Властитель Душ

                    Вокруг, сколько хватало глаз, тянулись плодородные поля, а сам Нотвит раскинулся на каменистых холмах в излучине реки Брандир. Единственным путем в город был подъемный мост, перекинутый через широченный ров с водой, дальше возвышалась будто вросшая в каменистый склон зубчатая стена из отполированного до блеска жемчужно-серого камня. Многочисленные башни угрожающе щетинились камнеметами и огромными самострелами, а тяжелые, окованные металлом ворота были усилены двумя толстыми, заостренными книзу решетками, которые могли в мгновение ока превратить проход в смертельную ловушку.       Улицы были вымощены схожим камнем, но не таким гладким, как стены, и более темным, с частыми вкраплениями коричневого и черного; каменными оказались и взбирающиеся по пологим холмам дома, большинство из которых были серыми, как городская стена, и имели два, а иногда даже три этажа.       Один из больших холмов окружала отдельная стена, за которой возвышались белоснежные башни королевского замка; на соседних, соревнуясь друг с другом в пестроте и вычурности, громоздились дворцы лордов; поодаль, золотом и серебром пронзая безоблачное небо, тянулись ввысь одиннадцать шпилей Великого Храма Богов, а еще дальше раскинулись многочисленные здания Академии.       Прежде Класберт казался Иртен огромным, но он не шел ни в какое сравнение с Нотвитом, от размеров и великолепия которого захватывало дух. Заметив, с каким любопытством она озирается, Эль взял на себя роль гида и начал рассказ о столице и ее истории.       — Глядя вокруг, вы едва ли сможете поверить, что чуть больше трех столетий назад тогда еще деревянный Нотвит был захвачен войсками Прадены и после сожжен дотла, — приосанившись, вдохновенно заговорил он. — Тогда, готовясь к худшему, старый король выслал из города свою единственную дочь, вошедшую позже в летописи как Фредетта Великая. — Обведя заинтересованную публику взглядом, Эль удовлетворенно кивнул и продолжил: — Никто не знал, как девушка, которой тогда едва минуло семнадцать, смогла не только попасть в закрытое королевство тунов, но и уговорить их вмешаться и помочь в борьбе с захватчиками.       — Так уж никто? — многозначительно хмыкнул Сагрин. — Ясно же, что не за красивые глаза помогли!       Эль проигнорировал его слова, но следующую фразу произнес с нажимом:       — Злые языки шептались, что платой были не только золото и ресурсы Клафаста, но и сама юная королева.       Сагрин снова хмыкнул, но промолчал, и Эль, не встретив сопротивления, возобновил рассказ:       — Как бы то ни было, праденцы, увидев идущее на столицу воинство суровых, закованных в тяжелую броню великанов, не стали принимать бой, а подожгли город и трусливо бежали.       В этот раз его отвлек Нигаст, неодобрительно качнувший головой. Сомневался ли воин в сказанном или выражал недовольство трусливой армией, уточнять никто не стал, так что маг, прочистив горло, снова принялся за историю.       — Юная королева не поскупилась и привлекла лучших мастеров тунов для того, чтобы восстановить Нотвит, и они не подвели, хотя многие и были недовольны: первым делом туны убедили Фредетту перенести столицу с открытой, уязвимой равнины на несколько миль к северу, в холмы Вердбран.       — Хоть что-то разумное, — вставила Ракш, и по покрасневшему лицу Эля стало ясно, что ситуация начинает его раздражать.       — Именно Фредетта собрала со всей страны талантливых магов, ставших потом наставниками в Академии, строительство которой начали, едва только она была коронована! — он повысил голос, возвращая внимание слушателей. — Благодаря ей были заключены торговые договоры с тунами и фелинами на поставки всего того, благодаря чему Клафаст процветает и по сей день. — Увидев, что Ракш снова собирается его перебить, он буквально на одном дыхании выпалил остальное: — Она же запретила рабство и облегчила налог для простого люда, измотанного бесконечной войной, тем самым снискав любовь народа, хотя далеко не все лорды и наместники поддержали такие изменения. Именно придворные интриги привели к тому, что приведшая страну к небывалому процветанию, но так и не взявшая мужа и не оставившая наследников Фредетта была вынуждена отречься от трона в пользу своего кузена и покинуть Нотвит.       — Кто бы мог подумать, что ты интересуешься историей, — насмешливо фыркнула Ракш, и Эль открыл было рот, чтобы ответить колкостью, но помешала Иртен:       — А королева? Что стало с ней? — взволнованно спросила она.       — Больше ее никто и никогда не видел, — недовольно буркнул Эль, но, взглянув на ее расстроенное лицо, смягчился и добавил: — По слухам, Фредетта отправилась доживать свой век с возлюбленным в таинственный Арнбран, королевство тунов.

***

      Несмотря на тревогу за дедушку и желание поскорее встретиться с магами, Иртен все же поддалась на уговоры Эля сперва отправиться в дом его отца, чтобы немного отдохнуть и привести себя в порядок.       По его словам, дворцы на холмах располагались в соответствии с положением их владельцев: чем выше, тем более древним, богатым и влиятельным был род. Вершины занимали владения пяти королевских советников, одним из которых был и лорд Альдфиннвальдр Адальтерн.       Стоило ему упомянуть имя отца, как Ракш прыснула со смеху.       — Ничего смешного! — огрызнулся Эль. — Это традиция! Во всех аристократических семьях добавляют имя предка к именам сыновей!       — Хороша традиция, — усмехнулась фелин. — Через два-три поколения сами выговорить не сможете.       — Что бы ты понимала в традициях, — буркнул он. — Добавляют имя предка, первым получившего титул.       Ракш снова рассмеялась. Бросив на нее свирепый взгляд, Эль окончательно надулся и не проронил ни слова до самого дворца.       Дворец Адальтернов был сложен из необычного полированного камня, цветом напоминающего древесину, а сланцевая серо-коричневая крыша только добавляла ему строгости. Вокруг раскинулся чудесный цветущий сад с мощеными дорожками и ажурными, увитыми изумрудно-зелеными лианами плюща беседками.       На конюшне вышла небольшая задержка: конюхи не знали как подступиться к фактически лишенному упряжи Мир’раку, а Нигаст не позволил никому даже приблизиться к своему Айдену, к тому же Ре’ра, категорически не желая оставаться, запрыгнул на плечо Ракш и вцепился коготками, а на все попытки ссадить его назад в телегу истошно голосил, пугая не только лошадей, но и конюхов. Пришлось Элю согласиться на то, чтобы зверек отправился с фелин.       Покинув конюшню, Сагрин, Нигаст и Ватрауд сразу направились к длинному двухэтажному зданию, указанному Элем: там жили воины из личной гвардии его отца и было все необходимое для отдыха. К его большому разочарованию, Ракш и не подумала последовать их примеру и продолжала тенью следовать за Иртен.       Стоило им войти в просторный холл, как навстречу выпорхнула изящная молодая женщина.       — Эльмервальдр, дорогой! Как же я рада тебя видеть! — ее мелодичный голос напоминал перезвон серебряных колокольчиков. Расцеловав его в щеки, она встревоженно нахмурилась. — Так похудел! Ты здоров?!       — Все хорошо, — смущенно отстранился юноша. — Отец дома?       — В своем кабинете, — кивнула она и перевела горящий любопытством взгляд на его спутниц.       — Это Иртен и Ракш — ее телохранитель, — нехотя представил Эль. Тиур, сидящий на плече фелин, возмущенно пискнул, и он, вздохнув, добавил: — И Ре’ра. Моя мама — леди Юмадаль Адальтерн.       Леди Юмадаль была без преувеличений прекрасна: тонкие черты лица, фарфоровая кожа без единой морщинки, чуть раскосые глаза цвета вечернего неба, слишком яркие для обычного человека, усыпанный изумрудами венец удерживал уложенные в сложную прическу золотые волосы, а струящееся платье из темно-зеленого, расшитого золотыми листьями бархата подчеркивало безупречную фигуру и поистине царственную осанку. Определить ее возраст было невозможно, как и поверить в то, что эта женщина — мать взрослого сына.       — Добро пожаловать в наш дом, — тепло улыбнулась леди Адальтерн. — Я немедленно распоряжусь насчет комнат для вас обеих.       — Обеих? — возмущенно вскинулся Эль. — Но мама… ты ведь это не серьезно? Она ведь наемница, а не леди!       — Эльмервальдр! — нахмурилась леди Адальтерн. — Надеюсь, я ослышалась, и ты не собирался отправить девушку в казармы? — Эль предпочел за благо поспешно покачать головой, и она продолжила: — К тому же она телохранитель, а значит, ее место рядом с нанимателем.       — Благодарю за вашу доброту, но мы не сможем остаться, — вмешалась Иртен. — Мне нужно как можно скорее встретиться с магами Академии!       — В первую очередь вам нужен отдых, — не терпящим возражений тоном отозвалась леди Адальтерн и, обращаясь к сыну, с напускной строгостью добавила: — А вам, юноша, предстоит разговор с отцом, и я советую его не откладывать!       Элю оставалось только понуро кивнуть, бросить мрачный взгляд на фелин и обреченно отправиться к кабинету отца.

***

      Внутреннее убранство дворца буквально кричало о богатстве своих владельцев: лепнина и позолота, многочисленные статуи богов и картины в золотых рамах; мягкие ковры скрадывали шаги, а вместо свечей повсюду использовались золоченые светильники, каждый из которых стоил целое состояние. Но сильнее всего Иртен поразила купальня: дедушка однажды рассказывал, что в Нотвит подается вода из горячих источников, но слышать — это одно, а вот увидеть своими глазами, как овальную чашу из золотистого камня будто по волшебству наполняет горячая вода — совсем другое.       Купание прогнало усталость и взбодрило, но тревога никуда не делась, и просто сидеть в четырех стенах было выше всех сил. Решив, что хозяева дома не станут возражать, если она осмотрится, Иртен покинула комнату.       Обе стены длинного коридора были увешаны портретами. Нашелся тут и портрет Эля, а также семейный портрет, где он был изображен рядом с родителями. Иртен так увлеклась картинами, что не услышала шагов леди Адальтерн и вздрогнула, когда та заговорила.       — Он так похож на своего отца, — заметив реакцию девушки, она виновато улыбнулась. — Прости, я не хотела тебя напугать.       — Я подумала, что вы не станете возражать… — смущенно начала Иртен.       — Нет конечно, — с улыбкой остановила ее леди Адальтерн. — Мне удалось убедить твою спутницу, что тебе ничего не угрожает, и я побуду с тобой, пока она воспользуется купальней. До ужина еще есть время, и я с удовольствием покажу тебе дом.       Среди всей этой роскоши Иртен чувствовала себя откровенно неуютно. Будто почувствовав это, леди Адальтерн пригласила ее в библиотеку. Пройдя через резные двустворчатые двери, Иртен замерла в восхищении: так много книг она еще не видела. Казалось, они были повсюду: стояли на высоких, до самого потолка, полках, лежали стопками на полу и массивном письменном столе, и даже на одном из стоящих тут и там уютных диванчиков виднелся корешок забытой кем-то книги.       — Как вы познакомились с Эльмервальдром? — неожиданно спросила леди Адальтерн.       — Мне нужно было встретиться с лордом Алгрином, а Эль… то есть Эльмервальдр помог, — не вдаваясь в подробности отозвалась Иртен.       — И что заставило тебя сократить имя моего сына до трех букв? — удивленно приподняла брови леди Адальтерн. Иртен смущенно потупилась, от стыда желая провалиться на месте. Все же леди Адальтерн заметила ее оговорку, и теперь синие глаза изучающе смотрели на нее. Открыв было рот, Иртен так и не нашла, что сказать, но явственно ощутила, как краснеет. Леди Адальтерн между тем склонилась к ней ниже и заговорщицки шепнула: — Признаться, я и сама его так называю. За глаза, конечно — мой мальчик слишком озабочен этой аристократической важностью. — Она рассмеялась, прогоняя чувство неловкости, и Иртен не смогла не ответить на это улыбкой.       С этого момента разговор пошел легко и непринужденно, так что когда пришла служанка и сообщила, что ужин готов, Иртен ощутила сожаление.       — Спасибо, Авала, можешь идти, — мягко улыбнулась леди Адальтерн и, обращаясь к Иртен, добавила: — Думаю Ракш’ар уже вернулась в свою комнату.       — Вы уверены, миледи? — испуганно округлила глаза служанка, но, наткнувшись на строгий взгляд, умолкла и, поклонившись, поспешно покинула библиотеку.       — Ох уж эти предрассудки, — покачала головой леди Адальтерн в ответ на недоумение Иртен и лукаво улыбнулась. — Нет никого несноснее голодных мужчин, не будем заставлять их ждать.       У комнаты Ракш пришлось немного задержаться: Ре’ра отказывался сидеть взаперти и, стоило приоткрыть дверь, тут же пытался сбежать.       — Какой милый, — рассмеялась леди Адальтерн, склоняясь к тиуру, который великодушно позволил погладить еще влажную после купания шерсть. — Наверное проголодался? — Хитрый зверек тут же состроил самую несчастную мордочку, окончательно растопив сердце хозяйки дома. — Я распоряжусь, чтобы его покормили на кухне.       — Он еще молод и может напроказничать, — попыталась возразить Ракш, но леди Адальтерн лишь улыбнулась. Фелин пожала плечами, и тиур, довольно пискнув, важно задрал хвост и выскользнул за дверь.       По распоряжению хозяйки повара выделили зверьку целую тарелку всякой снеди, а Иртен и Ракш последовали за леди Адальтерн в столовую.       Там, помимо Эля, присутствовали двое мужчин. Один из них, судя по сильному внешнему сходству, был его отец — лорд Адальтерн, только в отличие от сына он предпочитал строгость и простоту, а на высокий статус указывали разве что фибула с крупным рубином и изображениями солнца и феникса да тяжелое золотое кольцо с такими же знаками. Вторым был одетый в белое старик с длинной окладистой бородой и не по-старчески яркими и проницательными голубыми глазами.       — Магистр Лавард, — радушно поприветствовала старика леди Адальтерн. — Какой приятный сюрприз!       — Юмадаль, ты как всегда прекрасна, — просияв от удовольствия, отозвался гость. — Это и есть та девочка, из-за которой Альдфинн меня позвал? — Пристальный взгляд впился в Иртен, и, хотя старик выглядел безобидным, она невольно попятилась. Почувствовавшая неладное Ракш тут же заслонила ее, на что старик лишь довольно хмыкнул. — Девочка отмечена Даром. Как твое имя, дитя?       — Иртен Фрейр, — робко отозвалась она. — Вы из Академии, да?       — Верно, дитя. Я Герет Лавард — глава Академии, — улыбнулся старик. — Альдфинн сказал, что его непутевый сын, — при этих словах лорд Адальтерн поморщился, а старик заулыбался еще шире, — привел девушку, которой необходима помощь магов, и я с удовольствием выслушаю тебя. — Бросив хитрый взгляд на леди Адальтерн, он добавил: — Но только после ужина.       Волнение напрочь отбило аппетит, и даже румяный, исходящий ароматным соком кусок запеченной рыбы не лез в горло, поэтому Иртен лишь рассеянно ковыряла его вилкой, в который раз завидуя самообладанию Ракш, которую, казалось, ничуть не волновали ни окружающая роскошь, ни любопытные взгляды старого мага, ни молчаливое негодование Эля.       Закончив трапезу, маг удовлетворенно вздохнул и принялся неспешно набивать трубку.       — Вот теперь можно и о делах поговорить.       — Мой дедушка — Альбор Дорл, и он… — начала Иртен.       — Альбор? — перебил старик. — Ты внучка Альбора? От него давно не было вестей, я начал беспокоиться! Как он?       — Его похитили… — тихо отозвалась Иртен, кусая губы в попытке справиться с эмоциями. — Улуры.       — Улуры?! — хрипло переспросил старый маг. — Но когда?! И зачем?!       — Дней десять назад, — вмешалась фелин, заметив, что Иртен едва сдерживается. — Мы были у дома: судя по следам — улуры не стали рисковать и улетели на дарках.       — Не понимаю… — нахмурился старый маг, рассеянно крутя в руках забытую трубку. — Вряд ли им понадобились услуги целителя.       — А мне кажется, что ты все понимаешь, — тонко улыбнулась Ракш, глядя ему прямо в глаза. — Они знали, что он не просто целитель.       — Но откуда? И что они ищут?       — У меня остался дневник дедушки, — бросив на фелин благодарный взгляд, снова заговорила успевшая немного успокоиться Иртен. — Там говорится про какой-то артефакт — Властитель Душ…       Ее перебил пронзительный женский крик, внезапно раздавшийся со стороны кухни.       — Катар’ра… — еле слышно выдохнула Ракш, предполагая, кто мог стать причиной переполоха, и не ошиблась.       Следом за криком раздался грохот посуды, свирепый рык, а через мгновение дверь в столовую распахнулась, будто в нее ударили тараном, и в комнату ворвался лохматый черный пес размером с теленка. На нем, намертво обвив шею цепким хвостом, впившись когтями в загривок и истошно вопя, сидел перепуганный Ре’ра.       Громадная псина, сшибая все на своем пути, рванула под стол, зацепив при этом скатерть, и фелин поморщилась, ожидая услышать звон разбитой посуды, но его не последовало: скатерть вместе с посудой вдруг поднялась над столом и застыла в воздухе, одновременно с этим раздался властный окрик лорда Алгрина:       — Рисан, ко мне! Стоять! — Пёс, порыкивая, выбрался из-под стола и покорно замер рядом с хозяином. — Что это? — нахмурился лорд, с трудом отдирая вопящего тиура от собачьей холки и придерживая его за шкирку. — Да замолчи ты наконец! — он встряхнул Ре’ра, отчего тот обиженно фыркнул, но замолчал и безвольно обвис в руках лорда, опасливо косясь то на собаку, то на Ракш.       — Это моя вина, — поспешно вмешалась леди Адальтерн, забирая тиура из рук мужа и устраивая его у себя на коленях. — Я настояла покормить его на кухне. — Подоспевшие слуги уволокли пса, и она продолжила: — Магистр Лавард, право, не стоило беспокоиться! Отпускайте!       Старый маг плавно опустил руки, позволяя скатерти лечь на стол, и утер дрожащей рукой струящийся по лицу пот.       — Давненько я не применял магию без длительной подготовки… Так на чем мы остановились? Ах, да, артефакт. — Он перевел взгляд на Иртен, которая тотчас отвела глаза в смущении. — Значит, Властитель Душ? Не слышал о таком. Возможно что-то отыщется в библиотеке… Эльмервальдр!       — Что? — напрягшись, буркнул юноша.       — Приведешь Иртен… нет, лучше их обеих в Академию завтра после обеда!       — Но я… — попытался спорить Эль, но наткнулся на строгий взгляд отца и сник. — Как скажете, Магистр.       Кажется, выбора у него не оставалось. Снова.