместью, пока кто-то из взрослых их не догонял. Но сейчас они уже вышли уже из этого возраста, и ельник стоял практически забытый. Она и сегодня-то про него вспомнила только после того, как решила украсить комнату к Рождеству. Обычно её раздражало, что в канун праздника строгое поместье превращается Мордред знает во что, но не в этом году. На душе было погано, так пусть хоть в комнате будет царить дух праздника.  — Мерлин, тебе особое задание, — пересаживая кота на раскидистую лапу ели, заметила Джинни. — Слазь за шишками, пожалуйста, и вообще, если найдёшь что-нибудь интересное — неси. Где-то через час, Джинни весёлая, хотя и вся в снегу и еловых иголках, вернулась в свою комнату. В руках охапка наломанных веток, на плече охотничья сумка полная шишек и даже веточкой орешника с тремя орешками, её нашёл Мерлин, наверно какая-то птичка в гнездо принесла, а потом забыла. Да, подарок как для белочки, но всё равно приятно. С украшением комнаты Джинни справилась очень быстро, всё-таки Седрик был прав: «Магия — великая сила». Девочка вздрогнула. Впервые за неделю она вспомнила старшекурсника. Вдруг в окошко постучалась сова. Это была полярная сова. На пару безумных мгновений ей даже показалось, что это Букля. Но это была не она, это одна из школьных сов принесла какую-то посылочку.  — Это интересно… — пробормотала девочка, напоив пернатую посланницу, — От кого это, как думаешь? Мерлин, растянувшийся на диване, задумчиво обнюхал коробочку, перевязанную красной ленточкой. После чего большими золотистыми глазами посмотрел на хозяйку.  — Думаешь, безопасно? Хаус утвердительно мяукнул и холодным мокрым носом подтолкнул посылочку ближе к хозяйке.  — Ну, если ты уверен, — улыбнулась Джинни, развязывая бантик. — Мерлин, мой! В коробочке на алом бархате лежала великолепной красоты камея из малахита. В неярком свете камина играя острыми гранями, легко угадывалась роза. Оправлено украшение было в серебро, а внизу на недлинной подвеске поблёскивала крупная чёрная жемчужина.  — Мерлин, кто мог… — записки не прилагалось ни в футляре, ни на ленте, ни на лапке совы. — Так, помня прошлогодний опыт… Джинни схватила палочку и проверила украшение на следы тёмной магии, следящие чары и даже на присутствие магических паразитов. Девочка даже метнулась к книжному шкафу. Вроде бы всё что могла она проверила. Хотя бы в руки брать точно безопасно.  — И всё-таки интересно, — задумчиво пробормотала волшебница, разглядывая брошь-камею со всех сторон. С изнаночной стороны на гладкой серебряной поверхности были выгравированы три буквы. «G.M.B.». Можно было бы предположить, что это её инициалы, но буква Б в конце все портила, или нет… Блэк, если подумать, с маминой стороны она — Блэк. А шляпа? На распределении её тоже назвали по маминой фамилии, но тётя же сказала, что это из-за того, что зачали её до брака, но вот интересно, кто ещё мог об этом знать?  — Мисс Джинни! — по щелчку перед девочкой материализовался Добби. — Вас зовут на ужин.  — Спасибо, Добби, — ответила девочка, мягко улыбнувшись. Камею она припрятала в карман. Дядя и тётя имеют право знать, к тому же может они помогут прояснить ситуацию?

***

В библиотеке на софе у камина полулежала девочка лет тринадцати, иссиня-чёрная кудрявая коса совсем растрепалась, кое-где из неё даже выпали лёгкие завитушки, мешавшие вчитываться в строки древнего фолианта. Она, разумеется, не догадывалась, но её уединение уже довольно давно разрушили. Или догадывалась?  — Только тронь мою палочку, негодный мальчишка, и лишишься всех своих пальцев, — не отрывая глаз от книги, заметила девушка. — И поверь мне, я не шучу!  — Ты этого не сделаешь, Белла! — отдёрнув руку, заметил чёрноволосый кудрявый мальчик.  — А ты проверь, Сири, — теперь девушка всё-таки оторвала взгляд от книги и хитро посмотрела на кузена.  — Не называй меня так! — пробормотал Сириус, надувая пухлые розовые губы. Девушка улыбнулась, не закрывая фолиант, усадила мальчишку себе на колени. Тот и забыл уже что обижался, уселся поудобнее и принялся играть с выбившимися из косы завитушками. Беллатриса поцеловала кузена в макушку. От волос пахло яблочным детским мылом, пылью и почему-то гарью.  — Что ты опять натворил, шкодник? — заглядывая в наглые синие глазищи, поинтересовалась Белла.  — Н-н-ничего, — пытаясь намотать упрямый локон на палец, не особо уверенно ответил мальчик. — А что ты читала?  — Так, у тебя… — но Сириус уже сам поднял на неё влажные синие глаза, — нет! Только не снова. Я не куплюсь. Это старый трюк, придумай что-нибудь пооригинальнее. Его нижняя губа тут же начала дрожать, глаза ещё сильнее увлажнились. Она сама его вынудила, но не рассказывать, же кузине, что он только что расплавил её новенький котёл. Собственно говоря, и палочка ему была нужна именно для устранения этой досадной оплошности.  — Ты маленький вредный мародёр, я же всё равно узнаю, — сдалась девушка, эти синие глаза действовали на неё просто волшебным образом.  — Так что ты читаешь, Белла? — постарался сменить тему мальчик.  — Да, так, — девушка тяжело вздохнула и отложила книгу подальше. — Мама нам в детстве постоянно рассказывала на ночь одну легенду.  — Про Короля Артура и рыцарей Круглого стола, — взмахнув невидимым мечом, гордо провозгласил Сириус. — Ты мне рассказывала.  — Ну, вот и это её очередная интерпретация…  — Там опять королеву обвиняют в измене? — с видом знатока поинтересовался мальчик.  — Хм, да, — тяжело вздохнула девушка.  — Ты же знаешь, что тебя это обычно расстраивает, — заметил кузен. — Зачем читаешь?  — Не могу удержаться, — грустно ответила Белла. — Это как… я не знаю! Сириус, зачем они так? Я понимаю, что может правда — то, что пишут, а не то, что рассказывает мама.  — А может наплевать на всех и пусть правда будет той, что тебе нравится? — быстро предложил мальчик. Если ей было больно читать о измене легендарной королевы, то ему было больно видеть её грустной. — Это было так давно, какая уже разница?  — Солнышко, правда, она одна и с нею ничего не поделаешь, — погладив мальчика по голове, заметила девушка.  — А кому нужна эта правда, если она тебя несчастной делает? — горячо отозвался мальчишка. — Вообще, давай придумаем свою правду. Только нашу, твою и мою!  — А давай! — улыбнулась Белла, крепко обнимая Сириуса.

***

В конце «праздничного» ужина Джинни осмелилась заговорить про таинственный подарок.  — Дядя Люциус, мне тут кое-что странное пришло, — дядя молчал. — Принесла незнакомая сова, неподписанную посылку.  — Тебе, надеюсь, хватило ума не лезть в это? — не поднимая взгляда от тарелки, поинтересовался лорд Малфой.  — Нет, я нашла тетрадь, начала в ней писать, а она мне отвечала, — прошипела Джинни. Лорд Малфой аж подавился вином, тётя Цисси взволнованно посмотрела на племянницу, а Драко уронил вилку на пол. Воцарилась звенящая тишина, казалось, присутствующие даже дышать боялись. Однако своего Джинни добилась, дядя поднял на неё удивлённо-злые глаза.  — Слава, Мерлину, реакции добилась, — зло произнесла Джинни, поднимаясь из-за стола, — вот это мне принесла сова. Там малахитовая камея с изображением розы. Следов тёмной магии нет, никаких злых чар нет, магических паразитов тоже нет. Из странностей только инициалы «G.M.B» на оборотной стороне. Приятного всем вечера. Девочка вылетела из комнаты, оставив рядом с дядей закрытую коробочку.

***

Джинни лежала на своём диване и в третий раз перечитывала пособие по анимагии. Она нашла его ещё летом среди книг, что ей принёс дядя. Оно было вложено в учебник по трансфигурации, поэтому лорд Малфой даже не заметил, что принёс племяннице противозаконную литературу. Волшебница уже всё рассчитала, знала главу о превращениях наизусть, но ей всё ещё было страшно совершить превращение. В конце концов, правда, страшно превратиться одной! Она даже не знала, кого можно в это посвятить! Гарри, Рон и Гермиона? С Гарри она не разговаривает, опять… Рон — не выдаст, разумеется, но помощи от него не жди. Нет, он конечно сможет расколдовать в случае чего, но после него вполне возможно придётся разгребать ещё больше. Гермиона — конечно умница, но она её заклюёт, что никому взрослым не рассказала, что не хочет регистрироваться и так далее. Седрик? До ситуации на кухне она серьёзно думала его посвятить, но не теперь. Друг это одно, а его она теперь другом назвать не могла. А друг в такой ситуации надёжнее парня. Оставался один Бродяга, но он, к сожалению собака. На пушистом ковре перед камином развалился до нельзя довольный жизнью Мерлин. И только шорох страниц, урчание кота и треск огня в камине нарушал покой и тишину золотистой комнаты. Джинни дочитала главу и кинула быстрый взгляд на часы, стоящие на каминной полке. Почти полночь.  — Счастливого Рождества, Мерлин, — с тяжёлым тоскливым голосом произнесла волшебница. Только она хотела вернуться к чтению, как раздался тихий стук. Джинни молниеносно сунула книгу под декоративную подушку, откинула голову на подлокотник, притворяясь спящей.  — Джинни, я знаю, ты не спишь! — тётя Цисси явно была намерена вытащить племянницу из комнаты. — Не заставляй меня взорвать эту дверь. Джинни тяжело вздохнула и, завернувшись в плюшевый плед, встала с насиженного места.  — Доброй ночи, тётя, чем могу помочь?  — Я только что уложила Касси, — объявила тётя. — Пойдём в музыкальную гостиную.  — Но почти полночь…  — Ну и что? — удивилась тётушка. — Сегодня сочельник. И я спать не собираюсь. Ты же со мной, солнышко? Джинни бросила быстрый взгляд на свой диванчик. Как мило и уютно он выглядел.  — Разумеется, тётя. Музыкальная гостиная была маленькой, но по праздникам именно она становилась центром вселенной для всех обитателей Малфой-менора. Большие витражные окна занавешены великолепно-красивыми шторами полностью покрытыми вышивкой, над мраморным порталом камина в золочёной раме висело огромное зеркало, из мебели только два кресла у камина и несколько стульев по углам, освещалась эта комната камином и свечами, однако, не смотря на это была очень-очень светлой. Прямо перед входом стоял прекрасный белый рояль. Остальные инструменты прятались в своих домиках-тайниках, разбросанных по всей комнате. Это делалось специально, чтобы маленькие Драко и Джинни не баловались с дорогими инструментами. Только вот не ожидали родители, что такая мера только подстегнёт детей к действиям. Они восприняли это как вызов и уже через неделю удивлённые лорд и леди Малфой нашли все инструменты лежащими на рояле. Люциус включил знаменитое ослиное упрямство рода Малфоев и перепрятал всё ещё раз. Дети раз за разом принимали эту игру, а лорд Малфой каждый раз перепрятывал всё заново. В общем, мысленно леди Нарцисса задавалась вопросом, а кто из них действительно ребёнок?  — Ну, Джинни, помнишь, как играть, или за полгода успела позабыть? — совершенно по-Блэковски ухмыльнулась тётя Цисси, садясь на широкую обитую бархатом скамью.  — Это забудешь, — тяжело вздохнула девочка, усаживаясь рядом с тётей. Лёгкие тонкие пальцы Нарциссы пробежали по клавишам, будто она думала, что же сыграть. Совершенно неожиданно тётя заиграла медленную торжественную мелодию рождественского гимна. Приподняв брови Джинни, старательно вспоминая ноты, начала подыгрывать, тихо подпевая на французском. Прервал их звонкий голос скрипки.  — Скучно сидите, — весело заявил Драко, начиная играть Зиму Антонио Вивальди.  — Драко! Ты же знаешь, прерывать игру невежливо! — возмутилась Нарцисса. Но Джинни поддержала брата, взмахом волшебной палочки заставляя остальные скрипки вылететь из укрытия. Одну из них она перехватила в полёте и попыталась выйти на первый план, чего Драко ей упрямо не позволял сделать. Однако долго царствовать двум скрипкам в музыкальной гостиной было не суждено, по взмаху волшебной палочки лорда Малфоя все звуки в гостиной смолкли. Драко, Джинни и Нарцисса встревожено переглянулись.  — Люц… Лорд резким взмахом руки прервал жену и… вытащил из-за спины свою любимую трубу. Разошлись все только под утро. Со всеми ссорами и размолвками было покончено.