Как разрушить свою жизнь: инструкция для чайников

Котаны, вторую часть главы выкину только на выходных, а может чуть позже - работы невозможно много и дописывать некогда. Получилось как-то глуповато, а местами даже натянуто, но мой мозг решительно не в состоянии придумать что-то более оригинальное((( В общем читайте, ругайте, а я на всякий случай сгоняю за "Новопасситом"))) (вдруг меня разнесут в пух и прах) Саунды к главе: Theory of a dead man – love is hell Sunrise Avenue – The Right One ___________________________ Серебристая гладь зеркала хитро перемигивалась с грозовыми зарницами и насмешливо следила за моей суетливой беготней по спальне, считая, сколько раз я чуть не сбила забавный торшер, странный рисунок на абажуре которого нездорово напоминал мне галлифрейские письмена. По плану все должно было пройти примерно так – включить компьютер, быстро добавить Тома в список контактов, мило поговорить и завалиться спать с дурацкой, счастливой улыбкой от уха до уха. Но, как любил говаривать мой дед, идеально реализуется только один план из ста, и то если он был совершенно безумным. Сегодня вселенная снова решила подтвердить истинность аксиомы о своей любви к импровизациям – все пошло не так с самого начала, причем шло в этом направлении бодрым размашистым шагом подвыпившего полковника. Брошенный за неимением стола на кровать компьютер был разряжен, а единственная розетка, до которой дотягивался кабель зарядника, оказалась нерабочей. Тихо кроя неизвестного, но, бесспорно, виновного в этом криворучку великим могучим и многократно трехэтажным, я все же умудрилась найти удлинитель и запитать бук от розетки телевизора. Но, подобно отрубленной голове гидры, на месте одной проблемы вырос целый ворох новых — во-первых, я никак не могла сесть так, чтобы не тревожить немилосердно саднящее колено, а во-вторых, компьютер, как назло, загружался просто чудовищно медленно. - Ну давай же, дава-а-ай, родной, быстрее! – кое-как усевшись перед кроватью, я раздраженно слушала, как гром за окном передразнивал мои судорожно клацающие по серебристому корпусу нетбука пальцы, - Что?! Да ты издеваешься надо мной! Я со стоном уткнулась носом в постель. Адская машина решила установить клепаный дохреллион обновлений. Зло пошвыряв курсор по экрану, будто это могло ускорить процесс, я метнулась к окну. «Он ждет, что я появлюсь в сети, я знаю, что ждет и никуда не денется…» - пытаясь уверить себя в правдивости этой мысли и унять нарастающую панику, я устало припала разгоряченным лбом к темнеющему ночью стеклу. А что, если не ждет? Что если он передумал, понял, что зря послал мне цветы - сдуру, по ошибке, из мимолетного, глупого порыва? О, это было бы жестоко… - Господи, пусть все страхи и сомнения останутся только страхами и сомнениями, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!.. – я отчаянно зажмурилась и коснулась умиротворяющее-холодного стекла кончиком носа. Я сама, добровольно загнала себя в тупик из мыслей о Томе, и теперь не знала, смогу ли хоть когда-нибудь из него выбраться, разрушить стены из воспоминаний о его улыбке и теплоте рук, о гипнотизирующем, словно тигриное урчание, тембре голоса... Боже, в последний раз я так терзалась из-за «неразделенной любви» лет в 13, и это было просто ужасно! Я не хочу переживать это по-настоящему, только не сейчас! Хотя какая к черту любовь… Я совсем недавно разорвала долгие, мучительно тянущиеся отношения, завершила целую эпоху и сейчас так просто, нелепо влюбилась? Еще при таких идиотских обстоятельствах. Бред. Он, конечно, красив, умен, обаятелен, начитан, а я, привыкшая быть с кем-то, просто ищу себе опору и защиту… Но, черт подери, какая же это глупость! Я страдальчески сморщила чуть обгоревшую, розовую переносицу и глубоко вздохнула. Частое, дробное сердцебиение отдавалось во всем теле шумными, неприятно щекочущими нервы под кожей толчками и сбивало дыхание. «Дура… - внутренний голос ворчал, как околоподъездная бабка, - Да даже если и влюбилась, на кой ты-то ему сдалась? Неуклюжая, молодая, глупая фантазерка, которая половину сознательной жизни провела с оказавшимся в итоге ненужным мужчиной и сейчас сидит в чужой стране без работы, с шестимесячной туристической визой на руках и светлой надеждой на то, что сможет найти здесь хоть какую-то желающую видеть ее в рядах своих сотрудников компанию, которая благосклонно выдаст ей желанное приглашение на английскую землю и позволит получить нормальную, уже рабочую визу как минимум на пять лет!». От этих невеселых и, увы, здравых мыслей растревоженное сердце горько сжалось и начало замедлять свой ход. Я слепо уставилась в окно. Стекло было слишком близко, и я не видела за ним утопающего в грозе мира – только унылое, бледное отражение своих потухших глаз и прозрачных ливневых змей, что без всякого интереса к моим мытарствам тысячами скользили по стеклам вниз, к земле. На место волнительной, наэлектризованно искрящей нетерпением радости пришла тоска, и черт его знает, до чего еще я могла додуматься, если бы череду мрачных мыслей не прервала привычная трель, оповещающая меня о готовности компьютера к работе. Я нехотя отлипла от окна и вяло поплелась к постели. В уголке монитора уже призывно мигал зеленый кружочек скайпа. Я задумчиво куснула ноготь – позвонить ему, или все-таки не стоит?.. Фак, и почему решение простых вопросов всегда дается с таким трудом?! Зеленая иконка продолжала насмешливо маячить на серебристой полоске пусковой панели и наблюдать как я, раздраженно плюхнувшись на пол, уткнулась носом в сложенные перед компьютером руки и уставилась куда-то мимо экрана. «Если позвоню и получу от ворот поворот или того хуже – пустой развод на секс, я просто расстроюсь и потеряю веру в мужчин. А если не позвоню и упущу из-за этого замечательного мужчину?..», - мда, второй вариант при любом раскладе получался куда более трагичным. Я зло фыркнула. Да неужели одна затянувшаяся, неудачная попытка построить пригодный для жизни воздушный замок может заставить меня отказаться от последующих? Меня - всю жизнь бегущую за новыми мечтами и целями, девушку, что без раздумий готова броситься с головой в любую авантюру, от которой требуется самая малость – перевернуть ставшую невыносимо скучной жизнь с ног на голову или хотя бы просто устроить в ней бодрящий раздрай, ворваться в унылые будни, словно беспечный порыв пахнущего горячей зеленью июльского ветра, и внести в них что-то новое, яркое, сумасшедшее и острое, заставляющее любить жизнь и идти по ней дальше. Желания всегда приходили ко мне быстро и спонтанно, и я практически никогда не ждала «удобного момента» для начала их реализации. Я сразу бросалась в бой. Из-за этого жизнь частенько выдавала мне такие порции звездюлей, что было не унести, но мне было плевать. Только так я чувствовала, что живу — творя что-то сумасшедшее, ошибаясь и учась. Я сама, без чужой помощи научилась рисовать. Я грезила мечтой о том, что однажды от моих творений будет почти ощутимо веять жизнью и страстью, что у людей при виде них будут глаза лезть на лоб от удивления и у меня это получилось. Несколько лет упорного оттачивания навыков с помощью целого вороха и изведения тысяч листов бумаги и килограммов графитовых стержней для автоматических карандашей не прошли даром — я стала настоящим художником, хоть и рисовала только для себя. Также я научилась играть на гитаре — упрямо тренируя деревянные пальцы, разучивая бесконечные гаммы и простые мелодии и стирая подушечки пальцев в кровь. Правда, этот навык был у меня развит относительно слабо, но тут изначально ничего грандиозного и не задумывалось – мне просто хотелось уметь играть, а не стать круче Хендрикса. Также упрямо, едва ли не доведя себя до нервного истощения, я готовилась к поступлению в выбранный университет и без сомнений, хоть и со слезами, решила оставить Игоря в родном городке на целых четыре года. И все это ради целей, ради мечты, ради поиска своего места в жизни и той географической точки, где я захочу, а главное смогу создать свой дом. В Питере было хорошо, но, похоже, раз я снова решила пойти на авантюру и вернуться оттуда домой, к Игорю, это место определенно не было тем самым. Все это было очередным приключением. Я ждала многого – пока еще неизведанной, манящей совместной жизни, волнующего дня свадьбы, осознания того, что я жена, а потом и мать… Но все это шло ко мне слишком долго, а потом, похоже, и вовсе где-то затерялось. Я не могла сидеть на месте - меня угнетала однообразность, злило это глупое топтание на месте… Я не хотела такой жизни, а потому снова сорвалась в путь - туда, где стоял древний, загадочный, манящий меня с детства Стоунхендж, где жили Шекспир и Мильтон, и куда последние несколько лет так яростно рвалось мое сердце… Я нерешительно открыла окошко скайпа, и сердце снова начало ухать в груди, словно перепуганный филин. Я хотела, до дрожи хотела снова его увидеть, но так боялась ошибиться… Я знала, что если с Томом что-то пойдет не так - мне будет чудовищно больно. Знала, потому что это определенно не было мимолетным, улетучивающимся через пять минут увлечением или результатом опутавшего меня помпезного сияния мужского очарования. Я влюбилась… глупо, неожиданно и так дьявольски сильно, что голова шла кругом. Я знала это, потому что то же самое я чувствовала, когда впервые заговорила со своим так и не состоявшимся мужем. Но страшно мне было не поэтому. Я захлебывалась страхом от того, что сейчас все было сильнее в сотни раз… Сердце при мысли о Томе билось быстрее, распространяемый им щекочущий жар был ярче, а под ребрами будто перекатывались десятки теплых воздушных пузырьков. Стоило закрыть глаза, и я снова чувствовала прикосновения его мягких, гибких пальцев к своим ладоням, а ноги, чувствуя кожей эхо его дыхания, снова покрывались мурашками. Такие чувства всегда пугают и будоражат, но вдруг он и есть тот самый мужчина, которого я, как миллионы других, ждала всю свою жизнь, тот, кто обладает волшебной силой превращать камень в солнечный свет и, как и я, обожает запах новых книг и особенный, таинственный шепот старых страниц, видит и чувствует магию летнего лесного гомона и величественной зимней тишины, и любит наблюдать за похожими на сказочных драконов стрекозами... Губы тронула грустная улыбка. Какое это, должно быть, счастье, найти своего человека… Конечно можно быть счастливым и одному, ни с кем не деля свою жизнь, но это скучно и неправильно. Мир без любви и страстей был бы пресным, как безвкусная, постная лепешка, а я так жить не хочу. Отогнав оставшиеся сомнения энергичным взмахом головы, я принялась добавлять Тома в список контактов. - Та-а-ак, добавить контакт, - клик, - Hiddles_T… Знал бы ты, как я сейчас волнуюсь... - я нервозно хихикнула. Наверное, нужно отправить ему какое-нибудь сообщение, чтобы он понял, что это я. Хм-хм-хм… - Ай, да чего тут мудрить! Я решила не оригинальничать и написать простое и понятное: «Спасибо за букет – он прекрасен! :) Ты угадал и с цветами и с цветом. Настя». Та-да-а, готово! Осталось подождать, пока он меня авторизует, и…. *х*ХХХ*х* В крови Тома бурлил замешанный на азарте адреналин, и он никак не мог отойти от компьютера дальше, чем на пару метров, будто застрял у него на орбите. Актер боялся пропустить появление долгожданного окошка с сообщением о новом контакте. Он отправил ей цветы около полутора часов назад. Побежал очертя голову в ближайший цветочный магазин, который, по счастливому стечению обстоятельств, оказался круглосуточным и долго выбирал подходящие цветы. Готовые букеты выглядели скучно и банально, а посылать розы было слишком предсказуемо и скучно. Почему-то Тому казалось, что эта девушка со столь непривычным английскому слуху именем, не любит розы. Либо относится к ним с вежливым безразличием. Том был в растерянности. Вокруг него стояли бесконечные ряды самых разных цветов, а он решительно не представлял, каким должен быть букет, чтобы ей понравиться. Наверняка он знал только одно – он должен быть необычным и ярким, как она сама. Первые несколько минут Том был абсолютно непоколебим в уверенности, что сам без особого труда справится с задачей по составлению букета. Хиддлстон бродил по прохладному, влажному магазину с непривычно задумчивым, хмурым видом и энергично тер колючий подбородок, отчего со стороны выглядел брутальнее самой суровой бетономешалки. Но, чем больше времени проходило, тем растеряннее становился его вид — он начал понимать, что сам справится с этой задачей в лучшем случае только к следующему утру, а в худшем – не справится с ней вообще и через пару дней умрет здесь из-за своего упрямства и переохлаждения. От нелепой смерти актера спасла вовремя подоспевшая дама-флорист. Должно быть он выглядел до невозможного комично — высокий, взрослый мужчина, который глазами потерявшегося ребенка смотрел на окружающее его великолепие и уже явно жалел о том, что вообще додумался сюда зайти. - Вам помочь, юноша? – пожилая леди в объемной стеганой куртке мило улыбнулась. Том потеряно улыбнулся в ответ и попытался разглядеть ее имя на приколотом поверх куртки бейдже. - Это было бы кстати - боюсь, один я не справлюсь... Хизер, верно? Женщина кивнула: - Ищите букет для дамы сердца, чтобы загладить вину? – видя замешательство посетителя, Хизер всплеснула руками и поспешила исправить ситуацию, - Не подумайте, что я лезу в вашу личную жизнь, просто обычно в такое время за цветами приходят в чем-то виноватые перед любимыми мужчины. Актер смущенно опустил глаза. - Отчасти вы правы, но… Дело в том, что я пока не знаю, какие цветы она любит. Флорист понимающе улыбнулась. - Может тогда вы хотя бы знаете какие цвета она предпочитает? Актер обреченно поджал губы и отрицательно помотал головой. - Ну тогда расскажите мне - какая она? – Том непонимающе мигнул, - Если хотите подарить даме идеальный букет, выбирайте те цветы, которые зовут вас при мысли о ней. Тогда они красноречивее любых сонетов расскажут о том, как эта женщина прекрасна и особенна в ваших глазах. - Она... – от неожиданного волнения голос стал немного сиплым. Том с неудовольствием отметил, что нервничает, как распоследний школяр, - Она похожа на летний дождь, что мнит себя шумной грозой - юная, открытая, умная, смешная, шумная… Независимая, чуть диковатая и пугливая, но, в то же время, доверчивая. Немного сумасшедшая и потрясающе живая, - взгляд актера затуманился от нежности, - Она звонко смеется и очаровательно смущается, а от улыбки на щеках появляются ямочки. Она... Она просто чудесная. - Подождите пару минут. Хизер скрылась в голубоватой глубине магазина и принялась методично ходить от одной кадки к другой, периодически вынимая из них по несколько цветков. Собрав необходимое количество цветов, флорист скрылась в небольшом закутке у кассы и через пару минут жестом подозвала Тома к себе. На прилавке перед ним лежал потрясающей красоты букет из нежных, ярких, но не кричащих цветов, настолько казалось бы не сочетаемых и разных, но бесконечно прекрасных в своем ансамбле. Но цветы влекли к себе не только этим — от них исходил тонкий, завораживающий аромат, что словно трель магической дудочки манил за собой и заставлял мучиться от желания уткнуться в прохладные лепестки и наслаждаться им до тех пор, пока голова не закружится. Она была совсем как эти цветы — не простая, но и не роскошная, просто особенная, обладающая своим неповторимым очарованием, что напрочь отключало разум и затапливало сознание нежностью, восхищением и желанием окружить ее бесконечной заботой и обожанием. - Сэр, вы меня слышите? Вы подарите букет сами, или нужна доставка? - Да... Да, нужна доставка, извините, - Том нахмурился, - Но я не знаю точного адреса. Могу только сказать, где примерно находится дом. Флорист одобрительно хмыкнула. - Курьер найдет. Раз девушка настолько важна, то он хоть в каждую дверь постучится, но найдет. Вспоминая об этом эпизоде и том, как глупо он себя при этом чувствовал, актер задумчиво постучал пальцами по покатому боку кружки. «Вот ведь дурак… Почему побоялся окликнуть ее во второй раз?», - мужчина с укором посмотрел на поблескивающий в кружке зеленый чай, будто это он был во всем виноват. И правда, почему не окликнул?.. Ведь ему хотелось сделать это, когда она была уже у самых дверей - он уже чувствовал, что его губы вот вот разомкнутся и произнесут ее имя... Но почему-то Том был уверен, что она не согласится даже выпить с ним чашечку кофе, что уж говорить о свидании. Мужчина недовольно нахмурился. Копнув чуть глубже и стряхнув с мыслей, словно шелуху с лука, все отговорки, увертки и сомнения и оставив только крошечное, неприятно горчащее зернышко истины, актер понял, что он банально сомневался в ее честности. Он знал, что все женщины – первосортные актрисы, и понять, когда они «выходят на сцену» и играют очередную роль было практически невозможно. Но она его, похоже, и правда не узнала – актер не увидел привычного ошарашенного выражения лица, когда кажется, что девушка вообще забывает о том, что в этом мире существует еще что-то кроме объекта ее обожания и ее шокоподобного восторга, не было затуманенных странными фантазиями глаз и жеманного кокетства, только искреннее непонимание его вполне обычного и оправданного желания помочь. Хиддлстон криво усмехнулся – да уж, забавно будет, если и эта девушка окажется не такой, как он себе представляет. Он не боялся влюбляться — ему нравилось это потрясающее чувство полета, восторг, страсть, но еще ни разу он не позволил себе любить – слишком часто его возлюбленные на поверку оказывались совершенно другими людьми, будто в какой-то момент их сущность выворачиваясь наизнанку и показывала ему свое истинное, часто не самое приятное «Я». Но, с другой стороны, как показывает практика, все самое лучшее жизнь преподносит неожиданно и частенько довольно странными способами. Так может сегодняшнее ЧП станет началом чего-то по-настоящему стоящего и он зря предается угрюмым мыслям? Ноутбук лениво тренькнул, но в тихом доме этот звук был подобен десятку разом проломившихся полок с фарфоровыми сервизами. От неожиданности актер чуть не облился чаем и едва не выронил кружку. - Твою мать... - Аккуратно обойдя чайную кляксу, мужчина сел за стол. - Котэ-обор... Обормоте? - прочитав ник на французский манер, с ударением на последний слог, актер непонимающе вскинул правую бровь, - Интересно, что бы это могло значить... В запросе было и заставившее его засиять как начищенный песком самовар сообщение: «спасибо за букет – он прекрасен! :) Ты угадал и с цветами и с цветом». Актер тут же принялся строчить ответ. - Мне показалось, что ты любишь яркие цвета и все необычное, - от волнения Том, беззвучно шевеля губами, проговаривал каждое написанное слово, - Я безумно рад, что смог тебе угодить. Через пару секунд внизу чата забегал крошечный серый карандашик — она писала ему ответ. - Почему ты еще не спишь? - Если честно, то я просто не мог заснуть — я был невозможно взволнован и гипнотизировал монитор, в ожидании твоего появления, - изящные пальцы замерли над клавиатурой в ожидании ответа. - Я тоже волновалась. И ждала...- пара секунд тишины и из динамиков донесся еще один щелчок,- И, кажется, ты все же хотел увидеть меня, а не скучные буквы на мониторе) Хиддлстон рассмеялся и сцепил ладони замком на затылке - эта девушка определенно ему нравится! - Прошу меня простить, мисс. Радость от вашего появления затуманила мой разум, - отправив сообщение, мужчина с воодушевлением нажал кнопку вызова и принялся нетерпеливо считать гудки.