***
— Мистер Гэвин?! Алло, мистер Гэвин! — крикнул в трубку встревоженный мужской голос. — Здравствуйте! — ответил адвокат. — Мне нужна помощь… — продолжал мужчина. — Случилось ужасное… Меня слышно?! — Представьтесь, пожалуйста, — мягко сказал мистер Гэвин. — Придите в себя и расскажите, что произошло. Я вас внимательно слушаю. Папочка мисс Кэмми Мил был готов заплатить любые деньги, влезть в долги и заложить всё вплоть до собственной шкуры, чтобы избавить дочь от смертного приговора. Естественно, ему был необходим лучший адвокат. Нет, не Феникс Райт, сделавший блистательную карьеру: ведь он хороший друг того самого прокурора, который расследовал убийство агента Интерпола и вывел Мил на чистую воду. Судорожно листая справочники телефонов и просматривая страницы в интернете, старик нашёл другого адвоката с блестящей репутацией. Он выигрывал самые трудные дела. Если вы совершили какой-то поступок, вы, ответчик, виновны, адвокат Гэвин сделает так, что виновным станет истец.***
Мельком поймав своё отражение в зеркале, адвокат Кристоф Гэвин пригладил слегка растрепавшиеся светлые волосы и поправил очки: внешний вид должен производить хорошее впечатление на клиента. Проходя по коридорам тюрьмы, он с толикой пренебрежения думал о людях, злых и глупых, которым была так необходима помощь. Их жизнь висела на волоске, зависела целиком от того, сможет ли защита добиться полного оправдания или хотя бы смягчения приговора. Убийцы, воры, контрабандисты, беспомощные, безмозглые, хватающиеся за последнюю надежду, как за соломинку, не умеющие дорожить своей жизнью — все они вызывали у Кристофа презрение. Победы давно перестали приносить ему радость, как было в юности, в самом начале его блистательной карьеры. Свои успехи Гэвин принимал как должное. Полицейский, уныло стоящий в углу, заметив посетителя, выпрямился и проводил мужчину в комнату для свиданий. В голубовато-белом свете помещение кажется пустым. — А?.. Это вы, мистер Гэвин? — тихо промямлила девушка. — Папа рассказывал о вас. Адвокат нахмурился. Беспечность подзащитной начала его раздражать: мисс Кэмми было будто все равно, что её ожидает за убийство и контрабанду. Кэмми провела пальцами по своим пышным русым волосам и, поправляя голубой бант на шее, вздохнула. — Расскажите всё с самого начала, — адвокат присел на краешек стула. Предстояла тяжелая работа. Кэмми открыла рот, готовясь что-то сказать, потом, вздохнув, отвернулась, задумчиво оглядывая серые стены. — Я верю в вас, мистер Гэвин. Но, увы… Я не смогу рассказать вам ничего нового, — Кэмми опустила глаза, встретившись с внимательным взглядом из-под очков, и вздохнула. — Мне было страшно. Бортик был таким узким, и я… Я просто вытянула вперед руки, и… Я очень сильно испугалась. Я видела, как он умер. Он упал так, как будто хрустнул орех. Наверное, он сломал шею. Мне было очень страшно, мистер Гэвин. Мне так жаль. От меня все отвернулись. Меня бросил парень. Нет друзей… Меня убьют. — Мой долг — спасти вашу жизнь. Я ваш адвокат, мисс Мил, не больше и не меньше. В ваших интересах рассказать мне всё, что было. Подробно. Всё, что сделали вы. Кэмми побледнела, напугавшись властного тона. Её глаза заблестели, стали влажными от слез. Мил всхлипнула и прикрыла веки. — Я не знаю, — отрывисто прошептала Кэмми. Мил положила руку на стекло, но тут же отдернула её, обжигаясь холодом. Потом заново приложила кончики пальцев к тому месту, где их разделял тонкий слой стекла. Кристоф коснулся её руки. Кэмми с интересом оглядела его аккуратные ногти. Это недоприкосновение вызвало у неё смешанные эмоции. Она спрятала задорную улыбку на своём лице и по-детски утёрла кулачком набежавшие слёзы, размазывая косметику. — Хотите знать, почему?! — Кэмми засмеялась. — Мы были богаты, пока моего отца не разорил его же друг и деловой партнёр. Я с детства терпела лишения. И больше я не могла жить в вечной зависти. Я хотела иметь то, что было у других, но не было у меня. Всё было отцу не по карману… Это несправедливо, правда? Мне удалось вырваться из бедности… Я смогла обеспечить и себя, и отца… В тот день, когда Хиккс достал свой дурацкий телефон и начал всё фотографировать, я чуть не задохнулась от негодования. Мне пообещали столько денег. Они вот-вот сорвались бы, испарились. Всё могло закончиться в один момент. Боже, зачем он только появился… Клиентку удалось разговорить — это уже хороший знак. Кристофу было нисколечко не жалко дураков, которых ему приходилось защищать и оправдывать. Внимательный взгляд голубых глаз только казался сочувственным. Адвокат должен знать правду. И верить в невиновность своего клиента. Именно верить, а не строить в голове хрупкие, почти иллюзорные предположения. Верить безоговорочно, даже зная уродливую правду. Мистер Гэвин подготовил идеальный сценарий. Как заворожённая, подзащитная повторяла за ним каждое слово. — Уже лучше? — Нет. Вы по-прежнему неуверенны. — Но я верю… Верю всему, что здесь написано. — Значит, недостаточно верите. — А когда будет достаточно? — Не тратьте попусту время, мисс Мил. Говорите заново. Слово в слово.***
На суде Кэмми изображала, что дремлет. Закрывала волосами лицо так, что не было видно даже носа. Это была её жалкая попытка защититься от жестокого мира. Стресс кролика. Сделать шаг назад, убежать. Мистер Гэвин не оставлял ни одного свидетеля без вопросов. Он вынимал из них всё, что они знали, но каким-то неведомым образом изворачивал их слова так, что эти люди начинали сомневаться в том, что сказали сами. Его перекрёстный допрос чуть не довёл до слёз одну из свидетельниц, коллегу Кэмми. Мил из убийцы и контрабандистки постепенно превращалась в несчастную жертву. Судья запутался. У старика на лысине выступил пот. Ещё немного, и он ударит молоточком, подтверждая то, что Кэмми не виновата в убийстве агента Интерпола. Она понесет наказание лишь за контрабанду. Смягчение приговора. Мистер Гэвин добился своего. Иначе просто быть не могло. Потому что Кристоф знал анатомию Фемиды, совсем как искусный хирург. Все её слабые места. Если рывком снять повязку с её глаз, там будет пустота. Фемида слепа. Она прятала пустые глазницы. И Гэвин был уверен, что он, властелин правосудия, может вести эту слепую женщину в тот путь, куда было нужно ему и его беспомощному клиенту. В лобби пахло сигаретным дымом. Бывшая стюардесса улыбнулась, стирая носовым платком дорожки слёз на щеках. — Спасибо! Вы столько сделали для меня, — шепнула Кэмми, обвивая руками его шею. Горячее дыхание Мил щекотнуло за ухом. Кристоф вздрогнул от неожиданности, инстинктивно отходя на шаг, и выронил папку с бумагами, а Мил крепче прижалась к нему и поцеловала прямо в губы. — До свидания, мистер Гэвин! Двое полицейских увели её прочь. «Ничтожество», — подумал Кристоф, провожая взглядом свою подзащитную, и вытер губы носовым платком. Нет ничего хуже, чем поцелуй благодарности.***
Кристоф не мог спать в тюрьме. Он смотрел в потолок. Через узкую решетку проникал голубоватый свет. Иногда от духоты перехватывало дыхание. В голове пёстрым хороводом кружились воспоминания. Грохочущий пульс в ушах бил по вискам. В ночной тишине тюремного коридора раздавались звуки. Тихие стоны, храп, скрип гнилых матрасов. Подчас нестройный хор звуков смолкал, становилось так тихо, что можно услышать дыхание тех, кто мучился бессонницей. Он стал бояться наступления ночи. А днём ему докучали надоедливыми визитами. Приходил Клавьер. Может быть, Кристоф и гордился своим младшим братом. Младший Гэвин знал, что такое честь… Навестил его и ученик, Аполло. Парень запинался на каждом слове, не зная, что сказать своему бывшему наставнику, а Кристоф давил невозмутимую улыбку. Присылали письма, груды конвертов. Однажды, как обычно, важного заключенного оповестили: — Мистер Гэвин, к вам посетитель. — Кто? — Женщина... Она не назвалась. — Я не пойду, — отрезал Гэвин. — Ваше окончательное решение? Она просит вас видеть. Гэвин пожал плечами и равнодушно зашагал по темному коридору, следуя за полицейским. Конвой спереди и сзади. За стеклом виднелась женская фигура. Она вздрогнула, когда залязгал замок, и обернулась. Сонный взгляд из-под светлых ресниц. Длинные спутанные волосы. Кристоф усмехнулся, заметив изменение самой яркой детали её образа: Мил сменила декольтированную кофточку на более скромный наряд. Что она тут забыла, Кэмми?! Она была уже как пять лет на свободе. — Здравствуйте, мистер Гэвин, — Кэмми посмотрела ему в глаза, потом, встретив там ледяной холод, стеснительно отвела взгляд в сторону. Кристоф скрестил руки на груди. — Мисс… Мисс Мил? — Мне очень приятно, что вы помните меня. Кэмми запиналась на каждом слове и трогательно краснела, не зная, о чём начать разговор. Минуты улетали одна за другой. Пока что было незаметно, но тот день приближался. Оставалось шесть лет и пятьсот двадцать пять тысяч минут. Этот небольшой отрезок времени было можно посвятить чему угодно. Например, придумать последнее желание. Оно будет не такое глупое, как, например, подымить последней сигаретой. От Кэмми передали угощения. Изящные коробочки конфет были все перевернуты и разодраны в тщательном обыске. — Если бы только я могла вывести вас отсюда. Кэмми дотронулась до стекла, надеясь, что он тоже протянет руку и коснется кончиками пальцев её руки. Как несколько лет назад. Только тогда они находились на разных местах. Но мужчина оставался неподвижным, смотрел сквозь стекло с презрительной усмешкой. — Я очень тронут вашим визитом, — ответил он равнодушно и встал. — Прощайте, мисс Мил.