***
Хэллоуин волшебники отмечали даже более рьяно, нежели обычные люди. Впрочем, отмечали они все действительно крупные международные христианские праздники. Это немного удивляло Гарри, ведь в своё время именно Церковь уничтожала магов и в итоге загнала их в подполье. Да и волшебники по крайней мере в Британии как-то поменяли Христа на Мерлина, поминая последнего по поводу и без оного. На Хэллоуин в замке царило праздничное настроение, и профессор Флитвик тоже сделал своим ученикам подарок — они наконец начали разучивать заклинание левитации. Два месяца до этого первокурсники слушали теоретические материалы по предмету, и, как ни удивительно, практиковали каллиграфию. По словам профессора, это не только улучшало их почерк, но и действовало положительно на нарабатывание мелкой моторики, что должно было помочь в дальнейшем при сложных чарах, требовавших филигранно точные и весьма мудрёные движения волшебной палочкой. Полёт жабы Невилла в первых числах октября заставил всех первокурсников страстно желать поскорее начать изучение этого заклятья, так что, прочитав подробности о его исполнении, дети принялись ожесточённо махать палочками над перьями, стараясь как можно правильней выговорить не самую лёгкую вербальную формулу. Как и на многих других предметах, ученики разделились попарно. Гарри продолжал присматривать за Невиллом, Шеймус сел рядом с Дином Томасом, с которым в последнее время весьма сдружился, и так уж вышло, что Рону досталась в соседи Гермиона, чему рыжий был ну совсем не рад. — Будьте точны в движении кистью, помните наши тренировки, — профессор Флитвик скорее пищал, нежели говорил, что уж поделать, такой высокий у него был голос. — Кисть вращается легко, резко, и палочка проходит с чётким свистом. Помните — легко, резко, со свистом. И крайне важно правильно произносить формулу заклинания, не забывайте о чародее Баруффио. Он произнёс «Ф» вместо «С», и оказался на полу, а на нём стоял буйвол. — Вингардиум Левиоса! — раз за разом вскрикивал Рон, отвлекая Гарри от собственных попыток, но громкость и прилагаемые усилия пока результата не давали. — Ты неправильно произносишь заклинание, — послышался голос как всегда желающей поправить кого-либо Гермионы. — Ударение не на том месте. Не «Левиоса», а «Левиоса». — Раз ты такая умная, то сама и произноси, — огрызнулся Рон. Грейнджер молча закатала рукава мантии, резко и со свистом взмахнула палочкой, произнося заклинание, и сработало! Перо не спеша оторвалось от парты и принялось парить в метре-полутора от Гермионы. — Великолепно, — принялся аплодировать профессор Флитвик. — Все видели? Мисс Грейнджер успешно левитировала перо! Прекрасно, мисс Грейнджер, пять баллов Гриффиндору! К концу урока Рон был в дерьмовом настроении — в отличие от Поттера, справившегося с пером под самое окончание занятия, его перо так ни разу и не сдвинулось. — Неудивительно, что её никто не выносит, — бурчал он, пробиваясь следом за Гарри сквозь школьников. — Если и дальше так пойдёт, то она без друзей останется, впрочем, видимо, ей это привычно. В следующий момент мимо, оттолкнув мальчиков, пронеслась, собственно, Гермиона. Поттер успел заметить слёзы на её лице. — Похоже, мы наступили на её больную мозоль, — прокомментировал Гарри. На следующий урок девочка не явилась. Через пару часов начавший было слегка беспокоиться Поттер услышал между делом, что она заперлась в туалете и рыдает всё время. По видимому, среди других девчонок друзей она тоже не завела. А уж когда она не появилась и на праздничном ужине, то мальчик всерьёз забеспокоился. — Надо бы сходить за ней, — поделился он мнением с друзьями. — Да нахрен она нам сдалась! — возмутился Рон. — Ревёт себе и пусть дальше продолжает. Может, в следующий раз не такой назойливой будет. — Не, — покачал головой Поттер. — А если она самоубиться вздумает? Я видел по телевизору, что многие школьники-изгои сводят счёты с жизнью. Короче, лично я пойду. Нев? — Я тоже думаю, что надо сходить, — выразил точку зрения Лонгботтом. — Мы же гриффиндорцы, и не должны бросать товарища в сложной ситуации. — Да ну вас, — нахмурился Уизли. — Ладно, сходим. Но даже не думайте, что я собираюсь извиняться. — Тро-о-о-олль! — вопль со стороны входа заставил вздрогнуть всех студентов и, наверное, всех преподавателей. Повернувшись на крик и отогнувшись от стола, Гарри увидел профессора Квиррелла — в растрёпанном, сбившемся набок тюрбане, порванной мантии, едва дышащего. — Тролль в подземелье! Спешил… сообщить… — на этих словах профессор рухнул на пол. Началась натуральная паника. Крики и вопли студентов, перевёрнутые в неуклюжих попытках выбраться скамьи… Старшекурсники принялись было успокаивать и брать под контроль младших учеников, когда яркая фиолетовая вспышка вверху, сопровождаемая громких хлопком, привлекла их внимание. — ТИШИНА-А-А-А!!! — Поттер осознал, что этот крик исходил от директора Дамблдора. Взглянув в его сторону, Гарри понял, что перед ним действительно стоит могущественный чародей, председатель Международной Конфедерации Магов, и победитель тёмного колдуна Гриндевальда. Взгляд директора, обегающий зал, был яростным и как будто осязаемым. Бороду он перебросил через плечо, и чётким, быстрым шагом шёл сквозь зал. — Префекты! Немедленно увести студентов в их гостиные, слизеринцы, следуйте за нами*. *Одна картинка вместо тысячи слов: https://pp.userapi.com/c851032/v851032422/1120aa/aaHAMIEO_E4.jpg Первыми большой зал покинули преподаватели, ведя за собой слизеринцев, чьи покои как раз и находились в подземельях, кроме Квиррелла, конечно, которого двое префектов школы потащили в Больничное крыло. Затем вышли остальные студенты, ведомые префектами факультетов. Ученики Хаффлпафа, надо сказать, в очередной раз оправдали некоторые не очень приятные слухи о своём факультете, устроив плотную пробку в проходе к лестницам. — Грейнджер! — толкнул Рона в плечо Гарри. — Где Грейнджер? — не понял рыжий. — В туалете Грейнджер! — ответил Поттер. — Так там и сидит. А если к ней тролль забредёт? — Так он же в подземельях! — А что, ему так долго добраться до первого этажа? — Чтоб его! — коротко выругался Рон. — И что делать? — Бежать за ней, конечно! — ответил Гарри. — Нев, дуй вперёд, предупреди префектов, куда мы ушли. Приведём Гермиону и рванём в башню. Бежать к нужному туалету было, к счастью, недолго. По пути мальчики мельком заметили профессора Снейпа, и удивились — почему он не с остальными учителями? Или, может, профессора разделились, чтобы быстрее отыскать чудовище? — Гермиона! — Гарри заколотил в дверь туалета. — Вылазь давай скорее! — Уходите прочь! — послышался плачущий голос девочки. — Тут тролль по школе бродит! — Рон, как и Поттер, старался «кричать потише», как бы странно это ни звучало. — Не надо врать! — воскликнула Грейнджер. — Хотите снова посмеяться надо мной? Не получится! — Чёрт, как будто я тут ещё уговаривать её буду, — пробурчал Гарри, и, направив палочку на дверь, произнёс недавно выученное заклинание отпирания замков. — Что вы тут делаете? Вам нельзя в этот туалет! — возмутилась девочка. — Я же тебе сказал, в школе нашли тролля! — возмутился в ответ Уизли. — Двигай за нами быстрее, префекты разводят всех учеников по спальням, а мы за тобой рванули, — Гарри решительно подошёл к сокурснице, намереваясь, если придётся, тащить её за собой. К сожалению, ребята опоздали. Сначала была вонь. Чудовищная, лютая, невыносимая вонь. Первокурсники закашлялись, и, прикрывая лица, пропустили момент, когда в туалет вломилась гигантская туша. Тролль оказался фута на три-четыре выше Хагрида, и уж точно толще. Уродливая рожа венчала покрытое толстой и грязной шкурой тело, на бёдрах, к счастью, висела какая-то тряпка, а в лапе монстр сжимал внушающую уважение своими размерами дубину. — Приплыли, — констатировал Рон. Гермиона же поступила ровно так же, как и должна поступить девочка в её положении — она завизжала. Тролль, повернув голову на звук, раззявил пасть в чём-то наподобие улыбки, и шагнул к ребятам. — Эй, ты, образина, я тут! — мелкий и шустрый Поттер рванулся в сторону, оббегая тролля с той стороны, где не было дубины. Образина, к счастью, оказалась медленной и неповоротливой, и, проследив за убегающим назад ребёнком, вновь повернулась к Рону, прикрывающему собой до смерти перепуганную Гермиону. Похоже, два стоявших обеда интересовали его скудный мозг куда более, чем один убегавший. В следующий момент Гарри в первый раз проявил свой истинно гриффиндорский характер. Мальчик подхватил с пола большую щепку, оставшуюся от двери, подбежал к троллю сзади, в мгновение ока вскарабкался по его спине, цепляясь за неровности и щели в его шкуре, и обхватил за шею. Монстр лишь замедлился, дёргая плечами, и тогда Поттеру пришлось действовать жёстко. Мальчик перегнулся через плечо чудовища, вглядываясь в вызывающую отвращение рожу, и с размаха вогнал в немаленький глаз ту самую щепку*. *Палочку в ноздрю? Не смешите мои тапочки. Тут у нас может и сказка, но не для младшего школьного возраста. Хотя нынешним младшим школьникам понравилось бы… Тролль взревел и замахал лапами, выронив дубину, и пытаясь достать мелкую и кусачую тварь из-за спины. На четвёртом или пятом махе он таки достал Гарри, задев его ладонью, и тот свалился под лапы чудовища, тут же откатившись в сторону. На его беду, тролль заметил мальчика уцелевшим глазом. Прижимая ладонь к ране, монстр, который теперь не улыбался предвкушающе, как раньше, а яростно рычал, не глядя сграбастал дубину и сделал первый шаг по направлению к отползающему от него Поттеру. — Эй, Рон, Гермиона! Сделайте уже что-нибудь! — закричал Гарри, упёршись в стену. — Что мы можем сделать? — крикнул в ответ Рон, оглянувшись на забившуюся под раковины Грейнджер. — Вы волшебники или кто? Колданите чё-нить! Рыжий выхватил палочку, несколько секунд его взгляд ошалело метался по фигуре тролля, приближающемуся к его другу, а затем мальчика осенило. — Вингардиум Левиоса! — на этот раз заклинание сработало безукоризненно, сила магии с лёгкостью вырвала дубину из лапы тролля и вознесло орудие над его головой. Монстр тупо уставился вверх, осознавая, что его дубина внезапно оказалась сверху, и в следующее мгновение ошалевший от успешно выполненного заклятья Рон потерял контроль над ним, и дубина рухнула вниз. Прямо на голову тролля. Гулкий звук удара наполнил высокую и просторную туалетную комнату. Тролль качнулся назад, вперёд, и всё же завалился на спину, заставив вздрогнуть пол в, пожалуй, целой половине замкового этажа. — Рон, — выдавил из себя неровно дышащий Гарри, — ты молодец. Ты крут, друг. Завалил тролля. — Э-э-э… — содержательно и ёмко ответил Уизли. Подхватив под руки и наскоро успокоив шокированную Гермиону, ребята вышли в коридор, как раз оказавшись перед подбежавшими к туалету профессорами МакГонагалл, Снейпом и Квирреллом, а также префектами Уизли и Трумэном. — О чём вы все вообще думали, позвольте поинтересоваться? — спустя пару минут, понадобившихся на диагностирование сначала детей, а потом и тролля, декан Гриффиндора отчитывала своих учеников, сопровождая их в больничное крыло. — Вам просто невероятно повезло что вы остались живы! Почему вы тут вообще оказались? — Профессор, мы, — начал было объяснять сложившуюся ситуацию Гарри, но его прервала Гермиона. — Это всё моя вина, профессор МакГонагалл, — опустив голову, призналась девочка. — Не совсем её, на самом деле, — попытался возразить Поттер, но тут Грейнджер внезапно зажала его рот ладошкой, затыкая однокурсника. Тот настолько опешил, что даже не сопротивлялся. — Я пошла искать тролля… Я подумала, что, прочитав о них всё, что есть в библиотеке, смогу справиться самостоятельно… Профессор МакГонагалл перевела взор с честных глаз Гермионы, и взглянула на Поттера, всё ещё не издававшего ни звука, но глядящего на профессора так же изумлённо, как та смотрела на свою ученицу. Обратив внимание на столь же откровенное удивлённое выражение лица Рональда, декан, видимо, поняла всю подоплёку ситуации, и сделала свой вывод. — Что ж, в этом случае, — начала МакГонагалл, — мисс Грейнджер, думаю, что основную часть наказания вы уже получили, но как ваш декан я не могу не отреагировать на сложившуюся ситуацию, и из-за вашего эгоистичного и опасного поступка снимаю с факультета Гриффиндор семьдесят баллов, — Гермиона ахнула на вдохе. — Мистер Поттер, мистер Уизли. Вы, похоже, проявили истинно гриффиндорские качества — храбрость, отвагу… горячность и безрассудство. Однако, мы в Хогвартсе оцениваем не намерения, а поступки, хотя иногда это и неверно. Я награждаю вас сорока баллами в копилку факультета. Каждого, — Гермиона облегчённо выдохнула, а профессор улыбнулась своим львятам. — И прекрасная работа, мистер Поттер. До сегодняшнего дня, как я думаю, никто в вашем возрасте не мог справиться со столь грозным противником. — Вообще-то, — Гарри наконец убрал ладошку Грейнджер от своего лица, — это Рон его завалил. Мастерски отлевитировал его дубину на его же голову. — О, вот как? — МакГонагалл взглянула на одновременно надувшегося от гордости и смущающегося рыжего. — Что ж, вы отлично справились, мистер Уизли. Вам есть чем гордиться. А теперь — в больничное крыло, живо, вы все.***
Весь конец недели Гриффиндор обсуждал невероятное событие — первокурсники завалили матёрого тролля. В принципе, все остальные факультеты тоже обсуждали ту же новость, но не так бурно, как ало-золотые. Иные говорили, что в этом нет ничего удивительного — если уж Поттер в почти полтора года прикончил самого Того-Кого-Не-Стоит-Звать-По-Имени-В-Хогвартсе, то тролль в одиннадцать для него так, лёгкая прогулка. Другие возражали, говоря, что по сути-то Поттер ничем особым на занятиях себя не проявил, хоть и держится в пятёрке лидеров, а третьи просвещали и первых, и вторых, что на самом деле чудовище завалил младший Уизли, пока Мальчик-Который-Опять-Выжил отвлекал его. В воскресенье за завтраком, когда Рон рассказывал о том, как технично и храбро они разобрались с в очередной раз подросшим на фут-другой троллем, его прервала подошедшая к ним профессор МакГонагалл. — Мистер Поттер, — произнесла декан, — сегодня к шести вечера подходите к моему кабинету. Директор Дамблдор ответил согласием на мой вопрос, так что захватите верхнюю одежду. — О чём это она, Гарри, — поинтересовался Рон, когда преподавательница ушла. — Я просил МакГонагалл, чтобы она свозила меня в Годрикову Лощину, на могилу родителей… и в дом, где мы жили, — ответил осчастливленный Поттер. — Ух ты! — восхитился Уизли. — А можно мне то… Ай! — рыжий возмущённо уставился на чувствительно пнувшую его Грейнджер. — Не стоит, Рон, — покачала головой девочка. — Я потом объясню, просто поверь мне. За прошедшие с Хэллоуина несколько дней Гермиона практически влилась в троицу Поттер-Уизли-Лонгботтом, что не удивительно, ведь прожитые приключения, бывает, сближают людей. Как оказалось, если отключить некоторое высокомерие и немалое зазнайство, что Грейнджер сделала ещё когда в Больничном крыле благодарила мальчиков за спасение, то она становится весьма приятным собеседником. Да и Гарри и Рон оценили выступление девочки и принятие ею всей вины на себя, как и откровенную ложь во спасение в лицо декану, предположив, что на самом деле под личиной пай-девочки прячется та ещё бунтарка. Весь день Гарри провёл как на иголках, поминутно косясь на наручные механические часы, и жалел лишь о том, что не знает ускоряющих время заклятий. Разумеется, все планы по выполнению домашних работ полетели к чертям, благо, Гермиона милостиво взяла на себя помощь товарищу в этом вопросе (Рону тоже, хоть и в меньшей степени). К шести часам, когда уже стемнело, мальчик торчал у кабинета декана, сжимая в руках сложенную зимнюю мантию. Пожилая волшебница вышла из кабинета ровно в шесть, и повела ученика на улицу. — Сейчас соберитесь, мистер Поттер, — предупредила декан. — Вы, я думаю, ещё не знаете ничего про перемещение с помощью порталов, но это нам не помешает. Вот, возьмитесь, — профессор протянула мальчику обычное металлическое кольцо диаметром где-то в ладонь. Поттер крепко обхватил его рукой. — Держитесь за кольцо, мистер Поттер, и соберитесь. Рывок будет сильным. Портус! В следующее мгновение мальчика словно крюком подхватила какая-то сила, и резко, сильно дёрнула вверх. Поттер даже не успел засечь время, как ноги с силой ударились о землю. — Есть и иные мгновенные способы перемещения на расстояние, — произнесла профессор, убирая кольцо в карман, — о них вы узнаете позже*. О порталах можете прочесть в библиотеке, не раньше третьего курса, впрочем. А теперь посмотрите вокруг. *Не знаю, можно ли переместиться с помощью аппарации (трансгрессии) на расстояние в плюс-минус тысячу километров (примерно две трети острова Великобритания). Если у кого-то есть сведения об ограничении на расстояние — неважно, канон или фанон — дайте знать, пожалуйста. Гарри осмотрелся, и обнаружил, что они стоят на слегка прикрытой осенним снегом хорошо освещённой улице. По обе стороны от неё находились одно- и двухэтажные дома, во многих из них светились окна, и Поттер готов был поклясться, что у некоторых — при помощи электрических приборов. — Мы в Годриковой лощине, мистер Поттер, — произнесла профессор МакГонагалл. — Идёмте за мной. Профессор и ученик прошли какие-то несколько десятков метров, и остановились перед двухэтажным каменным домом, выстроенном в типичном для начала века английском стиле*. Просторный двор окружал каменный же забор, высотой примерно с самого Гарри, разделённый обычной калиткой из штакетника. * Дом Поттеров: https://www.coined.me/wp-content/uploads/2014/07/1_hp_lackoc.jpg — Ваш дом, мистер Поттер, — негромко произнесла декан, подводя мальчика поближе. Гарри подошёл к калитке и медленно прикоснулся к ней — тут же слева из-под снега как бы вылезла табличка на металлическом столбике. Мальчик вчитался в надпись.«Здесь ночью 31 октября 1981 года были убиты Лили и Джеймс Поттеры. Их сын Гарри стал единственным волшебником в мире, пережившим Убивающее заклятие. Этот дом, невидимый для маглов, был оставлен в неприкосновенности как памятник Поттерам и в напоминание о злой силе, разрушившей их семью».
Всё свободное пространство вокруг послания на деревянной табличке было наполнено надписями, исполненными от руки и явно самыми разными людьми. Они выражали благодарственные слова Поттерам и лично Гарри, обещания помнить о случившемся, соболезнования и слова поддержки. Поттер сглотнул комок, возникший в горле при виде этих посланий, и открыл калитку. — Я могу войти внутрь, профессор? — неожиданно сдавленным голосом спросил мальчик. — Да, мистер Поттер, — мягко ответила МакГонагалл. — Но будьте осторожны, дом пережил тяжкие для него события, и десять лет стоял без ремонта. Я буду вас сопровождать. Внутри всё выглядело так, будто и не прошло столько времени после того страшного дня. Почти сразу Гарри и профессор оказались в гостиной, которая была основательно разрушена. — Здесь ваш отец принял свой последний бой, — на этот раз сдавленным оказался голос профессора. — К сожалению, в одиночку он не смог противостоять Неназываемому. Почти никто не был способен на такое. Гарри внимательнее осмотрел помещение — мебель была разломана и лежала где попало, некоторые колдографии упали со стены и каминной полки. Мальчик подошёл поближе к ним и поднял парочку — на одной из них были его родители (у него уже было несколько колдографий, подаренных как раз МакГонагалл), на другой — они же, вместе с маленьким Гарри, и ещё несколько человек. Поттер не глядя похватал все рамки с движущимися изображениями и рассовал их по карманам мантии — благо что их было менее десятка. Или, скорее, к сожалению. — А… Где погибла мама? — спросил, выпрямившись, мальчик. — Идёмте, мистер Поттер, но очень аккуратно, — предупредила его профессор. Они вдвоём поднялись по лестнице, и декан указала ему на пустой дверной проём. За ним находилась детская комната. Пол под ногами угрожающе скрипел, стены и потолок были покрыты широкими трещинами. — Эта комната пострадала от Тёмной магии больше всего, — прокомментировала профессор, аккуратно промокая глаза платочком. — Здесь всё и случилось. Здесь ваша мать, Лили, погибла, и здесь вас не смогло убить одно из самых страшных проклятий в мире. Никто толком не знает, что здесь произошло, известно лишь что Неназываемый умер, когда его проклятье отразилось от вас. Комната пострадала от остаточных воздействий — в конце концов, он был невероятно мощным волшебником, хоть и полностью сумасшедшим. Гарри же, вытирая текущие слёзы по-пролетарски, рукавом мантии, глядел на детскую кроватку. К сожалению, здесь не осталось никаких памятных вещей, а погремушками и иными игрушками мальчик не заинтересовался. Вскоре они покинули дом, и профессор провела его к памятнику, стоявшему в центре деревни, совсем рядом с домом Поттеров. Издали он выглядел как стела с выбитым списком имён, но едва они приблизились, как стела исчезла, а на её месте появились три фигуры — мужчина, женщина и младенец. Гарри завороженно уставился на скульптуру. Так они и выглядели тогда — счастливые, улыбающиеся. Живые. Дав ученику несколько минут на осмотр памятника, декан отвела его на окраину деревни, где находилось кладбище. Ещё несколько минут блужданий между обелисков и памятников, и профессор указала ему на простое белое мраморное надгробие. Гарри подошёл поближе, МакГонагалл же тактично осталась в десятке шагов сзади. Мальчику не пришлось мучать глаза, разглядывая памятник в почти полной темноте — выбитые в камне буквы мягко светились.Джеймс Поттер. 27 марта 1960 — 31 октября 1981
Лили Поттер. 30 января 1960 — 31 октября 1981
Последний же враг истребится — смерть
Всхлипнув, Гарри вновь утёр слёзы, бежавшие по щекам. Тысячи мыслей сталкивались друг с дружкой у него в голове, и улетали прочь. — Мам… Пап… — дрожащим голосом проговорил мальчик. — Простите, что раньше не приходил… Чёрт, как же я хочу, чтобы вы были живы!.. Следующую пару минут Гарри молча простоял перед памятником, и затем уже твёрдо произнёс: — Я справлюсь. Я со всем справлюсь. Клянусь, вы будете мною гордиться. Через несколько минут профессор и Поттер вышли с территории кладбища, и вновь с помощью кольца-портала переместились к Хогвартсу. Там МакГонагалл завела Гарри в кабинет и напоила горячим, сладким чаем, попутно рассказывая о родителях мальчика. — У Лили и Джеймса было много друзей. Неудивительно — ваша мать, мистер Поттер, была всеобщей любимицей как среди преподавателей, так и среди студентов. Мисс Грейнджер немного на неё похожа — в том, что касается всеобщей справедливости и помощи другим. Ваш отец, Джеймс, долго добивался ответа на свои чувства к Лили, и когда она наконец приняла их, счастливее людей я не видела. — А друзья? — спросил Гарри. — Что с ними? Ведь были же самые близкие? Профессор МакГонагалл на минуту задумалась. — Были Питер Петтигрю и Ремус Люпин. Они были друзьями Джеймса с первого курса. Питер, к сожалению, погиб сразу после ваших родителей, а Ремус… Его судьба сложна и незавидна. Во время войны он долгое время провёл в подполье, а затем, потеряв всех друзей, ушёл. И ещё, конечно, Фрэнк и Алиса Лонгботтомы. — Лонгботтомы? — зацепился Гарри за фамилию. — Родители Невилла? — Да, — кивнула профессор, снова промокая глаза. — Они тоже были очень близкими друзьями с вашими родителями. Что уж говорить, Алиса стала вашей крёстной*. *Вообще это из фанона, в каноне никаких упоминаний о крёстной матери Гарри я не нашёл, но счёл эту версию вполне вероятной. — А что с ними случилось? — понизил голос Гарри. — Я так до конца и не понял, — мальчик в приступе любопытства не стал говорить, что Невилл скрывал ото всех сведения о родителях. — После смерти Неназываемого многие его последователи словно с цепи сорвались, — рассказывала профессор. — Они рыскали по стране, разыскивая своего хозяина, и многие из них попались в руки аврорам, и либо погибли, либо были приговорены к пожизненному заключению. К сожалению, одна из групп Пожирателей Смерти, так они себя называли, добралась до Лонгботтомов. Алиса и Фрэнк, к счастью, отправили Невилла к его бабушке, поэтому он не пострадал. Сами же они… Их пытали. Долго и жестоко. Есть специальные проклятья, настолько чёрные, что я боюсь даже вспоминать о них… Алиса и Фрэнк не выдержали. Они выжили, но сошли с ума. С тех пор они находятся в больнице святого Мунго. — И что, ничего нельзя сделать для них? — сглотнул Гарри. — Целители разводят руками, — покачала головой профессор. — Их душевные травмы слишком тяжелы. — Понятно теперь почему Невилл такой неуверенный, — пробормотал Гарри. — Если ему с детства рассказывали о родителях, а потом куча родственников ждала, что он непроизвольно колдовать начнёт, а этого всё не было и не было… — Я рассчитываю, что вы оставите в тайне всё, что узнали в этом кабинете, — строгим голосом произнесла декан. — Без разрешения Невилла я никому ничего не скажу, — пообещал Гарри. — А вот с ним надо будет поговорить… Он ведь не знает, что наши родители дружили? — Возможно и знает, — пожала плечами профессор. — Августа, бабушка мистера Лонгботтома, очень гордится сыном и невесткой, и наверняка рассказывала мальчику о них. Вскоре профессор МакГонагалл отпустила Гарри, в конце концов, времени до отбоя оставалось не так уж много, да и завтра был учебный день, и после наполненного такими впечатлениями дня мальчику следовало хорошо выспаться. Остаток вечера Поттер провёл, рассматривая вынесенные из дома колдографии, гадая, кто же кроме родителей изображён на них.