За границами пустоты

      Что-то было не так. Нет, дело было вовсе не в том, что обучение Аанга магии земли проходило из рук вон плохо, и даже не в том, что они уже несколько дней будто ходили кругами, ни на шаг не приближаясь к Ба Синг Се. Просто что-то назойливо свербело у Тоф между бровями, заставляя постоянно быть начеку. Будто кто-то смотрел в спину, почти неосязаемый, едва ли существующий, зависший в воздухе шелестящим дыханием ветра. Тоф то и дело замирала, прислушиваясь к ощущениям, но, стоило остановиться, наваждение пропадало, и она снова слышала куда больше, чем хотела бы.       Они почти всегда останавливались у реки неподалеку от какой-нибудь деревушки, чтобы можно было пополнить запасы воды и разузнать новости. Кто-нибудь из них шел на разведку, пока остальные обустраивали импровизированный лагерь, чтобы уже вечером сорваться с места и вновь зависнуть в небесах гонимыми ветром лепестками. Придумал подобную схему Зуко, однажды заявив, что они слишком выделяются, и тогда Тоф согласно кивала, поддерживая его слова. Потом, успев с десяток раз пожалеть, она таращилась в пустоту широко раскрытыми глазами, дробила камни между пальцев и пыталась вдолбить в легкомысленную голову Аанга, что такое магия земли. Аватар упрямо не понимал, и она читала ему лекции снова и снова, прекрасно ощущая, как замедляется его дыхание с каждым ее новым словом, пока в конце концов очередной камень не валился ему прямо на голову.       Раздражение росло с каждым днем, Тоф чувствовала этот назойливый взгляд постоянно, будто что-то было привязано к ее собственному загривку. Однажды она перевернула вверх дном, буквально перекопала целый лес, но не нашла никого, кто мог бы смотреть на нее так осмысленно. А после просто устало заявила, что никуда не пойдет, пока Аанг не научится слышать.       – Ты просто устала, вот и чудится всякое, – Катара мягко похлопала ее по плечу, – все эти полеты, тренировки, сон под открытым небом ужасно выматывают. Нам просто надо найти хорошее место для небольшого отдыха.       На мгновение ее голос стал укоризненным, будто она обвиняла во всем перечисленном кого-то конкретного, и Тоф скривилась, сбрасывая с плеча ее руку. Им нужно как можно скорее добраться до Ба Синг Се, как они и договаривались, когда разделялись с Айро и Ли, а они все ходили кругами, любуясь красотами царства Земли, думала про себя Тоф, вновь ощущая покалывание между бровей. Впрочем, мало кто был с ней согласен, потому что Сокка возликовал, вскидывая руки, а Аанг, все это время расчесывающий Аппу, сунул щетку в карман и принялся копаться в одном из рюкзаков. Тоф фыркнула, демонстративно развернулась в сторону молчаливого Зуко, натачивающего клинок, но тот лишь махнул рукой, обдавая ее лицо мелкими брызгами.       – Вот! – воскликнул Аанг, и рюкзак, в котором он копошился, со звоном повалился на землю. – Я знаю одно отличное место для отдыха, прекрасный оазис посреди пустыни!       Крупная дрожь волной прошла по телу, Тоф наклонилась, смещая центр тяжести на пальцы левой ноги и выбивая у Аанга землю из-под ног, но он, будто ничего не заметив, лишь поднялся в воздух, исчезая из поля зрения и обдавая ее порывом теплого ветра. Он продолжил восторженно рассказывать о красотах оазиса посреди пустыни, а ветер вокруг него звенел колокольчиками и напевал, заставляя Тоф невольно прислушиваться, успокаиваясь.       – Ты просто сам хочешь туда полететь, – хохотнул Зуко, и в глубине его голоса Тоф заметила нотки усталости.       Выбранный им самим темп в самом деле выматывал. Они скрывались в лесах, будто беглые преступники, летели по ночам и отдыхали днем. Целый мир охотился за Аватаром, загонял в очевидную ловушку, и, раз уж они все равно туда шли, не приятно ли было бы сделать привал прямо посреди дороги у всех на виду?       Судя по скользящему по макушке прохладному ветерку и липнущей на кончиках пальцев влаге, уже темнело. Тоф тряхнула головой, отбрасывая в сторону щекочущие подбородок волосы, перекатилась с мыска на пятку, и земля пошла волнами, словно назревающее цунами посреди моря. Катара взвизгнула, отпрыгивая в сторону, Сокка издал похожий, но на пару тонов выше звук, а Зуко воткнул меч в землю, ругаясь себе под нос. Аанг, все еще висящий в воздухе, крикнул что-то насчет Аппы и опустился на землю, ударяя выросший под его ногами холм посохом. Порыв ветра едва не сбил ее с ног, Тоф ухмыльнулась, зарываясь ступнями в почву, опустилась на колено и хлопнула ладонями, заставляя землю взметнуться вокруг Аанга тут же опавшей клеткой.       Звякнул у самого уха колокольчик, Тоф дернулась, перетекая в сторону, прорезала воздух каменным шпилем, распавшимся на режущие кожу осколки, и ветер снова встрепал волосы и выбил дыхание из груди. Аанг слишком полагался на свою привычную магию, считал землю чем-то инородным, едва ли не противоположным, и оттого у него до сих пор ничего не выходило. Тоф топнула, прислушалась, втягивая носом воздух, и послала удар в сторону. Шаги отражались вибрациями по земле, звуки дыхания наполняли шелестящий воздух, и даже стук сердца был отчетливо слышен в окружающем переливчатом звоне. Аанг тяжело опустился на землю, попавший ему в плечо камень стукнулся и покатился, и Тоф фыркнула, заставляя его расколоться надвое.       – Я никуда не уйду, пока не увижу результат, – бросила Тоф, взмахом руки возвращая первоначальный ландшафт.       То, что Аанг мог использовать магию земли, но только в чрезвычайных ситуациях, бесило. У него то получалось в пылу драки, то нет, и он, как сейчас, опускался опавшим листом на промерзшую землю. Тоф злилась, потому что не могла назвать это ни прогрессом, ни полным провалом, а Аанг будто вовсе и не стремился делаться лучше. Он лишь смеялся и плыл в воздухе, то и дело меняя направление вслед течениям ветра, будто никак не мог отыскать твердую опору под ногами.       – Можно было сообщить об этом поаккуратнее?! – ругался Сокка, пиная вывалившуюся из рюкзака железную банку.       Большая часть их вещей рассыпалась по земле, рюкзаки оказались вывернуты наизнанку и разбросаны в разные стороны, и в большинстве из них уже успел покопаться веселящийся Момо. Катара гладила Аанга по плечу и бормотала себе под нос, Сокка принялся отбирать у зверька собственную сумку, а Зуко только протяжно вздохнул, вытаскивая из земли вновь затупившийся меч.       – Ну и методы у тебя, – он насмешливо хохотнул, вытер лезвие о рукав, – не то чтобы я был с чем-то не согласен, но землетрясение вышло и правда внезапным.       Тоф фыркнула, вздергивая подбородок, и Зуко потрепал ее по макушке.       Должно быть, уже наступили сумерки, запахло прохладой и влажной листвой, а солнце совсем перестало греть. В другой день они бы уже собирались лететь, но теперь, когда Тоф четко высказала клубившуюся у нее перед глазами мысль, привычное копошение сменилось легким унынием. Аанг так и остался сидеть на земле, вокруг него хлопотала Катара, а Тоф, развернувшись на пятках, направилась в сторону ручья. Реки в этот раз рядом не было, но небольшой ручей посреди леса они все же отыскали, так что можно было напиться холодной проточной воды и сполоснуть испачканные землей руки. Полноценно помыться вряд ли бы получилось, и Тоф, изнеженная богатой жизнью, испытывала по этому поводу двоякие чувства. Она привыкла принимать ванну каждые утро и вечер, потому что так было заведено в их доме, но с другой стороны она терпеть не могла созданные родителями правила. На самом деле Тоф не чувствовала себя грязной, пока грязь не начинала отваливаться кусками, падая в самый неподходящий момент и сбивая дыхание. Тоф повелевала землей, земля была ее стихией, продолжением ее рук и ног, ее слепыми глазами, и не было ничего плохого в том, чтобы земля стала ее доспехами.       С приходом вечера монотонный гул, накрывающий землю, становился тише и отчетливее, разделялся на составляющие, так что одновременно Тоф слышала тишину и шорохи, и перестуки подступающей ночной жизни. На ветках хлопали крыльями птицы, животные прятались в норки, прямо под пальцами плескалась вода, и глубоко в земле, под ее уютной надежной толщей тоже становилось тише. Тоф медленно вдыхала влажный вечерний воздух, водила пальцами по воде и подбрасывала в воздух мелкие камешки, обдающие лицо колючими брызгами. Ей нравилось это путешествие, потому что мир вокруг оказался гораздо шире и интереснее комнаты с бумажными стенами, но в то же время щекоткой между бровей плескалась тревога. Все в их импровизированной команде были подростками, Аватар был и вовсе не старше ее самой, а впереди, словно за непрозрачным занавесом, их ждало нечто, выворачивающее наизнанку самую суть. Тоф боялась звенящей в ушах неопределенности, боялась магов огня и войны, в которую сама же упрямо шагала, но отступать, кажется, было уже поздно. Война уже была здесь, вокруг и в каждом из них, так что оставалось либо победить, либо сдаться.       – Я не совсем понимаю, – что-то зашелестело, и Аанг опустился совсем рядом, – сути магии земли.       Он замялся, замолчал почти на минуту, хлопнул ладонью по воде, нарушая звонкую тишину. Тоф уселась удобнее, поджала под себя ноги, выудила из кармана гребень и принялась расчесывать растрепавшиеся после импровизированной тренировки волосы. Она вовсе не делала вид, что не заметила Аанга, просто молчала, позволяя ему сформулировать собственные ощущения.       – Магия воды далась мне довольно легко, потому что она похожа на магию воздуха, – Аанг покачнулся вперед-назад, снова замолчал, но теперь не так надолго. – Однажды я пробовал овладеть огнем, но в итоге только ранил Катару. Боюсь, что с магией земли может получиться так же.       Земля под ними была теплой, нагретой дневным солнцем, и влажной от вечерней росы. Тоф чувствовала ее обманчивую мягкость и натянутую силу, густую и неповоротливую, ощущала, как легко копошатся внутри, строя витиеватые туннели, подземные жители. Земля была опорой, домом для множества существ, защитой и источником пищи.       – Даже если это круг, ты не можешь пойти в другую сторону, – Тоф пожала плечами, а Аанг шумно втянул носом воздух, – при всей никчемности мастера Ю как учителя, он рассказывал мне об основах четырех стихий. Впрочем, только об основах он мне и рассказывал, – Тоф хохотнула, на мгновение прерываясь, потерла точку между бровей. – Если начинать цикл с воздуха, следующей будет вода, потом земля и только затем огонь. Стихии следуют друг за другом, предыдущая перетекает в следующую; изучая одну, ты познаешь другую, и в конце концов они сливаются в кольцо, единое и неразрывное. Мастер Ю где-то нашел старые свитки с основами обучения Аватаров, был этим очень горд и стремился поделиться со всеми подряд. Хотя это, пожалуй, единственный его урок, который я помню.       Смешок вырвался из горла, разбил тишину шелестом крыльев слетевшей с ветки птицы. Тоф покачнулась, набрала в ладони воды и выплеснула ее на землю рядом, после чего собрала размякшую клейкую почву и слепила из нее шарик.       – Вода делает землю мягкой. Для тебя, наверное, будет проще, если ты забудешь о воздухе и вспомнишь, что кроме того уже являешься мастером магии воды.       – Я не…       Аанг пискнул, растерянно выдохнул и ощутимо проводил взглядом шлепнувшийся о его грудь земляной шарик. Тоф фыркнула, споласкивая ладони в ручье, и в следующий момент комок грязи прилетел ей в плечо. Она взвизгнула, оперлась ладонью о мягкую под пальцами почву, и рядом вырос потрясающий руками человечек. Он медленно наклонился, принял стойку, будто собрался бежать марафон, подпрыгнул и забрался Аангу за шиворот. Аанг рассмеялся так, что Тоф невольно расхохоталась тоже, с тихим плеском опустил ладони в ручей, и в нее полетели один за одним настоящие фейерверки из брызг.       Звонкий хохот разлетелся вокруг трелью колокольчиков, встрепенулись напуганные криками птицы. Тоф, почти специально поскользнувшаяся на мокрой земле, очутилась по щиколотку в холодном ручье, фыркнула, сдувая с лица волосы, и топнула чуть сильнее. Земля отозвалась под ногами гулом натянутой струны, встрепенулась, капканом захватывая добычу, но Аанг снова исчез, растворившись в воздухе. Ветер теплом мазнул по щеке, встрепал волосы и закружил, будто собираясь оторвать от земли. Тоф гаркнула, сбившимся голосом приказывая Аангу спуститься на землю, взмахнула руками, и воздух вокруг прорезали земляные столбы. Плеск воды резанул по ушам, порыв ветра едва не сбил успевшую врасти в землю Тоф с ног, и все закончилось. Комья земли с тихим шелестом опали у ее ног, Тоф перекатилась с пятки на носок и выругалась, стряхивая с рук холодную воду.       – Тебе нужно просто перестать использовать ветер, – бурчала она, вылезая из ставшего немного шире ручья, – я что, плохо объясняю?!       Голос ее вдруг сделался неприятным, режущим слух визгом, и Тоф вздрогнула, замолкая. Опустившийся напротив нее Аанг стоял, тихо дыша и неловко переступая с ноги на ногу, и Тоф отчего-то страшно захотелось ему врезать.       – Ты хорошо объясняешь. Спасибо, Тоф, – сказал Аанг после напряженной минутной паузы, – но, может быть, я пока просто не готов?       Тоф оборвала его смешком, пнула попавшийся под ноги камешек из ручья и поежилась от холода. Мокрая одежда прилипала к телу, волосы облепили щеки и шею, и дышать отчего-то стало совсем тяжело. Глаза пекло, будто она собиралась заплакать, и Тоф упрямо хмурилась, сжимая кулаки. Очевидно провалившаяся тренировка была закончена, нужно было лечь спать, а потом действительно отправиться отдохнуть в какой-нибудь чертов оазис посреди чертовой пустыни, а потом оставить спасение мира взрослым, спрятаться где-нибудь и жить обыкновенной скучной жизнью слепой бесполезной девчонки.       – Ты меня бесишь, – пробурчала Тоф, обращаясь то ли к Аангу, то ли к самой себе.       Она ведь с самого начала не собиралась во все это ввязываться. Тоф обещала научить Аанга магии земли, потому что он сам так хотел, но теперь, когда у него ничего не получалось, она готова была позорно сдаться. Усидчивость и целеустремленность никогда не были ее сильными сторонами, Тоф легко бросала скучные занятия, переключаясь на что-то другое, и в конце концов не интересовалась ничем вовсе. Магия земли занимала Тоф, потому что так она могла видеть, превращаясь из новорожденного слепого котенка в свирепого тигра, потому что земля под ногами говорила с ней, и так казалось, будто она не одна.       Возражения Аанга повисли в стуке камня о камень, Тоф опустилась на землю, прячась в импровизированной крепости, встряхнула руками, будто вытряхивая из головы ненужные мысли, и позволила шепоту в голове поглотить ее целиком. Земля вокруг шептала, пела песни и успокаивающе баюкала, словно мать, на руках, Тоф проваливалась все глубже и глубже в тлеющую под веками пустоту, пока чей-то неосторожный шаг не заставил ее вздрогнуть и проснуться.       Толстые стены и нависший над головой потолок исчезли, мешаясь с землей, теплое утреннее солнце мазнуло по макушке, и Тоф потянулась, разминая затекшие плечи. Она проспала всю ночь, так и не высушив вчера одежду, и теперь ей казалось, будто та все еще неприятно липнет и холодит кожу. Растрепавшиеся, наверняка похожие на воронье крыло волосы Тоф пригладила пальцами, перекатилась, поднимаясь на ноги, и лениво потопала обратно к ручью. Шаги за спиной на мгновение слились с ее собственными, звук чужого дыхания ударил по ушам, но Тоф не остановилась, шагнула босыми ногами в ручей и наклонилась, набирая полные пригоршни холодной воды.       – Что? – буркнула Тоф, когда Сокка стал слишком уж нарочито громко дышать.       С высокой ветки, хлопая крыльями, слетела птица. Плескалась вода в ручье, Тоф старательно терла лицо, будто пытаясь стереть собственную слепоту, а Сокка молчал, переступая с ноги на ногу как ни в чем не бывало. Тоф все еще злилась на Аанга, но уже не так сильно, а еще она не могла представить, чтобы Сокка просто стоял и молчал. Но между ними все еще стояла тишина, парень сверлил ее спину пронзительным взглядом, будто никак не мог собраться с мыслями, и Тоф в конце концов громко фыркнула, шагнула к нему и размяла запястья.       – Только не засовывай меня в клетку! – забавно взвизгнул Сокка, шумно взмахивая руками.       Повисла неловкая до колик в животе пауза. Тоф хотела расхохотаться, но прикусила язык, склонила голову набок и спрятала руки за спиной. Сокка шумно выдохнул, почесал затылок и плюхнулся на землю прямо там, где стоял.       – Я подслушал ваш с Аангом разговор вчера, – начал он как будто откуда-то с середины, – и я правда очень хочу отправиться на тот оазис. Знаешь, все эти перелеты, необходимость скрываться в лесах, мелкие деревушки и еда на костре, это здорово, пока недолго. Пока кажется приключением, которое вот-вот закончится. Я правда хочу отдохнуть.       – Ага, – кивнула Тоф, расчесывая челку пальцами, – терпеть не могу летать.       – Ты сказала, что в цикле за водой следует камень, – продолжил Сокка, и Тоф снова кивнула, – и что Аанг уже мастер магии воды. Но проблема в том, что сам он мастером себя не считает.       По земле прошла теплая щекочущая пятки волна, и Тоф прислушалась. Совсем недалеко, за пролеском смеялась Катара, а Аанг, снова оторвавшийся от земли, звенел привязанным к воротнику колокольчиком. Зуко был рядом с ними, и холодная сталь его меча аккуратно касалась травы.       – Я знаю, – Тоф качнула головой, отбросила с лица волосы, – он слишком сосредоточен на магии воздуха. Может, отдых поможет ему переключиться?       Ей показалось, будто что-то лопнуло и раскололось на две равные части. Сокка подался вперед, и в следующее мгновение воздух разрезал его радостный крик:       – Мы правда можем лететь?! О да, Тоф, я люблю тебя!       Увернувшись от бросившегося к ней с объятиями Сокки, Тоф скрыла лицо волосами и почувствовала, как краснеет. Странное чувство кольнуло в груди, дрожь прошла по всему телу и впиталась в землю, и небольшая кочка, выросшая прямо у Сокки под ногами, заставила его с еще большим криком повалиться в ручей. Тоф удовлетворенно фыркнула, топая ногой и позволяя земле нести себя вперед, и спрятала сжатые в кулаки ладони в карманах.

***

      От перелета как всегда напрочь выбивало из груди дыхание, Тоф жмурилась, будто темнота от этого могла стать еще более черной, и пыталась представить проплывающие внизу леса, реки, горы и равнины. Или хотя бы белые пушистые облака, блестящие от влаги и яркого солнца, такие одинаковые и разные одновременно, насколько хватало воображения. Ее собственное сердце гулко стучало в ушах, медленно и размеренно, эхом отдавался стук сердца огромного живого транспорта, а еще Аппа то и дело зевал, и тогда вибрация проходила по всему его телу. Тоф изредка зевала тоже, потому что едва ли выспалась в своем каменном коконе, а еще странный сон, сюжет которого она не могла вспомнить, никак не желал выветриваться из головы. Там, кажется, была девушка, лица и имени которой Тоф не запомнила, а еще что-то такое тревожно-волнительное, точно предвкушение праздника. Тоф помнила темное ночное небо в ярких искорках фонарей и кружащие над их головами снежинки, холодными капельками оседающие на ладонях.       Большая теплая ладонь хлопнула ее по плечу, и Тоф вздрогнула, ощущая, как снова растекается по здоровенному мохнатому телу вибрация. Аппа глухо зарычал, крикнул и рассмеялся Аанг, а Зуко, сидящий к ней как будто слишком уж близко, коротко вздохнул и отстранился. Дыхание его повисло у Тоф на кончике носа, шум ветра ворвался в уши, засвистел заливисто, а от холода едва не застучали зубы. Тоф задумалась настолько, что почти выпала из реальности, и теперь жадно хватала ртом холодный воздух, смешанный с влагой и облаками.       – Не слишком ли просто ты изменила решение? – голос Зуко на мгновение смешался с ветром, утонул в шуме в ушах. – Я ведь даже успел впечатлиться.       В тоне его сквозила насмешка, и Тоф надула губы и отмахнулась. Впрочем, с его словами Тоф была полностью согласна, она легко и быстро отказалась от собственных слов, словно сдавшись на полпути.       – Может правда стоит немного отдохнуть от всех этих перелетов, – интонация ее вышла нарочито беспечной, и Тоф кашлянула, – к тому же пустыня – это ведь много-много маленьких камешков.       Она не спрашивала, но в самом конце ее фразы все равно как будто закрался вопрос. Будто она сомневалась, не помнила до конца, что такое пустыня, и как она должна выглядеть, и в какой-то момент Тоф с удивлением осознала, что правда не помнит. Картинка песочной пустоши сама собой вставала перед глазами, но Тоф понятия не имела, откуда могла это знать.       – Аангу пора всерьез осваивать элементы земли и огня, – сухо сказал Зуко, словно глядя на то, чего Тоф не могла увидеть, – в таком состоянии он не выстоит против любого искусного мага, не говоря уже о моем отце.       Где-то на границе сознания звучал смех, в ушах свистел заунывно ветер, и Тоф даже не старалась прислушаться, чтобы понять, что происходит. Они летели далеко вперед, а там их ждал не новый побег и ночной перелет, а пусть и небольшой, но спокойный отдых. Тоф присоединилась к путешествию совсем недавно, а уже страшно устала и хотела спрятаться в земляном коконе на несколько дней, а потом вдоволь подраться.       – Не могу даже представить, чтобы двенадцатилетний ребенок бился со взрослым тренированным дядькой, еще и всерьез, насмерть, – Тоф протяжно вздохнула, носом втянула свистящий в ушах воздух.       – Я бился, – коротко, рвано выдохнул Зуко, и Тоф закашлялась, – ощущения так себе.       После этих его слов повисла недолгая, но густая и горячая тишина. Жар опалил Тоф щеки, она поспешно вытерла ладони о штаны и отвернулась, будто собиралась проверить, как там остальные. В ушах противно зазвенело, от рычания Аппы щекотная вибрация расползалась по всему телу, а сам он, кажется, постепенно снижался. Тоф сглотнула, сцепила пальцы в замок на животе и крепко зажмурилась, опуская голову и скрывая лицо волосами:       – Это он оставил тебе тот шрам?       – Да.       Ответ его почти растворился в воздухе, смешался с шелестом дыхания и жаром на кончиках пальцев, и Тоф прикусила губу.       – Каким бы отцом он ни был…       – Я ненавижу его, – перебил Зуко, выплевывая слова сквозь сжатые зубы, – раньше боялся и пытался любить, но это прошло.       Это очень, очень личное, подумала Тоф, выгибая пальцы. Ей было неловко, будто она подсмотрела за кем-то голышом, жар сползал вниз и теперь обнимал плотным кольцом горло. Зуко замолчал, дыхание его выровнялось, но сердце все еще билось гулко и часто, выдавая искренность его слов. Зуко ненавидел родного отца наяву, а не в глубине души, а Тоф задумалась о собственных родителях. Она ушла, никому ничего не сказав, даже записки не оставила, она злилась на них, но никогда не смогла бы возненавидеть. Родители любили Тоф, и она любила их в ответ, такой же вывернутой наизнанку странной любовью, потому что иначе ее не научили. Тоф любила Фана, но Фан был мертв окончательно и бесповоротно, и сейчас она летела, преодолевая половину царства Земли, лишь чтобы увидеться с ним в последний раз. Было кое-что, что Тоф хотела во что бы то ни стало сказать лично, и слова эти собирались горячими каплями в уголках глаз.       Мир вдруг снова разбился на тысячи звуков и бьющих, проходящих дрожью по телу ощущений чужого присутствия, сухой, щекочущий легкие воздух ворвался в рот вместе с пораженным вздохом, и Тоф поспешила спрыгнуть. Босых ступней коснулся жар нагретых солнцем песка и камня, Аппа хлопнул хвостом, взметая вокруг пыль, и Тоф шикнула, закашлявшись. Кое-что казалось неправильным, земля дробилась крошечными песчинками, слишком мелкими, чтобы слушать каждую, но даже так Тоф чувствовала, что не хватает кое-чего катастрофически важного.       – Здесь нет никакого оазиса, – хмыкнула она, перекатываясь с пятки на носок, – только сплошная пустыня вокруг.       И небольшой городок, ограничивающийся парой десятков стоящих кругом домиков, а еще давно пересохший фонтан в самом его центре.       – Но ведь он точно должен быть здесь! – возразил Аанг, взлетая в воздух и поднимая шум. – Я не мог перепутать место!       Когда они вошли в городок, ворчащий себе под нос Сокка пнул старый фонтан, и от того отвалилась увесистая деталь, напоминающая то ли рыбу, то ли змею. Тоф фыркнула и прислушалась, но на какую-либо воду поблизости все еще не было ни единого намека. В отдалении стоял колодец, а в доме рядом собралась целая куча для этих мест народу, так что Тоф, сдув с лица растрепавшуюся челку, направилась прямиком туда. Все остальные остались на месте, Аанг продолжал носиться вокруг, поднимая клубы пыли, а она толкнула ладонью двери и хохотнула, когда шум внутри в мгновение ока стих.       – Извините, – Тоф склонила голову набок, сжала пальцами край пояса, – мне сказали, здесь где-то есть оазис.       Хохот грянул громом, заставляя Тоф поморщиться, и большинство присутствующих здесь вернулись к своим делам. Кто-то потрепал ее по волосам, и Тоф едва сдержалась, чтобы не врезать ему в ответ, юркнула в сторону и остановилась напротив единственного человека, который не смеялся. Она молчала, перекатывалась с пятки на носок и обратно и теребила пальцами край пояса, растягивая выбившуюся нитку, не требовала ответа, но человек ответил сам.       – Здесь действительно был оазис, говорят, дивной красоты, – в голосе его слышалась неподдельная печаль, – жаль, он пересох лет пятьдесят назад.       – Ага-а-а, – протянула Тоф, разворачиваясь на пятках, – спасибо, дяденька.       Компания нашлась там же, где Тоф их оставила, только теперь Катара хлопала Сокку по плечу, а Аанг больше не летал, только стоял, прислонившись спиной к фонтану, и вытирал мыском ботинка пыль с дороги. Зуко вертел в руках нечто шелестяще-бумажное, скорее всего, подумала Тоф, именно ту карту, которая их сюда привела.       – Она устарела лет на сто, – подтвердил ее догадки Зуко, отбрасывая бесполезную бумагу в сторону.       – Оазис высох пятьдесят лет назад! – радостно возвестила Тоф, хлопая в ладоши.       Порыв горячего ветра взметнул, бросил в лицо песок, и шевеление на площади прекратилось вовсе. Обжигающее пустынное солнце палило макушку, босые ступни жарились, будто на сковородке, и Тоф мешала землю, поднимая наверх слои снизу из тех, что попрохладнее. Песок забирался под одежду, путался в волосах и был, в общем-то, везде, где только можно было представить. Они только-только прилетели, но затея Тоф уже не нравилась. Было жарко, слушать через мелкий сыпучий песок оказалось сложно, а еще Тоф все еще хотела добраться до Ба Синг Се как можно скорее. Что там будет после, ее мало волновало, чужие предначертанные сражения ее вовсе не трогали, и даже война казалась чем-то эфемерным и ненастоящим, а погибший в ней брат будто ждал ее за поворотом.       – Может тогда, – расстроенно протянул Аанг, шаркая ногой, – найдем другое место для отдыха? Я знаю еще парочку…       – Никаких парочек, – оборвал Сокка командным голосом, – раз с отдыхом не получилось, продолжим обучать Аанга магии. И нам нужна карта посвежее.       – А ты говорил, я быстро изменила решение, – хохотнула Тоф, хлопая Зуко по плечу.       Катара сердито засопела, точно воспитательница в детском саду, а Сокка все продолжал бурчать, что им нужно сделать то и это, и еще кое-что другое. За пределами дурацкой низенькой ограды городка Аппа хлопал хвостом, стряхивая с шерсти песок, а с другой стороны к ним быстрым шагом приближался тот самый единственный человек, ответивший Тоф про оазис. Длинные полы его одежды хлопали на ветру, легкий шаг пружинил по горячей земле, и можно было сделать вывод, что идет он, преследуя определенную цель. Тоф фыркнула, убрала с лица прилипшие к щекам пряди и зачем-то схватила стоящего рядом Зуко за руку. Где-то глубоко-глубоко под землей текли, сливаясь и пересекаясь, мелкие ручейки, и Тоф всего лишь надо было сделать так, чтобы один из них разлился точнехонько в резервуар под старым пересохшим фонтаном.       – Молодые люди, я невольно подслушал ваш разговор, – человек наконец приблизился, оказался вдруг слишком близко к обмахивающемуся ладонью Аангу, – если пожелаете, у меня есть свежая карта.       Он лгал, Тоф точно знала, что с такого расстояния никто не смог бы подслушать их разговор. Разве только он видел их приземление и теперь был заинтересован. В чем заинтересован, Тоф додумать не успела, зашелестела бумага, и Сокка опустил предложенную карту на бортик фонтана.       – О да, вы нам очень поможете, – вежливо ответила за брата Катара, звонко хлопая того по руке, – спасибо, мистер…       Она замолчала, прося подсказки, и на мгновение повисла странная колючая пауза, после которой человек рассмеялся и почему-то поклонился:       – Я профессор Зейн, заведующий кафедрой антропологии университета Ба Синг Се. Очень приятно, ребята, с вами познакомиться.       – Меня зовут Аанг, – Аанг поклонился в ответ, – это Катара, Сокка, Тоф и З…       – Ли, – оборвал, исправляя, Зуко.       Тоф склонила голову набок, пробуя на языке незнакомое слово, дернула Зуко за руку и выдохнула сквозь зубы, скрывая смешок:       – Антропо… что?       В прохудившийся резервуар наконец попала вода, осталось только заставить механизм работать. Тоф утерла пот со лба, оттянула ворот рубахи и топнула ногой, прислушиваясь к покосившемуся каменному изваянию. Она не могла заставить воду литься вверх, но ведь могла проложить ей путь до широкого, когда-то отделанного наверняка красивой мозаикой бассейна.       – Антропология, – прошептал Зуко, наклоняясь к самому ее уху, – если упростить, изучает человека.       Даже с объяснением незнакомое слово осталось незнакомым, но Тоф все равно кивнула, будто что-нибудь поняла. Ближе к поверхности земля поддавалась тяжело, и она закусила губу, прорезая в дне бассейна узкую длинную трещину. Сокка продолжал изучать карту, сравнивая ее со старой, Катара болтала с профессором, а Аанг перепрыгивал с ноги на ногу и громко чесался. Очевидно, песок забрался под одежду и ему и теперь неприятно царапал кожу.       Тонкая струйка воды хлынула в бассейн, и Тоф радостно пискнула, отпустила руку Зуко и в два шага оказалась рядом, опуская руки. Холод растекся по пальцам приятным покалыванием, смешался с жаром раскаленного солнца и позволил протяжно вздохнуть. Тоф умыла лицо, чувствуя, как капает и течет по рукам и за шиворот, ухмыльнулась от ощущения сверлящего спину взгляда и хихикнула себе под нос, заставляя трещину полностью зарасти. Остальные все еще были заняты болтовней, все, кроме буравящего ее взглядом Зуко и вытряхивающего песок Аанга, и может быть еще немного профессора, фигура которого казалась слишком уж натянутой.       Хихикая себе под нос, Тоф набрала полные пригоршни воды и устремилась к вертящемуся волчком Аангу, подбирая наиболее удачный момент. И, стоило ей выплеснуть воду, порыв ветра сбил ее с ног, устремляя в воздух брызги пыли, песка и влаги.       – Дурацкий песок! – рявкнул Аанг, сливаясь со звоном повязанного на воротник колокольчика.       Тоф упала назад, больно ударяясь копчиком, скривилась и заставила оставшуюся под землей воду выплеснуться прямо у Аанга из-под ног.       – Я сказала тебе! – зарычала она, хлопая ладонью по земле. – Перестань использовать ветер!       Потому что после ветра идет вода, а за водой следует камень, и Аватар должен сохранять цикл, а не пытаться его разрушить.