Последователь Дракона.

— У вас есть полчаса, — пробасил один из телохранителей у двери. Скай согласно кивнул, после чего немного неуверенно подошел к больничной койке, где среди шелковых простыней лежала принцесса Диаспро, бледная, как сама смерть. Представительница Айсиса выглядела до печального трогательно в простой стеганой больничной рубашке и с полностью распущенными волосами. Кожа, некогда с легким бронзовым налетом, совсем побелела, делая принцессу больше похожей на очень искусно высеченную статую. На мгновение Скай ощутил странное желание дотронуться пальцами до льняных волос, ненароком коснуться щеки или померить рукой температуру лба, дабы лишний раз убедиться, что девушка перед ним — совершенно реальная и не является порождением иллюзий. Принц горестно вздохнул. Ранее он был готов отдать многое, лишь бы между ним и официальной невестой возникла плотная стена взаимного игнорирования, но сейчас Скай как никогда желал вновь услышать ее голос. Специалист грустно улыбнулся и положил распотрошённый букет в гору к остальным милым, но весьма бесполезным дарам представителей различных планет. Небольшой больничный стол буквально утопал в цветах, украшениях, статуэтках и прочих милых презентах, абсолютно никак не влияющих на текущее состояние больной. Казалось, что каждый, кто имел в руках более-менее значимое сосредоточение власти, считал своим долгом поддержать несчастную принцессу путем отправки какого-нибудь важного сувенира со своими искренними пожеланиями скорого выздоровления. Этих людей совершенно не волновало то, что в текущем своем состоянии Диаспро была неспособна прочесть все те мемуары самостоятельно, а семье ее уж тем более было не до этих записочек. — Привет, — поздоровался Скай, присаживаясь на стул у кровати. — Как ты тут? Тебя здесь не обижают? Специалист прислушался. Едва слышное дыхание подруги детства совершенно не изменилось. Вопреки наивной, но все еще живой надежде, Диаспро никак не отреагировала на знакомый голос. В некотором роде Скай понимал всю нелепость собственного ожидания, однако перебороть себя юноша не мог. Ему искренне хотелось, чтобы Диаспро поправилась и пришла в себя как можно скорее. — Знаешь, судя по всем этим подаркам, ты пользуешься огромной популярностью, — юноша взглянул на многочисленные дары, горой возвышающиеся над койкой больной. — Один только Андрос чего тебе только не прислал. А Мелодия… Феникс, даже они не остались равнодушными! Ди, слушай, быстрее выздоравливай. Ты должна это увидеть, понимаешь? Ничего не изменилось. Диаспро не отреагировала на слова, хотя Скай искренне надеялся, что его мольбы дойдут до пугающе темного девичьего сознания. Не вышло. Ди оставалась равнодушной как никогда. Юноша уже хотел взять ее ладонь в руки, но тут же его остановили жесткие взгляды телохранителей. Мужчины синхронно потянулись к оружию. — Ваше Высочество, любые физические контакты с принцессой запрещены, — весьма любезно, но тем не менее угрожающе оповестил самый главный телохранитель, прибывший прямиком с Айсиса. — Будьте добры, не делайте этого. — Клянусь, у меня ничего нет! — заявил Скай, демонстрируя пустые руки. — Меня досмотрели еще на входе! — Ваше Высочество, правила для всех едины, — внешне мужчина сказался спокойным, но Скай чувствовал, что если бы не статус принца, этот человек бы не стал церемониться. — Я настоятельно рекомендую Вам их придерживаться. В противном случае наш разговор будет очень коротким. Отчасти такая реакция была ожидаема. Скай тяжело вздохнул и опять посмотрел на лежащую Диаспро перед собой. Несчастная принцесса никак не желала приходить в себя с момента злополучного бала. Девушка мало того, что подверглась вероломному нападению с прямым использованием холодного оружия, так еще клинок неизвестного был до основания пропитан мощным ядом, чье действие могло серьезно отразиться на способности Диаспро иметь потомство. Самое страшное заключалось в том, что много кто считал, что за покушением на жизнь принцессы стоял именно Скай, ее жених. С каждым часом по Волшебному Измерению собирались все новые и новые слухи, нелепые в высшей степени этого слова. Половина сплетен вовсе заставляла принца чувствовать себя не очень хорошо. Воображение некоторых людей рисовало Ская безжалостным принцем-сластолюбцем, чье сердце оказалось настолько черным, что он даже прибег к покушению на свою невесту из-за ее деспотичного нрава. Народ считал, что бедняжка требованием верности от жениха и вырыла себе могилу, тем самым натравив на себя королевских ассасинов. К подобным сказкам примыкали и разного рода дополнения, содержащие в себе весьма мерзкие подробности в виде наличия у Ская малолетнего бастарда, проживающего на Эсперо. Бастардов у Ская не было, ровно как и ассасинов на службе при дворе, что только угнетало моральное состояние принца. Образ народный совершенно не сочетался с тем, что Скай из себя представлял на самом деле. Читая форумы, мониторя газеты и занимаясь прочим сбором информации специалист не мог не заметить, что его «народный» аналог во многом превосходит оригинал. Интриган, сердцеед, безжалостный политик… Прямо персонаж типичного дамского романа! — Руки! — напомнил телохранитель, когда специалист вновь потянулся к Диаспро. Это напрягало. Нет, Скай понимал, что все круги ада в виде тщательных обысков и дистанции — это необходимость, однако подобная дотошность действовала на нервы принца. — Почему я не могу погладить свою невесту за запястье в знак поддержки?! — Хах, ну это пока что ваша невеста, — телохранитель пренебрежительно усмехнулся. Его дружки же злорадно захихикали, даже не скрываясь. — Ваше Высочество, повторяю: правила едины для всех. Никакого физического контакта. Особенно для Вас. И чего человек ожидал, провоцируя Ская так открыто? Наверное драки и лишнего подтверждения теории о покушении, не иначе. Выходец Эраклиона сморщился и провел ладонью вдоль щеки. Отчего-то слова не слишком вежливого, но безумно уважаемого телохранителя были больше похожи на смачный плевок в лицо, да еще и с ошметками плохо пережеванного бутерброда. Мерзость. В любом случае Скай дураком не был и не воспринимал такие слова совсем уж близко к сердцу. Родной отец говорил и более страшные вещи, оттого замечание телохранителя казалось детской издевкой, не требующей никакого внимания. Принц промолчал, всем своим видом стараясь продемонстрировать впечатляющее внутреннее достоинство. Вышло отлично. Гиены в форме перестали глупо хихикнуть и нацепили на лица привычные непроницаемые выражения, придающие пафосную серьезность. — Нам тебя уже не хватает, — пожаловался Скай. — Мама места не находит. Покои твои не покидает. Отец тоже взволнован. Он… Сам не свой от волнений. Ди, ты это, поправляйся скорее. Скай замолчал. Все многочисленные мысли в его голове, переживания, не озвученные чувства вдруг исчезли. С долей ужаса принц понял, что ему нечего сказать Диаспро и дело, к сожалению, было вовсе не в посторонних людях. Или все же в них? В какой-то момент специалист ощутил странную преграду между собой и этим миром. — Да, выздоравливай. Я постараюсь навестить тебя в ближайшее время. Осознав, что более он ничего сделать уже не может, Скай встал с места и покинул палату, оставляя возлюбленную и ее «сторожевых псов» позади. Принц ощутил резкую потребность в свежем воздухе. Проходя сквозь симпатичные, но лишенные жизни коридоры, юноша даже не заметил, как вышел на оживленную улицу. Магикс определенно был хорош. Стоило Скаю покинуть здание медучреждения, как все стало проще. Незримое давление спало и молодой человек стал частью огромной разномастной толпы, утратив все обязанности, которые идут в комплекте с высоким статусом. Принц Скай превратился в Ская совершенно обыкновенного, лишенного хоть чего-нибудь, что могло бы его выделить из толпы. Определенно, если Магикс и есть за что любить, то только за незримое равенство, царящее на его улицах. Короли, принцессы, рыцари, маги, феи, ведьмы — это все было неважно, ведь город принимал в свои объятия всех, стирая всякие различия до тех пор, пока конкретная единица общества не решалась выделиться из толпы путем дебоширства. Ская никто не узнавал, никто не просил автографа, никто от него ничего не ждал. Люди жили своей жизнью, не обращая внимание на очередного человека возле себя. Иногда доходило до смешного. Где еще обычный работяга и король могут выпить под одной крышей, даже не подозревая о статусе друг-друга? Только в Магиксе. Культуры переплетались здесь настолько тесно, что порой можно было только дивиться полученному результату. Многочисленные традиции, уклады, стили жизни как-то умудрялись ужиться в черте одного города, создавая тем самым великолепную мозаику. Скай не испытывал никакого-либо конкретного желания касательно пункта назначения. Принц шел вперед, изредка сворачивая, целиком и полностью надеясь на свою удачу и выносливость ног. Одни кварталы сменяли другие. Магазинчики, дома, специализированные лавки мелькали лениво сменяли друг-друга по кругу, пока молодой человек брел куда глаза глядят. Один квартал сменял другой до тех пор, пока Скай не вышел в сторону главного сокровища всея Магикса — парка Памяти, возведенного совсем недавно за счет великого множества королевских семей, желавших увековечить подвиги своих представителей в великолепном камне. Здешняя красота представляла из себя нечто возвышено-далекое. Великолепные статуи стояли друг напротив друга, радуя глаз принца мастерством своего исполнения. Редкая растительность в виде деревьев в кадках органично вписывалась в общий ландшафт, ровно как и парящие скамейки. Скай усмехнулся. За все годы учебы в Фонтане принцу совершенно не доводилось здесь бывать. Брендон не был фанатом скульптур и истории, а других приятелей юноша не имел в силу своего высокого происхождения. Отец был категорически против дружбы сына с представителями низких сословий, а Самара настаивала на том, чтобы все выходные и каникулы Скай проводил на Эраклионе, в привычной и некогда безопасной среде обитания. Что ж, сегодня рядом Брендона не оказалось и родители остались где-то далеко, что уже можно было трактовать как знак. Засунув руки в карманы, юный принц двинулся вперед, намереваясь своими глазами увидеть все то великолепие, некогда сокрытое от его глаз. Отчасти юноше было интересно посмотреть на то, куда именно пошли деньги королевской казны и настолько ли были хороши изваяния героев Эраклиона. Внутренне юноша сгорал от интереса к тому, как именно заморские мастера представили деда и прошлого короля Эраклиона, трагически погибшего за несколько недель до окончания войны? Ответ на вопрос не нашелся. Статуй здесь было очень и очень много. Различные исторические эпохи смешивались между собой, образуя жуткую мешанину. Вместе с вполне знакомыми лицами принц натыкался на бюсты маленьких, неизвестных лично ему, героев больших войн. Здесь не было деления на планеты, не было четкой исторической классификации, не было и перечисления по алфавиту. Статуи просто стояли друг напротив друга, бросая меланхоличные застывшие взгляды в случайные места. Фигур было много, но дед во всем этом разнообразии упорно не желал находиться. Скай тщательно читал каждую табличку, временами, когда на глаза попадалось очень знаменитое лицо из учебников, принц даже что-то вспоминал из биографии человека, после чего внимательно вглядывался в лицо, сопоставляя его с рисунками из учебников. Иногда сходство было стопроцентным, иногда — нет. — Хаген из Хоггара. Покойтесь с миром, наставник. До безобразия простая, но емкая эпитафия вызвала усмешку на лице принца. Здоровяк, вырезанный из камня, едва ли походил на себя из книг. Там, на страницах, этого мужчину изображали не мощным воителем в благородном возрасте, а уже тщедушным старичком с высушенным телом и практически полным отсутствием волос. Несчастный кузнец был первым, кто встал на защиту мира от зла Ведьм-Прародительниц, за что был страшно наказан последними. Ведьмы выкрали у несчастного молодость, жизненные силы и родную планету, а после обрекли кузнеца на мучительную смерть от преждевременной старости. Никто так не узнал, как именно кузнец насолил Древним Ведьмам, но факт оставался фактом — его кончина была самой мучительной из всех. Неподалеку от кузнеца стояла статуя рыжеволосой женщины в легких доспехах. На табличке красовалась надпись: «фея по рождению — ведьма по призванию». Королева Марион вышла изумительно. Она действительно смотрелась как живая женщина. Жизни в ее изваянии было даже больше, чем в статуях остальных героев. Казалось, что человек, занятый созданием памятнику королевы Домино постарался особенно сильно. Скай был готов поклясться, что он видит на каменном лице поры и мелкие морщинки. Настолько детальной была работа. — Хм… — принц нахмурился. Отчего-то королева ему казалась до безобразия знакомой. Знакомой настолько, что даже стало как-то неловко. Скаю почудилось, что он видел эту женщину совсем недавно, буквально несколько часов назад. — Да, работа просто поражает воображение. Скай дернулся, едва незнакомый мужской голос раздался у плеча. Принц удивленно покосился в сторону. Неизвестный субъект спорной наружности стоял совсем рядом, своей рукой едва ли не касаясь руки самого специалиста. Скай поежился. Отчего-то у него было крайне дурное предчувствие касательно незнакомца с очень длинными волосами. — Э…А… Да? — рассеянно ответил принц. Тонкие губы собеседника изогнулись в странной улыбке. Узкие, чуть раскосые глаза с трогательным изгибом потемнели, предавая подозрительному собеседнику еще больший налет темного шарма. — Вы только посмотрите на нее. Это не женщина, нет. Это валькирия! Определенно, скульптор был влюблен в эту работу так сильно, что все детали в ней сделаны кропотливо. Я, как человек искусства, не могу пройти мимо этого просто так. Принца бросило в дрожь. Со Скаем такое случалось постоянно, когда не особо приятные люди старались вступить с ним в прямой контакт. И если вечно кислая рожа Ривена вызывала у будущего короля Эраклиона нечто вроде покалывания в пальцах, то этот тип провоцировал натуральную трясучку. Скаю хотелось немедленно уйти прочь, но что-то держало его на месте. — Даже смешно становится, если знать историю этой статуи, — худощавая рука длинноволосого объекта упала прямо на плечо Ская. Сердце принца едва ли не оборвалось. На плечи взвалилась гнетущая тяжесть. — За нее была ответственна принцесса Луна, вечная соперница королевы Марион. Какая ирония! Когда была жива одна, вторая сгорала от зависти и они дрались друг с другом до бесконечности, а потом оп! И стоит этой первой умереть, как вторая отдает едва ли не последние деньги, лишь бы монумент ее подруги появился здесь, да еще и какой! Да, принцесса Луна отдала практически все свое приданное, лишь бы за дело взялся лучший скульптор. Даже интересно с чем это связано. Ваше Высочество, а как вы думаете? Дыхание сперло. Скай ощутил резкую сухость во рту. Человек, стоящий рядом, знал его? Определенно, это было так и, что самое главное, чего-то хорошего данный факт не предвещал. — А… — пробормотал принц. Язык его резко отяжелел. Только сейчас юноша понял, что находится под влиянием чего-то. Была ли это магия или дело крылось в чем-то ином? Скай не знал. Собеседник разочарованно вздохнул. — Я думал, что коронованные особы более охотно говорят о таких вещах, как искусство. Хах, как жаль, — незнакомец тяжело вздохнул. Рука его ощутимо отяжелела. — Что ж, в наше время, как показывает практика, духовное развитие наследников не в почете. Тем лучше. Без обид, милорд, но Эраклиону нужен другой наследник, больше подходящий на роль монарха. В следующий момент холодное лезвие изогнутого кинжала до упора вошло в бок, но Скай, все еще парализованный, не сумел даже пикнуть. Губы его отяжелели, а тело налилось свинцом. Ноги, что странно, исправно выполняли свою роль. Незнакомец улыбнулся вновь и даже одобрительно похлопал Ская по плечу, после чего вынул клинок и всадил его вновь, на сей раз выше. Лишь после длинноволосый человек вынул оружие и сокрыв его в рукаве длинной просторной кофты линфийского кроя, стремительно удалился прочь, оставляя раненого принца один на один со статуей великой ведьмы. И через некоторое время у Ская потемнело в глазах и юноша освободился от незримых пут, после чего рухнул вниз, прямо к ногам Марион, теряя сознание. «Клинок еще и отравлен!» — тоскливо подумал специалист, теряя сознание. Тяга к жизни его стремительно угасла, из-за чего растерянное оханье и причитания окружающих так и не дошли ушей.