Сердце Бразилии

Джоанна знала, что Себастьен и Агусто встречаются на час раньше, чтобы отработать какое-то движение. Лали сама поковыляла в больницу на финальный прием. Они сидели молча с Бабушкой и пили утренний кофе, Джоанна боролась с собой, но, в конце концов, решилась. Когда она уже собиралась закрыть дверь, Бабуля протянула ей сверток и сказала: - Лишь тот, кто сердцем и душою чист, поймает волны даже в бриз. - Бабушка.. - Не все умеют видеть свет. Отдай тому ты свой обед. И обретешь сама тепло. Всё в мире так заведено. – И Бабушка крепко сжала руки Джоанны. Джоанна медленно взяла сверток и вышла. Через 20 минут она глубоко вдохнула и открыла дверь. Дома на побережье никто не запирал, это было негласным правилом, которое она успела выучить. Дом был серый и не обжитый, Она нашла кухню и развернула бабушкин сверток. На глаза навернулись слезы, но она не дала им волю. Лишь еще раз глубоко вдохнула и пошла к единственной запертой двери. - Так. – Сказала она громко, чтобы ее услышали. – Я сделаю это в первый и в последний раз в своей жизни. Хотя в какой первый, кого я обманываю, но точно в последний. – И она направилась к окну, резко одернула портьеры и утреннее солнце, первое после ливней, ворвалось в комнату. Кристиан зажмурился. И не мог понять, сон это или реальность, но она продолжала. - Когда Лукас не хочет идти в школу или у него нет настроения вставать по утрам, я всегда говорю ему одно и то же. Я говорю, завтра может не случиться такого хорошего дня, и ты будешь жалеть, что провел его в постели. Что не пошел играть с Мартином или не пошел в школу, где твои друзья. Ты будешь очень жалеть. И это всегда работает. А если даже ребенок способен оценить жизнь, то я не очень понимаю, почему взрослый мужчина ведет себя таким образом?! - Твой сын умнее меня, это же очевидно. – Послышалось из-под одеяла. - Это неоспоримый факт. Но если ты лежишь и думаешь, что сможешь забыть все, что я тебе сказала, то очень сильно ошибаешься. Никогда ты этого не забудешь. Никогда. – И она остановилась, давая себе время выровнять голос. – Но ты должен научиться с этим жить. Это все, что от тебя требуется. Встать и жить дальше. Он откинул одеяло и впервые взглянул на нее. Было очень стыдно и горько. Она, женщина, которую он бросил, женщина, которая столько страдала из-за него, стояла и убеждала его в том, что он должен жить дальше. - Я наверное очень жалко выгляжу. Прости меня, Джоанна. - Я немного устала от этого. От вечных попыток всех передо мной извиниться. Ваши извинения не помогают мне жить нормально! Они ломают меня! - Прос.. Я просто не знаю, что еще тебе сказать. - Ничего больше не надо. Наговорились. Вставай, Бабушка передала тебе суп и свой фирменный отвар. Вставай и живи. А мне пора. – Она нервно откинула прядь волос и двинулась к выходу из комнаты. - Подожди. – Прошелестел Кристиан. И заметив, что она остановилась в дверях, сказал: - Ты лучшее, что я знал и видел в своей жизни. Ты чудо какое-то. Ты.. Ты - Завтра наш конкурс. – Не дала она закончить. - Помоги Себастьену избавиться от работы. Он вымотался ходить за тобой, угождать Лали и помогать мне во всем. - Я попробую. - И из уважения к Бабушке – вставай немедленно. – И ушла, направляясь в клуб к Агусто. Голова была чистой, не было ощущения неправильности поступков, ничего не болело больше обычного и ей хотелось только одного – танцевать. Скорее танцевать, чтобы выветрить любое сожаление и любые слова из своей головы. Слышала бы ее Лали в этот момент. Ее отпуск подходил к концу, она должна была расставить все по местам. И сейчас ей казалось, что она действительно это сделала. Удивительно, но иногда то, что казалось невозможным, кажется таким простым, что становится непонятно, почему ты сам не додумался до решения раньше. И она решительно вошла в клуб. - Джоанна! – Обрадовался Себастьен. – Привет. Я сегодня ненадолго, у меня горят съемки, извини, что собираемся в такую рань. - Никуда тебе сегодня не надо. – Она наскоро снимала обувь. - Надо, сегодня первый солнечный день, работы вагон. - Без тебя управятся. - Не понимаю, ты проходила мимо съемочной площадки? Марио уже на работе? - Я включаю музыку или будем болтать? – Прокричал Агусто с другого конца зала, махая Джоанне. - Включай! – Громко ответила она ему. И как только зазвучали первые аккорды, а Себастьен уже отработанным движением обнял ее за талию.- Есть вероятность, что совесть второго режиссера проснулась вместе с бразильским солнцем. – И она посмотрела Себастьену в глаза. - Джоанна… - И столько благодарности и облегчения прозвучало в его голосе, что при других обстоятельствах он бы обязательно прижал ее к себе крепко и не отпускал, но он поступил так, как и должен был – слегка отпустил ее и снова обнял. - Ну наконец-то! – Торжественно загремел Агусто! – Ну наконеец-то!!!! Вы танцуете! И дело пошло. В обеденный перерыв Себастьен сбегал на съемочную площадку, но не стал заходить, заприметив небритого и бледного Кристиана, что-то обсуждающего с Марио. Джоанна обедала с Лали и все время теряла нить разговора, думая лишь об одном, что же будет завтра, когда Лали узнает, на что способен Себастьен ради нее, и немножко боялась. Но на этот раз не за Лали, а за того, кто любил эту сумасшедшую бразильянку больше всего на свете.