Скажи, что любишь

В сентябре с согласия матери Андреа перебралась в Лондон: она решила принять предложение дяди Стива поработать в его компании. С её хорошими манерами и знанием трёх иностранных языков Энди легко получила место на ресепшене. Не самое престижное, но для начала карьеры весьма неплохое. А новые коллеги, первое время косо смотревшие на девушку из-за родственной связи с шефом, очень быстро приняли её в свой коллектив. Чтобы лишний раз не стеснять Стивена, Андреа предпочла жить отдельно в маленькой квартирке на окраине города. И, так как курсы она планировала оплачивать сама из зарплаты, ей пришлось смириться с тем, что дядя будет платить за её скромное жильё. Большой город быстро затянул Энди в свои сети: новые знакомства, работа в престижной компании, учёба и, конечно, развлечения, большинства из которых она была лишена в школьные годы – всё это ураганом ворвалось в её некогда тихую размеренную жизнь. Про летний благотворительный бал она практически не вспоминала, а уж человека, с которым даже не танцевала тогда, и вовсе забыла, как зовут.

***

Майкрофт Холмс тоже, казалось, забыл о существовании синьорины Андреа Галло, потому что с Райтом на приёмах она больше ни разу не появилась. Расстались, – отстранённо думал он. – Видимо, Стивен нашёл себе новую молоденькую пассию. Что ж, его право. Осень полновластной хозяйской рукой засыпала Лондон жёлтыми листьями, стылые дожди повторялись всё чаще и чаще. Уныние распространялось над столицей Британии поистине с космической скоростью. Незаметно оно проникало в сознание каждого жителя мегаполиса, вызывая самые мрачные мысли. Майкрофт был хмур под стать погоде, и настроение его ещё более ухудшилось одним прохладным октябрьским утром. По скромной квартире скромного чиновника бодрой трелью разнёсся звук дверного звонка. Майкрофт никого не ждал и был, мягко говоря, удивлён приходом неожиданного визитёра. Ещё больше он удивился, когда распахнул входную дверь: на пороге стояла Вайолет Холмс собственной персоной. Величественная женщина с копной пепельно-седых волос, уложенных в замысловатую причёску, тонкими чертами лица и фигурой, на которой время, казалось, совсем не оставило своих следов. - Мамуля? - Не ждал меня, Майкрофт? А нам, между тем, уже давно пора поговорить. Мать была единственным человеком, временами внушающим Майкрофту страх. Видимо, сегодня был именно такой случай: тон Вайолет был холоден, а взгляд суров. Не понимая, чем он провинился перед матерью, Майкрофт отступил, пропуская её в квартиру. Она прошлась по комнатам с грацией, слабо совместимой с её возрастом, осматривая всю квартиру сына, а потом опустилась на диван в гостиной, величественно, словно королева. Майкрофт сел в кресло напротив, закинув ногу на ногу. - Майкрофт, о чём, позволь спросить, ты думаешь? – Так же холодно произнесла Вайолет и насквозь пронзила его взглядом своих прозрачно-серых глаз. Он лишь в недоумении поднял брови, показывая таким образом, что не совсем понимает слова матушки. Тогда она решила выразиться яснее: - Позавчера тебе исполнилось тридцать лет, – в этот момент она скользнула взглядом по небольшой горке подарков на журнальном столике в углу гостиной. Все они были не распакованы, в том числе её собственный подарок, завёрнутый в тёмно-синюю бумагу. Часы – свидетельство быстротечности времени, мимолётности жизни. - Спасибо, что напомнила, мама… - Изволь не перебивать, когда с тобой говорят старшие, – Вайолет была непреклонна. – Так вот, я знаю, как ты мечтаешь о политической карьере, но неужели ты, мой дорогой, ещё не понял, как много, даже в наше время, зависит от удачной женитьбы? В твоём возрасте отец сделал мне предложение, с тех пор его карьера пошла в гору. Бессмысленно отрицать, что это был холодный расчёт. Однако в какой-то мере мы с ним были счастливы. Если ты выбрал свой путь, то я хочу, чтобы на нём тебя сопровождал кто-то, на чьё плечо ты можешь опереться. Я же не вечна… Последние слова матери были сказаны уже не так жёстко и гораздо тише. Майкрофт даже вздрогнул. Медицинские отчёты о состоянии матери ложились на его стол с завидной регулярностью, в них не было ни слова о проблемах со здоровьем. Неужели он что-то упустил? Или мать чувствовала что-то, пока не поддающееся современной медицине? - Не стоит на меня смотреть так, как будто я сейчас испущу последний вздох. Я не умираю, даже если вы с Шерлоком иногда именно этого и желаете. Просто все люди смертны и старуха с косой рано или поздно придёт за каждым. Когда меня не станет, я хочу, чтобы вы, мои мальчики, не остались одинокими. - Мамуля! – Снова вырвалось у Майкрофта. - Ты повторяешься, Майкрофт Шерринфорд Холмс. К тому же, я уже всё продумала, – с этими словами она достала из своей сумочки объёмистый конверт из плотной коричневой бумаги. – Здесь четыре досье на самых перспективных и родовитых девушек Англии, чьи семьи столь же влиятельны, как наша. Держи. Я уверена, ты сам сможешь сделать правильный выбор. В эту минуту Майкрофт Холмс напоминал не правительственного работника, а нашкодившего щенка, перед носом которого грозный хозяин размахивает тапком. Но мать ободряюще улыбнулась ему, и в этой странной ассоциации Майкрофт предстал теперь уже домашним любимцем, которого хозяин нежно треплет за загривок. - Хорошо, мамуля, я справлюсь, обещаю.