Неучтенный фактор (Хроники Лотеама)

      В тронном зале стоял спертый, тяжелый запах, источаемый дежурившими у входа мертвяками. Лар окинул их скептическим взглядом, оценивая чужую работу, и едва удержался от едких комментариев. Можно было сделать куда лучше, но не учить же Бартеза азам магической науки.       Сам узурпатор не спешил подниматься навстречу, молча разглядывая его темными глазами. Нога, небрежно закинутая на вторую ногу, слегка покачивалась в такт нервной дроби, которую выбивали по резному подлокотнику тонкие, унизанные перстнями пальцы. Лар опустил голову, скрывая торжествующую улыбку, и двинулся к центру зала…       — Тут все пошло не так, правда? — произнес мелодичный, до боли знакомый голос, и Лар вздрогнул. — Причем у нас обоих. Эта твоя девчонка… Спутала всю игру. Какая жалость.       Лар медленно поднял голову, внутри обмирая от невыразимого ужаса, и, обведя взглядом зал, остановился на улыбавшемся Бартезе. Тот небрежно махнул рукой.       — Завораживает, согласись. А ты запомнил столько деталей… Я польщен. В своих воспоминаниях ты явно польстил моей внешности. Так ты меня помнишь?       Он плавно поднялся на ноги, откровенно красуясь, и потянулся всем телом, словно разминая намертво затекшие мышцы. Лар, не отрываясь, смотрел на него, силясь сглотнуть разом пересохшую слюну.       Что это? Сон? Такой реалистичный?       Бартез, подслушав его мысли, улыбнулся еще шире.       — Всего лишь сон, — подтвердил он, и его глаза плотоядно заблестели. — К сожалению…       Он протянул руку вперед, глумливо посмеиваясь, и Лар, повинуясь инстинктам, отшатнулся, попятился, а затем… проснулся, больно ударившись головой о спинку кровати.       — Сир? — раздался заспанный голос, и в щель от приоткрытой двери просунулась лохматая голова. — Что-то случилось?       — Нет, Арен, — хрипло, едва ворочая языком, заверил его Лар, приподнявшись на локтях. — Дурной сон. Бывает.       Мальчишка понимающе хмыкнул, переступил босыми ногами, зябко передернул плечами и, дождавшись разрешающего кивка, быстро шмыгнул обратно к себе в комнату, спеша урвать еще пару часов спокойного сна. Лар же отчетливо понимал, что ему самому заснуть уже не удастся.       Стараясь не шуметь, он осторожно свесил ноги с кровати, на ощупь нашарил мягкие домашние туфли и, закутавшись в сдернутое с постели покрывало, вышел на балкон. В лицо ударила спасительная прохлада, высушивая выступившую на висках испарину.       «Стоило так дергаться… Могли бы славно поиграть».       «Не в твои игры», — отрезал Лар, тяжело опираясь на перила. Его взгляд рассеянно блуждал по замершим в полутьме сторожевым башням, видневшимся вдали, не останавливаясь ни на одной из них. Он их почти и не видел, глядя куда-то сквозь, полностью погруженный в свои мысли.       В ответ раздался негромкий смешок.       «Будет и следующая ночь».       «Будет, — не споря, кивнул Лар. — Но к ней я буду уже готов. Такие фокусы не проходят дважды».       Бартез снова рассмеялся, но уже куда менее уверенно.       «Ты же не боишься снов?» — съязвил он, и Лар наконец смог сосредоточиться на противоположной стене замка, в одном из окон которой загорелся огонек. Принцесса. Снова не дает спать нянькам?       Маг глубоко вздохнул, выпрямился и аккуратно пригладил ладонью встрепанные со сна волосы.       «Нет, — соблаговолил ответить он. — Я не боюсь снов. Я просто не желаю видеть в них тебя».       Этому Бартезу тоже стоило поучиться. Лар умело очистил сознание, ограждая себя от постороннего воздействия, и вытянулся на кровати, закинув руки за голову. Он действительно не боялся. Сегодня Бартезу удалось застать его врасплох, но лишь в первый и последний раз. Больше такое не повторится, в этом Лар не сомневался ни секунды. Он адекватно оценивал собственные силы, да и за три года совместного существования изрядно натренировался пресекать шалости незваного гостя. Эта не стала исключением — остаток ночи маг спал спокойно.              Про Магду этого, однако, сказать было нельзя. Королева выглядела усталой и не выспавшейся и вышла к завтраку, лишь отдавая дань неизменной традиции, существовавшей в королевском доме. Лар с сомнением окинул взглядом жену, отмечая про себя заострившиеся скулы и синеву под глазами, а затем осуждающе покачал головой.       — Ты могла бы больше доверять нянькам, — сказал он укоризненно.       Магда пригубила поданное ей молоко и, поморщившись, отодвинула чашку в сторону.       — Не хочется есть, — пожаловалась она в ответ на вопросительное подергивание брови. — И не смотри на меня так, я доверяю няням, но… Это же Кара. Я не могу спать, если она плачет.       — Ей уже три года, — мягко напомнил Лар. — И все это время она тревожно спит.       Магда машинально кивнула в ответ, но в уголках ее рта залегли упрямые складки, лучше слов говорившие, что королева поступит по-своему, несмотря на все уговоры. Дочь была смыслом ее жизни, и она просто не могла оставить малышку на чужих людей.       — Но ведь она здорова. Ее смотрели лучшие лекари Лотеама, — дождавшись, пока слуги унесут нетронутые королевой блюда, продолжил Лар. — Да и я бы почувствовал хворь. Днем она полна энергии и жизнерадостна. Что же происходит?       — Это не болезнь. — Магда облокотилась о стол, положила подбородок на переплетенные пальцы. — Это… Я не знаю, что это. Она бледнеет, на лбу появляется испарина, руки холодеют как ледышки. Она так плачет, Лар. А вчера мне на секунду показалось, что…       Голос королевы дрогнул и прервался, но она быстро взяла себя в руки и продолжила:       — Мне показалось, что она перестала дышать. Всего одно мгновение, но я так испугалась. Что с ней?       — Не знаю, — изменившись в лице, отозвался Лар и тоже отодвинул тарелку, разом потеряв аппетит.       Подоспевший Арен попытался было подсунуть ее обратно, но, напоровшись на похолодевший взгляд короля, вздохнул, сгреб со стола посуду и удалился, что-то бурча себе под нос про господ, которым надо лучше питаться. Проигнорировав его привычное ворчание, Лар снова повернулся к Магде. Дело явно обстояло хуже, чем он мог представить, — королева была не из тех, кто беспокоится по пустякам. Вряд ли ей могло показаться. А если так…       — Я зайду к вам сегодня. Хочу все увидеть собственными глазами. Не бойся, мы сможем с этим справиться. Я тебе обещаю. А где Вирджин?       — С Карой, — впервые за утро на губах Магды заиграла улыбка. — Показывает ей, как нужно чистить лошадь. Он вырастит ее мальчишкой!       — Это не так уж и плохо, — в свою очередь усмехнулся Лар, представив маленькую копию кэра Касса в платье. — Куда лучше, чем вырасти изнеженной хрупкой барышней, коих полным-полно в твоей свите. А так она будет похожа на мать.       — Ты намекаешь, что я не женственна? — притворно нахмурилась Магда, но в ее глазах заиграли озорные смешинки. Лар расхохотался.       — И это спрашивает женщина, которая, будучи на сносях, отправилась на край света вызволять мужа из очередной переделки, — с иронией заметил он и вдруг замолчал, пораженный одной неожиданной мыслью. — Ты ведь носила тогда Кару…       — Что? — побледнела Магда и машинально прижала руки к давно пустому животу. — Что ты хочешь сказать?       — Ничего, — успокаивающе улыбнулся Лар и, с трудом поднявшись, подошел к жене. — Я так… просто вспомнил, какая ты у меня. И порадовался, что веселые времена остались позади. Ну же, — он осторожно дотронулся до ее волос и быстро отдернул руку, не желая продлевать прикосновение. — Не бойся, все будет в порядке. Я же пообещал.       — Что пообещал?       В столовую будто бы ворвался вихрь, сметавший все на своем пути. Вирджин, едва успев затормозить около стола, бережно спустил с плеч смеющуюся принцессу и со всем усердием раскланялся перед Ларом.       — Паяц, — припечатал его тот и, охнув, подхватил на руки бросившуюся к нему Кару. — Привет, милая. Как лошади?       — Очень большие, — обиженно пожаловалась девочка, порывисто обхватив его за шею. — Мне не достать!       — Это временно, — пряча улыбку, со всей возможной серьезностью ответил Лар и спустил принцессу на пол. Девочка тут же забралась на колени матери. — Скоро это проблема решится сама собой.       — Ты купишь мне маленькую лошадку? — бесхитростно поинтересовался ребенок.       Лар изобразил задумчивость, старательно игнорируя покатывавшихся со смеху Магду и Вирджина.       — Я думаю, мы просто подождем, когда ты подрастешь, — сказал он, и девочка горестно вздохнула, закатив такие же темно-карие, как у матери, глаза. От Вирджина ей достались светлые вьющиеся волосы, но в этом вопросе им феноменально повезло — Лар тоже был светловолосым, что разом унимало ненужные домыслы и слухи об отцовстве. — И Вирджин будет учить тебя ездить верхом.       Девочка просияла и тут же забыла обо всем, увидев, как в столовую вносят блюда с ее любимыми лакомствами. Лар, воспользовавшись этим, ухватил Вирджина за плечо и, наскоро кивнув Магде, потащил его к выходу.       — Эй, а мой завтрак? — попытался было возмутиться тот, но послушно зашагал следом.              — Я сегодня ночью буду у Магды, — сообщил он Вирджину, когда они вошли в кабинет.       Кэр, как раз прикрывавший за собой дверь, охнул и сунул в рот прищемленный палец. Лар, который уже успел пройти к своему столу, удивленно обернулся на звук и вопросительно вскинул бровь.       — Ты? — не вынимая пальца изо рта, уточнил Вирджин. — У Магды?       — Ну да, — пожал плечами Лар, не понимая, что ввело Вирджина в такое замешательство. Кэр кашлянул. — А! Я имел в виду, что хочу понаблюдать за Карой. Магда жаловалась на ее нездоровье.       — Это слабо сказано, — моментально нахмурился Вирджин и, заперев наконец дверь, присоединился к королю. — У тебя есть идеи?       — Есть, — неохотно признался Лар. Он осторожно протиснулся между столом и подлокотником кресла и с облегченным вздохом опустился на свое место, поудобнее пристроив больную ногу. — Но тебе она не понравится.       — А ты рискни, — предложил Вирджин, устраиваясь напротив и внимательно глядя на него.       Лар задумчиво побарабанил пальцами по столу, пододвинул поближе к кэру корзинку с засахаренными фруктами и, поняв, что оттянуть неприятный разговор не удастся, выдал на одном дыхании:       — Мне кажется, Кара умирает. Стой! — Он быстро вскинул руку, предупреждая вопросы побледневшего Вирджина. — Все не так плохо!       — Моя дочь умирает, и все не так плохо? — пробормотал Вирджин, глядя на него как на умалишенного. — Ты соображаешь, что ты говоришь?       — Прости, — покаялся Лар. — Кара… Ты помнишь, что случилось с Магдой в доме Бартеза?       Вирджин кивнул.       — Так вот, — продолжил Лар, переплетая пальцы. — Прорыв Грани задел ее, пусть и вскользь, благодаря Солу. Но соприкосновение с тем миром никогда не проходит бесследно, особенно для ребенка. Тем более для нерожденного дитя с даром. Это всего лишь догадка, Вирдж, — поспешил добавить он, заметив, что лицо кэра приобрело зеленоватый оттенок. — Может, дело в банальной хвори, от которой мы избавим ее в два счета.       — А если нет? — неестественно ровным тоном поинтересовался Вирджин.       Лар тяжело вздохнул.       — Давай тогда и поговорим об этом.              Обоюдным решением Магду договорились пока не посвящать в детали проблемы — она и так слишком переживала из-за дочери. Остаток дня, свободный от государственных дел, Лар просидел в дворцовой библиотеке, выискивая в книгах короля Осдора любую информацию, способную пролить свет на загадочное недомогание принцессы. Бесполезно. Он даже немного умерил выставленные блоки, рассчитывая на неугомонную болтливость Бартеза, но тот, фигурально выражаясь, будто воды в рот набрал. Обиделся, что его бесцеремонно вышвырнули из чужих снов? Вынашивает коварные планы? Последнее казалось больше похожим на истину.       «Вот еще. Мне просто надоело тратить на тебя свое время».       Значит, действительно обиделся. Лар невесело усмехнулся и решил попытать счастья.       «Прорыв Грани в твоем доме мог навредить ребенку Магды?»       Бартез упрямо хранил молчание, не желая, по всей видимости, делиться информацией — или, что вероятнее, не располагая ею.       «Что? Да я знаю о Грани практически все! — немедленно возмутился он, подслушав мысли Лара. — Девчонка, скорее всего, не смогла полностью пройти в этот мир, какая-то часть ее души застряла при переходе. Тот прорыв или ее дар — все могло оказать влияние».       «И что же делать?» — похолодел Лар, осознав масштаб катастрофы.       Бартез усмехнулся.       «Как что? Это же ясно, как день…»       «Чего ты хочешь? — стиснул зубы маг, поняв, что с ним элементарно торгуются. — Назови свою цену! И учти — выпустить тебя я не могу, это просто не в моих силах».       «Жаль, — с притворным сожалением протянул Бартез. — Тогда даже и не знаю, что бы такое попросить. Давай сделаем так: ты будешь должен мне одно желание, а я помогу спасти этого мелкого, но очень шумного ребенка. Поверь, я знаю как. А еще я знаю, что ее время на исходе, и ты не успеешь найти этого вашего проводника, так некстати свалившего из Элора. Ну, что скажешь?»       Лар молчал, кусая губы. Рика, Рика, что ж тебя унесло так не вовремя? Непоседливой натуре проводника никак не сиделось на месте, и Лар, махнув рукой, разрешил им с Солом путешествие по Лотеаму. В человеческом обличье все смотрелось иначе, чем из мира духов, поэтому оба элементаля с восторгом воспользовались его предложением. Как некстати…       «Кара должна полностью поправиться, — предупредил он Бартеза, уже зная, что согласится на любое требование. — Никакого подвоха, никакого жульничества».       «За кого ты меня принимаешь? — немедленно оскорбился тот, и это даже прозвучало вполне искренне. — Хорошо, никакого жульничества. Только и тебе придется кое-что сделать».       «Что?» — с тоской поинтересовался Лар. Ответ застиг его врасплох.       «Довериться мне. Сними все блоки».       «Не слишком ли много хочешь?» — скрипнул зубами Лар.       Бартез тихонько рассмеялся.       «Я буду очень аккуратен, — почти пропел он, явно наслаждаясь ситуацией. — Но, если ты мне не доверяешь… Время утекает, как песок».       Внутри клокотала слепая ярость. Лар поднялся на ноги, несколько раз прошелся до окна и обратно к столу, успокаивая нервы, а потом выпрямился и резко тряхнул головой, принимая решение.       «Хорошо, — сдался он. — Что нужно делать?»       «Для начала — хорошо поужинать, — моментально откликнулся Бартез, словно и не ожидал ничего другого. — Там, кажется, должны были подать косулю…»              — Что происходит? — поинтересовалась встревоженная Магда, обнаружив, что в спальню принцессы внесли еще одну кровать. — Лар!       — Все в порядке! — поспешил успокоить ее маг, быстро переглянувшись с как никогда мрачным Вирджином. — Просто сегодня я ночую здесь. Хочу понаблюдать за Карой.       — Я с тобой, — встрепенулась было королева, но Лар отрицательно покачал головой. — Почему?       — Мне нужно будет сосредоточиться, — терпеливо объяснил он и ласково погладил жену по руке. — Не беспокойся и ложись спать. Тебе надо отдохнуть.       — Я не сомкну глаз, — покачала головой Магда. — Ты уверен, что…       — Уверен, — пресекая возражения, перебил ее Лар. — Вирджин побудет с тобой, пока ты не уснешь. Идите же!       — Я догоню, — отрывисто бросил Вирджин и, дождавшись, когда Магда, пожелав дочери спокойной ночи, удалилась из детской, повернулся к Лару: — Что происходит?       — Магда уснет сразу же, как только ляжет, — не отвечая прямо, произнес тот, стараясь не смотреть Вирджину в глаза. — Я… Я попросил домовых духов. Дождись, пока она крепко заснет, и тут же возвращайся сюда. Когда я проснусь… Вирдж… Помнишь пещеру? Если тебе покажется во мне что-то странным — ты знаешь, что делать.       — Ты с ума сошел?! — со злостью прошипел Вирджин, глядя на него сузившимися глазами. — Что за бред? Это опять Бартез? Это его рук дело?       — Нет! — замотал головой Лар. — Точнее, да, но не сейчас. Слушай, это все сложно и долго объяснять. Кару утягивает за Грань, а Бартез знает, как этому помешать. Послушай, я тоже ему не верю, но, кажется, нет другого способа. Я боюсь медлить. Вчера Магда видела, как малышка перестала дышать.       — Но это опасно, — бессильно прошептал Вирджин. Лар пожал плечами. — Хорошо… Но давай попробуем обойтись без убийств.       — Согласен, — вымученно улыбнулся Лар. — Тебе пора, иди к Магде.       «Нельзя было обойтись без патетики?» — хмуро поинтересовался Бартез, которого, казалось, сильно покоробило упоминание о том, что случилось три года назад.       Лар, проигнорировав выпад, повернулся к принцессе, которую няньки уже уложили в кровать и теперь напевали что-то на два голоса — протяжно и с чувством. Лар на секунду прищурился, призывая домового, и Кара, окутанная вязким, уютным теплом домовьей магии, тут же начала зевать и тереть кулачком глаза. Через минуту она уже крепко спала, сморенная накатившей усталостью. Лар кивком отпустил удивленных девушек и в свою очередь вытянулся на кровати, готовясь погрузиться в сон.       «Блоки, — напомнил ему Бартез, буквально ерзая от нетерпения. — Ну же, не бойся, впусти меня».       «Не пожалеть бы об этом», — только и подумал Лар, убирая защиту. И тут же провалился в глубокий сон.              Дом, стоявший на поляне, почти не изменился с тех пор, как Лар видел его в последний раз, только теперь он выглядел вполне обжитым и даже уютным. Словно в подтверждение этого, дверь внезапно распахнулась, и на пороге появился Бартез, на губах которого змеилась торжествующая улыбка. Лар сглотнул и невольно сделал шаг назад, все еще помня былое могущество стоявшего перед ним человека. Бартез осуждающе покачал головой.       — Мы же договорились, — с укоризной заметил он. — Я обещал тебе помощь, помнишь?       — Обещал — так помогай, — хрипло ответил Лар и огляделся по сторонам. — Почему именно это место?       — Потому что именно тут и застряла ваша девчонка.       Следуя за Бартезом, Лар обошел дом и принялся спускаться по узкой извилистой тропе, петлявшей по краю глубокого оврага. С одной ее стороны рос густой колючий кустарник, неприятно цеплявшийся за одежду, а с другой земля оказалась рыхлая, размытая дождями и постоянно осыпалась под ногами. Идти было трудно, больная нога разнылась и постоянно подворачивалась. Лар с ненавистью уставился в спину легко перепрыгивавшего через корни Бартеза и едва сдержал рвущееся с языка крепкое ругательство.       — Ты забыл, что мы во сне, — не оборачиваясь, бросил тот. — И хромаешь только по привычке. Забудь об этом. Здесь ты можешь быть кем угодно.       — Предпочитаю оставаться собой, — пробормотал Лар, силясь не отстать. Нога разболелась немилосердно, но он упрямо не обращал на нее внимания, давно привыкнув игнорировать выверты собственного тела.       Бартез глянул на него через плечо, сверкнув улыбкой.       — Упрямый, — с удовольствием протянул он. — Тем интереснее. Мы пришли.       — Интереснее что? — не понял Лар, но тут же выкинул вопрос из головы, заметив сидевшую на дне оврага Кару. — Что она тут делает?       — С каждым днем уходит все дальше и дальше, — ответил Бартез, вставая рядом. — Ее тянет сияние Грани.       — И что мне делать? — чувствуя, как пересыхает во рту, спросил Лар.       На плечи, придавливая к земле, легли тяжелые руки. Маг вздрогнул всем телом, стиснул зубы, гася всколыхнувшуюся панику, и… не отстранился. В шею, обдав ухо теплым дыханием, уперся острый подбородок.       — Позови ее обратно. Лучше, конечно же, чтобы это сделала мать, но королеве, увы, не повезло родиться совершеннейшей пустышкой. В смысле магии, разумеется. Таким, как она или этот ее любовник-солдафон, сюда закрыта дорога. Мы с тобой особенные, мой хромой упрямец. Мы — и эта девочка. Какая ирония… Она мне племянница, не так ли? Что-то вроде этого… Ну же, позови ее, смотри — она собирается идти дальше.       — Кара! — не своим голосом выкрикнул Лар, заметив, что девочка поднялась на ноги. — Кара!       Принцесса не обернулась, пристально вглядываясь куда-то перед собой, и сделала шаг вперед. У Лара перехватило дыхание. Он дернулся, едва не оступившись с тропы, но Бартез удержал его, вовремя выровняв равновесие.       — Кара! Милая, я подарю тебе маленькую лошадь!       Девочка вздрогнула, будто приходя в себя, и, оглядевшись по сторонам, увидела Лара.       — Папа? — неуверенно протянула она, а потом радостно улыбнулась. — Папа!       — Иди ко мне, милая, — снова позвал тот и протянул руку. — Выбирайся оттуда!       — Сейчас, — тут же согласилась Кара и принялась карабкаться вверх по осыпающемуся склону. — Ой!       — Надо ей помочь, — обеспокоился Лар и, отпихнув Бартеза, потянулся вниз. Его больно ухватили за плечо. — Эй, что ты делаешь?!       — Спасаю одного идиота! — прорычал Бартез, отшвырнув его обратно к кустам. — Спустишься вниз — там и останешься. Это не простой овраг, дубина! Девчонка должна выбраться сама, иначе никак. Зови ее!       — Отпусти меня, — отрывисто бросил Лар, отталкивая его руки. — Даже не прикасайся! Наплевать, я должен ей помочь. Не мешай мне.       — У нас был уговор, — сузив глаза от злости, процедил Бартез. — Ты слушаешься меня и делаешь, как говорю. Твоя жизнь — это и моя жизнь, я не позволю тебе угробить нас обоих. Учти, здесь я сильнее.       — Папа!       Кара беспомощно смотрела на них снизу вверх, снова пытаясь взобраться по слишком крутому склону. Ее сил явно не хватало, и девочка, поднявшись на несколько шагов, тут же скатывалась обратно. Лар, едва дыша, посмотрел на ее засыпанные землей волосы и чуть слышно прошептал:       — Помоги ей. Ты же можешь. Сделай так, чтобы она выбралась. Пожалуйста.       Бартез не ответил. В его глазах заиграли озорные огоньки, губы растянулись в странной, нечитаемой полуулыбке, словно ему хотелось одновременно сказать комплимент и какую-нибудь гадость, и он никак не мог выбрать одно из двух. В горле стоял противный ком, Лару невыносимо хотелось оттолкнуть от себя Бартеза, стоявшего слишком близко, чтобы чувствовать себя комфортно. Что за бред? Да стой он хоть в десяти шагах, Лар непременно бы ощущал себя не в своей тарелке! Однако он почему-то не шевелился, только смотрел в темные, мерцающие в сгустившемся сумраке глаза и не произносил ни слова. Только сердце билось, как заполошное, отсчитывая половинки капавших в пустоту мгновений. Ни один из них не сдвинулся с места и не издал ни звука, но что-то ощутимо изменилось, растаяло между двумя взглядами и исчезло без следа. Бартез вдруг коротко выдохнул и отстранился.       — Смотри, — отрывисто бросил он и повернулся к оврагу.       Сперва ничего не происходило, или Лар просто не отследил, что делал Бартез, но потом в воздухе прокатилась упругая волна, сильно ударившая в грудь. Лар охнул, покачнулся и схватился за голову, пытаясь унять плеснувшую в виски боль. Внизу тоненько всхлипнула Кара, и он едва удержался, чтобы, наплевав на все предостережения, не скатиться к ней в овраг. Овраг? Реальность подернулась туманом, стала нечеткой, словно размытые водой краски. Почва под ногами вздрагивала, воздух звенел натянутой струной, а в сероватом небе, низко нависавшем над головами, появились цветные разводы. Все менялось, таяло, теряло форму и снова обретало ее — но только другую. Отступало что-то душное, тяжелое, затягивающее, и Лар с опозданием понял, что это отодвигается сама Грань, отпуская от себя хрупкую добычу.       — Зови ее! — услышал Лар сквозь забившую уши вязкую патоку и что было силы заорал:       — Кара!       — Папа… — прошептали рядом, и в руку цепко впились маленькие холодные пальчики.       Лар быстро подхватил девочку на руки и крепко прижал к себе, зарываясь носом в мягкие волосы.       — Кара! Милая, как ты всех напугала!       — Отведи ее в дом, — напряженно проговорил Бартез, все еще стоя к ним спиной. Лар с удивлением заметил, что овраг почти сгладился, исчез, превратившись в неглубокую ложбину, на дне которой протекал ручей. — Давай! И ждите меня там. Не забудь, с тебя еще желание.       — Помню, — глухо, еще не веря, что все получилось, отозвался Лар. — Тебе нужна помощь?       Бартез бросил на него яростный взгляд через плечо.       — Я выразился непонятно?       — Предельно, — скрипнул зубами Лар, чувствуя необъяснимую досаду.       Что ж, было бы предложено. Настаивать он не собирался точно. Маг крепче прижал к себе напуганную Кару и, не оборачиваясь, зашагал вверх, с каждым шагом отдаляясь от границы, за которой начиналась смерть.       На поляне он спустил Кару на землю и, тщательно загоняя прочь непрошеные воспоминания, подошел к дому, который когда-то сжег. Пальцы сами собой легли на ручку двери, погладив гладкое, вытертое ладонями дерево. Оно внезапно оказалось теплым. Руку прошило миллионом игл, и Лар не сдержал приглушенное восклицание. Это был выход!       Он резко распахнул дверь и уже практически сделал шаг, чтобы вернуться в свою реальность, но внезапно замер, словно пригвожденный к полу. Нет. Так нельзя. Это было бы… нечестно? По отношению к кому? Какая глупость.       Лар вздохнул, без сил прижался лбом к дверному косяку, не в силах переступить порог. Он мог уйти — в сущности, он ничем не был обязан Бартезу, который снова начнет его доставать, когда все встанет на свои места.       Он мог уйти, выставить блоки посильнее, забыть про свое обещание, которое было дано не тому, кто был бы его достоин.       Он мог… И даже Вирджин, со своими представлениями о чести, воздал бы должное его благоразумию.       Он мог. Но почему-то не хотел этого.       — Кара, — опустившись на одно колено и пристально заглянув девочке в глаза, сказал Лар. — Ты сейчас войдешь в дом. Сама — ты же уже большая. А потом ты окажешься у себя в комнате, там будет ждать Вирджин. И мама. Скажи им, что я… Что я вернусь чуть позже. Хорошо? Не подведи меня.       — Хорошо, — серьезно, как взрослая, кивнула Кара. — И дядю бери с собой. Он забавный.       — Забавный, — прошептал Лар, отпуская ее руку и легонько подтолкнув девочку к выходу. — Просто сдохнуть можно, какой забавный.       Кара обернулась на его голос и, рассмеявшись, прыгнула через порог, тут же исчезнув из виду. Лар спешно захлопнул дверь, словно боясь передумать, и без сил уселся прямо на землю, прислонившись к стене. А потом обхватил себя руками за голову и расхохотался, как безумец.              Сколько он так просидел, Лар не мог сказать точно, время здесь тянулось неощутимо — могло пройти и несколько минут, и несколько часов. Нога, однако, его больше не тревожила, хотя уже должна была затечь от неудобной позы. Все-таки эта выдуманная реальность имела свои неоспоримые плюсы — надо было только уметь ими пользоваться. Лар зевнул, потянулся всем телом, скорее по привычке, нежели имея необходимость размять мышцы, и снова уткнулся подбородком в колени, ожидая возвращения Бартеза. Тот, однако, появляться не спешил, и это промедление сперва начало злить, потом встревожило, а затем стало причинять ощутимый дискомфорт. Когда он сделался почти невыносимым, Лар пружинисто поднялся на ноги и решительно зашагал обратно к оврагу.       Бартез стоял у самого ручья, задумчиво глядя в текущую воду, и явно не собирался никуда идти. При виде сей пасторальной картины Лара охватила невообразимая злость, и он, позабыв про хромоту, в несколько прыжков оказался рядом.       — Изучаешь местный ландшафт? — ядовито поинтересовался он, спихнув в ручей сухую ветку, которую тут же подхватило течением. Бартез зябко повел плечами.       — Выход был открыт, — сказал он, игнорируя колкость. — Почему ты не ушел?       — У нас был уговор, — передразнил его Лар, тщательно копируя интонации.       Бартез рассмеялся, а потом вдруг опустился на землю, протянув ноги к воде. Маг удивленно моргнул, не понимая, что происходит, но, повинуясь внутреннему порыву, уселся рядом. Оба молчали.       — Жаль, что ты не ушел, — наконец произнес Бартез, однако в его голосе не слышалось подлинного сожаления. — Так было бы проще. Я бы смог снова ненавидеть тебя. Как раньше. Смог бы сделать какую-нибудь пакость позабавнее. Да и сны все еще моя неоспоримая вотчина. Я бы мог так хорошо развлечься… Но ты зачем-то остался, не нарушив слова. И все стало куда сложнее.       — Куда уж сложнее, — пробормотал Лар, стараясь не замечать, что его колено почти касается бедра Бартеза, и это почему-то не вызывает привычного отторжения. Словно они были слеплены из одного теста, просто форма оказалась разной, да и жизнь раскрасила в свои цвета. Где-то мазнула черным, где-то белым, а теперь краски полиняли, и сквозь внешнюю мишуру проступило что-то до боли общее, так хорошо узнаваемое друг в друге.       — Иди, — сквозь зубы процедил Бартез, мотнув головой в сторону дома. — Теперь иди по-настоящему. И не забудь про долг. Поверь, я не потрачу его впустую.       Лар помедлил всего секунду, а потом отрицательно мотнул головой.       — Иди ты в пень со своими долгами. Я не буду играть в твои игры. Нам друг от друга никуда не деться, так уж получилось. Не скажу, что я сильно рад этому, но и желания удавиться не испытываю. Как и ты, впрочем. Да у тебя и не получится, если уж на то пошло.       Бартез оскалился.       — Ну почему же… Если удавить тебя…       — Можно, — спокойно согласился Лар, чувствуя странную расслабленность во всем теле. — Но ты этого не сделаешь. А я никуда не пойду. Вот еще. У меня впервые за много лет ничего не болит и не скрючивается, а ты хочешь выгнать отсюда.       Лар откинулся, заложив руки за голову, закрыл глаза и даже не вздрогнул, когда изувеченное колено накрыла чужая ладонь.       — Жаль… — прошелестело над ухом. — Но тебе и вправду пора. Еще увидимся.       И Лара стремительно потащило куда-то вверх.              Реальность встретила его настороженным взглядом Вирджина, стоявшего на коленях около кровати и внимательно вглядывавшегося в его лицо. И — болью в закостеневшем за ночь теле, из которого буквально вытекло все тепло. Лар негромко застонал, попытался сесть и обессиленно рухнул обратно на подушку.       — Ты в порядке? — Вирджин в мгновение ока оказался на ногах и навис над ним с перекошенным лицом. — Ты был такой холодный. Я не знал, что делать! Кара проснулась три часа назад! Где ты шлялся все это время?!       — Почему ты без оружия? — прохрипел Лар, с трудом ворочая онемевшим языком. — Я, кажется, велел…       В витиеватом ответе благородного кэра из приличных слов оказались только предлоги, но общий смысл легко сводился к предложению засунуть свои приказы как можно глубже и дальше, потому что он, Вирджин, не намерен выполнять распоряжения недалекого самодура, которому нравится играть в самоубийственные игры. И не думать об остальных! Которые волнуются, не спят ночами, гадая: это уже мертвенная бледность или еще цвет лица живого человека?       — О чем ты только думал? — выпалил напоследок Вирджин, выплескивая всю накопившуюся тревогу.       — О Каре, — просто ответил Лар, и весь запал Вирджина моментально сдулся. — Ну, еще немного о Бартезе… Он выполнил обещание. И даже вытащил меня наружу. Очень вовремя.       — Магде все равно не будем об этом рассказывать, — скривился кэр, всегда недоверчиво относившийся к опасному соседу. — Кара у нее. Выглядит бодрой.       — А я, кажется, сейчас развалюсь на части, — проскрипел Лар, снова пытаясь принять вертикальное положение. Тело почти не слушалось, и Вирджину пришлось обхватить его за плечи, чтобы не дать упасть. — Великие духи! Если бы я задержался там еще чуть-чуть…       — Да уж, — кашлянул Вирджин, помогая ему подняться на ноги. — Как нам повезло, что у тебя такой заботливый подселенец, способный вовремя выпинать тебя к обычным смертным. Если уж у самого мозгов не хватает…       — И этот человек клялся мне в верности и преданности, — с притворным огорчением вздохнул Лар и не сдержал ругательства, опершись на больную ногу. Вирджин ловко подставил ему плечо.       — Я провожу тебя, — не терпящим возражений тоном произнес он, но Лар и не думал отвергать помощь.       Вместе они добрались до покоев Лара, старательно придерживаясь безлюдных коридоров, чтобы не вызвать панику среди слуг. В спальне Вирджин бережно опустил его на кровать.       — Отдыхай, — сказал он, будто невзначай коснувшись влажных от испарины волос короля. — Я сейчас распоряжусь насчет завтрака.       — Хорошо, — усмехнулся Лар.       Вирджин окинул его внимательным оценивающим взглядом, словно прикидывая, сколько он сможет съесть, и поспешил к выходу. Маг, чувствовавший себя вымотанным донельзя, со вздохом облегчения разметался на кровати и закрыл глаза. Ужасно хотелось спать, но…       Лар улыбнулся, глядя в потолок. Блоки он уж точно не собирался ставить. Незачем. Наоборот, его переполняло предвкушение чего-то нового, еще нехоженых дорог, на которых его ждал странный, слишком неожиданный попутчик. Но это не пугало.       И Лар, расслабившись, погрузился в совершенно обычный сон, пропитанный уже привычным ощущением чужого присутствия, которое стало почти необходимым.              В этот раз место оказалось совершенно незнакомым. Очевидно, Бартеза больше не прельщала торжественность тронного зала, а тишина и уют лесного дома навевали ненужные воспоминания. Здесь же…       Покуда хватало взгляда, во все стороны простиралась яблоневая роща. Деревья отстояли друг от друга на десяток шагов и буквально утопали в цвету. Лар поднял руку, коснулся пальцами зеленой молодой листвы, едва проклюнувшейся из почек, и не сдержал восхищенного восклицания.       — У моей матери было поместье к северу от Элора, — услышал он и повернулся на голос. Бартез стоял под одной из яблонь и задумчиво ковырял землю носком сапога. — Мне там нравилось. Это, вообще-то, единственное мое хорошее воспоминание о тех временах.       Лару было нечего на это ответить — он слишком хорошо понимал чувства Бартеза. Тот, казалось, и не нуждался в ответе. Отбросив нерешительность, он подошел ближе и встал почти вплотную к Лару, возвышаясь над ним на пол головы.       — За тобой долг, маг, — без обиняков напомнил он, глядя прямо в глаза. Лар спокойно выдержал его взгляд. Страшно не было. — И ты кое-что сделаешь для меня. Не сейчас… Потом. Когда придет время.       — Обещаю, — без колебаний согласился Лар, и Бартез криво усмехнулся.       — Ты понял, да?       — Да, — уверенно кивнул маг. — Но не раньше, чем ты окончательно устанешь. До этого — не отпущу. Я тоже не хочу больше быть один.       — Может, еще и не придется, — задиристо вскинул голову Бартез. — Я еще не досадил тебе сполна, у меня осталось много неиспользованных шуток. Не рассчитывай избавиться от меня слишком скоро.       — Не смею надеяться, — пряча улыбку, отозвался Лар. Он сделал глубокий вдох, расправил плечи и потянулся всем телом. — Здесь красиво. Я не прочь прогуляться. Что там, за садом? — Конюшни, — тут же ответил Бартез. — Проверим, что ты можешь с двумя ногами?