Что ж, опасения Поттера насчёт остракизма со стороны факультета по большей части не слишком подтвердились — конечно, на них с Роном смотрели весьма косо, но гриффиндорцев немного успокаивал тот факт, что Слизерин тоже пострадал, хоть и не столь серьёзно*. Впрочем, как оказалось, опасался Гарри не тех, кого следовало.
*Вот это, к слову, отчасти странный момент в книге. Слишком уж серьёзное наказание МакГонагалл назначила студентам (с другой стороны, они забрались на Астрономическую башню, самое высокое место в замке). Но в любом случае, ничего не сказано о снятии баллов со Слизерина, а МакКошка наверняка не оставила бы этот вопрос на Снейпа, зная, что тот не снимет с Малфоя ни балла.
Грейнджер была в ярости. Физического наказания со стороны Гермионы Гарри и Рону удалось избежать, но зато девочка каждый день выедала мозги ребятам. Она нудила, и нудила, и нудила, так что вскоре проштрафившиеся ученики взмолились, что лучше бы она их поколотила.
Поттер, как и планировал, принялся с удвоенной силой зарабатывать баллы на занятиях — нередко его старания приносили результат, и рубины в песочных часах Гриффиндора понемногу догоняли уровень изумрудов Слизерина. Впрочем, не так уж и активно они догоняли — Снейп, вернувший Малфою потерянные им полсотни баллов за пару занятий зельеварения, усиленно валил учащихся других факультетов. Гриффиндорцы тихо матерились и надеялись на победу в соревновании по квиддичу, ведь разница в полученных за матч очках уходила в песочные часы факультета-победителя.
К слову, как минимум двое гриффиндорцев забили на проблему с ещё большим отставанием от Слизерина. Близнецы Уизли публично одобряли попытку Поттера и младшего брата разыграть Малфоя, и укоряли ребят лишь за то, что те попались. Заодно заметили, что в следующем году дадут им пару уроков как сделать шалость и не влететь в наказание.
Оставался подвешенным вопрос с отработками — профессор МакГонагалл держала ребят в постоянном напряжённом ожидании. К слову, из рассказов префектов, младшие гриффиндорцы узнали, что попытки Снейпа перевести наказание Малфоя на него не увенчались успехом. Декан львиного факультета прекрасно понимала, что зельевар не станет хоть сколько бы то серьёзно наказывать своего змеёныша, и за считаные дни до экзаменов наконец передала через префектов нарушителям записки с указанием быть готовыми к одиннадцати вечера рядом с выходом из школы.
В указанный час трое провинившихся студентов ждали завхоза у выхода. Филч с мерзкой улыбочкой повёл первокурсников в сторону Запретного леса.
— Но в лес нельзя ходить ночью! — воскликнул Малфой. — Там опасно! Я слышал, там и оборотни могут водиться!
— Ты погляди, какой рассудительный стал, — осклабился Филч. — Раньше надо было думать, прежде чем правила нарушать.
— А Малфой дело говорит, — демонстративно остановившись, заметил Гарри, сам не веря, что защищает белобрысого мажора. — Директор Дамблдор на пиру прямо запретил всем школьникам ходить в Запретный лес.
— Топай следом, Поттер, — обозлился завхоз. — Щас передам вас Хагриду, и пускай он с вами нянчится. Да-а, не то нынче дело, — углубился в воспоминания старик. — То ли дело в старые времена — за руки подвешивали к потолку и так на несколько дней… А розги, да в солёном растворе вымоченные? И цепи у меня сохранились, так что дайте волю, ох я вам…
— А ну, перестань, это, детей пугать, старик дремучий! — возмущённо прогудел со стороны Хагрид. Внимательно смотревший под ноги Гарри и не заметил, как они подошли к хижине лесничего. — Не бойтесь, ничего страшного не будет сегодня-то. Гарри, Рон, как дела?
— Более-менее, — покрутил ладонью в воздухе Рон. — Спасибо, Хагрид.
— Поменьше бы ты с ними любезничал, — с презрением в голосе заявил Филч. — Они наказанные, в конце концов.
— А я уж сам разберусь, с кем любезничать, а кого гнать поганой метлою, — огрызнулся великан. — Ты детей привёл? Вот и шуруй себе подальше, не мешайся под ногами-то.
Бормочущий под нос проклятья и оскорбления Филч удалился, а Хагрид, отведя ребят на самую окраину Запретного леса, принялся рассказывать ребятам, что им сегодня предстоит.
— Смотрите, — лесничий указал на небольшое серебряное пятнышко, то ли светившееся в темноте, то ли отражавшее свет фонаря. — Единорожья кровь это. Поранился он, и бегает теперь тут по лесу. Надо ить его найти, и вылечить, а ежели слишком сильно поранен, — Хагрид с грустью вздохнул, — то добить, что б не мучался, значит.
— В лес идти? — набрался храбрости для нового выступления Малфой. — Ищите идиотов в другом месте. Я не намерен шастать ночью по опасным местам! Если бы мой отец узнал, что…
— То сказал бы, что в Хогвартсе надобно делать то, что велят, — рявкнул на слизеринца Хагрид. — А ежели не нравится чего, собирайся и на вокзал с утра. От твой папочка доволен будет, что сынок его даже первый курс не проучился в школе-то.
Малфою явно эта перспектива не очень-то понравилась, так что он заткнулся и хмуро зашагал вслед за остальными. Доведя ребят до опушки, Хагрид остановился.
— Надо нам надвое поделиться, так быстрее найдём, стало быть. Я пойду направо, и один из вас со мной. Туда в лес немного углубимся, но со мной это безопасно. А ещё двое, с Клыком, пойдут налево, дальше по окраине.
— Я беру собаку! — заявил Драко, подбираясь поближе к как обычно грустно выглядящему мастифу.
— Ну бери, — хмыкнул Хагрид. — Только Клык-то трусливый до ужаса. Гарри, ты тогда с ними иди, ладно? А мы с Роном направо, значит, пойдём.
— Договорились, — кивнул Гарри, перехватывая фонарь. — А если мы единорога найдём?
— Пустите в небо красные искры. Умеете же ж? — дождавшись кивков, лесничий продолжил. — Мы тоже, ежели найдём, запустим. Тогда идите обратным путём, тут заблудиться не получится, даже если очень захотите, замок почти с каждой опушки видно даже ночью.
— А если нас найдёт тот… или то, что поранило единорога? — снова поинтересовался Малфой, с нотками страха в голосе.
— Нету в лесу такого, кто бы вам вред причинил, — отмахнулся Хагрид. — По крайней мере когда я или Клык с вами. В лес, направо, стал быть, не поворачивайте особо, и всё хорошо будет.
Гарри шёл первым, Малфой с Клыком следовал за ним. В свете фонаря время от времени мелькали серебристые пятнышки крови единорога, которых и держался гриффиндорец. «При такой кровопотере он, наверное, уже копыта-то откинул», — подумал Поттер, огибая очередное упавшее дерево.
— Одного не могу понять, — неожиданно произнёс Гарри, обращаясь к спутнику. — Как ты узнал, когда мы дракона-то передавать будем?
— Слушал, — огрызнулся Малфой. — Где сам, где других просил. То, что вы от твари избавитесь было ясно сразу, как и то, что этот… не позволит его просто прикончить. Оставалось выяснить, когда вы дракона отправлять будете.
— Ага. А МакГонагалл не поверила, что у Хагрида настоящий птенец дракона, и что мы подельники, — усмехнулся гриффиндорец. — Тут-то твой план и дал маху.
— И если бы не ты, Поттер, то я бы сейчас спокойно спал у себя в подземелье.
— А нехрен совать нос в чужие дела, Малфой, — огрызнулся Гарри. — Тебя никто не просил лезть, сам ввязался, сам и расхлёбывай. Пусть это тебе уроком послужит.
— Да что ты понимаешь?.. — протянул Малфой. — Придурок гриффиндорский. Сам из древнего рода, хоть и с мамашей-маглорожденной, так и якшаешься с маглокровкой и предателем крови. Хотя ты и сам такой же.
— Ещё раз оскорбишь Гермиону и Рона, получишь в зубы пару раз, — предупредил Поттер, остановившись и повернувшись к спутнику. — А «предатели крови» — это что значит?
— Значит, отверг чистоту крови благородных волшебников, и якшаешься с маглами. Они же как животные! — почти воскликнул слизеринец.
— Знаешь, Малфой, — прищурился Гарри, — полвека тому назад отгремела самая страшная война в истории человечества. Там тоже немцы, одержимые идеей превосходства своей расы над другими, развязали вторую по счёту Мировую войну. Они тоже говорили о том, что лишь они достойны называться людьми, именовали остальные народы «недочеловеками» и уничтожали всех, и военных, и мирных жителей. И знаешь, чем всё закончилось?
— Ну и чем? — слегка скривился Малфой.
— Их раздавили те, кого они не считали за людей. Союз нескольких великих государств на море, на суше и в воздухе разгромил этих «сверхчеловеков» за шесть лет. Эта война унесла около семидесяти миллионов жизней — представь себе эти цифры! — Малфой выглядел впечатлённым. — А теперь возьмём магическую Британию — Волдеморт и его прихвостни провозгласили ту же идею, и кончили так же. Не все, к сожалению, но те, кому они отказали в праве на жизнь, одержали над ними победу*.
*Не уверен, что речь соответствует одиннадцатилетнему ребёнку, пусть и начитанному, ну да пусть. В принципе Поттер и в оригинале временами изъяснялся похоже.
Гарри развернулся и продолжил следовать по кровавому следу, не прекратив, впрочем, маленькую лекцию.
— И уж тем более глупо звучит твоё сравнение обычных людей с животными. Да, у них нет магии, и что? Люди вполне успешно заменяют её техникой. Ты в курсе, что двадцать два года назад была произведена высадка человека на Луну?
— Не может быть! — воскликнул Малфой.
— Представь себе, может. А всего люди летали на Луну шесть раз. А ещё отправляли самоходных роботов-разведчиков на Марс и Венеру. И целую кучу спутников к другим небесным телам, а уж над Землёй этих спутников уже дохрена. А ещё на дно Марианской впадины спускались. Ты знаешь, что такое Марианская впадина, Малфой?
— Нет, — слизеринец, похоже, переваривал информацию о полётах к другим планетам.
— Самое глубокое место в океане. В шестидесятом туда спустили батискаф — подводный аппарат такой — на одиннадцать с половиной километров! Одиннадцать с половиной! И это при том, что даже военные подводные лодки не могут опускаться ниже пятисот метров! — Поттера охватил ажиотаж. — Да любой человек, окажись он на глубине тех же пятисот метров, будет мгновенно раздавлен в лепёшку, а тут одиннадцать с половиной километров*! Так что не надо тут про «животных».
*На самом деле первое погружение ограничилось 10918 метрами, но Поттеру простительно это не знать. Да и такая глубина тоже гигантское достижение.
Загруженный новой информацией Малфой молча шёл и пялился в спину Гарри, который ещё добил его тем, что во всём мире уже лет тридцать-сорок как прекратили пользоваться паровозами, а в Хогвартс учеников до сих пор возят на вполне себе магловском изобретении.
Вскоре количество серебристых кровавых пятен увеличилось, они находились на стволах деревьев и ветках, как и на земле. Поттер молча предположил, что единорог заметался, и решил, что искать им осталось недолго. Так и оказалось.
— Гляди, вон он, — Поттер указал вперёд, где между веток виднелось в свете луны белоснежное тело вроде как лошади, лежавшей на земле. Впрочем, лошадь мёртвое животное напоминало лишь издалека — серебристый цвет шерсти и гривы, золотистые копыта и длинный, витой рог не оставляли сомнений в определении видовой принадлежности единорога. Гарри, продираясь сквозь ветки кустарника, убрал фонарь за спину, поэтому он не сразу заметил тёмную фигуру в плаще с капюшоном, вышедшую откуда справа и направившуюся к мёртвому животному. Поттер оцепенел, врезавшийся ему в спину Малфой, похоже, тоже. Тем временем неизвестный подошёл к единорогу, опустился на колени, склонился над раной… и принялся зачерпывать серебристую кровь, поднося её к лицу, и явно выпивая!
— А-а-а-а-а-а!!! — вопль Малфоя непосредственно в левое ухо почти заставил сердце гриффиндорца спрятаться где-то в левой пятке, слизеринец рванул прочь, за ним рванул не менее испуганный Клык. Оцепеневший Гарри сделал пару шагов назад, глядя, как незнакомец поднялся и направился в его сторону.
Поттер пятился, не в силах оторвать взгляд от убийцы единорога, словно будучи загипнотизированным. Тот подходил всё ближе и ближе, и вдруг шрам снова вспыхнул болью. Гарри вскрикнул и прижал ладонь ко лбу, прикрыв тем самым глаза рукавом мантии, и только он собрался развернуться и бежать, как мимо сзади послышался нарастающий звук скачущей лошади. Кто-то о четырёх копытах промчался мимо него в сторону неизвестного — Гарри поначалу подумал, что это другой единорог мстит за сородича, но, убрав руку, он вновь опешил. Перед ним гарцевал самый настоящий кентавр.
Получеловек-полулошадь, видимо, оказался не слишком удобным противником для незнакомца, так как тот в этот момент уже улепётывал во всю.
— Слишком много древнегреческих мифов нынче в Британии, — слабым голосом проговорил Гарри.
***
— С вами всё в порядке? — кентавр подошёл к всё ещё стоявшему на месте Гарри. Тот вгляделся в лицо спасителю — смуглая кожа, чуть приплюснутый нос, длинные, остроконечные уши, курчавые волосы и короткая, густая борода, вкупе с волосами по телу. Одежды он не носил.
— Да, спасибо. Жить буду, — ответил мальчик. Затем решил проявить вежливость. — Я Гарри, к слову. Гарри Поттер. А вас как зовут?
— Меня зовут Флоренц, Гарри Поттер, — ответил кентавр. — Нынче небезопасно находиться в лесу даже опытным путникам, а уж школьникам тем более.
— Ну, Хагрид, видимо, так не считал, — ответил Гарри. — И в конце концов он оказался прав — я-то ещё жив. А вот насчёт Малфоя не уверен.
— Если ты говоришь о втором мальчике, сбежавшем с собакой, то он, наверное, уже около замка, — ответил Флоренц. — Если, конечно, его не перехватил Хагрид.
— Да… И спасибо, что спасли меня. Вы не знаете, кто это был?
— Марс нынче яркий… — невпопад произнёс кентавр, глядя в небо.
— Э-э-э… — фраза Флоренца в очередной раз за ночь ввела мальчика в ступор. — Вам виднее. Мне тут не до разглядывания небесных тел было. А что вы тут делаете?
— В Запретном лесу живёт много кентавров, — ответил Флоренц. — Мы следим за лесом и его обитателями, чтим традиции, читаем звёзды.
— Читаете звёзды?
— Ход небесных тел помогает понять грядущее, — произнёс кентавр. — И, как я уже сказал, Марс нынче яркий. Идём, Гарри Поттер. Я вывезу тебя из леса.
— Да мне, наверное, надо Хагрида дождаться, сейчас, сигнал ему подам, — Поттер вытащил палочку из подаренного Невиллом чехла-кобуры.
— Незачем, я сам предупрежу Хагрида, и расскажу где искать единорога, — остановил мальчика Флоренц. — А тебе лучше добраться до замка, выпить горячего шоколада и поспать. Умеешь ездить верхом?
— Неа.
— Тогда крепче держись за меня, Гарри Поттер, — кентавр, схватив гриффиндорца за плечо, с лёгкостью закинул его себе за спину, так, что тот уселся на лошадиной его половине, и обхватил руками человеческий торс. Но отправиться в путь они не успели — сначала послышался новый стук копыт, а затем на поляну выскочили ещё два кентавра, вооружённые луками.
— Флоренц! — почти зарычал один из них. — Что ты творишь? Посадил человека себе на спину! Ты кентавр, а не верховая лошадь!
— Открой взор, Бейн, — спокойно ответил Флоренц. — Это сын Поттеров. Ему не место в лесу сейчас.
— Что ты ему рассказал? — теперь Бейн уже точно рычал, хоть и потише. — Ты забыл? Мы клялись не мешать тому, чему д
олжно случиться по воле небес. Ты сам знаешь, что должно произойти в ближайшие дни.
— Думаю, Флоренц обдумал своё решение, — хмуро произнёс третий кентавр, имени которого Гарри, выглядывавший из-за плеча своего спасителя, на знал. — И решил, что так будет лучше.
— Лучше? — Бейн в негодовании взмахнул руками. — Неважно, лучше или хуже. Происходящее не имеет к нам отношения! Кентавры не мешают тому, что предсказано звёздами! И не нам уподобляться ослам и бегать по лесам в поисках заблудившихся людских детёнышей!
Флоренц в ответ на это аж на дыбы встал — Гарри едва удержался на нём.
— Ты совсем ослеп, Бейн? — воскликнул он. — Взгляни на этого единорога. Ты не понимаешь, зачем его убили? Неужто планеты и звёзды не открыли тебе эту тайну? Лично я против того, кто рыскает по лесу, и готов помочь людям в борьбе с ним!
Не став продолжать дальнейший спор, кентавр с места перешёл на рысь, покинув маленькую опушку, где и происходили события предыдущих минут.
— А почему этот Бейн так разозлился? — всё же не удержал любопытство в узде Поттер. — И от кого вы меня спасли? Похоже, вы его знаете.
Флоренц не сразу ответил на этот вопрос, впрочем, до того, как терпение мальчика иссякло, и он повторил бы его.
— Гарри Поттер, ты знаешь, для чего применяют кровь единорога?
— Нет, — ответил мальчик. — На зельеварении мы использовали толчёный рог и волосы из хвоста, и ещё в палочках волосы тоже используются. А по крови я не в курсе.
— Неудивительно, — совсем по-человечески хмыкнул кентавр. — Убийство единорога является тяжелейшим преступлением. Только тот, кому уже нечего терять способен пойти на такое. Кровь единорога спасёт жизнь, даже если человек на волосок от смерти. Но он невероятно дорого заплатит за это. Убив единорога и испив его крови, он будет проклят.
— Даже не стану спрашивать, как именно, — пробормотал Поттер. — Но кто может пойти на такое? Просто я думаю, что легче умереть, чем обрести проклятье на всю оставшуюся жизнь.
— Верно, — согласился Флоренц. — Но тот, кто напугал тебя в лесу, пьёт кровь чтобы продержаться достаточно долго и набраться сил для того, чтобы позже обрести истинное бессмертие… Ты ведь знаешь, что спрятано в школе?
— Философский камень. Вижу, это уже секрет Полишинеля, — усмехнулся мальчик. — А из него можно приготовить эликсир вечной жизни, благодаря которому Фламель прожил шесть сотен лет. Но кто же это такой?
— Только одно существо во всём мире способно на это, и лишь оно изо всех сил тянется к тому, чтобы снова обрести жизнь и былое могущество, Гарри Поттер.
Гриффиндорец задумался. Вернуться к жизни, значит, он сейчас мёртв? И, вероятно, находится в виде призрака, как Почти Безголовый Ник? Наверное, это какой-то тёмный маг… В следующий миг Гарри чуть не задохнулся от ужаса.
— Это… Вы имеете в виду… Волдеморта?
— Гарри, Гарри! Ты как? — крик Рона не дал кентавру ответить на вопрос мальчика.
— Жить буду, — на автомате ответил Поттер, которому Флоренц как раз помог спуститься. — Единорог мёртв, Хагрид, — обратился он к лесничему. — Он там, чуть глубже в лес.
— Здесь я вас оставлю, — заявил Флоренц. — Ты теперь в безопасности, Гарри Поттер. Удачи тебе, юный волшебник, и знай, что движение планет иногда неправильно толкуют даже кентавры. Надеюсь, что этот случай как раз относится к ним.
— Спасибо за помощь, Флоренц, — ещё раз поблагодарил кентавра мальчик. — Даже не знаю, что было бы со мной, если б не вы.
***
Гарри заснул, едва добрался до кровати — сказалась усталость, даже переживания по поводу Волдеморта, жаждущего добраться до Философского камня не помешали этому. На утро он рассказал о том, что узнал, Рону, Гермионе и Невиллу.
— Всё сходится! — воскликнул Поттер, нервно расхаживая из стороны в сторону. — Снейп пытается украсть камень для Волдеморта, тот сейчас ждёт его в лесу. Мы думали, что камень ему нужен для себя, но он хочет возродить Волдеморта!
— Да не произноси ты это имя! — громко шептал охваченный суеверным страхом Рональд.
— Флоренц спас меня, но другой кентавр, Бейн, был от этого в ярости. Он считает, что Флоренц помешал случиться тому, что предсказали планеты. Наверное, они предвещали возвращение Волдеморта! А Бейн считает, что я должен был умереть сегодня!
— Перестань произносить это имя! — уже шипел Уизли.
— Гарри, но все говорят, что директор был единственным, кого боялся Сам-Знаешь-Кто, — пыталась успокоить товарища Гермиона. — Пока он здесь, Сам-Знаешь-Кто не придёт за камнем, и у Снейпа точно не получится его похитить. Да и может быть, кентавры ошиблись в предсказаниях? Профессор МакГонагалл говорила, что это очень неточная наука.
Общими усилиями (Гермионы, по большей части) ребятам удалось успокоить разнервничавшегося и испуганного Поттера. Действительно, пока Великий волшебник Дамблдор в замке, камень, а значит и Гарри, находятся в полной безопасности.
