Наглый Поттер и крашеная стекляшка.

      Мистер и миссис Дёсли проживали в четвёртом доме по Тисовой улице города Литтл Уингинг, что в пригороде Лондона, и нередко замечали, что они, хвала Господу, самые обычные, нормальные люди. Кто угодно мог попасть в неординарную, загадочную или даже опасную ситуацию, но точно не они.       Мистер Вернон Дёсли возглавлял небольшую фирму под названием «Граннингс», что занималась производством строительных электроприборов — дрелей, лобзиков, пил и всего, что может облегчить труд человека по постройке чего угодно. Мистер Дёсли был солидным (а точнее — полным) мужчиной с очень пышными усами, и короткой, почти отсутствующей шеей. Напротив, его любимая супруга, Петунья Дёсли, была худощавой (тощей, откровенно говоря) дамой с шеей даже слишком длинной для её комплекции, что неоднократно помогало миссис Дёсли следить за соседями и ненавязчиво подслушивать их разговоры. Будучи примерными семьянинами, Дёсли имели лишь одного ребёнка — сына Дадли, которого они окружали любовью и заботой.       В общем, жизнь у семьи Дёсли вполне сложилась — достаток, стабильность, а также исходящий из предыдущих пунктов определённый вес в обществе, ограничивающийся, правда, соседями по улице и немногочисленными родственниками и друзьями. Впрочем, был у них секрет, который они хранили пуще номеров семейных банковских счетов. Поттеры.       Точнее — Гарри Поттер, сын Лили Эванс, родной сестры Петуньи, и некоего Джеймса Поттера. Мальчишка появился у них дома вскоре после Хэллоуина восемьдесят первого года, будучи просто подброшенным на крыльцо. В корзинке вместе с малышом было письмо, где было сказано, что его родители погибли, и теперь лишь Дёсли могли позаботиться о ребёнке. Несмотря на всю антипатию к семье своей сестры, Петунья, как и Вернон, были людьми в принципе добрыми (насколько может быть добрым типичный британский буржуа), и не стали отдавать племянника в приют, хотя это мнение и высказывалось. Однако, основным фактором в пользу того, чтобы оставить ребёнка в семье, стало письмо, написанное теми людьми. Которых и Петунья, и Вернон боялись и ненавидели до дрожи.       На семейном совете Дёсли решили воспитать племянника так, чтобы он ничем не выделялся среди обычных людей. Они не хотели, чтобы Гарри стал похож на тех. Увы, для мальчика это означало отнюдь не райские условия детства, в первую очередь потому, что Вернон ненавидел куда сильнее, чем боялся, и был человеком старой закалки, хотя и не допускал рукоприкладства в отношении детей (ремень и подзатыльники не в счёт как проверенный веками метод воспитания*).       *Автор авторитетно утверждает в отсутствии опасности в таких методах воспитания, так как они применялись на нём, наравне с постановками в угол, запрете гулять и прочими санкциями.       Однако, чаяниям респектабельной семьи Дёсли не суждено было сбыться. И причина крылась в мальчишке. Как только ребёнок появился в их доме, с ним начали происходить странности — иногда игрушка, которую вертел Дадли, внезапно оказывалась в руках у Гарри. Иногда мальчик неожиданно обнаруживался около лестницы, хотя из манежа ребёнку его возраста выбраться было невозможно.       С возрастом количество подобных случаев уменьшилось, но усугубилось их «качество». Терпение Дёсли лопнуло, когда, убегая от других мальчишек, Гарри внезапно оказался на крыше школы. Трёхэтажной, прошу заметить, школы.       Вернону удалось замять этот случай — к счастью, единственными свидетелями были четверо мальчишек, в том числе и Дадли, а детей можно убедить в чём угодно. Вернувшись домой, старший Дёсли был решительно настроен на суровое наказание мальчишки, дабы тому неповадно в будущем было использовать всякие… фокусы, недостойные обычных людей.       На самом деле Вернон не собирался причинять Гарри никакого серьёзного вреда. Подумаешь, несколько ударов ремнём — причём даже брюки с ребёнка снимать он не собирался, так что наказание было бы чисто символическим… Вот только объекту оного наказания никто ничего не объяснил. Гарри же, только завидев яростное, налившееся дурной кровью лицо дяди, взвизгнул и прикрылся руками. В то же мгновение Дёсли словно таран в грудь ударил — он отлетел на пару метров назад, где, увы, была лестница, ведущая на первый этаж. Скатившись вниз, подняться Вернон уже был не в состоянии.       После того, как Дёсли-старшего увезла скорая помощь с тремя переломами только конечностей (сказал, что свалился с лестницы, врачи неотложки, глядя на грандиозные масштабы личности, поверили), молодого виновника торжества никто не трогал, что ему было на руку. Потому как он внезапно понял, что дальнейших несправедливых наказаний и издевательств можно с легкостью избежать — достаточно лишь сделать эту непонятную вещь еще раз, когда ему попытаются сделать больно. И Гарри начал пытаться взять эту силу под контроль.       С контролем ничего не вышло — а вот новый стихийный выброс (слабенький, лишь приподнявший и уронивший легкие предметы на полках и тумбочках), случившийся, когда вернувшийся и оправившийся Дёсли-старший принялся снова багроветь и хвататься за пока еще застегнутый ремень, случился. Вернон, весьма здраво рассудив, что нового такого удара он может и не пережить, решил, что лучше игнорировать ненормального ребенка столько, сколько можно.       С тех пор Поттер стал в семье словно бы фамильным призраком — с ним нечасто разговаривали, старались не замечать, когда он ел, играл где-нибудь в дальнем углу, или смотрел телевизор, пристроившись к креслу сбоку (лишней мебели для него не нашлось, но он не претендовал — ковер в гостиной был пушистым и мягким). А сам Гарри, с легкостью отбросив мысли о жестоком убиении родственников, решил, что так куда лучше, чем раньше. Но идеи овладеть непослушным даром так и не забыл.       Жизнь Гарри резко изменилась. Теперь дома его избегали, вернее — заставляли избегать остальных жильцов. Проблемы в подготовительных классах тоже исчезли — Дадли не подпускал других детей к кузену-«уроду», рассказав, что припадочный и покусать может, а вдруг у него это заразно? С одной стороны, хорошо — больше его никто не задирал, никаких драк больше не было, никто не кричал на него за лучшие (временами, вернее — почти всегда) оценки, нежели получаемые кузеном, и даже эксплуатирование детского труда Дёсли серьёзно урезали. С другой стороны, мальчик стал изгоем — никаких друзей, молчаливые и неприветливые родственники. Нет ничего удивительного в том, что единственной отдушиной для ребёнка стали книги, и телевизор — в те периоды, когда хотя бы один из трёх имевшихся в доме телеприборов не был занят любящими развлекательные шоу и не самого лучшего пошиба кинофильмы родственниками.       Разумеется, вызывать «странности» по желанию у мальчика не получилось. Гарри, насколько мог, пытался выяснить причины своей «необычности», или даже «ненормальности», но что там может выяснить восьмилетний мальчишка?.. Основной версией Гарри, как типичного ребёнка своего времени, была мутация организма, и он пусть и с некоторым скепсисом, но ожидал визита аналога профессора Ксавье. Не обязательно на инвалидной коляске.       Таким образом следующие несколько лет мальчик тихо и спокойно рос. Дёсли вскоре на всякий случай переселили племянника в свободную спальню на втором этаже, а также снабдили его достаточным количеством пусть и скромных, но более подходящих по размеру вещей, нежели старой одеждой Дадли. Хотя лучшим своим приобретением Поттер считал кассетный плеер Sony Walkman WM-DD9, доставшийся ему от кузена (который попользовался вещью всего пару-тройку месяцев, после чего забросил и забыл), а также набор кассет. Metallica, Rolling Stone, AC/DС и Scorpions, а также многие и многие другие исполнители стали постоянными спутниками мальчика (почти все другие кассеты, где были записаны представители иных жанров музыки, таки попали в мусорный бак).       К одиннадцати годам Гарри стал немного замкнутым, но любознательным и трудолюбивым мальчиком. Петунья привлекла его к работе над клумбами у дома, чему Поттер не противился — ему, в конце концов, нравилось работать с цветами. Ну и остальные мелкие работы по дому он также выполнял без роптаний — помочь тёте приготовить завтрак или взять на себя комнаты второго этажа во время уборки сущая мелочь, учитывая, что Дёсли приютили его после гибели родителей. Всё изменилось за несколько дней до одиннадцатого дня рождения Гарри.