Приключения фанатки Ксюши

      Трое мчащихся во весь дух мужчин невольно привлекали внимание прохожих. Кто-то недоумевал и крутил пальцем у виска, кто-то начинал говорить о пользе пробежек. Какой-то мужичок с серо-голубым оттенком кожи и синяками как у панды, по количеству морщин способный переплюнуть сморчка, шустро организовал митинг, агитируя людей за здоровый образ жизни. К акции пробега время от времени присоединялись бродячие собаки, но, не имея достаточной мотивации для занятий спортом, быстро отставали.       Наконец, решив, что преодолено порядочное расстояние, чтобы уже можно было почувствовать себя в безопасности, вокалисты замедлили бег и свернули на первую попавшуюся детскую площадку.       — Что это и какого оно сейчас было? — вопросил Беркут, взгромождаясь на качали. — Вы обещали объяснить.       — Вообще мимо проходил, — начал Валера, занимая соседние. — Слышу, Мишка завывает, что я здесь, в смысле, он там. Ну, я поднялся, а там оно. А что это за «оно», тебе Миша лучше объяснит. В конце концов, он на «него» вышел…       — Не правда! «Оно» само вышло! — обиделся на несправедливые обвинения Житя, оккупировавший лодочку.       — И как «оно» вышло? Из тумана с ножичком?       — Не, из кустов с пирогом, — блондин повторно поведал историю своих злоключений.       — …Вот. А потом Валерий Александрович предложил спеть, чтоб Вас призвать, вдруг у Вас телефон будет. Ну, дальше Вы сами знаете, — закончил свой рассказ ариец.       — Ну и дела творятся в фан-сообществе… Триллер просто! — прокомментировал ситуацию Арчи.       — Да, приятного мало, — согласился Кипелов. — Надо всех наших предупредить. Только этого сына полка к арийцам на студию отведём.       — Да я и сам…       — Да ты уже сходил сам. Вот случится чего, а нам головы открутят за то, что ребёнка не уберегли, и скажут, что так и было. Пойдём.       — Так, а откуда они узнают-то… — бормотал Миша, шагая за старшими товарищами.

***

      А в арийской студии дым стоял коромыслом. Каждый музыкант, получивший хорошую, мотивирующую на активные действия головомойку от Юли, занимался своим делом. Удалов пытался дозвониться до вокалиста. Прист просматривал криминальную сводку за ночь. Владимир с Виталием обзванивали больницы и морги. По всем фронтам результаты были нулевыми. И если в случае действий струнных данный факт был скорее положительным, то неудачи Макса вызывали панические настроения среди музыкантов.       Внезапно в дверь тихонько поскреблись. Впрочем, шебуршание было тут же нарушено громким «Мишка, для мышки ты комплекцией не вышел», и дверь распахнулась.       — Не ваша деточка по улице без присмотра ходит? — жизнерадостно улыбаясь, поинтересовался Кипелов, затаскивая Житю в комнату.       — Да, вы уж одного ребёнка-то не пускайте гулять, присматривайте, — подхватил Артур, помогая другу буксировать «ребёнка». — А то времена сейчас страшные.       И, гнусненько хихикая, жутко довольные произведённым эффектом вокалисты удалились, оставляя пребывающих в ступоре арийцев недоумённо и неверяще смотреть на возвратившегося блудного сына.

***

      Первым пришёл в себя Дуб. И сразу же бросился к Житнякову. Житя предпочёл отступить, ввиду неясности намерений басиста. Точнее не так. Намерения-то как раз были понятны — задушить. Непонятен был мотив: радость или негодование. Однако на результат это особо не влияло, поэтому вокалист, не желая так легко принимать свою участь, нарезал круги по студии, убегая от и не думающего сдаваться Витали, уже на ходу готовящего ремень.       Наконец это беспрестанное мельтешение надоело Сергею, и он, оттащив Житнякова на диван, грозно навис над ним. Макс с Холстом успокаивали басиста, обрадованного было поимке марафонца.       — Ты хоть осознаёшь, что творишь? — удивительно спокойно начал Прист. — От автобуса сбежал. На утреннюю репетицию не является. Мы тут места себе не находим, больницы с моргами уже обзваниваем. В итоге нам его приводят под белы рученьки. Позволь, солнце ты наше ненаглядное, вопрос тебе такой нескромный задать. Ты где был, поганец ты эдакий?!       Под требовательными взглядами четырёх пар глаз Миша почувствовал себя неуютно. Очень неуютно. Но все помнят, что Житю так и не покормили? Вооот. А вокалисты — натуры чувствительные. Особенно когда голодные.       — Да отошёл я по телефону поговорить! — возмущённо прокричал Миша. — А там оно! Из куста прёт!       И вновь поведал он историю об удивительной Ксении. Правда, повторять из раза в раз одно и то же ему уже порядком надоело. Поэтому рассказ прозвучал на весьма повышенных тонах, отчего произвёл ещё большее впечатление на арийцев.       — И так и сказала, что всех переловит! А я, между прочим, сразу начал думать, как вас предупредить! — истерил переживший ужасы плена. — А вы на меня кричите.       И Житя отвернулся, шмыгая носом, всё больше убеждая себя в том, что его здесь никто не любит и вообще маленьких все обижают.       — Миш… — начал Удалов. Обиженка никак не отреагировала. Видя такой расклад, старшие арийцы начали судорожно переглядываться, с целью выяснить, кто виноват, и согласовать дальнейшие действия. Через пару минут усердных подмигиваний и жарких споров Владимир почувствовал, что у него задёргалась щека, и волевым решением прервал совещание. Переместившись к Житнякову на диван, он аккуратно потыкал пальцем излучающую всю вселенскую тоску и отчаяние спину блондина. Получив наконец реакцию, заключавшуюся в грустном мычании и сердитом сопении, гитарист воодушевился и под одобрительные кивки товарищей начал:       — Миш, ну мы, конечно, не правы были, что так на тебя накричали. Но мы же волновались, — спина испустила недоверчивый вздох, Виталя подорвался с места и, стараясь издавать как можно меньше шума, начал переворачивать студию вверх дном. — Да, волновались. Переживали, мало ли, что случилось. Ну, вдруг тебя феечки заколдовали. Или конкурирующие группы соперника устранить решили. Мишутка, ну не дуйся. Вот и дядя Миша тебя утешает, — протянул вокалисту таки найденного Дубининым плюшевого медведя.

***

      — Так. Ну, через неделю мы в тур уезжаем. Возможно, она за нами и не поедет. Но всё равно. По одному больше не ходим. Предельная осторожность. Ни из чьих рук не едим, не пьём и не дышим. В случае чего — шустро делаем ноги. И помнить: постоянная бдительность!       Группа Ария составляла план действий в соответствии с появившимся новым жизненным обстоятельством в лице Ксении Ивановны.