V. Твердыня преград

После позднего обеда наконец наступает самое долгожданное время — время подарков. Даже короли с королевами немало удивились, узнав, что их соседи открывают подарки вечером в Рождественский день, а не утром. Что уж говорить о принцах и принцессах, которые весь день сгорали от любопытства и нетерпения… Ещё одна традиция Анварда — подарки открывают по старшинству, а не все одновременно. Короли с королевами решают не спорить — они в гостях. Первыми к ёлке пускают самых маленьких: Рилиана, Лотти, Джейми и Лориса. Группа детей, которую за глаза уже успели прозвать бандой, бросается раскрывать разноцветные свертки. Остальные усаживаются прямо на ковер, с любопытством наблюдая за детьми. Каспиан притягивает к себе дочь и целует её в макушку: — Бедная моя, тебе теперь дольше всех ждать. Эсми отмахивается: — Да ладно, пап. Я рада, что Рилиан наконец свой подарок откроет. Он так грустил, когда узнал, сколько ещё ему ждать придётся. Каспиан крепче обнимает дочь, а та мирно склоняет голову ему на плечо. Когда Рилиан только появился — он так боялся, что Эсми начнёт ревновать. Ведь одно дело, когда дети — погодки и наличие братьев и сестер для них — дело само собой разумеещееся. Другое дело, когда ты привык быть для родителей одним единственным, и тут вдруг появляется ещё один. Но его дочь восприняла появление Рилиана с радостью. Эсми всегда с удовольствием нянчилась с ним, а Каспиан делал все возможное, чтобы показать ей, что меньше её никто любить не станет. Малыши с шумом несутся показывать остальным свои подарки: юлу, кукольный домик, тряпичных ангелов, деревянных рыцарей и лошадок, гирлянды, книги и даже украшения для Шарлотты. Следующим к ёлке идёт Уильям. Младший сын короля Питера изо всех сил старается скрыть нетерпение, но у него плохо получается. Принц находит в своём свёртке удивительной красоты лук со стрелами и собачий ошейник. Мальчик с изумлением показывает последнее отцу. — У меня… у меня будет собака?! Питер теряется. Он не планировал заводить питомца для мальчика, но раз уж сам Дед Мороз так решил… — Будет! — отвечает за Питера Тристан. — В нашем зоосаду недавно появились щенки-лайки. Всех разобрали, вот только один остался. Его несколько раз порывались приютить, но все время что-то сбывались в последний момент. Видимо, он был для тебя рожден. Мальчик явно воспреет духом, но все же сначала смотрит с опаской на папу. Питер лишь разводит руками: — Против Деда Мороза я бессилен. К ёлке подходят Сильви и Тео. Дети находят по плюшевому медведю в своих подарках. Вот только к медведю Сильви прилагается игрушечный столик с чайным набором, а к медведю Тео — четыре стула, идеально подходящих по размеру к столику Сильви. Такое странное разделение несколько озадачивает взрослых. Дети же наоборот радуются, что смогут вместе играть. — По-моему, здесь все ясно, как солнечный день, — нарушает тишину Эсми. Взрослые обращают свои взгляды к ней и девочка нетерпеливо вздыхает: — Это две части одного пазла. По-моему, Дед Мороз нам намекает, что им нужно почаще играть вместе и, кто знает, может следующая королева Тельмара будет иметь нарнийское происхождение… Взрослые начинают смеяться логике старшей принцессы, и вот только Лира почему-то краснеет, когда другие королевы начинают подшучивать над «пристроенной» принцессой. К ёлке подходит Роберт. Принц делает все, чтоб казаться взрослым. Он медленно разворачивает свой подарок, находя внутри книгу о лошадях и богато украшенную сбрую для коня вместе с седлом. — Ну вот как он всегда знает? — искренне удивляется Питер. — Мы недавно только решили с Джен, что десять лет — самый лучший возраст, чтобы пересесть с пони на обычную лошадь. — Видимо у Деда Мороза информаторы получше твоих будут, — хихикает Люси. Эсми находит под ёлкой невероятной красоты зимние сапожки, вышитые снежинками. Принцесса внимательно рассматривает подарок: с таким толстым мехом у них в Нарнии не носят — нет надобности. Девочка немедленно переводит вопросительный взгляд на дядю Питера, а тот лишь пожимает плечами в ответ. Слуги подают чай и десерт. Взрослые решают сделать паузу в процессе раскрывания подарков. Детей сладкое мало интересует — они с головой погружаются в игру с подарками. Лира и Эдмунд оказываются ближе всех к королю Луну и королеве Мириам. Пока королеве наливают чай, она ласково берет крылатую деву за руку: — Милая Лира, Эдмунд! Вы ведь никогда не рассказывали нам, как вы познакомились! За столом становится тихо, взгляды всех устремляются к паре. Эдмунд удивляется: — Незадолго до битвы на Пересечении трех земель. На тот момент Лира была моей смертью, и не принадлежала этому миру. Но мы узнали друг друга получше, и, если с моей стороны это была любовь с первого взгляда, то за ней мне ещё пришлось побегать! — Да, милый Эдмунд, это мы знаем, — улыбается Мириам. — Но я еще никогда не слышала, чтобы кто-либо встречал своего ангела смерти просто так, на улице… Питер щурится, глядя в упор на брата. А ведь и вправду… Лира появилась в столице, когда Дженни только вернулась к Питеру из их мира, а Каспиан был занят помолвкой. Дальше глянула война и вообще стало не до того. Эдмунд чувствует себя неловко. Он мгновенно переглядывается с Люси, последняя пожимает плечами. — Эд? — напряжённо спрашивает Питер. Люси вздызает: — Это было очень давно, скажи уже им. Питер решительно отсовывает от себя десертную тарелку: — Скажи нам что? Эдмунд мнется и Лира решает взять эту ношу на себя: — Я должна была его забрать в день схватки с гоблинами. Эдмунд должен был пасть на поле битвы, когда ему было шестнадцать. Но Питер был настолько подавлен отсутствием Дженни, что в тот день отпустил Люси вместе с братом, чего в ясном уме никогда бы не сделал. Как и было предначертано, гоблин нанес Эдмунду смертельную рану. И в тот момент, когда мне было положено забрать его, прибежала Люси и спасла его соком огнецвета. От этого и получился определённый «сбой» и я не могла вернуться назад. У Верховного короля отвисает челюсть: — То есть ты чуть не погиб в шестнадцать лет, а я об этом узнаю только сейчас?! Эдмунд поджимает губы: — Пит, мне тридцать лет, гоблин тебя побери! Я уже взрослый мужчина, а ты — не наседка! Между королями завязывается громкий спор. Питер принимается заламывать руки, причитая, что младшие в свое время утаили от него подобное. — Если б я сказал тебе, — опирается Эдмунд, — ты бы совсем с ума сошел и не отпускал бы меня ни на шаг! — И правильно бы сделал! — кричит в ответ Питер. — А Люси, совсем еще ребёнок, с гоблинами! — Она в тот момент уже года два как бредила Тристаном днем и ночью, не такой уж и ребёнок, — ехидно подмечает Сьюзен. Люси густо краснеет, а Тристан невольно округляет глаза: — Что?! Уже тогда? — принц на миг замолкает, подсчитывая в голове, — Постой, ты влюбилась в меня, когда тебе было одиннадцать лет?! — Я не помню, — врет Люси, пытаясь найти тему, чтоб всех отвлечь. — Зато я помню дневник, разрисованый в сердечки с его именем внутри, — не успокаивается королева Великодушная. — Сьюзен! — Люси с обидой смотрит на сестру. — Прости, свет моих глаз, но в то время единственное, что я в тебе видел — это невероятно милого и обаятельного ребёнка, не более, — разводит руками Тристан. Принц также вспоминает, что приблизительно в то время пытался активно подбивать клинья к одной из юных леди его матери. Но остальным об этом знать не обязательно. Люси начинает перепираться со старшей сестрой. Решив, что ситуацию нужно спасать, Дженни громко откашливается: — Мы совсем забыли… Милый, у тебя ведь есть особенный подарок для Тристана в этот праздник. Все с интересом смотрят в сторону Питера. Король кивает и подходит к ёлке, чтобы достать из-под нее свёрток в абсолютно непримечательной бумаге. Верховный король несколько неловко протягивает его орландсклму принцу: — С Рождеством тебя… Тристан щурится, с удивлением принимает подарок и начинает н расделываться с бумагой. Внутри оказывается корона. Основой ей служит медный обруч, который тристан немедленно узнает. Именно им его короновала Люси в тот день. Зубья, которые серебром расходятся вверх от обруча, напоминают то ли ветви деревьев, то ли оленьи рога. Они все покрыты тёмными линиями гравюры. Тристан присматривается, различая в гравировке неаккуратные снежинки разных форм. Принц усмехантся символизму, который король Питер запечатлел в его короне на долгие годы: его первая битва за Нарнию, как короля, по колено в снегу. — Я удивлен, Верховный король. И польщён. Спасибо за такой подарок. Питер кривится: — Меня заставил Эд, в ответ на определённую услугу. Тристан широко ухмыляется. Вот это куда больше похоже на правду. И только Эдмунд вдруг понимает, что абсолютно об этом забыл и ни разу Питеру не напоминал об обещании. Он действительно плавал вместо Пита на Теревинфию в обмен на то, что Тристан наконец получит свою настоящую корону. Вот только с приключениями в Твердыне преград он абсолютно забыл, что когда-то поставил брату такое условие.