Как разрушить свою жизнь: инструкция для чайников

Укрытый кружевной кленовой тенью закуток вьющегося причудливыми волнами ограждения между двумя крыльями павильона метро сейчас больше походил на небольшой полевой лазарет. Практически полностью скрывая нас от людских глаз, заходящий вглубь похожей на маленький парк клумбы, участок высокого ограждения позволял случайным прохожим лишь слышать сдавленные женские ойканья и вторящие им бархатным тенором бесконечные, смущенные извинения. Кто-то на это удивленно оглядывался, в поисках источника звука, кто-то глуповато улыбался не самым приличным мыслям, а кто-то просто укоризненно укачал головой, сетуя на потерявшую всякий стыд молодежь. Слава Богу, никому не пришло в голову идти проверять, что же такое творится за высокой волной каменной ограды, ибо зрелище было не самое приятное и несколько странное. Рядом со мной аккуратной кучкой лежали мокрые, грязно-розовые от крови кусочки марли, а над разбитой коленкой с серьезнейшим видом колдовал симпатичный молодой мужчина. Ситуация была глупейшая – мне бы злиться и ворчать (на него, или по поводу собственной рассеянности и невнимательности), а я сидела и знай себе любовалась, как лениво алеющее закатное солнце окрашивало его темно-золотистые вихры густой медью и оттеняло персиковым светом белоснежную ткань на крепких плечах. Чтобы промыть мое несчастное колено от грязи, дырку на многострадальных узких джинсах пришлось сделать еще больше. Теперь на моей ноге красовалось некое унылое подобие тюльпана-оригами, чьи неаккуратные канареечно-желтые лепестки обрамляли алую сердцевину. Льющаяся на рану вода пронизывала тело острыми, раскаленными нитями боли, а прикосновения марлевого тампона были немногим приятнее ощущения трущей нежную кожу наждачки. Но гадкие ощущения скрашивал тот факт, что мой новоиспеченный лекарь сам начинал хмуриться и опасливо поджимать тонкие губы еще до того, как это от реальной боли делала я. Так и сидели – я на оградке, а он - на корточках передо мной, и синхронно ойкали, со свистом втягивали воздух сквозь зубы и морщили носы, поровну деля мои «страдания». Каждый раз ненароком причиняя мне боль, даже если я умудрялась ничем этого не выдать, мужчина виновато заглядывал мне в глаза и изо всех сил старался касаться изодранной ноги помягче. Его осторожные, даже боязливые, теплые прикосновения успокаивали и вызывали под ребрами приятную, зябкую дрожь. И глаза… Почему его глаза кажутся мне такими странно знакомыми? Я мысленно хмыкнула и склонила голову на плечо. Может потому, что они чем-то похожи на мои собственные? Незнакомец увлеченно присыпал мою коленку каким-то белым порошком – наверное, это и есть хваленый антисептик, поэтому пока моему взору была доступна только его вихрастая макушка, высокий лоб и по-девичьи длинные, пушистые ресницы. - Не больно? – будто услышав мои мысли, незнакомец снова поднял на меня открытый, полный искренней и такой неуместной к чужому человеку заботы взгляд. Я отрицательно мотнула головой и ободряюще улыбнулась. Англичанин светло улыбнулся в ответ и продолжил колдовать над моей уже порядком побелевшей и теперь похожей на верхушку пасхального кулича ногой. Ранки подергивало и неприятно щипало, но меня это мало заботило. Теперь я убедилась, что наши глаза и правда похожи. Одинаково большие, выразительные, временами наивно, по-детски округлые и всегда широко распахнутые и любопытно глядящие на мир вокруг. Под определенным углом даже казалось, что его серо-голубые радужки, будто передразнивая мои, приобретают едва заметный зеленый оттенок. Лишенное возможности подсветить и без того яркий, чистый взгляд мужчины солнце беззаботно играло в его короткой, светло-рыжей щетине, покрывающей впалые щеки и острый подбородок. Солнечные блики мягко отражались от его тонкой, бледно-розовой кельтской кожи с чуть заметной россыпью родинок и веснушек и терялись в короткой, жутко колючей на вид поросли, подсвечивая ее и превращая в горящий, так и манящий к нему прикоснуться медный ореол. Раздражающие ранку болезненные прикосновения бинта неожиданно прекратились, и любопытство вынудило глаза переключиться на пострадавшую ногу. Мужчина заканчивал разглаживать на округлой коленке аккуратно приклеенный пластырь, по краям которого виднелась воспаленная, красная кожа и десятки мелких царапинок. Мужчина критично осмотрел результат своих трудов. - Я не врач, но вроде все сделал правильно, - чуть склонив голову набок, новоявленный медик выразительно нахмурился и опечалено фыркнул, - Правда выглядит твоя ножка все еще не очень хорошо. - К сожалению, царапины не исцеляются мгновенно, - его неимоверно серьезное, но в то же время так по-детски расстроенное лицо заставило меня широко улыбнуться, - И не стоит забывать, что я все-таки по асфальту коленом проехалась. Там еще пару дней, наверное, будет виднеться бурая полоска на тротуаре. Я кивнула на место нашего почти состоявшегося ДТП. Англичанин проследил за моим взглядом, но обещанного страшного следа, разумеется, не увидел. - Я могу отвезти тебя в больницу, если хочешь. Вот теперь мне стало стыдно. Шутки бедняга, похоже, категорически не понял. Я пристыжено опустила голову, но прекратить улыбаться почему-то не могла. - Да какая к черту больница - это просто царапины. И хуже бывало – заживет, - я беспечно махнула рукой, разогнав душный воздух, - Ну хватит на меня так смотреть, я не злюсь, правда. Сама хороша – додумалась ехать с воткнутым в уши плеером и витать в облаках… Мужчина улыбнулся уже увереннее, но неожиданно снова посерьезнел. - Мы забыли про твою руку. - Что?.. – боже, зачем ты дал ему такой голос?.. - А, руку… Да, ерунда, ничего с ней не будет. Не обращая внимания на мои вялые протесты, незнакомец требовательно раскрыл изящную, длиннопалую ладонь. Я опасливо, как-то по-детски прижала красную, исцарапанную руку к груди. Воспоминания о льющейся на пострадавшую ногу воде все еще были слишком свежи, и я все же предпочла бы меньшее из двух зол – неприятную, но слабую саднящую боль от царапин на непотревоженной кисти, чем колючую и режущую от их дезинфекции. Но уже поднаторевший в этом деле длинноногий британец, похоже, моих желаний не разделял. Теперь к упрямо выставленной руке прибавился еще и укоризненный взгляд. Я со вздохом вложила свою кисть в его руку и позволила осторожно промыть ее остатками воды. К моему удивлению больно не было. Хотя, скорее всего я просто не воспринимала ничего вокруг, кроме тепла его держащей мою травмированную руку кисти и того, как подушечка его большого пальца ласково, успокаивающе скользит по тыльной столоне моей ладони, иногда чуть задевая выступающую на запястье косточку. - Ну вот, теперь все, - англичанин определенно был горд своей работой. Теперь к пластырю на ноге добавились еще парочка на левой кисти, и похожая на боксерскую обмотку марлевая повязка на правой. - Вышло вполне неплохо, мистер… - намекая на необходимость озвучивания его имени, я ненавязчиво растянула последнее слово. Мужчина почему-то покраснел и смущенно отвел взгляд. - Хочешь подать на меня в суд? - Нет. Просто хочу сказать спасибо, – англичанин удивленно вскинул брови, - В произошедшем виноваты мы оба, но ты мне помог. Это странно и… Здорово. Спасибо. Правда, спасибо. Мужчина снова очаровательно улыбнулся, растерянно мотнул головой, но все же ответил: - Не нужно фамилий. Меня зовут Том. Просто Том. - Настя. Я бы подала тебе руку… - я взглянула на свои ладони и состроила комично-страдальческую мину, - Какую-нибудь из них, но их нынешнее состояние не вдохновляет на подобные жесты. Мужчина рассмеялся. Легко, светло и искренне. - Я и сам не посмел тебя просить об этом – слишком уж они натерпелись за последние десять минут. Н-на-а-астьа, верно? - Не совсем. На конце должно звучать «я». Как немецкое «да», только мягче, и звуки произносятся более слитно, как один. - Настиа, нет, погоди… - Том нахмурился и сосредоточенно потер щетинистый подбородок, - Настья… Черт, опять произнес также как в первый раз. Эм… Настя! Да, Настя. - Теперь правильно, - мне понравилось, как он подбирал правильное звучание моего имени. Недолго, но упрямо и тщательно, будто цветы для даримого без повода любимой женщине букета. - Настя… - будто пробуя его на вкус, мужчина медленно повторил мое имя еще раз, - Необычное имя. Я беспечно пожала плечами. – Всего лишь уменьшительно-ласкательная форма от полного – Анастасия. - Прекрасное имя, - вспомнив об оставленном вокруг бардаке, Том принялся собирать лежащие вокруг кусочки бинтов и обрывки упаковок от лейкопластыря, - Кажется, так звали младшую дочь последнего русского царя – Николая второго, если я не ошибаюсь? Такое редко встретишь. - Верно… - я лениво поболтала ногами. Боль в левой и не думала униматься, - Странно, обычно иностранцы не знают таких деталей. - Его супруга была внучкой королевы Виктории, стыдно было бы не знать о таком, - подобрав последний, отлетевший в сторону, уголок упаковки стерильного бинта, Том взглянул на меня. - Ну да, разумеется… - я неловко улыбнулась и отвела взгляд. Пожалуй, пора валить. Он, конечно, хорош, но наверняка не одинок. И вообще бедняга уже намучился со мной, пора и честь знать, - Ну что же, прости за почти состоявшийся наезд, спасибо за помощь и… Пока? Я хотела было встать, но, быстро сгрузивший в мусор в урну мужчина не позволил мне сделать этого самостоятельно: через секунду он уже стоял возле меня и галантно протягивал для помощи обе руки. Осторожно, больше придерживая меня за запястья, чем за кисти, он помог мне подняться. Травма была пустяковая, но на ногах я стояла как-то неуверенно. Скорее всего это было банальным последствием испуга и должно было скоро пройти, но, судя по снова принявшему крайне озабоченное выражение лицу Тома, он считал иначе. - Я не могу отпустить тебя одну в таком состоянии. Еще и в метро с велосипедом… Я отвезу тебя домой. - Нет-нет-нет, не стоит. Я и так доставила тебе кучу хлопот, так что даже не думай за меня переживать. Иди домой, к жене, подруге, не знаю… Бойфренду! – мужчина заметно изменился в лице, а я поспешила прикусить язык. Боже, ну почему я вечно несу какую-то чушь?! - А я уж как-нибудь сама. Я справлюсь, правда. Я только с виду такой хлюпик, а на самом деле - просто кремень! Только сейчас я осознала, что Том был выше меня чуть ли не на две головы. Его глаза были высоко, но даже это не мешало им весьма красноречиво выражать недоверие к моим словам, и смотреть на меня удивленно и немного обиженно. - Ну, вообще-то ни жены, ни подруги, ни уж тем более бойфренда у меня нет. Я отчаянно покраснела. - Прости, не хотела обидеть… Том примирительно вздохнул и коснулся моего плеча. - Я просто хочу тебе помочь… А ты отказываешься так, будто я похож на маньяка. Теперь настал мой черед удивляться. Ну что за народ… Нет бы избавиться от неожиданной проблемы, так ему все мало. - Нет… - я ласково улыбнулась, - У маньяков не бывает таких глаз. Ой, ладно, черт с тобой. Вези меня домой, раз уж решил окончательно испортить себе вечер. Просиявший от радости мужчина снова усадил меня на теплый бордюр и принялся кому-то звонить. - Люк? Привет. Мне нужна машина. Сейчас. К метро «Сейнт Джеймс парк», - трубка что-то удивленно протарахтела и, судя по тону долетающего до меня бормотания, загадочный Люк что-то переспросил, - Да, машина нужна мне сейчас, - пауза. Трубка снова что-то забормотала, - Нет, кэб не подойдет, - загадочный Люк не на шутку переполошился, а Том, слушая его, изо всех сил старался быть серьезным, но губы подрагивали от улыбки, - Нет, я никого не убил, хотя, признаю, был такой риск, - мобильник ошарашено умолк, - Все в порядке, я потом все объясню. Просто вызови мне какого-нибудь водителя, желательно на машине побольше, чтобы на ней можно было перевезти велосипед, - на другом конце провода вздохнули и, решив больше не задавать способных пояснить странные просьбы и пожелания вопросов, согласились, - Спасибо тебе, дружище, жду! *х*ХХХ*х* С неба на город темной озерной водой лились сумерки, и в синей тишине пустой, устало молчащей в предгрозовой духоте улицы звякнул вытащенный из багажника огромного, черного внедорожника фиолетовый велосипед. - Томас-роуд… какая ирония, - усмехнувшись, Том помог мне выбраться из высокой машины, - Я тебя провожу. Вспомнив о том, что российская симка здесь была неактивна, и Крис, соответственно, никак не могла со мной связаться целый я поняла, что она сейчас дичайшее за меня переживает, а неподготовленного зрителя вид весьма своеобразно общающейся с представителями обзваниваемых больниц и моргов подруги мог повергнуть в серьезный шок. Англичанин уже было шагнул в сторону дома, но я успела остановить его, схватив за запястье: - Нет! – мужчина непонимающе опустил взгляд на мою вцепившуюся в него руку, из-за чего я, смущенно кашлянув, поспешила ее убрать, - Не нужно. Меня весь день не было дома, подруга не могла со мной связаться, волнуется, а это… Не самое приятное зрелище. До дома всего несколько метров, уж тут со мной правда ничего не случится. - Уверена? – англичанин скептически изогнул правую бровь. Одинова борода, да как ты можешь даже это делать настолько привлекательно?! - Уверена. Спасибо за помощь, пока, - помахав на прощание, я поспешила покатить велосипед к дому. Еще не хватало начать с ним глупо кокетничать и вешаться на шею… Всем своим видом, каждым вздохом этот мужчина подталкивал меня к абсурдной мысли пригласить его на кофе и чмокнуть на прощание в щечку (фиг я до которой дотянусь), а удерживающей меня от этого силы воли становилось все меньше. - Знаешь, я еще никогда не знакомился с девушками подобным образом, - за спиной раздался сиплый смешок, вынудивший меня обернуться, - Это было странно. Извини, что так вышло, я правда не понимаю, как мог тебя не заметить и не услышать. - Не надо стараться всё понять, Том. Так интереснее, - подмигнув, и широко улыбнувшись я уверенно пошла к дому. Я не оборачивалась, но упорно чувствовала, как он смотрит мне в спину и не спешит уезжать. А в груди разливался тягучий, приятный холодок уверенности в том, что эта встреча была не последней. В доме горел свет, а на кухне бледная, как простыня, Крис неверными руками теребила кружку с давно остывшим чаем. - Настя! – сорвавшись с места и перевернув по пути один из стульев, подруга рванула мне на встречу и заключила в костедробильные объятия, - Господи, ты где пропадала, я тут чуть с ума не сошла! Отстранившись, подруга ошарашено оглядела мою заклеенную коленку, драные джинсы и белеющую марлевой повязкой кисть. - Я даже боюсь спрашивать, что произошло… - Ничего особенного – просто упала с велосипеда, ты же знаешь, что особой грацией и внимательностью я никогда не отличалась. Извини, что так вышло, не хотела заставлять тебя волноваться. - Ничего хоть не сломала? Может врача вызвать? У меня тут есть знакомые… - я отрицательно покачала головой, - Ой, Настюха… - Крис еще раз меня обняла, но теперь уже спокойно и мягко, - Точно не нужно врача? Я завтра же, сама оформлю тебе местную сим-карту. Еще не хватало, чтобы с тобой что случилось, а я помочь не могла. Я тепло обняла подругу в ответ и молча, стыдливо кивнула. Все-таки хорошо, когда есть кому за тебя переживать. *х*ХХХ*х* За окном было совсем темно. Вымотанная треволнениями Крис уже давно мирно похрапывала в своей комнате, а я молча стояла у окна темной гостиной и любовалась своей первой в этом году ночной грозой. Как завороженная, я легко касалась антрацитовых небес через холодное стекло и ждала, пока в выбранной мной точке мир расколет ветвистая, сияющая раскаленным добела пурпуром молния и вслед за ослепительной вспышкой погонит над жадно пьющим холодные ливневые потоки городом рокочущий громовыми валами хохот древних богов. Я любила грозы: когда они, шумные и многословные, правили бал, ночи были самыми темными, мысли – самыми чистыми и честными, а сны – самыми глубокими и спокойными. Но сегодня мне не спалось и я, вспомнив прабабушкину науку, играла с лиловыми всполохами, предугадывая каждый второй и пытаясь выжечь в пока еще не готовой к новым терзаниям душе образ улыбчивого, солнечного Тома. Молнии следовали одна за другой, стекло жалобно звенело от мощного грома и отдавалось гулом в ушах, но я никак не могла выкинуть его из головы... Стоило закрыть глаза, и я сразу видела его улыбку, смешливые глаза, слышала голос, который не прекращая шутил, что-то рассказывал и спрашивал. Всего несколько минут назад открывшие друг другу свои имена, начавшие свое знакомство с хоть невольной и не большой, но, все же боли и крови, совершенно, по сути, чужие друг другу люди мы общались так легко, будто знали друг друга всю жизнь, а может и больше. И я никак не могла вспомнить, где же я его видела, откуда мне так знакомо его лицо… В коридоре пронзительно взвизгнул звонок, заставив меня вздрогнуть и отшатнуться от стекла. На циферблате микроволновки безразлично краснели четыре нуля. Кого еще принесла нелегкая в такое время? Неужели Анну? Хорошо хоть Крис не проснулась, а то ворчания было бы не переслушать. Я лениво пошлепала босыми ногами к двери. - Кто там? - Доставка цветов «Гранд-флора»! Здесь живет, э-э-э… - за дверью послышалась возня, и я любопытно прильнула к глазку. Там, с прекрасным, бело-лиловым букетом стоял какой-то промокший до нитки парень в бежевой форме, - Н-настья, или Анастасия? Я удивленно нахмурилась, но все же открыла дверь, на что парень облегченно вздохнул. - Святые небеса, наконец-то я вас нашел! Обошел четыре дома, заказчик не назвал точного адреса и… - Доставка цветов? – сбитый с панталыку моим саркастичным тоном курьер растерянно мигнул, - В полночь? Серьезно? - «Гранд-флора» работает круглосуточно, мисс, - парня раздуло от гордости, будто он как минимум рассказывал о том как обедал со старушкой Елизаветой, - Распишитесь здесь. Наспех оставив на предложенном мне планшете отдаленно напоминающую мою подпись закорючку, я приняла из рук курьера пахнущий ливнем букет и закрыла дверь. Растревоженная сладкими догадками женская душа первым делом ринулась судорожно искать в цветах записку. Заветный квиточек мои дрожащие от нетерпения руки обнаружили привязанным к основанию букета тонкой, прозрачно-серебристой лентой. На аккуратно сложенном «книжечкой» кусочке светлой, нежно-фиолетовой плотной бумаги латиницей было аккуратно выведено «Настя», а рядом, в скобках, более мелко - «Анастасия». Внутри листок пестрел мелкими, частыми строчками, написанными красивым, полным разномастных завитушек и практически нечитаемым почерком. Включив несколько лампочек над кухней, я принялась судорожно расшифровывать доставленное мне послание. «Мне не хватило наглости сказать это сразу, поэтому я недостойно возложил эту задачу на цветы и чернила. Мы встретились очень странно, и мне до сих пор неловко из-за произошедшего, но я рад, что судьба столкнула меня с тобой и хотел бы увидеть тебя снова. Надеюсь, курьер тебя нашел. В трепетном ожидании, Том (Hiddls_T)» Я перечитала записку четыре раза. Неужели это все?.. Я на всякий случай повертела заветную бумажку в руках – вдруг там еще где-то затаилась пара строк? И что это за приписка рядом с именем?.. И тут в голове будто что-то щелкнуло. В конце пути наш разговор с обсуждения любимых фильмов плавно съехал на тему общения с родителями, и я на какой-то из вопросов сказала, что мне говорить со своими по телефону без английской сим-карты больно накладно – за несколько минут придется отдать сумму сопоставимую с бюджетом какого-нибудь небольшого африканского государства, то ли дело… - Скайп… Черт возьми, Скайп! – осененная догадкой, я, обгоняя очередную вспышку молнии, понеслась в комнату к ждущему своего часа ноутбуку, а на столе, с немым укором отбрасывая фигурную тень, остался лежать забытый букет из роскошных, густо-лиловых анемонов, ароматных, белоснежных соцветий жасмина, чуть тронутых небесной синевой магнолий и бледно-фиолетовых камелий, что обиженно роняли на столешницу еще хранящие искристый аромат грозы и воспоминание о прикосновении рук отчаянно надеющегося на еще одну на встречу мужчины дождевые капли. ___________________ Переход с «вы» на «ты» специально не акцентировала, ибо в английском такой лабуды вообще нет) В следующей главе начнется милота и романтика, так что ждите (я люблю мучить читателей, да).