Запах шоколада

С того времени прошло немного, немало ДЕСЯТЬ ЛЕТ. Ещё тогда я понимала, что я в доме Локвудов надолго, но чтобы настолько… Выполняла я роль прислуги, очевидно, но для Лилии и Лиззи я стала членом семьи. У меня была своя комната и кнопочный телефон для связи с миссис Локвуд. Я и не требовала большего. В комнате я могла делать все что угодно, но чаще всего там был порядок, да и времени я проводила там меньше. Я либо сидела с Лиззи, либо убирала, либо готовила, либо читала. Малышка стала для меня младшей сестрой, а я для неё старшей. Мы вместе с ней гуляли (не приближаясь к дому Баккетов) и я ехала с ней на школьные экскурсии. Пока ей не начало казаться, что это по-детски. Лилия стала мне мамой, о которой я мечтала. Да, она выглядит строгой, но любит свою семью, в которую я каким-то боком вписалась. Если у меня возникал какой-либо вопрос, то я шла к ней, а она отвечала, добавляя что-нибудь в своей манере, например: «Это было очевидно, почему ты не поняла этого сама?» С Уильямом было сложнее. Сначала он не воспринимал меня за человека, всячески пытался дискриминировать, но миссис Локвуд заступалась. Сейчас он относился ко мне никак. Да, он пытался устроить ссору, после которой он бы спокойно мог вышвырнуть меня обратно на улицу, но я, не будь дурой, на провокации не давалась и не орала на него. Сначала у меня были промахи в работе, которые я умело маскировала, а потом бежала к Лилии, спрашивая, что делать с той непонятной вещью. Она учила меня, и я пыталась быть благодарной. Уильям же старался меня игнорировать или унижать иногда с просьбами принести воды или приготовить что-то, что я априори приготовить не могла. Ну вот объясните, где в нашем городке найти угря? В таком случае я пыталась вежливо его послать. Я шла с Лиззи в школу (она уже в восьмом классе! Офигеть! Только вчера я пришла к ней в дом, а сегодня ей ПЯТНАДЦАТЬ!!!), когда заметила столпотворение у фонарных столбов. Люди толпами накидывались туда, лишь бы почитать какую-то новость. С Лиззи я шла потому, что нам было по пути: мне нужно было зайти в магазин и купить ингредиенты для жульена, который она любит. -Какое зверство, — прокомментировала Лиззи, смотря на сошедших с ума людей. -Видимо, там какая-то важная новость. Не хочешь посмотреть? -Если она настолько важная, я и так о ней узнаю. Не хочу толпиться среди этих животных. -Да, согласна. Дикари. Лилии и Уильяма часто не было дома, из-за чего Лиззи была предоставлена мне. Моё воспитание сделало из неё меня. Мы были схожи характером, но не во всём. Лиззи 15, самый возраст стать хиппи, готом или эмо, как ее одноклассники, но моя девочка предпочла быть собой и не «поддаваться мейнстриму», как она выразилась. Для неё люди были глупыми животными, живущими ради себя любимых, но не все. У неё были друзья и семья, которых она ценила. Вообще, Лиззи не конфликтна, она принимает то, что у человека может быть другая точка зрения. Среди подростков это такая редкость. У неё были кудрявые блондинистые волосы от природы, и это было немного странно — в детстве они были прямыми. Фигурой она тоже вышла ничего, и это моя заслуга. Как только я освоилась в доме, первостепенной моей целью стало приучить маленькую Лиззи к здоровой пище. Да, она, бывало, питалась фаст фудом, чипсами и колой, но не перебарщивала. Я была горда ей и собой. Я проводила Лиззи в школу, купила продукты, и пошла домой, снова проходя мимо фонарных столбов. Я увидела мальчика, который выходил из обезумевшей толпы, и это было прекрасной возможностью узнать о новости, не подходя к диким зверям. -Эй, мальчик! — окликнула я его. Он обернулся. Я подошла к нему и попыталась улыбнуться. Мальчик ни в чем не виноват, у него ещё есть шанс вырасти нормальным, не вижу причин, чтобы недружелюбно относиться к нему. — Привет! Ты знаешь, что там такое? Боюсь туда подходить. -Здравствуйте, — вежливо поприветствовал он меня. — Вилли Вонка спрятал пять золотых билетов в шоколадные плитки. Если найдёшь, то сможешь пойти к нему на шоколадную фабрику! Разве не здорово? -Что-то типа экскурсии? -Ну да, наверное. -Хм, ну что же. Спасибо, мальчик. Очень не хотела лезть в толпу людей. Они выглядят… страшно. -Не за что благодарить, мисс. -И все равно спасибо, — настояла я на своём. -Вам помочь? — мальчик взглянул на два моих пакета, которые сейчас стояли на земле. -Нет, не стоит. Я уже почти дома, да и пакеты тяжёлые. Неужели я выгляжу так старо? — хихикнула я, вспомнив, что мне 28. Как быстро я постарела, однако. Но, пока я растила Лиззи, время шло так незаметно, что я не успевала праздновать день рождения. Но как-то Лилия выведала у меня эту дату и дарила какие-то побрякушки в этот день, особо не нагружая. Конечно, когда мое настроение было прекрасным, я готовила семье торт на этот день. -Нет, вы очень красивы! -Ну, не льсти мне, мальчуган, — я провела рукой по волосам. Они отрасли, и я старалась поддерживать в них одну длину, до плеч. Говард, так звали того парикмахера, всегда расстраивался, когда я просила подстричь кончики. Он-то хотел творить с такими шикарными волосами, а я не давала. — Что ж, ещё раз спасибо за информацию. Пожалуй, нужно купить шоколад моей сестре, хотя, после такой новости, это будет трудновато… Ну, мне пора. Удачи тебе. Мальчик кивнул и побежал в какую-то свою сторону. Я взяла пакеты, вспоминая, где поблизости можно купить шоколадки, и потопала в ту маленькую уютную кофейню. Было странно, что там не столпились люди, но оно мне было на руку. Я купила три плитки обычного шоколада. Каким бы Вилли Вонка не был идиотом, но в сладостях он знал толк, этого я не могла не признать. Дома не было никого, как обычно. В это время я оставалась одна, так как Локвуды или на работе, или в школе. Весь дом предоставлялся мне одной, а делать в нём было нечего. Печально, однако. *** -Я ем шоколадку Вонки и вдруг понимаю: это не шоколад, не кокос, не грецкий орех, не арахис масло, не нуга, не супер пастила, не карамель и не цукаты. Тогда я посмотрел и нашёл золотой билет! -О боже, он знает все разновидности шоколадок Вонки? — ужаснулась Лиззи, смотрящая новости. Я готовила на кухне ореховый суп, а Лиззи сидела в гостиной на диване. Кухня и гостиная не были разделены ни дверью, ни аркой, ни стеной, но пустое расстояние между ними, которое и было символичной границей, было шириной в пять метров. Да, дом был большой, но убирать его не трудно, если делать это регулярно. -Видимо, он знает разновидности всех шоколадок, — легко пошутила я и улыбнулась. -Это ужасно. Куда его родители смотрят? -Ну, если верить моему зрению, то они не сильно от него и отличаются, — вгляделась я в экран плазмы. -Не понимаю я таких людей. -И не начинай. -Прочитайте же, Август, что там написано? — попросил ведущий. -Приветствую тебя, счастливый обладатель золотого билета, я, мистер Вилли Вонка, крепко жму твою руку и приглашаю тебя посетить мою фабрику и быть моим гостем в течении целого дня. Я, Вилли Вонка, сам проведу тебя и покажу всё, что там есть. А потом, когда отправишься домой, за тобой поедет целая колонна больших грузовиков. В каждом из них будет столько шоколада, сколько ты захочешь. И помни: один из пятерых счастливчиков получит главный приз, о котором ты и не мечтал. Итак, инструкции таковы: первого февраля ровно в десять утра ты должен ждать у ворот фабрики. Разрешается привести с собой одного члена своей семьи. До встречи, Вилли Вонка. -Первое февраля? Так это же твоя днюха, Бека! — Лиззи давно называет меня «Бекой», объясняя, что там самым экономит жизненное время. — Ты просто обязана найти билет. -У скольких людей из семи миллиардов день рождения первого февраля? Подели. -Ну, 7 миллиардов делить на 365… Приблизительно 20 миллионов, — Лиззи обожает математику и в совершенстве овладела техникой устного счёта, поэтому Уильям иногда обращался к ней за помощью в распределении месячных доходов. -Помнится, Вонка спрятал пять билетов, а не 20 миллионов и 4. -Ну, у нас есть аж три шанса из семи миллиардов. Хотя, знаешь, давай избавимся от населения Африки? Не думаю, что там продаётся его шоколад. -Сути не меняет. И вообще, в данном случае шансы измеряются по количеству шоколада во всём мире. -Не, слишком мало данных. -Кстати, ты так и не открыла шоколад. Я зря его покупала? -До февраля ещё три недели, Бек. Но ты права, дай мне плиточку. -Поднимись и возьми сама, — не согласилась я выполнять просьбу. Таким образом я приучаю Лиззи к самостоятельности, только с ней я могла так поступать. -Ой, зануда, — Лиззи встала с дивана и прошествовала ко мне на кухню. — Ореховый суп? -Задобрить твоего отца, — это было его любимым первым блюдом. -Зачем? -Может, тогда он перестанет просить у меня на ужин какую-нибудь акулу в арахисовом масле? — пошутила я, но Лиззи только цокнула. -Не, не перестанет, — обнадежила меня девочка, и взяла из холодильника шоколад. Она прислонилась к столешнице рядом со мной. — Момент истины, Бек. Волнуешься? -Если будет золотой билет, то я просто сочту это за экскурсию и пойду с тобой. Ты с начала средней школы не берёшь меня на классные экскурсии. Я же не мешаю, ну, — состроила я обиженную мину, а Лиззи весело ухмыльнулась. -Если бы сказала, что тоже хочешь, я бы тебя взяла. -Но я ведь говорила! -Открываем, — перевела тему Лиззи и хрустнула упаковкой. Она легко открыла упаковку и цокнула. — Пустота. Прям как у тебя в районе сисек. -У меня есть грудь, Элизабет, — строгим напускным тоном ответила я, улыбаясь. На самом деле, грудь у меня была, но небольшая, второй размер. Это смешило Лиззи, у которой уже в пятнадцать был четвёртый, но я не обижалась. Я не представляю, как она с ними спит, потому что я обожаю спать на животе. -Ладно, давай вторую откроем. -Сначала эту съешь, а потом открывай вторую. -Такой шанс раз в жизни выпадает, алё. Шоколад все равно в холодильнике не испортится, я его аккуратно заверну обратно и всё, — не послушалась девочка, открывая вторую плитку, а я только могла осуждающе вздохнуть, ведь Лиззи права, как ни крути. Просто моя педантичность, взращённая профессией уборщицы, не позволяла мне открывать весь шоколад разом. — РЕБЕККА!!! — заорала Лиззи мне на ухо. -Какого чёрта? — недоумевала я, но девочка сунула мне прям в нос шоколадную плитку. -БЕК, МЫ ВЫИГРАЛИ БИЛЕТ!!! БЕЕЕЕК!!! Я отодвинула плитку и внимательно взглянула на шоколад. И действительно, там лежал золотой переливающийся билет, на котором это и было написано. Я достала его из шоколадки, которую Лиззи начала судорожно есть. -Что ты делаешь? — удивилась я. -Эта плитка нефёт в фебе удащу! — объяснила девочка с набитым ртом, ломая её пополам. — Вот, тебе тоже немного удачи. -Спасибо, — поблагодарила я и взглянула на обратную сторону билета, и Лиззи встала рядом, чтобы тоже посмотреть. Написано было все тоже самое, что и прочёл Август. — Ну что ж. Возьмёшь меня с собой на экскурсию? -Спрашиваешь тоже! Разве я могу отказать, когда у тебя день рождения? Кстати, я ведь говорила, что ты обязана была выиграть! -Так это ты открыла плитку, ты и выиграла. -Ну, купила-то ты. -Будем считать это нашей общей победой, — провозгласила я и подняла ладонь в воздух, и Лиззи незамедлительно дала мне пять. *** -Я купила три плитки шоколада, о которых она забыла на целую неделю, — вещал старый телевизор в старом ветхом доме. — Конечно, потом мы вспомнили, что они у нас есть, но мы ведь могли выиграть первыми! -Ты и сама их не открывала, нечего меня винить, — ткнула в бок, как казалось с первого впечатления, сестру. -Мы считаем это нашей общей победой, и на фабрику к Вонке мы пойдём вместе, — провозгласила старшая из девушек. -Ещё один выиграли, — разочарованно выдохнул Чарли, и его мать прислушалась к звуку телевизора. — О, я её знаю, она в нашем городе. Мы с ней разговаривали один раз. -Голос знакомый, — прослушав слова сына, мать положила нож с капустой на старую столешницу и подошла к экрану, чтобы разглядеть победителей. -Вы ведь сёстры, верно? — спросил ведущий. -Нет, но мы считаем себя таковыми, — ответила девочка, обнимая «сестру» за плечи. — Она со мной с самого детства, да и общаемся мы как подруги. Почему бы и не считать себя сёстрами в таком случае? Мать Чарли шокировано присела на пол, разглядев лицо старшей победительницы, но так ничего и не сказала. -Мама? — спросил Чарли. -Скажите ещё раз, как вас зовут? — выкрикнул кто-то из толпы за пределами камеры. -У вас все на телевидении такие склерозники? — беззлобно возмутилась девочка с улыбкой. -Не надо так, Лиззи. И да, её зовут Элизабет Локвуд, ну, а меня Ребекка Баккет. -Баккет? — переспросил Чарли. Мать сидела всё в том же положении, а старики переглядывались между собой. — Она наша однофамилица. Насколько же мир тесен. Чарли был совсем маленьким, когда Ребекка ушла, он не мог её знать и помнить, а родители не говорили о ней ему. Она стала чем-то вроде позора семьи, но сейчас, смотря на эту ухоженную и красивую девушку на телевизоре, которая улыбается чистой улыбкой, мать начала сомневаться в том, кто ещё в их семье позор. Ребекка стала запретной темой, о которой уже долго не говорили. Мать, конечно, вспоминала о ней, но ничего не могла сделать. Идти и искать? Куда? Прошло так много времени, что она могла быть где угодно, хоть на другом краю света. Миссис Баккет волновалась за дочь, но волнения те были напрасными, как оказалось. Однако сейчас мать Чарли охватила какая-то чёрная зависть и злость. Эта девка ушла из дома, в котором была необходима её помощь, так ещё и нашла себе новую семью, которая, ну конечно же, была лучше во всех отношениях! Старики решили промолчать, видя, в каком состоянии находится женщина. Её кулаки сжались. *** 31 января мы собирались вместе в моей комнате, был вечер. Так пожелала Лиззи, а я ничего не имела против. Да и «сборы» эти были смешными: мы уже искупались и сушили друг другу волосы. Однако сестрёнка решила самой выбрать для меня наряд, хотя я уже давно сама научилась сочетать одежду. -Кстати, а ведь пятый билет никто так и не выиграл, — вспомнила вдруг Лиззи, смотря на моё жёлтое платье. -Хм, ты права. Что ж, надеемся, что эти счастливчики успеют выиграть сегодня, — равнодушно пожала я плечами. Мне было всё равно, кто выиграет, особенно когда наши соперники были такими отвратительными личностями. С такой позиции не хотелось, чтобы был пятый победитель. -И да, Бек, я вспомнила кое-что, — вдруг пониженным тоном начала Лиззи. — В школе все спрашивали о том, кто ты. -Да? Неужели я так хорошо выглядела в день интервью? — хихикнула я, но Лиззи все так же осталась серьёзна. -На самом деле, их привлекла твоя фамилия, — объяснила она, и я невольно напряглась. — Они рассказали мне о семье Баккетов, которые живут на окраине города. Они, кажется… бедняки? — Элизабет посмотрела на меня, ожидая ответа, но я продолжала молчать. — Ты никогда не говорила о семье и увиливала от вопросов. Неужели это… они? Я встала и провела рукой по волосам. Я не смотрела на Лиззи, почему-то не могла, взгляд был потуплен в пол. Сегодня увильнуть от ответа у меня не выйдет. -Лиз, понимаешь… — я потёрла шею, не зная, как лучше объяснить. — Да, они — моя биологическая семья, но я не считаю их семьёй. Для меня семья это ты, Лилия и даже Уильям, но не они. -Но как ты оказалась здесь? Я не помню первого твоего дня у нас в доме, я просто помню, что ты всегда была с нами. Почему ты ушла от них? -Меня заставляли день и ночь пахать на каждой работе, которую я могла только найти, а потом отдавать все сбережения родителям, чтобы они тратили всё до последней копейки на моего брата-молокососа. Ты бы знала, как мне было плохо там. Но сейчас я вспоминаю об этом, и это будто было в другой жизни, будто и не со мной. -У тебя и брат был? — шокировано произнесла девочка. -Ты мне сестра больше, чем он мне брат, Лиззи, — я взяла лицо сестры в свои ладони, чтобы она смотрела мне в глаза. — Я бы осталась, если бы любила этого кричащего, невыносимого и прожигающего все немногочисленные деньги младенца. Но я здесь, стою сейчас рядом с тобой. Скажи, ты осуждаешь меня? Она смотрела на меня слезящимися глазами и часто моргала. На её лице расцвела улыбка, а её ладони легонько схватились за мои запястья. -Нет. Никогда не буду.