Who's This White Kid?

Год спустя Первое, что Гарри понял о Ваканде, было то, что здесь он почти никому не нравился. Было ясно, что к нему относятся как к чужаку, которому нельзя доверять. Большинство людей, однако, были достаточно умны, чтобы держать свое мнение при себе из-за того, что он имел поддержку короля, а слово короля было законом в Ваканде. Честно говоря, Гарри не беспокоился из-за неприязненных взглядов, которые бросали на него люди и даже большинство охранников. Первые одиннадцать лет своей жизни он рос в семье, ненавидящей его. Затем его представили волшебному миру с его двойными стандартами, который никак не мог определиться, любит его или ненавидит. Не стоит и упоминать, что Гарри было наплевать на то, что эти люди думали о нем, пока Т’Чака хотел, чтобы он был здесь. Говоря о Т’Чаке, этот человек, несомненно, был гостеприимным хозяином. Как только Гарри вышел из медицинского крыла, Т’Чака лично представил его жене и сыну. Раймонда, похоже, тоже его недолюбливала или, по крайней мере, не испытывала к нему приязни, но она сумела отбросить собственное мнение и пригласить его в свой дом, чтобы поддержать решение мужа. Его снова представили Т’Чалле, который больше заинтересовался игрой с Налой, но и к самому Гарри относился хорошо. Он будто не замечал, как другие относились к нему, и сам относился как к любому другому из друзей. За это Гарри был благодарен. Когда люди не обязаны делать добро, но все равно делают, это что-то значит. Т’Чака тут же предложил Гарри поучаствовать в уроках сына, и тот согласился. Т’Чалла обрадовался, что во время уроков с ним теперь был кто-то еще. Как принц, он получал образование в частном порядке, потому что его образование представляло собой смесь обычной учебной программы и уроков, специально предназначенных для обучения его будущим королевским обязанностям. Т’Чака сказал ему, что он не должен оставаться на вторую часть, если не хочет, но Гарри все равно остался. Во-первых, Т’Чалла оценил это, а во-вторых, это также давало Гарри возможность лучше понять, как живёт Ваканда. Её устройство удивило Гарри до крайности, ведь оно было очень близко к утопическому обществу. Т’Чака выступал в качестве лидера почти в каждой отрасли местной жизни. Конечно, у него был Совет, но это был именно Совет, и у них не было реальной власти, за исключением того, что они пользовались доверием короля. Вся их страна начала развиваться из-за открытия вещества под названием вибраниум, какого-то металла, о котором Гарри никогда раньше не слышал. Как оказалось, это был самый ценный материал на Земле, и у Ваканды была целая гора. Гарри интересовался этим новым металлом, но больше по магическим причинам. Ему было любопытно, как его проводимость соотносится с проводимостью таких металлов, как золото, серебро и мифрил. Пока он не осмеливался спросить об этом. Учителя не хотели рассказывать ему об этом редчайшем металле, и было бы подозрительно, если бы пятилетний ребенок проявил настойчивый интерес. Еще Гарри заметил, что программа шла с опережением. Видимо, Т’Чалле нужно было многому научиться, поэтому он начал свое образование рано и был на продвинутом уровне для своего возраста. Гарри, конечно, без проблем справлялся. Единственное, что не давалось Т’Чалле, это английский язык, и в конце концов Гарри предложил ему помочь, если он хочет. Т’Чалла был чрезвычайно благодарен и в ответ предложил помочь ему с коса, языком, на котором говорили в Ваканде. Т’Чалла учил английский гораздо быстрее, чем Гарри учил коса, что доставляло мальчику некоторое удовольствие. Гарри не делал из этого проблемы. Он не хотел, чтобы Т’Чалла почувствовал, что ему нужно соревноваться с ним. Помимо получения базовых знаний о Ваканде, Гарри смог немного продвинуться и в отношении магии. Его окклюменция и легилименция вернулись к прежнему уровню. Легилименция была весьма полезна, учитывая, что люди здесь постоянно пытались что-то скрыть от него, потому что считали его чужаком. Он пожалел, что однажды использовал эту способность на Т’Чаке, чтобы проверить, был ли этот человек честен с ним, только чтобы обнаружить, что он был искренен во всех отношениях. Гарри почувствовал себя немного виноватым из-за того, что усомнился в нем. А вот за Раймонду он чувствовал себя менее виноватым. Его первое впечатление о ней оказалось правильным в том, что она не любила его и думала, что, позволив ему остаться здесь, они создадут опасный прецедент для других чужаков. В данный момент Гарри работал над кое-чем совершенно новым, в чём он не достиг успехов раньше, и надеялся, что в этот раз Нала сможет ему помочь. Гарри медленно расхаживал по покоям, которые ему отвели во дворце. Это была красивая современная комната с низкой двуспальной кроватью в ней и гладким деревянным полом. У него было много шкафов, которые стояли на одной стене, с промежутком посередине, где висело прозрачное стекло. На самом деле это был телевизор, хотя Гарри никогда не видел ничего подобного. — Пойдем, Нала. Вставай, ленивая кошка. Время помогать, — сказал Гарри, подходя к спящей пантере. Ночью Нала спала в его комнате на своей кровати. У Т’Чаки был зверинец для пантер, но Нала отказалась там оставаться и предпочла спать рядом с Гарри. Гарри сказал ей, что она ведет себя как ребенок, в то время как Т’Чака просто смеялся над ними. Нала лениво подняла голову и раздраженно посмотрела на него. Гарри только закатил глаза от такого отношения. — Давай, мне нужна твоя помощь и позволь мне почувствовать то, что чувствуешь ты, — сказал ей Гарри. Эта фраза показалась бы странной любому, кроме них двоих. На самом деле Гарри пытался использовать один из немногих видов магии, который не зависел от его полного контроля над магией. Прорицание. Магическое искусство, которое он считал бесполезным, было теперь одним из немногих, которые он мог практиковать до одиннадцати лет. Гадание было сложной магией, и многие верили, что способности к нему должны быть врождёнными. Они появлялись абсолютно случайно, но не совсем. Правда заключалась в том, что те, кто преуспевал в прорицании, имели более сильную связь с природной магией, которая происходила из окружающего мира. Многие просто рождались такими, и поэтому казалось, что Прорицание —это способность, для которой нужно родиться. Гарри как-то говорил об этом с Полумной, когда она, достигнув девятнадцати лет, развила в себе способности провидца. В отличие от Трелони, которая даже не могла сказать, когда именно она пророчествовала, Полумна могла выдавать пророчества, когда хотела, без особых усилий, и все они были точными. Конечно, они не были особо важными. Иногда это было просто предсказание погоды в чужой стране или предсказание того, кто победит на выборах еще до того, как будут выбраны кандидаты. Они с Гермионой исследовали эту способность и выяснили, почему она появляется у одних, но не у других. Они обнаружили, что все сводится к тому, насколько ты гармонируешь с природной магией, то есть с магией, которая не исходит из собственного тела. А вот сама способность увеличить гармонию с природной магией не была хорошо изучена и потому была очень сложной для освоения. Гарри планировал получить способности провидца, лучше настроившись на природную энергию. Легче сказать, чем сделать. Однажды он попытался сделать это просто от скуки и потерпел неудачу. Гарри всегда полагался только на себя и свою собственную магию. Гермиона однажды предположила, что именно это мешает ему научиться настраиваться. Сейчас же ситуация была другая. У Гарри была Нала. Нала как магическое животное была существом, которое имело естественную связь с магией природы. Она не обязательно пользовалась ею, но она легко протекала через нее, как река. Гарри предположил, что если бы он мог войти в глубокое состояние медитации с Налой и соединить их чувства по максимуму, он смог бы получить лучшее представление о магии природы, которая протекала через нее. Это, в свою очередь, позволит ему лучше настроить магию собственного тела на ту же природную энергию. Это казалось легче, чем было на самом деле, и, вероятно, это займет много времени, но у Гарри не было ничего, кроме времени, а способности провидца могли помочь ему в будущем восстановить себя и свою силу. — Не смотри на меня так, у тебя будет достаточно времени, чтобы поспать, когда мы закончим. Я принесу тебе те странные мясные вкусняшки с кухни, которые ты, кажется, любишь, — сказал Гарри. При этих словах Нала оживилась, наконец встала и подошла к нему. Гарри только покачал головой. — Обжора, — пробормотал он себе под нос, усаживаясь на пол и скрестив ноги. Нала села перед ним и положила голову ему на колени. Гарри мягко положил обе руки ей на голову и закрыл глаза. Медитация тяжело ему давалась и была одним из ментальных навыков, с которым окклюменция никогда ему не помогала. Его мозг всегда был возбужденным и думал о том, что будет дальше. Трудно было успокоить мысли и погрузить разум в тишину и спокойствие. Гарри понятия не имел, сколько времени прошло, прежде чем он медленно проскользнул в глубины собственного разума. Было темно, но не так, как в тот раз, когда он чуть не умер год назад, когда его сознание было будто накрыто одеялом. Он чувствовал это в темноте. Связь Налы с ним возросла, и теперь она была удивительно прекрасна. Это нельзя было описать словами, возникло чувство, которое казалось одновременно чужим и родным для него. Он сосредоточился на ощущениях Налы и попытался расширить связь между ними, чтобы почувствовать еще больше. Нала была животным, поэтому она ощущала себя совершенно иначе, чем он. Несмотря на то, что она была намного умнее других животных, ее эмоции и инстинкты управляли ею гораздо сильнее. Это было почти ошеломляюще чувствовать в первый раз. Через мгновение Гарри взял эти новые чувства под контроль и сосредоточился на ее магии. Она казалась одновременно и другой, и такой же, как его собственная, что имело смысл. Её магия исходила и от неё самой, и от природы, что казалось знакомым, по крайней мере частично. Гарри проигнорировал часть, которая казалась привычной, и сосредоточился на тех частях, которые были другими. Гарри не знал, как описать то, что он чувствовал. Эта магия ощущалась по-разному во многих отношениях, но что бросалось в глаза, так это то, насколько она толще или, может быть, плотнее его собственной магии. Это ошеломляло, и Гарри на мгновение задумался, действительно ли он сможет воспроизвести подобное своей магией. Он остановил эту мысль и взял себя в руки. Однажды он познает её, даже если это убьет его. Он пойдет еще дальше и найдет способ овладеть ею. Первый известный мастер магии природы… и, возможно, последний, учитывая, что он был почти уверен, что на этой планете нет магического населения. — Адриан. Внезапно Гарри вышел из глубокой медитации. Он вернулся в свое тело и в свою комнату. Он несколько раз смущенно моргнул, прежде чем посмотреть на человека, стоящего перед ним. Это была Амуя, генерал Т’Чаки и член легендарной Доры Миладж. Она смотрела на него с непроницаемым лицом. — На границе произошло нападение, и король хочет, чтобы ты пришёл в тронный зал вместе с остальными членами королевской семьи, пока мы будем расследовать это дело, — сказала ему Амуйя. Глаза Гарри расширились от шока. — Сколько раненых или погибших? — немедленно спросил Гарри. — В настоящее время неясно. Мы должны отправиться в тронный зал, тебе придется ждать там, — сказала она ему. Гарри кивнул. — Конечно, простите мое любопытство. Я должен был понять, что сейчас не время. Показывайте дорогу, — почтительно ответил Гарри. Амуйя была одной из тех, кто не хотел, чтобы он был здесь, но он намеревался убить своих врагов добротой. Она кивнула и, повернувшись, повела его в тронный зал. Они пришли довольно быстро, так как оба спешили, и когда Гарри добрался туда, остальная семья уже была там. Когда он вошел, Т’Чака посмотрел на него. — Ах, Адриан. Я так понимаю, ты слышал, что произошло? — спросил мужчина. Гарри кивнул. — Нападение на границе. Я молюсь за безопасность вашего народа в это темное время, — почтительно обратился Гарри к мужчине, и Т’Чака оценил это. — Мы пока не знаем, есть ли еще враги в столице, поэтому я и пригласил тебя сюда. Амуйя и остальная моя личная охрана будут защищать тебя, пока мы расследуем это дело. Скоро мы узнаем, остались ли здесь еще враги, — серьёзно сказал Т’Чака, прежде чем выйти из тронного зала. Гарри оглядел комнату и увидел, что Рамонда разговаривает с одной из Доры Миладж, а Т’Чалла читает книгу или, по крайней мере, пытается читать. Он явно немного нервничал из-за происходящего. Гарри решил подойти и успокоить мальчика. — Как ты себя чувствуешь, Т’Чалла? — спросил Гарри на языке коса, садясь рядом с мальчиком. Т’Чалла взглянул на него и слегка улыбнулся. — Я просто расстроился из-за происходящего, — ответил он. Гарри улыбнулся в ответ, услышав слова Т’Чаллы. — Иногда плохие вещи случаются и все, что ты можешь делать, это реагировать. Я уверен, что твой отец докопается до сути и привлечет преступников к ответственности, — сказал Гарри мальчику. Т’Чалла на мгновение смутился, переводя в уме предложение, прежде чем кивнуть. — Ты прав. Отец с этим разберется. И все же я хотел бы помочь, — ответил ему Т’Чалла. Гарри улыбнулся. — Однажды ты сможешь. До тех пор делай все возможное, чтобы узнать, как лучше всего помочь, когда придет время принимать решения самому, — сказал Гарри мальчику. Т’Чалла принял решительный вид, прежде чем кивнуть на его слова. Спустя несколько часов праздной беседы Т’Чака вернулся в комнату, подтвердив, что в столице нет других незваных гостей. Он сказал, что они могут вернуться в свои комнаты на ночь. Гарри хотел спросить о потерях, но чувствовал, что это не его дело. К счастью, Раймонда тоже захотела узнать, что случилось, и спросила мужа. Т’Чака помедлил, прежде чем ответить. Несколько человек были убиты и многие ранены, так как кто-то проник в Ваканду. Похоже, их целью было украсть вибраниум, и им это удалось. Глаза Гарри сузились. Это должны были быть профессионалы, учитывая, насколько продвинутой и защищённой была Ваканда. Может быть, им кто-то помог изнутри? Ему придется подождать, чтобы узнать, что выяснится в ходе расследования. На этом дискуссия закончилась, и Т’Чака приказал всем вернуться в свои комнаты. Гарри проводили обратно, хотя угрозы больше не было. Гарри думал об этом все время, пока его провожали в комнату. Вибраниум, хотя и не был полной тайной для внешнего мира, был скрыт и считался чрезвычайно редким. Гарри не знал, сколько у них украли, но если это было какое-то значительное количество, оно могло показаться подозрительным. Вернувшись в комнату, он успокоился и посмотрел на спящую Налу. Он усмехнулся, глядя на ленивую кошку, и решил не будить ее. Если понадобится, они продолжат тренировки завтра. Он вздохнул, сел на кровать и посмотрел из спальни на город. Вдалеке, за пределами города, на западной границе, он увидел облако дыма. Увидев его, он нахмурился. Они заплатят за это. Несколько дней спустя Гарри прошел в состоянии зомби на кухню, надеясь найти что-нибудь попить, чтобы снова заснуть. Было уже, вероятно, несколько часов после полуночи, и он не хотел оставаться на ногах так долго, чтобы не нарушить свой график сна. Он не был точно уверен, как он это сделал, учитывая, что это не было на пути к его цели, но Гарри каким-то образом тихо забрел в тронный зал. Он с трудом открыл глаза, но окончательно проснулся, когда он увидел темную фигуру, сидящую на троне. Гарри дал глазам привыкнуть к темноте, прежде чем смог опознать человека. Это был король, но он был в чем-то, похожем на странный черный костюм с отметинами на нем. Гарри потребовалось мгновение, прежде чем он понял, что это, вероятно, легендарная броня Черной Пантеры. На самом деле он слышал только сплетни о том, как он выглядел, но это вероятно именно он. Т’Чака снял маску, лежавшую на полу у его ног. Он сгорбился и тупо уставился на свои руки. Его когтей на правой руке не было. Гарри вздрогнул. Он был в курсе того, что происходило после кражи вибраниума, благодаря легиллименции. Амуйя была единственным человеком кроме короля, которая знала, что происходит. Вчера они обнаружили связь между братом Короля и украденным вибраниумом. Новость потрясла Гарри, хотя он и не показал этого. Он был уверен, что кланы не очень хорошо это воспримут, но Т’Чака настоял на том, чтобы этого человека вернули для того, чтобы он мог ответить за свои преступления. Учитывая положение, в котором он оказался, нетрудно было догадаться, что произошло между братьями, а также почему Т’Чака не мог оторвать взгляда от своих когтей. Это также объясняло, почему он не заметил приближения Гарри. — Мой король, — сказал Гарри, вставая наконец рядом с мужчиной. Т’Чака вздрогнул, его спина выпрямилась, а голова повернулась к Гарри. Его глаза были настороженными, когда посмотрели на него, но быстро смягчились. Гарри видел глубокую боль в них так же ясно, как Луну в небе. — Адриан, что ты здесь делаешь так поздно? — Спросил Т’Чака, глядя на него с подозрением. Гарри только пожал плечами. — Я не мог уснуть. Похоже, у вас та же проблема. Вы обеспокоены, мой король, — уверенно сказал Гарри. Т’Чака напрягся от его слов, прежде чем покачать головой. — Эти проблемы не для такого мальца как ты, — ответил он серьезно. — …Вы сегодня сделали что-то плохое. Что-то, чего вы не хотели делать. Вы не обязаны говорить мне, что именно. Лучше мне не знать, — возразил Гарри, глядя ему в глаза. На секунду показалось, что Т’Чака рассердился на его слова, но затем он закрыл глаза и посмотрел вниз. — Иногда я забываю, какой ты наблюдательный, - наконец сказал он побежденным тоном. — Вы сделали все, что могли? — просто спросил Гарри. — Я не знаю. Я… я пытался принять лучшее решение для Ваканды, — сказал он, но это прозвучало неуверенно. — Тогда вы приняли трудное решение, не имея однозначно правильного ответа. Иногда все, что вы можете сделать — это выбрать между двумя плохими решениями и надеяться, что вы хотя бы уменьшили ущерб. Если это имеет возможные негативные последствия, то просто сделайте все возможное, чтобы контролировать эти последствия. — Никто не совершенен, мой король, даже вы. Делайте ошибки и учитесь на них. Это все, что можно ожидать от вас как человека, — завершил Гарри. Когда он закончил, Т’Чака посмотрел ему в глаза. Гарри не отвел взгляда. Ему нужно было, чтобы этот человек понял, что он говорит серьезно. — Я никогда не слышал, чтобы шестилетний ребенок говорил такие мудрые слова, — наконец сказал Т’Чака, когда боль в его глазах немного утихла. — Неужели? Я нахожу других детей моего возраста великими вдохновителями мудрости. Мы видим вещи в ином свете, чем взрослые. Разные точки зрения, если хотите. Ваш собственный сын часто давал мне мудрые советы, что погружало меня в глубокие раздумья, — объяснил Гарри. Т’Чака улыбнулся на это. Хорошо, это лучше, чем думать о грустном. — Я слышал, ты даешь ему больше мудрости, чем он тебе. Пытаешься помочь следующему Вакандскому королю, Адриан? — поддразнил Т’Чака. — Просто даю ему несколько советов, хотя, полагаю, это больше о том, каким должен быть любой хороший король, нежели король Ваканды. Вы хотите, чтобы я остановился? — спросил его Гарри. — Нет-нет. Я думаю, что ты оказываешь хорошее влияние и, кажется, знаешь о чем говоришь… возможно, ты должен быть королем, — снова поддразнил Т’Чака. Гарри скривил лицо в отвращении. — Из меня не выйдет хорошего короля. Я часто уверен, что мой путь единственно правильный, и иногда из-за этого игнорирую мнение других. Не очень хорошее качество для короля. Я также определенно больше ценю жизнь тех, кто мне дорог, чем остальных. Король должен быть объективным и понимать значение всех своих подданных. К тому же, быть привязанным к трону было бы ужасно. Я человек, который наслаждается свободой, — сказал Гарри. — Я никогда не встречал шестилетнего ребенка, который не хотел бы стать королем, — сказал Т’Чака. — Большинство из них не получают из первых рук знаний о том, что такое действительно быть королем, — возразил Гарри. Т’Чака улыбнулся и кивнул. — Каждый раз, когда мы разговариваем, мне все труднее поверить, что ты так юн. Возможно, нам следует ускорить твоё обучение, — предложил Т’Чака. Гарри покачал головой. — Нет, спасибо. Мне нравятся занятия с Т’Чаллой, и меня устраивает идти в его темпе, — ответил Гарри. Т’Чака усмехнулся. Гарри ничего не сказал, и некоторое время они просто молчали, а Т’Чака, казалось, расслабился и откинулся на спинку трона. Он закрыл глаза и опустил плечи. Он выглядел намного лучше, чем когда Гарри нашел его. — Я слышал, что Организация Объединенных Наций обнаружила нападение и теперь спрашивает, насколько всё плохо. Думаете, у вас есть ответ? — спросил Гарри у мужчины. Т’Чака открыл глаза и нахмурился. — Честно говоря, я об этом не думал. У меня были другие мысли, — ответил Т’Чака. — Они, очевидно, даже не знали, что в Ваканде так много вибраниума, и из того, что я могу понять, они пытаются выведать о том, сколько еще вибраниума у нас есть. Это может стать проблемой, — тихо сказал ему Гарри. Эта часть не была секретом, все обсуждали даже на более простом уровне, что делать с расследованиями ООН. Т’Чака задумчиво хмыкнул и прищурился. — Я бы посоветовал убедить их, что преступники забрали все. Сказать, что вы хранили его в хранилище, а они вломились и всё забрали. Довольно простая и правдоподобная ложь, учитывая стоимость вибраниума. Конечно, вы хранили всё в одном месте, и притом очень безопасном. Жаль, что они прошли сквозь всю защиту, — предложил Гарри. — Знаешь… неплохая идея. Мне придется принять это к сведению, — Сказал Т’Чака, глядя на Гарри довольно странным взглядом. Гарри ничего не ответил, он просто смотрел на мужчину. Когда-то он подумывал о том, чтобы скрыть свой интеллект, но потом передумал. Было бы слишком легко ошибиться и стать еще более подозрительным. Он показал свой ум и мудрость и просто позволил им предположить, что он просто очень умный ребенок. На самом деле это был самый логичный вывод. Никто не поверит, что он взрослый мужчина, застрявший в теле ребенка. — Адриан, уже поздно. Тебе лучше вернуться в свою комнату, — наконец сказал Т’Чака. Гарри кивнул в знак согласия. — Так и есть, сначала я бродил по коридорам, чтобы сходить на кухню, так что я возьму попить и вернусь в свою постель. — Надеюсь, наш разговор хоть немного успокоил вас, — сказал ему Гарри, когда повернулся и пошел на кухню. — Так оно и есть, — он услышал, как пробормотал мужчина, выходя из комнаты. Вскоре он вернулся на прежний путь и добрался до большой кухни. Он подошел к холодильнику и достал молоко. Он выпил его холодным, прежде чем поставить на место. Он никогда не понимал, почему люди любят греть молоко. Он любил холодное. Выпив, он вернулся в свою комнату. Он не использовал легилименцию против Т’Чаки, поэтому не был уверен, как именно он поступил со своим братом, но, должно быть, это было что-то плохое. Однако он не имел дела с тем кто украл вибраниум, и не вернул его. Улисс Кло все еще был где-то там, хотя он надеялся, что ненадолго. Пока сам Гарри думал, что Т’Чаке нужно больше времени, чтобы пережить утрату брата, совет ожидал, что он продолжит преследование Кло. Вероятно, скоро ему придется вернуться. Гарри раздраженно стиснул зубы. Он хотел бы контролировать свою проклятую магию и иметь дело с Кло самому, даже будучи ребёнком. Ну что ж, самое большее, что он мог сделать, — это тренироваться, и именно этим он и занимался. Он вернулся в свою комнату и тихо закрыл за собой дверь.