Мой стимул кушать

— Э-эй, ты начал напрягать шею, Мура-кун! Отдохни немного, — Некота встала с зажатых ног парня, который уже дошёл до сотого поднятия жима пресса.       Вытирая пот со лба полотенцем, Мурасакибара похлопал ладонью по мату рядом с собой, приглашая девушку присесть. — Я не хочу-у-ух! — на последнем слове он схватил её за запястье и с силой потянул вниз, заставляя сесть. — Мало ли, чего ты не хочешь, — усмехнулся он, наблюдая за тем, как она шепотом возмущается, расправляя юбку, надетую поверх спортивных штанов – они пришли на тренировку сразу после вечерних уроков. Повернувшись, он прилег на мат, умостив голову на её коленях. — Ты чего-о? — протянула Мабучи, мгновенно краснея и пытаясь отодвинуться. — Я не могу полежать на коленях своей девушки? — последние два слова он выделил особой интонацией. — Можешь, конечно, но… в школе… — Что ты там снова бормочешь, говори громче! — В школе ты почти не обращаешь на меня внимания! Да и после школы тоже, вот! — выпалила она, закрыв лицо руками от смущения. — Так вот значит о чём ты думаешь, Ма-чии, — Мурасакибара убрал её руки, открыв лицо и легко ущипнул за щёку. — Я понял тебя, — он снова улыбнулся, глядя в распахнувшиеся голубые глаза девушки. — Кстати, ты сейчас очень красивая… — Мура-кун! — И да, перестань меня так называть. Сама упрекает в равнодушии, а до сих пор зовет по фамилии! — он поднялся. — Ат-су-ши, — проговорил Мурасакибара, чётко выделяя каждый слог, — иначе можешь вообще никак ко мне не обращаться, поняла?       Мабучи кивнула. Она до сих пор не могла привыкнуть, что они с Мурасакибарой встречаются, хотя прошла уже неделя. По правде, мало что изменилось: они так же общались как и раньше, вместе проводили тренировки, смеялись с Химуро во время обеда. Да, это было неожиданно и непривычно, когда, однажды, перед тем как Некота зашла в подъезд, Мурасакибара взял её за руку – только тогда она в действительной мере осознала, какая у него огромная ладонь, по сравнению с её маленькой ладошкой. С тех пор он больше ни разу так не делал.       Да и сама Некота пока не чувствовала огромной любви к Атсуши. Он определенно ей нравился, но любовь… Что такое любовь? Когда она задала этот вопрос дяде, он начал говорить о самопожертвовании и защите. Она бы могла обменять свою жизнь на жизнь Мурасакибары? Сложно ответить. Да и не совсем то, наверное, имел ввиду дядя. — Хэй, Неко-чии, — Атсуши пощёлкал пальцами перед лицом девушки, — Я, конечно, понимаю, что я красивый, но даже я смущаюсь под таким взглядом.       Переключившись из своих раздумий на парня, Некота осознала, что слишком долго смотрела на него. Снова покраснев и глупо улыбнувшись, она опустила глаза.       Мурасакибара очень изменился с момента их первой встречи. При общении она больше не видела заспанных скучающих глаз – теперь они были широко распахнутые, блестящие счастьем, искренностью и чем-то ещё, что она пока не могла понять. Атсуши начал больше и охотнее говорить. Его речь стала более эмоциональной и фразы не ограничивались двумя-тремя словами. — Атсуши, — он, пыхтя, поднялся с растяжки, — почему ты заплакал тогда на Зимнем кубке? Почему не выходил из дома? Почему сейчас не хочешь идти в команду? — Ты странная, Неко-чии. Я думал, ты будешь спрашивать всё это постепенно, а ты вывалила всё одним махом. Что же… — он задумался, развернувшись к ней. — Погоди-ка, а ты сегодня ела? — Утром банановое молоко и крекер, — растерянно пробормотала она, не ожидая такого резкого поворота темы и не успев придумать более правдивую отговорку. — Ясно всё с тобой, — глянув на настенные часы, он поднялся. — К твоему сведению, уже шесть часов вечера.       Порывшись в своей сумке, он достал из неё ланч-бокс и протянул девушке. — Садись на скамью и поешь. Я попросил домработницу приготовить это для тебя.       Только Некота хотела вежливо отказать, как тут же оказалась на скамье с палочками для еды и открытым боксом на коленях.       Бэнто был уже холодный, но от этого не казался менее аппетитным. Только сейчас Мабучи почувствовала какая она голодная. Она бы с жадностью начала уплетать еду за обе щеки, но внутренний голос до сих пор упрямился.       «Снова она просто пялится на еду»       Забрав у неё палочки, Атсуши набрал немного риса и поднес ко рту Некоты. — Открой ротик, — она нерешительно выполнила указание. — Вот и молодец, теперь прожуй и проглоти, — продолжил Мурасакибара, подхватывая палочками соцветие брокколи. — Я... — Ешь давай!       Встретившись взглядами оба вспыхнули от неловкости. Всунув обратно о-хаси в руки Некоты, парень откинулся на мат. — Дальше – сама. Чем больше ты скушаешь сейчас, тем больше я расскажу тебе, договорились? — она кивнула. — Вот видишь, можешь, если захочешь.       Он помолчал, наблюдая за тем, как Мабучи отправляет в рот очередной комок риса. — Кхм, почему я расплакался на Зимнем кубке? Хороший вопрос. Но сложно сказать точно из-за чего именно. Знаешь, Неко-чии, я рос в такой семье, где каждый ребенок должен быть успешным. Я говорил тебе, что у меня достаточно большая семья, да и мать – бизнесвумен. У всех моих братьев были выдающиеся способности – логическое мышление, математические способности, да и вообще они отличались от всех своих сверстников, даже когда учились в младшей школе. Сестра сейчас учится в самой престижной старшей школе Токио и будет поступать в Токийский университет. От меня ожидали подобного. В детстве я не выделялся чем-то особенным и когда в младшей школе у меня стало получаться играть в баскетбол, а в средней я стал выигрывать матчи, меня наконец стали воспринимать как члена семьи. Братья продолжали смотреть на меня свысока, ведь я всё так же неважно учился, но мама была снисходительна к этому – теперь она могла похвастаться перед другими семьями, что её сын входит в «Поколение Чудес». Знаешь, я был так рад, когда она впервые погладила меня по голове, когда я принес домой золотой кубок с Межшкольных... — он потёр глаза. — Мне не особо нравился баскетбол, нельзя сказать, что я не мог прожить без него. Если бы я был хорош в другом виде спорта – я бы, не задумываясь, перешел в него. Но баскетбол помог мне стать любимым, помог мне подняться к своей семье и над другими. Эта мечта треснула тогда, когда меня победил Акаши-чии. Я не виню его, но тогда он смог обыграть меня, показав мою слабость. Мало кому я рассказывал об этом – но тогда было больно. Сейчас же, когда мечта разбилась на осколки – я не знал что с этим делать. Взгляды, множество взглядов направленных на меня делали меня таким маленьким и слабым. Ничтожным...       Он помолчал. — Даже семпаи из команды. Они тоже смотрели на меня. Я говорил, что сильнее их, а оказался бесполезным. Ты даже не представляешь, Неко-чии, как мне было страшно тогда. Но я очень рад, что рядом была ты, — Атсуши горько усмехнулся, глядя на девушку. — Не думаю, что я так быстро бы оправился, если бы не ты. Из дома я не хотел выходить по этой же причине. Не хотел, чтобы меня видели другие. Не хотел, чтобы ты видела меня таким. — А сейчас? — Сейчас, думаю, я в порядке. — Тогда, тебе пора бы вернуться в команду, ты не думаешь? Завтра будет последняя тренировка семпаев, после Нового года они перестанут ходить. Тебе стоит объяснить им всё – сейчас они в замешательстве. Но, знаешь, Атсуши, тебя никто из команды не осуждал. Ты сделал всё, что мог, чтобы победить – наша команда проиграла с честью.

***

— Тренер-сама, может, на сегодня достаточно? Я, конечно, понимаю, что сегодня наша последняя тренировка и из-за этого вы ещё более жестоки к нам с Кенске, но давайте уже закончим? – проныл Окамура, жалостливо глядя на тренера.       Тренер усмехнулась из-за взгляда Окамуры, но тут же стала серьёзной. — Я просто всё никак не могу поверить, что она последняя, поэтому запомните её как следует.       Окинув взглядом ребят, Мабучи тихонько подошла к тренеру, что-то прошептав той на ухо. Женщина снова усмехнулась и снисходительно махнула рукой. — Знаю я, знаю, что вы прощальную вечеринку задумали – переодевайтесь и давайте повеселимся хорошенько! — Тренер! Мы хотели семпаям сюрприз сделать, а вы всё испортили!       Ответить ей не дал скрип уличной двери. За ней показался припорошенный снегом Мурасакибара с двумя большими пакетами. Нервно бегая глазами, он прошел в зал. Мельком глянув на Мабучи, он попытался уловить настроение команды – она улыбнулась, кивнув ему:       «Всё хорошо»       Атсуши быстро пробежался виноватым взглядом по лицам сокомандников: никто уже и не надеялся на то, что Мура-кун вообще появится на тренировках.       Повисла неловкая пауза.       Ребята молча смотрели на парня, он же мялся в дверях.       Раздался скрип паркета – все обернулись: поднявшийся со скамьи капитан команды уверенным шагом направлялся к Атсуши. Закинув тому руку на плечо, он широко улыбнулся. — Ладно уж, чего как не родной, проходи давай. Сейчас будем веселиться.       И сразу спала неловкость. Ребята шумной гурьбой направились в раздевалку, прихватив с собой и Мурасакибару. — Как тебе удалось вытащить его, Мабучи? — провожая взглядом парней, спросила тренер. — Сама не знаю, — улыбнувшись, пожала плечами Некота.       После того, как в конкурсе на поедание бургеров таки победил Окамура, а Кенске уговорил Вэя и Химуро помериться силами (и в итоге проиграл), ребята собрались вокруг стола в тренерской. — Что же, вот и настал тот день, когда мы покидаем вас, дорогие кохаи. Вы молоды и сильны... — Короче, Окамура, короче. — Если короче, то я был рад работать с вами, ребятки. Хоть вы изредка и прикалывались надо мной, но вы были хорошей командой, — он всхлипнул, — я буду скучать по вам! Кенъкичи, расплакавшись, повис на вовремя поставленном плече Фукуи. — У меня тоже есть что сказать... — пробормотал из угла Мурасакибара, поднимаясь со стопки матов, после долгих толчков под ребро острого локтя Некоты. — Я... Хотел попросить прощения. Я не правильно вёл себя всё это время, пожалуйста, простите меня и позаботьтесь обо мне в новом году! — выпалил последнюю фразу он, низко кланяясь. — Да всё в порядке, Атсуши, — отозвался Химуро, подходя к нему и взлохмачивая лиловые пряди. — Хорошо, что ты вернулся.

***

— Ува-а-а! Как же я могу уйти-и-и?! — вопил Кенъкичи, когда ребята прощались, — Я не хочу уходить, Кенске, давай завалим экзамены и останемся на второй год? — Не говори ерунды, придурок! Пока, ребят, ещё, может, увидимся, — помахал рукой Фукуи, уводя Окамуру. — Мы тоже пойдем, — поправив шапку, Мабучи поклонилась тренеру и другим ребятам из команды.       Мабучи и Мурасакибара медленно шли друг за другом по протоптанной дорожке, когда девушка вдруг уловила странные звуки, помимо скрипа снега под их ногами. — Атсуши, ты плачешь? — Да, что-то в глаза попало, я.. не.. — он замолчал, всхлипнув. — Эй, ты ч-чего...       Он остановился, когда Некота неловко обхватила руками его торс, уткнувшись носом в спину. — Всё ведь хорошо, ты поступил сегодня правильно.