Как построить лучший мир

Иккинг с самого утра сильно волнуется. У него всё падает из рук, он постоянно спотыкается, и если бы не Валка, то к назначенному времени он точно бы успел всё испортить. Мама помогает ему закрепить на плечах тяжёлую шкуру и потуже затягивает пояс; Иккингу странно видеть себя в свободной белой рубахе, и он уверен, что летать в таком виде будет ужасно неудобно, но на первый взгляд всё, что можно было закрепить, сидит крепко, и он не оконфузится прямо посреди собственной свадьбы. Иккинг на это надеется. Где-то за спиной Беззубик задевает хвостом и скидывает на пол очередной за сегодня горшок, видимо, вознамерившись побить утренний рекорд Иккинга по неуклюжести. Кажется, что Ночная фурия нервничает даже сильнее своего наездника, и Иккинг благодарен брату за солидарность. - Вместе мы уж как-нибудь переживем этот день, да? – спрашивает Иккинг, присев перед Беззубом на одно колено. Тот, прижав уши, толкает его мордой в плечо, а затем вновь беспокойно оглядывается. Молодой вождь со вздохом выпрямляется. У зеркала Иккинг рассматривает своё лицо, отмечая шальной блеск зелёных глаз и легкий румянец на щеках, а затем со вздохом пытается приладить тёмные космы. Зелёный венок он надевает на голову, чувствуя, что сердце готово буквально выпрыгнуть ему в руки. Валка касается его плеча и мягко принуждает обернуться. Ладони в последний раз пробегают по одежде, расправляя несуществующие складки и убирая пылинки, а затем она склоняет голову на бок и улыбается с оттенками гордости и восхищения. Пальцы нежно касаются щеки. Иккинг на пару секунд прикрывает глаза, наслаждаясь лаской, а затем с решительным видом поворачивается к двери и подзывает Беззубика. Снаружи уже собралось всё племя, ожидая их появления. Яркий белый свет, отражённый от снега, ослепляет. Иккинг на секунду прикрывает ладонью глаза, пока Ночная фурия пихает его в спину, а со всех сторон раздаются приветственные вопли. А когда он вновь может видеть, то сразу устремляет взгляд к другому концу толпы. И видит её. Астрид, вся в белом, производит впечатление невинности и беззащитности, и Иккингу приходится напомнить себе, что не стоит обманываться – это всё та же воительница, способная одним движением руки поймать его в болевой захват и поставить на колени. Воительница, в которую он без памяти влюблён. Чем ближе Иккинг подходит, тем более нереальным кажется представший его глазам образ – Астрид невозможно красивая, словно спустившаяся с небес Фрейя. И Иккингу даже не верится, что эта девушка сегодня станет его законной женой. - Привет, - губы складываются в робкую улыбку, голубые глаза смотрят снизу вверх. - Привет, - выдыхает Иккинг, осторожно касаясь её ладони. До сих пор ревущая со всех сторон толпа как будто притихает. - Ты готова? Иккинг знает, что очередная его идея может закончиться большим конфузом, тогда как сегодня - именно тот день, который должен пройти идеально. И казалось бы, раз есть опасность - не стоит рисковать, но Иккинг твёрдо уверен, что хочет знаменовать начало своей свадьбы именно так. Теперь только бы Астрид была согласна. - Новая жизнь – новые традиции, - возвращает она его же слова и ослепительно улыбается. А затем отпускает руку и поворачивается к следовавшей за ней Громгильде. Иккингу в самом деле немного совестно заставлять её садиться верхом в таком красивом платье, но когда, воспользовавшись помощью отца, она всё же забирается в седло, он разом понимает, что непременно будет настаивать на сохранении этой брачной традиции. Потому что Астрид в подвенечном наряде верхом на драконе – это что-то запредельно прекрасное. Не в силах надолго отвести взгляд от своей невесты, Иккинг кое-как взбирается на Беззубика. Теперь главное – не свалиться в неудобной одежде и ничего не потерять. Он обнимает дракона за шею и наклоняется пониже. - Только давай полегче, ладно, братец? – тихо просит, прежде чем глубоко вздохнуть и объявить во всеуслышание. – Вперёд! И всё племя, оседлав драконов, поднимается в воздух, чтобы самой длинной дорогой проводить новобрачных к месту заключения союза – облетев вокруг всего острова, не обделив вниманием ни одни прибрежные скалы. Желая отогнать от семьи вождя все возможные напасти, викинги шумят оглушительно, надрывая связки и ставя под угрозу перепонки; больше других старается Плевака, но никому не удаётся перекричать драконов. Иккинг и Астрид, возглавляющие процессию, больше переглядываются, чем следят за дорогой. И эта невнимательность тоже вносит свой вклад, когда сильный порыв ветра взметает юбки подвенечного наряда, оголяя девичьи колени. Астрид дергается в желании прикрыться, Громгильда дёргается в ответ на движение наездницы, Иккинг дёргается, потому что его будущая жена начинает падать. В целом, Иккинг ждал чего-то подобного, но всё равно ощущает досаду. - Астрид! Опыт даёт о себе знать, и девушка успевает выбросить руку к креплению, но тяжёлая шкура на плечах сковывает движения. Пальцы пролетают в каких-то сантиметрах от цели, и Астрид выскальзывает из седла. Испуганный ропот пробегает над толпой. Разумеется, невеста не пролетает и десятка метров, как оказывается сидящей позади Иккинга на Беззубике. И даже успевает поймать в воздухе сорванный ветром с его головы венок. - Я всё испортил? - с оттенком грусти спрашивает Иккинг, виня в случившемся только себя. Викинги слишком суеверны в таких делах, падение невесты на свадьбе - плохой знак. Иккинг лишь хотел, чтобы драконы стали частью всех традиций викингов - как полноправные члены племени. И отказывался признавать, что для каких-то моментов они могут быть лишними. Астрид касается его щеки тёплым поцелуем и бережно возвращает венок на причитающееся ему место. А затем, оперевшись о плечо будущего мужа, задирает юбки повыше, зажимая их в кулак, подпрыгивает и оказывается стоящей ногами на спине Беззубика. Иккинг не сразу верит, что она действительно собирается прыгать, а потому не успевает предостеречь: Астрид свистит, привлекая внимание, и отдаёт Громгильде приказ зависнуть под Ночной фурией. Уверенный прыжок, каких уже было осуществлено сотня, если не тысяча, и Астрид вновь в седле. Только белые юбки взметнулись на ветру. - Драконьи наездники в любой ситуации остаются драконьими наездниками, - уверенно заявляет она и ослепительно улыбается. Сказать, что Иккинг впечатлён, - мало. Кажется, он умудряется влюбиться ещё сильнее, хотя не думал, что это возможно. Астрид не перестаёт его поражать. И племя оказывается явно солидарным с его мнением, викинги вновь сотрясают округу криком, и инцидент оказывается исчерпан. Астрид умудряется органичным образом вписать собственное падение в течение свадьбы. Иккинг размышляет о том, что это тоже можно сделать брачной традицией: что-то вроде теста на доверие, жених ловит невесту в воздухе. А что? Они викинги и драконьи наездники, полеты - важная часть их жизни. К счастью, никаких других казусов не происходит, и дальнейший полёт заканчивается как полагается. Разве что Иккинг начинает прямо сгорать от нетерпения, в ожидании того момента, когда он и эта невероятная девушка будут именоваться как муж и жена. Статуя Стоика Обширного, великого вождя прошлого, сегодня призвана засвидетельствовать союз Иккинга и Астрид. Новобрачные замирают у её подножия на самой верхней ступеньке, и новый вождь с гордостью осматривает окружившее их племя. Люди и драконы. Иккинг думает о том, что стоять здесь сегодня ему не стыдно. Он видит улыбающуюся маму, всхлипывающего Плеваку, растроганные глаза Рыбьенога. На него смотрит всё племя, возлагая большие надежды на наступающую новую жизнь, которую знаменует сегодняшний день. Иккинг и сам знает, что вот-вот его жизнь и жизнь всего племени изменится. Ни он, ни Астрид больше не боялись этих изменений. Иккинг вновь поворачивается лицом к девушке, что вот-вот станет его женой. Мысленно он запоминает этот момент: блеск голубых глаз, треплющий волосы ветер, кусающий за щёки мороз. Он протягивает руки, оба запястья которых окольцованы широкими браслетами, и наверняка улыбается очень глупо, потому что не может думать ни о чём кроме её красоты. Распущенные светлые волосы, венок из цветов, белая накидка и этот взгляд – слегка смущённый, слегка взволнованный, такой необычный для Астрид. Иккинг уверен, что этот образ отложится в его памяти до самой смерти. Астрид слегка улыбается, и две тёплые ладошки ложатся поверх его. Они одновременно сжимают пальцы чуть крепче. Готти перекидывает через их сцепленные руки ленту. Движение посоха, и Иккинг, делая вдох, подаётся вперед и крепко прижимается к губам своей жены. Глаза закрываются, и весь посторонний мир на бесконечные мгновения перестаёт существовать. - За новых вождей! – кричат из толпы. - За новое будущее! Иккинг и Астрид держатся за руки, развернувшись лицом к ликующему племени. Они не волнуются, они предвкушают. Справа и слева от них сидят Громгильда и Беззубик - свидетели, защитники, драконы вождей. Две четвёртые составляющие великой силы, от которой содрогнётся привычный, жестокий мир. И появится нечто новое, нечто лучшее. Племя драконьих наездников с острова Олух яснее кого бы то ни было знают, что именно. А много часов спустя, когда заканчивается пышный пир, Астрид и Иккинг, провожаемые викингами с факелами и пышущими огнём драконами, улетают прочь от лишних глаз. Они остаются одни, в новой хижине, освещённой лишь светом очага в камине, дышат дыханием друг друга, улыбаются и просто любят. Иккинг просыпается, чувствуя себя самым счастливым. Первое, что он видит - белокурая голова его любимой жены, спящей у него на груди. Вокруг чувствуется прохлада, воздух свежий и слегка морозный: ночью они с Астрид вновь отправились летать, потому что именно в небе чувствовали себя на своём месте. А в такую ночь, как эта, все непременно должно было быть правильно. Иккинг глубоко вздыхает, и понимает, что лежит, уперевшись спиной во что-то тёплое и большое. Беззубик. Чуть правее обнаруживается Дневная фурия, которой уже пора дать имя, а в ногах свернулась Громгильда, защищая молодоженов от первых лучей слепящего солнца. Вокруг снег и мороз, но в обществе драконов уснувшей паре совсем не холодно. Иккинг с нежностью приглаживает волосы своей жены, откидывает голову на Беззубика и улыбается улыбкой счастливого человека. Он в окружении своей семьи.