Сердце Бразилии

Бабуля Паоли была не робкого десятка, одна ее фамилия была символом непоколебимости всего побережья, и она гордо несла это бремя. Больше всех своих внуков она гордилась Лали. Лали была очень на нее похожа, она чувствовала там, где все пытались что-то увидеть и понять. Она была не такой как все, она любила без остатка, дружила без остатка и была настоящим человеком. Вот это «настоящее» и выделяло ее из всех. И когда Бабуля увидела, что Лали потеряла покой, она сразу поняла, что это тот самый случай, когда ее внучка может наломать дров. Лали поступила в точности, как и предполагала Бабуля. Она бежала, что у Паоли в роду просто не водилось. С этим нужно было что-то делать, и Бабуля сделала. Медленно и грациозно она пошла вдоль берега к пляжу, о котором рассказывал Кристиан, она редко далеко уходила от дома, ноги были уже не те, сейчас, она не чувствовала боли, она шла, потому что Паоли. Солнце было в зените, все местные перешептывались, встречая старуху с огромными бусами, она навела панику на все побережье, ведь если она решила пойти куда-то, значит, что-то будет. В этом была вся Бразилия, люди придумывали приметы на ходу и моментально начинали в них верить. Матери забирали детей от океана, рыбаки сворачивали сети, многие просто вышли на улицу поглазеть. Солнце было в зените, океан был спокоен и никто не мог понять, что же происходит. - Себастьен! Себастьен?! - Кристиан, не мешай, иначе я никогда не сведу эту дорожку. - Это не бабуля Паоли возле ограничительной ленты? – Кристиан был в темных очках, лоб его покрывала испарина, день выдался рабочий и жаркий. - Где?! - Вон, вон! Вон она стоит! – И Кристиан первым бросился к ней. - Бабушка? Что Вы тут делаете? – Неуверенно начал он, снимая очки перед старой женщиной. - Что-то с Лали?! – Себастьен едва не врезался в Кристиана. - Коль хочешь счастья ты в судьбе, беги за ней, туда беги. – И Бабушка указала на кусок большой дороги, уводящий в город с побережья. - Куда бежать, кому?! – Себастьен ничего не понимал. - Туда, куда зовет тебя любовь, туда, где дом ее и кровь. - Что она говорит?! - Кажется, она пытается сказать, что Лали уехала домой. – Осторожно произнес Кристиан, вглядываясь в глаза Бабушки. На что она в ответ похлопала Себастьена по руке. - Куда?! Домой?! Вот чертовка! – Себастьен моментально поменялся в лице, он был зол, ему хотелось душу вытрясти из Лали. - А Джоанна? Боже, она тоже уехала?! Бабушка грациозно провела по воздуху пальцами. - Улетела?! Ну конечно, как еще отсюда добраться до дома. Давно?! Давно?! - Когда ты любишь, все успеешь. – Сообщала Бабушка, а затем развернулась и пошла своей дорогой обратно. Себастьен и Кристиан стояли как каменные изваяния и не до конца понимали, что же произошло. - Едем. – Вдруг встрепенулся Кристиан. - Куда?! - Я в аэропорт, а ты очевидно куда-то вверх по этой дороге. – И не теряя ни минуты, они босиком побежали вдоль пляжа к самой дальней парковке, где стояла арендованная для съемок машина. Бабуля шла и перебирала бусы. Бабуля шла и перебирала бусы. Ветер набежал на море, и солнце скрылось за облаками, которых не было еще 5 минут назад. Переменчивая погода на побережье? Может быть. Может быть. Себастьен вел машину, судорожно оглядываясь, будто Лали могла оказаться где-то в городе, вернуться, передумать, но ее нигде не было. - Смотри на дорогу! - Я смотрю на дорогу! Смотрю! Нет, можно себе такое вообразить?! Провела меня как мальчишку вокруг пальца. Как мальчишку! – Бесновался Себастьен. Кристиану нечего было ответить, ему просто было больно и непонятно, за что. За что все это, если разногласия остались в прошлом. Такая мелкая месть? Нет, нет, он просто отказывался в это верить! Этого не могло быть. Но ком подкатил к горлу. Как же это ужасно, когда с тобой никто не считается. Когда тебя бросают, как это омерзительно... Возле аэропорта Кристиан просто выбежал из машины, не попрощавшись, а Себастьен со всей злостью нажал на газ. Он никогда в своей жизни не разгонялся до такой скорости, он был аккуратным во всем, но сейчас, ему словно снесло голову, он летел на максимальных 180 этой каракатицы и не встречал ни одной машины. Солнце оранжевым глазом смеялось над ним. Злость оглушала, слезы душили, но он не позволял себе расслабиться. Она не могла далеко уехать, просто не могла. Но Лали тоже летела на максимальной скорости, стараясь как можно скорее, как можно скорее оказаться подальше от того места, где сейчас был он. Она в отличие от Себастьена не сдерживала себя и плакала, это ужасно мешало вести машину, но ей нужно было забыться, забыться. На счастье этих двоих машин на дороге почти не было. В какой-то момент крошечный Шевроле начал «кашлять», но он и раньше это делал, поэтому она просто не обращала внимания, ровно до тех пор, как из капота не появился черный дым. И ей пришлось остановиться. Вокруг была голая земля, где-то далеко шумел океан, но ей было наплевать на все, ведь это была невероятная возможность поплакать и она разрыдалась так громко, что по голосу ее можно было принять за раненное животное, но некому. Рыжее солнце, подмигивая, садилось за горизонт, она ударила по машине кулаком и продолжала плакать. Как же это горько понимать, что ты предатель. Прошло минут 40, прежде чем сквозь заплывшие глаза перестали катиться слезы, она охрипла, сил совсем не было. И Лали вернулась в машину, положила руки на руль и замерла в своей боли. Не было ни единой мысли. Не было ничего, хотелось лишь одного – проснуться, проснуться у Бабули утром и почувствовать, что это всего лишь дурной сон, что всё всё это – дурной сон. Но сумерки не рассеивались, а наступали. Она потеряла счет времени. Сколько она так сидела? Час, два? День? Год? Безразличие искоренило здравый смысл из ее головы, и в этот момент она услышала скрип тормозов. Кристиан вбежал в небольшое здание аэропорта, он был босиком, чем сразу привлек внимание охраны, но они не тронули иностранца, тогда он разглядел табло и понял, что времени просто нет, нет, он ни о чем не думал, вообще ни о чем, просто взял и побежал в зону выдачи багажа, возле которой был нужный гейт. Он знал, что там ее искать уже бесполезно, но позволить ей улететь он не мог. Никто не может так поступать, никто! Тем более с ним. И он прибавил скорость, чем привлек еще больше внимание охраны. Когда он заметил, что за ним бегут, терять уже было нечего, и он нырнул в ближайшую дверь, с надписью «Только для сотрудников аэропорта» и не ошибся. Лестницы, коридоры, лестницы, все это казалось ему бесконечным, в здании уже звучала сирена. Он не останавливался и бежал, бежал уже по улице. Раскаленный асфальт обжигал ему ноги, рабочая техника пришла в движение и летела за ним, вместе с полицией и охраной. Ему приказывали остановиться, но он терпеть не мог, когда ему приказывали. Самолет с красными полосками и белыми звездами разворачивался на 90 градусов, чтобы взлететь, до него было долго. Странно, что никто не стрелял, видимо боялись задеть не того. Он срезал через несколько дорожек и выиграл себе еще 2 минуты, сил оставалось совсем мало, а самолет шел прямо на него. Полиция и охрана в ужасе остановились, предполагая трагедию, но пилот с воплем «Человек на взлетной полосе» поднял закрылки до поднятия рычага взлета. Самолет качнуло, шасси с искрами прошли прямо рядом с его плечом и тогда оглушенный Кристиан упал. Упал от бессилия и злости. Дальше он плохо помнил. Только руки, наручники, носилки, непонятные разговоры, изолятор больничного крыла, решетку.